Несмотря на свою бытовую полезность, прачечная, что ни говори, не самое приятное место общественного назначения. Особенно, если это место находится в подвальном этаже, куда не проникает луч солнца и не доносится пение птиц, а стены выкрашены в серо-голубой цвет, что депрессивно действует на психику. Поэтому все стараются оттуда поскорее убраться. Я обычно стираю в будние дни, когда прачечная не слишком загружена. Вчера был понедельник и в то же время Thanksgiving, День благодарения. Спустилась в прачечную – ни одной свободной машины. Я-то думала, что наоборот, жильцам будет не до стирки, все будут друг друга благодарить и кушать индейку с тыквенными пирогами. Я не учла, что людям из Индии, Китая, Ближнего Востока и бывшего Союза, которых в нашем доме немало, Thanksgiving, в общем, до лампочки, и все они в этот праздничный день окажутся в прачечной.
Одну бездействующую машину мне все же удалось отыскать, но в ней лежало чье-то белье, и хозяин отсутствовал. В таких случаях люди (не все, конечно), не долго думая, выкладывают чужое белье поверх машины и суют в нее свои вещи, не тратя время. Недавно и мою стирку так выложили, хотя я опоздала всего на пять минут. Я громко возмущалась по этому поводу, но все вокруг только пожимали плечами, дескать, такие тут нравы, ничего не поделаешь.
Я стояла перед машиной в раздумье.
– Вы будете стирать или нет? – женщина с хиджабом на голове подкатила свою тележку.
– Да, но тут чье-то белье. Вы не знаете, чье?
– Не знаю. А вы снимите всё и стирайте, чего тут ждать!
Так вот, вместо того, чтобы так и сделать, я, вопреки словам этой мудрой женщины, сказала:
– Нет, я так не сделаю. Поскольку в Библии сказано: «Как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними».
Вообще-то я Библию плохо знаю, но на днях местные иеговисты подкинули нам брошюрку, в которой муж вычитал эту фразу и весь день ее повторял, намекая в мой адрес (я забыла купить ему пиво), так что я выучила ее наизусть и вдобавок прочла о ней в Википедии.
– Вот и в Коране, точнее, в Сунне, говорится об этом, – добавила я как-бы между прочим, – ибо это золотое правило нравственности...
Женщина вздохнула и нехотя отошла в сторону. Я с надеждой уставилась на входную дверь. Она периодически открывалась, впуская и выпуская людей, но хозяин белья не объявлялся. Прошло десять минут. Я втайне страдала, понимая, что глобально задерживаю стирку. К машине подскочил китаец.
– Вы будете стирать или нет?
– Да, но...
Диалог повторился, с той разницей, что вместо Сунны я упомянула Конфуция:
– Не делай другим того, чего не желаешь себе, учил Конфуций, – сказала я вдумчиво.
Китаец опешил и не стал спорить. Прошло двадцать минут. Хозяин белья не являлся, меня прошиб пот от напряжения. Я стояла, загораживая собой машину, пресекая любую попытку извлечь из нее содержимое, ссылаясь на все религии мира, повторяя золотое правило нравственности, против которого людям нечего было возразить. Они молча меня ненавидели. Я это чувствовала по их недобрым взглядам, но решила стоять до конца, мысленно проклиная хозяина стирки и всякую нравственность. Через тридцать минут он явился – черный парень с кучей мелких косичек на голове. Пришел весело, как ни в чем не бывало, танцующей походкой. Народ ухнул и на него накинулся, я – с особенной силой.
– Вы в своем уме?! Сколько можно ждать! Это бессовестно так опаздывать!
– А зачем ждать? Можно было вынуть белье и все тут, – сказал парень просто.
– Так она нам не давала вынуть! – зашипели люди, указывая на меня.
– Почему? – с интересом спросил меня парень.
Я махнула рукой.
– Это долго рассказывать, вытаскивайте белье!
Он быстро вынул свои вещи, я закинула свои и включила машину. Он, помедлив, сказал:
– Мэм, спасибо.
Так закончился мой «нравственный подвиг». Что тут можно сказать... я так больше не сделаю. Бог с ним, с этим правилом, мне его уже не простят, я чувствую. Может где-то, когда-то, при других обстоятельствах... но не в прачечной, где суммарный коэффициент благодушия в совокупном народном сознании предельно снижается. Может потому, что стены выкрашены в депрессивный цвет, или еще почему-то.