Глава 9.
Мероприятие, посвящённое столетней годовщине новой эры, плавно перетекло во всенародное гуляние по случаю рождения наследника знаменитой династии. Шла вторая неделя праздничных каникул. Семья академика Грэма, как и ожидалось, разместилась на затерянном в океане двугорбом острове. Двухэтажная вилла была в её полном распоряжении. Абори приходила в себя после аварии и тяжёлых родов. Либель с видимой охотой нянчилась с внуком и приглядывала за хозяйством. Кроме членов семьи на острове обосновался немногочисленный штат прислуги, опытная няня и детский врач. Охрану морских территорий во время пребывания на острове известного семейства обеспечивали военно-морские силы Сорэмы. Сам Грэм был в постоянных разъездах и в это раннее утро юркий вертолёт уже доставил его на собственную виллу на высоком берегу Лазурного моря для встречи с Рэдом. Тот как обычно задерживался.
Грэм с папкой подмышкой спустился в цокольный этаж, где располагалась кухня, и застал там Рэда. Насвистывая популярный мотив, высокопоставленный чиновник как ни в чём не бывало по-хозяйски сооружал бутерброды. Себе и Грэму.
- Привет. Присаживайся. Ты завтракал? Если нет, присоединяйся – с очаровательной улыбкой предложил Рэд, надкусывая аппетитно пахнувшую булку.
- Привет, дружище. С удовольствием. Твоя привычка спешить и опаздывать вызывает не просто уважение, а восхищение. - Опускаясь на стул, с лёгкой иронией заметил Грэм.
- Ладно, не захваливай. – Отмахнулся Рэд. – Зацени, что я приготовил.
Намус был здесь же. По-стариковски ворча в свои рано поседевшие усы, он намекнул обоим, что соблюдение режима питания ещё никто не отменял:
- Уже час как ждём важную персону, и вот персона наконец явилась. – В конце концов не сдержался Намус, подкатывая сервировочный столик с двумя чашечками кофе, сахарницей и молочником.
Красивая вазочка с конфетами особенно привлекла Рэда. Он был сладкоежкой. Ароматный запах кофе располагал к благодушию.
- Посиди с нами, старина. – Попросил Грэм.
Намус сел. Грэм поднялся, чтобы принести своему старому гувернёру и первому учителю чашечку натурального кофе. Тот не отказался. Сделав глоток, старик с нескрываемым интересом, отразившимся на его морщинистом лице, прислушался к разговору знаменитых сотрапезников.
- Грэм, ты надолго на материк?
- Вечером хотел бы вернуться.
- Мотаешься туда-обратно. Побыл бы на острове хотя бы недельку, с семьёй, в полной изоляции. Как ты хотел. Как мы хотели. – Поправился Рэд и многозначительно похлопал приятеля по плечу, что не осталось без внимания Намуса.
- Попробую, если навестишь нас завтра, послезавтра.
- А почему бы нет? Двугорбый остров мечта не только поэтов.
- Спасибо турагентство пошло нам навстречу. Выпроводило всех постояльцев, и те были не против провести отпуск в другом месте.
- А то! Такая радость. Народ дождался наследника! – Рэд рассмеялся, взял ещё одну сдобную булочку и пригубил кофе. – Мальчишка появился на свет, когда в Доме согласия отмечалась столетняя годовщина новой эпохи. Родители малыша отвечают возрастной категории согласно вековой традиции, что не преминули отметить все СМИ. Имя наследника не вызвало эмоций, хотя со дня ухода академика Сабори это имя мальчикам вообще не давалось. И вот оно вернулось. В день векового юбилея - это значимо. Ну, просто мистика, или нечто иное, что звучит более интригующе. Я так считаю.
- Моё присутствие не мешает вашей беседе? – Подал голос Намус.
- Ну, что ты. Хочешь высказаться - не стесняйся. Нам интересно знать твоё мнение. – Подбодрил старика Рэд. – Ты тоже присутствовал в Доме согласия, когда мальчика назвали не так, как ожидалось. Ветвь Сабори на древе династии Шер удлинилась на малахитовый лист. Ты не против этого имени?
Вся долгая жизнь Намуса пронеслась перед глазами старика, как внезапно сорвавшийся вихрь. Все его предки служили Грэмам верой и правдой. Когда у тридцатилетнего Намуса скончалась в родах жена, и врачи не спасли новорождённого, он всю преданность и любовь сконцентрировал на годовалом сыне Грэма-девятого. Был его заботливой нянькой, первым учителем, а в старости «дослужился» до мудрого советника и старшего друга.
Его, старика привезла в Дом согласия Либель. Абори с ребёнком на руках сидела на заднем сиденье. С отцом мальчика встретились на церемонии. Она была особенной. Столетний юбилей Новой эпохи, День памяти великого Сабори и регистрация новорождённых. Первой из группы стоявших недалеко от Древа жизни женщин с младенцами на руках вышла Абори в струившемся до пола алом платье. Молодая мать несла наследника династии с подобающим величием и гордостью. Собравшаяся в огромном зале празднично одетая толпа ждала знаменательного наречения как символа продолжения рода Великого Грэма. И вот мать протянула младенца к рубиновому сердцу и произнесла имя, которого никто из присутствующих не ожидал. В торжественном зале зависла молчаливая пауза, сменившаяся громкими возгласами: Сабори! Сабори вернулся!
- Это хорошо, что ты назвал малыша как своего знаменитого предка. Народ принял твоё решение. – Вернувшись из недолгих воспоминаний, заключил Намус. - Все газеты и телевидение про это сообщили.
- А ты сам? Ты не возражаешь, что прозвучало другое имя и малахитовый лист был укреплён на другой ветви?
- А почему бы и нет? – Вполне искренне удивился Намус. И стал рассуждать дальше – Великий Грэм продолжил себя во внуках и правнуках. По-моему, справедливо, что сто лет спустя академик Шер Сабори напомнил о себе таким образом. Ты правильно поступил, Грэм. Я одобряю.
- Теперь и я спокоен. Назвать ребёнка в честь другого великого предка из этого же рода конечно справедливо. Имя Сабори уже сто лет не давали ни одному ребёнку планеты. Ещё одно негласное табу уйдёт в прошлое. Знаешь, Намус, меня это устраивает. – Заметил Рэд, разрезая булочку на две части. Намазав обе половинки шоколадном кремом, одну он протянул Намусу и спросил. - Ты доволен своей жизнью, старина? В чём тебе видится её глубокий смысл?
Намус ответил:
- Я уверен, что человек рождается, чтобы быть счастливым, а не для горя. Если мы и дальше будем следовать идеям, которые завещал нам Сабори, с искренностью и достоинством, мы и дальше будем создавать такие материальные и культурные ценности, в которых действительно нуждаются люди.
- Да ты мудрец. - обнимая старика за плечи, рассмеялся Грэм.
- Я старый человек, проживший долгую жизнь. И теперь, когда мои силы иссякают, я не боюсь тяжести, которая может обрушиться на мои слабые плечи. По тому, как правительство, общество относится к своим старикам и детям видно – больно это общество или нет, правильно оно устроено или нет. Берегите наш мир, дети. Я гордился и горжусь вами. А теперь отправляйтесь на террасу. Там вас ждёт второй завтрак.
Мужчины поднялись. Лица обоих были серьёзны, а сердца полны любовью к этому старому человеку, лишний раз подтвердившему, что избранный ими путь ни на шаг не отклонился от того направления, которое указал им великий предок.
Намус сложил посуду на сервировочный столик, окликнул слугу и проводил мужчин до лестницы. Захватив кейс и папку, оба вышли.
По пути на террасу Грэм засунул синюю папку под брючный ремень и, жестикулируя кистями словно мысленно напевая, свернул в противоположный от террасы коридор, который вёл в маленькую гостиную с напольными часами. Рэд с небольшим кейсом в руке невозмутимо следовал за ним. Часы пробили десять раз. Знакомый бой. Грэм резко остановился. Растерянно осмотрелся.
- Ты что заплутался в собственном доме? – Пошутил Рэд.
- Как в прошлый раз.
- Не понимаю. Что случилось в прошлый раз? Когда?
- Тот затянувшийся до поздна день, закончившийся трагедией. – Грэм медлил. Его лицо выдавало волнение, что обеспокоило Рэда. – Мэрл хотела поговорить со мной на террасе. Пошептаться. По пути на террасу мы почему-то свернули в этот же коридор и в этой же гостиной напольные часы пробили семь часов вечера. Потом восемь. Что привело нас сюда? Познать друг друга, чтобы навсегда распрощаться. Этот мир чувств и эмоций… мир ожиданий, переживаний, ревности, соперничества, любви и ненависти останется со мной навсегда.
- Вы были близки?
- И не насытились друг другом.
- Уйдём, Грэм. Что произошло – всего лишь стечение обстоятельств. И только.
- Ты так считаешь? Впрочем, мы встретились с тобой не запутывать друг друга новыми загадками, а в очередной раз хоть в чём-то разобраться. Документы при тебе. Мне тоже кое-что подготовили. – Грэм достал из кармана мобильник. Сделал звонок. – Пойдём на террасу. Перекусим и приступим.
***
Было около одиннадцати утра. Лёгкий морской бриз навевал прохладу. Мужчины устроились в креслах. На столике их ждал лёгкий завтрак. Грэм положил на край столешницы голубую папку, Рэд пристроил свой кейс в соседнем кресле. Вынимать документы мужчины не торопились. Занялись едой. Съев последнюю булочку и опустошив чашку, Рэд вытер рот салфеткой и произнёс:
- Итак, что мы хотим выяснить. Но прежде выделим главное: Абори родила наследника. Твой сын здоровый мальчишка и назван в честь легендарного Сабори. Казалось бы, ничего особенного, если бы не эта распечатка. – Рэд вынул из кейса расшифрованный разговор двух неизвестных из детской палаты и прочитал: «Я не, лапочка, бабушка. Я – Сабори. Шер Сабори». Эту фразу, по свидетельству нянечки произнёс только что родившийся младенец. А вот эту – «Я ждал тебя, Сабори», сказал тот, кто его ждал.
Рэд взглянул на приятеля. Глаза соседа блестели. Рэд продолжил.
- Исходя из этого документа, наследник получил имя не по желанию матери, а ТОГО, кто его ждал. И мы с этим согласились, потому что как бы не могли поступить иначе. В результате новорожденный Грэм-одиннадцатый получил имя другого легендарного предка. То есть, это решение нам было как бы кем-то навязано. Мистика? Но мы и с этим согласились. – Рэд с невозмутимым видом вынул из кейса следующую пачку документов: краткое досье на академика Либель Крон.
Грэм взял протянутые документы. Мельком пробежал глазами и отложил в сторону. В общем ничего неожиданного. Новорождённую девочку подкинули в приют с запиской, написанной корявым, трудночитаемым подчерком. Примечательны время рождения ребёнка – 22.З0 и особенный день – спустя пятьдесят лет после ухода академика Сабори. Девочка показала выдающиеся способности и оказалась среди талантливых ребятишек, собранных в Детском городе со всей планеты.
- Что дальше, Рэд
- Дальше был Шерфилд и все мы. Либель, Мэрл, Крон, ты, я, Бор и остальные – нынешний костяк Концерна Наследие. С чего всё началось.
- Я был влюбчивым парнишкой, не пропускавшим ни одной приличной юбки, прикрывавшим свою избыточную сексуальность каким-то сакральным числом. Спустя годы Мэрл установила причину такой временной стерильности - молекулярно-генетическая несовместимость и прочее. Короче, сперма всех Грэмов достигала полноценности только к 45 годам. А я влюбился в Либель на втором курсе.
- Что было всеми замечено. Второкурсник получил учёную степень одновременно с аспиранткой Либель.
- Увы, красотка выбрала Крона, будучи по уши влюблённой в меня.
- Да, фертильность всех Грэмов желала быть лучшей. Уверенная в твоей неспособности сделать её матерью наследника в ближайшие двадцать пять лет, она пошла дальше. – Рэд извлёк следующий документ. – Забеременев от Крона, молодой учёный, кандидат физико-математических наук вернулась в родной город и устроилась на работу в Научно-исследовательский институт общей генетики – старейшее генетическое учреждение в системе Академии Наук Сорэмы – в отдел геномики и генетики человека. Не станем углубляться в что, как и почему, но будем помнить, что Либель – умнейшая и очень симпатичная дамочка, которая на свой страх и риск клонировала саму себя. Разумеется, не без чьей-то чрезвычайно квалифицированной помощи.
- Да, Рэд, не будем углубляться, но есть ещё очень интересный документик. – Грэм порылся в своей папке и достал заключение эксперта. – Абори – «стерилизованный» клон Либель. Абори, мягко говоря, суррогатная мать, выносившая моего ребёнка.
- Внедрённый в тело Абори эмбрион?
-Точно, яйцеклетка Либель и моя сперма.
- Интересно. Ты переспал с Либель? Это этично?
- Ценность философии в том, что она никому не нужна. Мне уж точно. Да, переспал. Неожиданно для самого себя. Сначала с дочкой, потом с мамой, как последняя и подстроила. Суррогатное материнство помогает в тех случаях, когда женщина по каким-либо причинам не способна выносить или родить ребёнка. Пятидесятилетняя Либель как раз тот случай. Стать суррогатной мамой может не каждая женщина. Как правило, к выбору кандидатуры врач-репродуктолог подходит очень серьёзно. Либель не исключение. Она действовала наверняка. Суррогатной матерью стал её «молодой» клон.
- Послушай, не вызывает сомнений, что Либель хотела ребёнка именно от тебя и добилась того, что хотела. Фактически она и мать, и бабушка твоего ребёнка!
- Это случилось в сказочную ночь, Рэд! Похожее на вселенское око Созвездие было таким ярким! Остров, затерянный в океане. Непредсказуемость, мощь и величие водной стихии. На сегодняшний день океан изучен лишь на 5%. И самые неизвестные тайны остаются в его глубинах. Кипящие, клокочущие волны. Морская бездна в моём сознании ассоциируется с бездной человеческого «Я», которую я ощутил в себе, когда после ночи любви с Абори почувствовал на своих плечах руки Либель. Она увела меня к себе. Две женщины слились для меня в одну. Неодолимая, неукротимая страсть овладела мною. И хотя фактически они были одним целым, зыбкость существования их как нечто единого могла свести с ума любого, менее стойкого, чем я. Утром Либель улетела. Через два дня Абори последовала за нею. Оплодотворённая мною яйцеклетка Либель перекочевала в лоно её клона. Эмбрион прижился. Абори выносила ребёнка.
- Возникает вопрос, почему Либель так упорно добивалась именно тебя? Из-за какой-такой великой любви? Процесс достаточно сложен. Клонирование, суррогатное материнство.
- Вспомни послание Крэйндара. Инопланетянин обращался не просто к сорэмянину, а к другу, с которым был вынужден расстаться. В конце он раскрыл Сабори своё божественное происхождение, свой статус, подписавшись – Огненный Бог.
- Видимо, в прочитанном диске Сабори узнал нечто такое, что заставило его написать загадочную предсмертную записку: «Я устал жить. Я ухожу…»
- Реинкарнация, Рэд. Я уверен, что Огненный Бог обещал своему другу воскрешение. Например, через сто лет. Это серьёзное обещание, которое божество собиралось обязательно выполнить. Причём в точно указанный день и час.
- Реинкарнация предполагает наличие в каждом человеке некой сущности – души. Эта сущность связана с телом, но связь эта не является неразрывной. Душа может существовать и после того, как физическое тело погибает, чтобы в будущем воплотиться в другом теле. Таким образом, жизнь личности продолжается за пределами жизни физического тела. Либо вечно, либо в цепочке перерождений.
- Верно. Более того, у некоторых народов считается, что в ребёнка входит душа деда или иного представителя той же родовой группы. Если Огненный Бог собирался воскресить академика, то только в роде Великого Грэма.
- Собственно перевоплощение уже произошло. Свидетельство тому – распечатки из палаты наследника. Фраза «Я ждал тебя, Сабори!» - сказана Огненным Богом. Не знаю, как отнестись к этому откровению. Остаётся поверить, что это не галлюцинация, а правда.
- И ещё Рэд. В каждой новой жизни развивается новая личность, сохраняющая определённую часть своего прежнего «Я» – в нашем случае академика Сабори – переходящую из тела в тело в череде перевоплощений. Однако воспоминаний о том, кем он был в прошлой жизни новая личность не сохраняет. Значит, новорожденный Наследник в дальнейшем уже никогда не вспомнит, кем он был прежде.
- Зато это никогда не забудет Либель, ставшая проводником Сабори из прошлой жизни в нашу. А вот мы с тобой точно «заболтались». Самое очевидное возражение гипотезе о перевоплощениях состоит в том, что нет никаких доказательств существования физического процесса, посредством которого индивидуальность могла бы пережить смерть и переместиться в тело младенца, который к тому же унаследует гениальный ум своей матери Либель и совершенство отца Грэма-десятого.
- Да, мы не можем предъявить никаких доказательств существования реинкарнации. Поэтому допустим, что она есть. По крайней мере, только так можно объяснить поведение Либель, разговор неизвестных в палате наследника и внезапную смерть нянечки, на глазах которой этот разговор состоялся. Как бы фантастично это не выглядело, в моего ребёнка вошла душа Сабори. Наверное, это не самое ужасное, что могло бы произойти. Абори – моя прекрасная девочка, выполнившая своё предназначение. Будущее Абори мне не безразлично, хотя её судьба уже определена. – Грэм вздохнул. – А Либель. Уж коли её роль в «воскрешении» нашего лидера прояснилась, мы поговорим с нею на более понятном ей языке.
- Вот только Мэрл. Как думаешь, гибель женщины в ДТП случайное совпадение или авария была подстроена? Что ни говори, а пересадка души Сабори в тело наследника династии произошла в назначенное Им самим время и день.
- Мы соприкоснулись с Творцом, Рэд. Скорее всего, Он не планировал контактировать с нами, если бы не маленькая нестыковка. – Рэд удивлённо поднял брови. – Либель слишком рано объявилась в моей жизни. Случись эта встреча сейчас – мне 45, ей 25 – о том, что реинкарнация состоялась мы бы вообще не узнали. Но если это произошло, воздадим Ему должное, Он поступил так во имя великой дружбы к простому смертному.
Рэд, я возвращаюсь на остров к сыну и Либель. Нам нужно поговорить с нею о многом. Жду твоего визита уже завтра.
Мужчины распрощались. Грэма ждал вертолёт. Рэда личный водитель.