Ее величество Хандра
пришла
ко мне позавчера.
Явилась, села на тахте…
Как будто фары в темноте,
зажглись коленки…
В свете их
я растерялся, я притих.
Она ж,
как будто вспомнив что-то,
зашелестела, как банкнота,
вечерним платьем в тишине:
- Привет, поэт.
Иди ко мне!
Где у тебя тут «ян», где «инь»?
Я заблудилась,
ты прикинь!
Вы, стихоплеты,
без меня
не проживете и полдня,
вы рухнете,
как Древний Рим…
Ну, что,
земеля, похандрим?,
Мы с ней хандрили, как могли -
ни слов,
ни чувств не берегли.
На потолок
и на простенок
ее ксеноновых коленок
неясный свет
всю ночь метался…
Хандра исчезла, свет остался.
И виден мне до сей поры
свет
заблудившейся
Хандры.