Несколько дней тому назад жену увезли на "Скорой",поставив диагноз - осколочный перелом шейки бедра.
Собирая для нее пакет с фруктами,я нервничал и злился одновременно:ну почему так некстати?На конец месяца была назначена защита моей "кандидатской" и вместо того,чтобы сосредоточиться по теме,уточнить штрихи и подготовиться к ответам на "сомнительные"вопросы,я должен буду заниматься хозяйством и посещать больницу - заведение,которое ненавидел с детства...
Вручив жене пакет и небольшой букетик полевых цветов,которые она любила,я улыбнулся и молча послал ей воздушный поцелуй.
Погрузив лицо в колокольчики,она как-то радостно засуетилась,покраснела и показалась мне неотразимо,по-девичьи красивой и молодой,такой,какой я увидел ее в первый день нашего знакомства.
Улыбнувшись ей еще раз,я сказал:
- Ты выглядишь отлично! Ну как,всё хорошо?
Она кивнула,но в глазах застыла гримаса страдания и,не сумев сдержать себя,она вдруг заплакала:
- Я знаю,что выгляжу плохо сейчас,знаю...
Преодолевая непростой комплекс безукоризненного мужа,я немедленно взял ее за руку,стараясь помочь почувствовать в наших отношениях самое главное:
Ты - моя любимая,единственная,желанная.И так будет всегда!
Но...закрывая за собой дверь палаты,я уже знал,что иду на сделку со своей совестью: болезнь и возраст (жена была старше на шесть лет) безжалостно "проехались" по ее лицу,изменив за время нашей совместной жизни,не к лучшему.
х х х
На улице было свежо,пасмурно и почти безлюдно.От ярко выкрашенных контейнеров для мусора взлетело несколько напуганных мной ворон,огласив окружающую бездонность зловещим криком... Нет! Больше не было уюта в душе,не было привычной гармонии,которая радовала всегда по возвращении домой.
И вспомнилось почему-то ТО неожиданно СИЛЬНОЕ,что испытал недавно,возвращаясь из короткой поездки к родителям.
...Провожая меня,отец стоял перед закрытым окном вагона,одинокий и молчаливый,пытаясь,видимо,как следует разглядеть и запомнить меня таким.
Я помахал ему рукой:
- Иди,мол,промокнешь!
Но он упорно стоял и стоял,не раскрывая зонтика.Дождь стекал на него с крыши вагона.Он не замечал этого;в его лице застыла безнадежность...
Отец умер вскоре от инсульта.
Странное предчувствие чего-то гибельного и невозвратного тут же поселилось и в моей душе.Я представил зачем-то,как жена,выписавшись из больницы,начнет хромать, плакать,обижаться, требовать повышенного к себе внимания и доказательств того,что я ей верен и,как прежде,влюблен.
Чтобы избавиться от этих мыслей,я не стал ждать автобуса и пошел пешком.
В небольшом скверике у своего дома я обратил внимание на девушку,прогуливавшуюся взад-вперед по аллейке.Она выглядела отрешенной и шла с раскрытым зонтиком,хотя дождь еще не начался.
- Гуляете?
- Да,гуляю, - ответила она больше с удивлением,чем дерзко.
- Одна?
- Да нет,как видите,с дождем и с зонтиком.
- Ну,ну,никогда не знал,что такое возможно.А как насчет того,чтобы составить Вам компанию?
Она подозрительно осмотрела меня с головы до ног и,чтобы не получить "отказ",я пропел жалобно,артистично раскинув руки:
- Не прогоняй меня,постой!Как серый волк из сказки той,я пригожусь тебе еще,я пригожусь...
Она засмеялась сдержанно.
- Клоуном в цирке работаете?
- Клоуном,но не в цирке, - сказал я с логическим ударением на "НЕ" и как можно аккуратнее забрал из ее руки зонтик.
Мы не успели сделать вместе и нескольких шагов,как начался дождь.Вначале он дал о себе знать крупными увесистыми каплями, а потом начался ливень - тот,о котором говорят "льет,как из ведра,сплошной стеной"
- Никакой зонтик нас теперь не спасет, - сказал я и решительно схватив ее за руку,скомандовал:
- Побежали!
- Куда?
- Под крышу...
Я привел Эмили (так звали девушку) к себе домой. Куда же еще?
Отправляясь в душ,она спросила:
- А Вы гарантируете,что ЗДЕСЬ меня не обольют кислотой?
- Гарантирую.
Выйдя из душа,Эмили сразу же принялась хозяйничать:вымыла посуду,накрыла на стол,заварив ароматный кофе и обжарив гренки с беконом в яйце.
Она делала всё удивительно ловко,легко,непринужденно,и я откровенно любовался ей,благодаря мысленно тот счастливый случай,который нас сегодня свел
- Эмили,а дома тебя сегодня не потеряют? - спросил я,взглянув мельком на часы и за окно,где дождем уже и не пахло.
- Сегодня утром отца положили в больницу на профилактический осмотр.Но в принципе решается вопрос об операции по поводу аденомы,так что... если даже я не появлюсь дома неделю,обо мне никто не вспомнит и не будет искать.
Эмили была полной противоположностью и мне самому,и моей жене: эмоциональная,впечатлительная,иногда даже судорожно дергающаяся.Весь ее облик говорил будто бы о ее беззащитности,но в то же время она была сильна тем,что не претворяясь сильной,покоряла простотой и внутренней гордостью.
С Эмили мы проболтали всю ночь.Было легко и просто,понятно и спокойно,но когда она,прильнув,взяла мою руку в свою - горячую,сухую,пульсирующую - я долго не мог осознать,что "ЭТО" реальность...
х х х
Две недели мы прожили с Эмили как в сказочном Зазеркалье - без дум,забот,проблем и обязательств.
Наконец,она сказала:
- Завтра отца выписывают.Я съезжаю.Начнется другая жизнь.
Я не придал тогда этой фразе большого значения.
- Но мы,надеюсь, не расстанемся с тобой навсегда?
Она нервно пожала плечиками:
- Надеюсь.
Несколько дней подряд Эмили не давала о себе знать.Я нервничал,не находил себе места.На сотовый ей я написал:"Живу тобой,дышу тобой..."
- Не смешно! - ответила она,и я понял:чем-то Эмили недовольна,огорчена.
На следующий день утром я решил ее навестить.
У подъезда ее дома на скамеечке я увидел своего институтского преподавателя,профессора Маргулиса.
- Доброе утро,профессор!
Мы обнялись.
После нескольких дежурных фраз о здоровье,я спросил:
- Вы не знаете случайно в какой квартире в вашем доме живет девушка по имени Эмили?
- Не случайно знаю - в этом доме живет только одна Эмили,и это моя жена.Кстати,вот и она,моя милая,добрая Эмили.
Она шла походкой модели,чеканя каждый шаг стуком острого гвоздичка-каблука.Остановилась молча,опустив глаза.
- Так это твой муж? - выдавил я из себя ледяным голосом.
- Нет,- сказала она ехидно и дерзко, - разве не видно,это мой приемный СЫН.
- Ну а что скажешь мне,Эмили? Он - любовник?
- Да,и я ношу под сердцем его ребенка...
Глаза профессора налились кровью,лицо стало пунцовым от гнева.
- Подстилка! - закричал он в бешенстве и,схватив ее за ворот кофточки,стал с силой трясти.
Не рискуя применить к столь уважаемому человеку насилие,я дрожащими руками касался только его плеча и приговаривал:
- Профессор Маргулис,профессор Маргулис,что Вы себе позволяете?!Вы же старый почтенный человек!Как можно было жениться на девушке возраста своей внучки?
Но он не слышал уже этих слов...
Эмили,перехватив руку профессора,с силой оттолкнула его и начала громко,во весь голос ,рыдать.
С высоты своего роста ОН упал на спину,ударившись затылком об асфальт.Приехавшая "СКОРАЯ" зафиксировала увечье,несовместимое с жизнью.