Пресс
Иата получила деньжищи,
Сложила скромные вещички
И отправилась в столицу.
Только и видели девицу.
А Лёна разложила склянки,
Инструменты, груз, жестянки.
Пресс почти что был готов,
Не хватало пустяков.
Немного подточила кое-что,
Крепко затянула гайки его.
Получился славный пресс.
Можно начинать процесс.
Лишь закончила она,
Беже с Улой отдала,
Показала им, работать как,
И, вздохнув, сказала так:
Мой труд нелёгкий завершён,
Пользу принесёт большую он.
Когда же станете масло есть,
Окажите тогда и мне честь,
Не забудьте, что и мой в нём труд.
Работают не только те, кто жнут.
Очень удивилась Бежа,
Возмутилась она даже:
– Да как тебе не стыдно!
Такой упрёк слышать обидно.
В этом благодарность вся твоя?
Ведь больше всех я берегу тебя,
Окружаю заботой,
Не перегружаю работой.
Мне не в чем упрекнуть себя,
Ни чем я не обидела тебя.
Новое задание
Прошёл день, а может, два
Бежа Улу с Лёной позвала:
– Есть серьезный разговор,
Прошу вас присесть за стол.
Дорогие, жить давайте дружно.
Вот что, девочки, нам нужно.
Лёна обижается напрасно.
Мы с Улой будем делать масло,
Теперь это наша забота,
А Лёне предстоит другая работа.
У нас в стране стирают белье
Лишь водою и золой,
А в Греции, чтоб чисто было,
Используют так называемое мыло.
Но ведь и наше диво-полотно
Всегда оставаться чистым должно.
А с водою и золой
Чистоты не достичь такой.
Неплохо было бы узнать,
Как можно мыло получать.
У нас с Улой неотложные дела,
Ну а для Лёны я нашла
Задание несложное,
Приятное, возможно.
Отправляйся в Грецию,
Прогуляйся по свету,
Разузнай, как делается мыло,
Уж постарайся во всю силу.
– Я пойду, скажи тогда,
Где Греция находится твоя?
– Выйди только из ворот,
Язык дальше поведёт.
Спрашивай прохожих,
Да не жалей ножек.
И отлынивать не смей,
Возвращайся побыстрей.
Глава III
Жизнь продолжается
Итак, дочь одна ушла к царю,
Другая за секретом в Грецию.
Ну, а Ула с мамой Бежей
За дела взялись, как и прежде.
Лён сажали, собирали,
Отбивали, пряли, ткали,
Потом ткани продавали,
Зимой льняное семя жали.
В общем, трудились, как всегда...
В спор вступали иногда.
Поучала Бежа Улу:
– Ты там что, дочка, уснула?
Что ты делаешь и как?
А вот это разве так?
Расскажи, ходила куда,
И отчитаешься когда?
– Давно я вышла из пелёнок
И совсем уж не ребёнок,
Хватит учить меня,
Сама знаю без тебя.
Да, перебранки бывали иногда,
Но ссор серьёзных никогда.
За работу брались снова…
– А что у нас нового? –
Говорила мама Бежа,
И всё продолжалось как прежде.
Хоть Ула про себя и злилась,
«Да что мне «новое» приснилось?»
В Грецию
Так в заботах и при деле
Дни бежали и недели.
Лёна же всё шла полями,
Деревнями и лесами,
Бывало, не смыкая веки,
По пути переплывала реки,
Со всеми находила общий язык,
Бывал всегда приветлив её лик.
У одних узнавала дорогу,
Кому-то помогала немного.
Как-то разместилась под сосною,
Развязала котомку с едою,
Сверху кто-то запищал,
И рядом с ней птенец упал.
Его взяла в руку одну,
Поднялась с ним на сосну,
Дотянулась до гнезда,
А там – ещё три желтых рта.
Толкают птенчики друг друга,
Разевают жёлтенькие клювы,
Пищат оглушительно,
Кушать хотят, видимо.
Лёна с дерева слезает,
Червячков птенцам копает,
Снова лезет на сосну
К необъятному гнезду,
Птенцов кормит до отвала,
А им всё мало, мало, мало.
Мечется туда-сюда,
Наедятся ли когда?
Сколько ж могут они есть?
А мне ещё идти куда невесть».
Но пришла печаль другая.
Налетела туча грозовая.
Залезет она снова вверх,
Оставить беззащитных грех.
Прикрывает своим телом
Птенцов малых между делом
От ветра шума и дождя.
Не жалеет девушка себя,
Сама промокла до костей,
Но спасла птичьих детей.
Дождь прошёл, идти пора,
Но не пускает детвора,
Пищат желторотые,
Мол, не оставь заботою.
– Где ж отец, где ваша мать?
Нельзя ж детей своих бросать! –
Ворчит Лёна про себя, –
Видно, это миссия моя.
Снова червяков копает там,
И пихает в ротики птенцам.
«Где ж родители, где птицы?
Нет больше времени возиться.
Вдруг видит аиста вдали.
– Эй, птенцы эти не твои?
Да, подлетает он к гнезду.
– Корми их сам, а я пойду.
Свою котомочку берёт
И своим путём идет.
Продолжение следует