Предпоследний этаж, призрачная летняя ночь, вид на Финский залив.
Квартира у них такая большая - можно промчаться по коридору на роликах.
В туалете напротив двери, прямо за унитазом - зеркало во весь рост.
Кухня тоже огромная: диван, зеркальные посудные шкафы, большой обеденный стол.
Университетские коллеги, никогда не была здесь, хотя он к нам заходил не раз, странный.
Заходил к мужу к нам в коммуналку и думая, что я сплю за шкафчиком, прохаживался по комнате, оценивал вещи: письменный прибор 19 века в хорошей сохранности, Шекспир издания 1904 года тоже в хорошей сохранности, подсвечник бронзовый, статуэтка фарфоровая...
Мне было однажды так одиноко, что позвонила и поехала к ним в гости - они живут близко, можно на трамвае.
Она начальница очень крутая, подручная ректора, да и он - профессор, не последний человек.
Встретили ласково, помогла жарить котлеты - у них трое детей.
Накормили, напоили и спать уложили, тут же на диване (куда ты поедешь?) утром, все утром.
Свет погас, ворочалась, не успела заснуть. Через время приходит он.
Сел рядом, жарко шепчет: Уедем! Я давно тебя люблю, приходил и думал, за что твоему так повезло, он мизинца твоего не стоит, ты такая...таких не бывает...нежная и умная, и красивая, утонченная безумно...
Вот, смотри, ключ! У меня в сейфе денег столько, что мы можем хоть на полгода на Канары уехать, хоть навсегда, давай!.. Ты так устала, я люблю тебя, пойдем, я покажу тебе, никто не знает, сколько у меня денег, я покажу тебе, она спит...
И ближе садится, берет за руку, рука у него потная. На лбу тоже капли пота, бледный. Тянется ко мне, нюхает жадно волосы...Чем от тебя пахнет? Это невозможно, скажи...
Отодвигаюсь, уходит.
Приносит револьвер, держит в правой руке, потом кладет на стол.
Я убью себя. Согласись, или я убью себя.
Я уже давно сижу, обхватив колени.
Встает, наклоняется ко мне, пытается обнять, тянется ко рту губами - мне противно.
Я выпрямляюсь и толкаю его изо всей силы.
Он пятится по диагонали через кухню и, наконец, падает спиной в зеркальный шкаф.
Звон, грохот, включается свет, появляется абсолютно голая жена - толстая с темным телом и распущенными черными волосами, приплясывает на осколках стекла и зеркал c телефоном в руках, орет что-то...
У него из головы рассеченной течет кровь.
Я в ужасе.
Вызываю такси и уезжаю белесой июньской ночью, почти утро.
Утром он звонит и просит прощения.
Прости, что испортил тебе вечер.
Спрашиваю, как здоровье, как жена.
Нормально все, мы за грибами поехали, просто ссадина...
Иллюстрация: Мунк, «Девушка и Смерть», литография