Глава 3.
-Позвольте, позвольте, молодой человек, по-о-озвольте-ка взглянуть на вашу добычу… - послышался за спиной Степана голос приближающегося Кролика.
Подошёл, и с минуту рассматривал мутными глазами чешуйчатого красавца, любуясь тем, как изгибается в траве его тугое, светло-янтарное тело.
-Хорро-ош, хоррро-ош, славный сазанчик!..- наконец приглушённо произнёс судья и одобрительно качнул лысеющей головой. – Таких бы штук пять и победа… кхм-кхм… в кармане!..
Слегка пошатываясь, Кролик встал рядом со Стоценко.
Не реагируя на слова подошедшего, Степан запустил два пальца в жестянку, испачканную землёй, порылся в ней и вытащил упитанного дождевика. Натянув сочную долю червя на крючок, так, чтобы нигде не торчало «жало», он, сдобрив наживку сакраментальным плевком, отправил её в речные глубины. Поплавок, плюхнувшись в уже знакомое «окошко», немного покачался и встал в рабочее положение.
-Вот я смотрю, молодой человек, что в качестве поплавка вы пёрышко гусиное практикуете, - тем временем, продолжал разглагольствовать Кролик, глядя туманным взглядом на воду. – Перо – хор-роший поплавок! Нет спору. Спору нет! Я тоже использовал его многие годы, и до того привык, х-хочу вам сказать, что долго не хотел переходить на что-либо иное. Но сщща-ас – другое дело! Сщщас другое!.. Ловлю только со спортивными болонскими поплавками. Знаете, наверное, такие, - длинный алюминиевый киль и два кембрика на него наживлённые. А причина, которая заставила меня всё-таки отказаться от перьев, сводилась к тому, что такою оснасткой трудно выполнять хороший заброс в ветреную погоду. Парусят перья сильно и обладают прескверными а э р о д и н а м и ч е с к и м и х а р а к т е р и с т и к а м и ( последние два слова Кролик произнёс по слогам)… А во всём остальном, включая чувствительность, то тут, как говорится, моё почтение… В моём личном рейтинге перьевые поплавки, до сих пор, опережают все остальные, и я сохранил о них самые до-о-обрые воспоминания… - Кролик пристально посмотрел на Стоценко, но тому нечего было на это ответить.
Степан сел на корточки и смотрел на воду. Он ждал, когда же кончится этот неожиданный монолог.
Судья же, не обращая внимания на его молчание, охваченный внезапно возникшей потребностью общения, присел рядом с ним.
-Охо-хо-хо … вода цветёт… - сокрушённо произнёс Кролик, скорее самому себе, чем Стоценко. И тут же ухватился за эту новую тему, возникшую в его осоловелом мозгу.
-Вы замечали, наверное, что в один год она цветёт сильнее, в другой слабее, а бывает, что некогда абсолютно чистый водоём превращается в зловонный отстойник. И, знаете, почему происходит такое?
-Нет, - односложно ответил ему Стоценко. И лишь в карих, его прищуренных глазах, на миг мелькнули сердитые огоньки.
-А всё элементарно просто, Ватсон! – с улыбкой явного превосходства Кролик смотрел на малоразговорчивого собеседника. Табачно-алкогольное амбре, волнами исходившее из говорившего рта, витало в воздухе, и его не мог заглушить ни запах тины, ни гниющих моллюсков, шедший со стороны камышей.
-Интенсивность цветения связана с наличием в воде питательных элементов для всяких там мир-ко-о… э-э… ми-кро-ор-га-низ-мов, к которым относятся и простейшие водоросли. Питательными элементами для них являются, как правило, азот и фосфор. Цветение же воды – это, по сути, стремительное размножение простейших водорослей, питающихся подобной химической дрянью. В воду, азот и фосфор попадают в основном со сточными сбросами промышленных предприятий и аграрных комплексов… Сама по себе, эта пакость, особой опасности для г о м о с а п и е н с о в не представляет, но она ответственна за бурное размножение мир-ко-о… ми-кро-ор-га-низ-мов…
Две дикие утки, негромко покрякивая, откуда-то выплыли у противоположного берега и, посмотрев с презрением на сидевших людей, исчезли одна за другой в камышах.
А Кролик, тем временем, просветительный монолог продолжал:
-В подтверждение сказанного, приведу в пример любопытнейший случай, имевший место в одном из районов области нашей лет, эдак, двадцать тому назад…
А началось всё с сильного ливня, смывшего с полей часть фосфорных удобрений в небольшое, прежде чистое, озерцо. Это привело к тому, что в воде стали стремительно размножаться различные ми-кро-ор-га-низ-мы организмы, и водоём резко обеднел кислородом. Начался массовый замор рыбы… Тихий и некогда чистый водоём через пару недель превратился в зловонный отстойник. А на ближайшие селения обрушились полчища комаров и мошек. Однако – это ещё не всё!.. Представьте себе, что были даже выявлены случаи инфекционных заболеваний, так как воды из этого озерца использовались сельскими аборигенами для бытовых нужд… Конечно, до эпидемии дело не дошло, но всё равно, факт чрезвычайного происшествия налицо!.. Вот так-то, в жизни бывает, Ватсон! Казалось бы, такое рядовое событие, как смыв ливнем в озеро удобрений, а какие неблагоприятные для экологии последствия!.. – судья умолк и посмотрел на Стоценко, ища явно одобрения своему глубокомысленному заключению, но, обнаружив, что тот с безучастным видом смотрит на реку, почувствовал некоторое разочарование.
Впрочем, он не преминул воспользоваться таким невниманием: достал из кармана плаща уже знакомую фляжку, поднёс к губам, глотнул из неё, и спрятал обратно. Подобным образом подкрепившись, и словно не замечая, что его не слушают, он, потерев переносицу пальцем, авторитетно заметил:
-«Посольская» водочка … любимый напиток нашего мэра. А то, что хорошо для нашего мэра, сгодится и для меня… - исполненный гордости за сходство с известным в городе человеком, Кролик, многозначительно усмехнувшись, посмотрел на часы.
-Ну-с, ещё каких-нибудь два часа с хвостиком и наше речное ристалище завершится… - он сделал паузу и, подмигнув Степану, с какой-то хитрой улыбкой продолжил:
-Мда-а!.. А сазанчик-то ваш хо-о-рро-ош, хо-о-рро-ош!.. Таких бы штук пять и победа… Вот если бы вам с уловами скооперироваться с кем-нибудь, молодой человек, тогда бы… - и с явным притязанием на шутливость, он торопливо приложил ладошку ко рту, как человек, который сказал что-то лишнее. Затем, быстро, в прищур посмотрел в обе стороны и, нарочито успокоительным тоном, добавил:
-Тссс! Ну, это я, конечно же, шутю, шутю…
Встав с корточек, и слегка покачиваясь, побрёл к кустам, где довольно крупный паук сидел на кружеве паутины, сквозь которую алели плоды шиповника. Через минуту оттуда послышалось журчание струйки орошавшей траву.
Стоценко тряхнул головой, стремясь избавиться от раздражения вызванного болтовнёй Кролика.
«Чёртов пьянчуга, - мысленно выругался Степан, - расшугал всю рыбу и сблызнул в кусты! А ты борись тут за призовое место, выигрывай четырёхколёсное «чудо»... И что он намолол про кооперирование уловов? С кем кооперироваться-то? С Колькой Баженовым?.. Так у него у самого - один окунёк-недомерок. Э-эх, вот если бы улов у нас посущественней был, тогда бы…» - задумавшись над таким оборотом дела, Степан прикинул, а как бы поступил он в этом случае, и тут же почувствовал загоревшееся от волнения лицо.
«Ф-фу, чёрт! И шуточки у этого клоуна… Впору закадровый хохот включать!.. Разбередил, раззадорил душу, гнида, а ты тут мучься и покусывай от досады локти…»
Разгорячённый подобными мыслями, Степан не заметил, как поплавок снова дрогнул, лёг на бок и ушёл под воду. Подсёк, но поздно. Поклёвка осталась нереализованной. Вновь мысленно чертыхнувшись, Стоценко стал поправлять на крючке червячка.