Пролог
Как-то раз со мной произошла удивительная история. Я переместился в иную сказочную реальность, стал колдуном и спас целое волшебное королевство. Мне, конечно, никто не верит. Ну и черт с ними.
До этого путешествия у меня была странная способность воплощать в реальность все свои дурацкие страхи. Правда, в волшебном мире эта способность чудесным образом трансформировалась в магические способности. Но, по возвращении домой исчезла без следа. Или я сам так захотел. Как там говорила Эола: «Нельзя потерять то, чего не имел». Без этих волшебностей мне проще. Теперь я безработный и без магических способностей.
Но я не унываю. Книжки пишу. Машину продал, на жизнь пока хватает. Вот только спокойствия как не было так и нет. Случилась со мной очередная сверхъестественная история. Да, еще какая. Но, обо всем по порядку.
Какой прекрасный день
Было воскресенье, весна. Солнце светило ярко, ослепнуть можно. Снег уже сошел. Кое-где пробивалась молодая трава. Я решил прогуляться, подышать воздухом, зарядиться вдохновением. Бродил по улицам без всякой цели. Читал вывески. Разглядывал людей.
В одном из переулков наткнулся на толпу. Сразу полез внутрь, вдруг что-то интересное.
В центре толпы развлекал людей фокусник. Выглядел он довольно традиционно: черный костюм, цилиндр, тоненькие усики под длинным носом, острая, как шило, борода.
Фокусы его были незатейливы: он угадывал карты, доставал монетки из ушей, превращал платки в букеты бумажных цветов. Но публике это нравилось. Они аплодировали каждому новому «чуду».
Я уже собрался уходить, как фокусник меня окликнул:
- Господин!
Такое старомодное обращение меня остановило.
- Куда Вы, господин? Представление еще не окончено. У мне я еще много штук, которые я могу показать.
- Не сомневаюсь, - ответил я, - но мне пора.
- О, не спешите! Вас ведь никто не ждет.
- Почему это? Меня ждет жена.
- Ай, ай, врать не хорошо. Такой солидный господин, а так не красиво себя ведет. - Фокусник укоризненно покачал головой.
Я совсем растерялся от такой учтивой наглости. Аферист, по всему видно. Надо было уходит тогда, но я замешкался. Было в этом типе нечто притягательное.
Тип не растерялся, быстро сунул руку мне за шиворот и вытащил маленький светящийся шарик. У меня, от чего-то, защемило сердце. Показалось, он забрал у меня нечто важное.
- Как прекрасно, - он внимательно рассмотрел свою добычу. - Это мой лучший экземпляр.
Фокусник достал флакон красного стекла, положил в него шарик и спрятал в карман. - Теперь можно закончить представление. Благодарю почтеннейшую публику!
Фокусник снял цилиндр и низко поклонился. И вдруг… исчез. Клянусь, просто растворился.
Толпа начала расходиться. Никто не обратил внимание на необъяснимое исчезновение фокусника. Все просто продолжили свой путь. Они словно заснули на мгновение, остановились посмотреть представление, проснулись и пошли дальше. Они даже не помнили, что смотрели шоу. Я остался растерянно стоять по среди переулка. Не было ни люка в земле, ни даже щели в стене, в которую этот пройдоха мог просочиться.
Внезапно стало пасмурно. Небо затянули тучи, угрожая дождем. Подул холодный ветер. Я стоял совсем один. Последние зеваки разбрелись. Облезлый кот шмыгнул в подворотню. Я увидел как тут грязно и убого. В углу окурки. Стены потрескались. Мусор. Надписи гадкие. Грязные окна нависали надо мной. Из них, прикрываясь застиранными шторами, за мной следили два десятка злобных глазок.
Я почувствовал себя не уютно и поспешил уйти. Я надеялся успокоиться, когда выйду на проспект. Но толпа раздражала меня. В глаза лезла реклама. Пара подростков слушали гнусавый реп. Мерзко. Хотелось домой, в покой и уют.
Добрался быстро, почти бежал. Кнопки домофона западали. На лестнице грязь. Стены покрашены в тоскливо болотный цвет. Что за убогость. Дома душно. Всюду пыль, крошки. Почему я раньше этого не замечал. Мебель старая скрипучая. Обои пожухли. Как все здесь тоскливо. Почему мне так тяжело? Верно от голода. Время уже к трем, а я еще не обедал.
Хотел поесть, но мясо было резиновое, рис липкий, чай горький. Не смог доесть. Выбросил все в ведро. Лучше лечь спать. Утром все изменится.
Утро не принесло облегчения. Я чувствовал себя раздавленным как спелый манго. Внутри было пусто. Я не был даже уверен, что жив. Никогда не было мне так плохо, даже когда я проснулся в вонючем сарай в одних трусах. Надо было что-то делать. Первое, что пришло в голову: пойти ко врачу. Может, это грипп.
В поликлинике отсидел в чихающей и кашляющей очереди почти час. Терапевт посмотрел мое горло, посчитал пульс, померил давление и сообщил, что он, конечно, может отправил меня сдавать анализы, но и так ясно, что мне к другому доктору.
К другому, это к какому? Вы серьезно? У меня грипп или дистония, а меня к психиатру посылают. Как-будто я ипохондрик какой, таскающийся в поликлинику как на работу и доводящий врачей до белого коленья. Да что она себе возомнила. Сейчас пойду к заведующему и жалобу накатаю.
Я решительно направился к кабинету заведующего, но, от чего-то, оказался у кабинета психиатра. Как я сюда попал? Ладно, раз пришел, зайду. Что со мной случиться? Запрут меня в маленькой палате с окошком в решетках. Будут кормить хлопьями и пюре. Потом заколют лекарствами. И стану я бездумным овощем, со слюной, стекающей изо рта.
Стоп. Надо прекращать это нытье. Я решительно направился к кабинету доктора. Очереди не было. Я зашел. Худой человек с грустными глазами предложил мне сесть. Молча выслушал мои жалобы: и что еда не вкусная, и люди злые, и мир весь какой-то тусклый, и спросил:
- Голоса слышите?
- Да.
- Какие?
- Ваш сейчас слышу.
Доктор посмотрел не засохший кактус с подоконника.
- Другие голоса. В голове.
- Нет, не слышу.
- Хорошо.
Доктор записал что-то в карту и выдал мне рецепт.
- Вот, попьете таблеточки и все будет хорошо.
- Спасибо.
Я вышел сжимая в руке бланк.
Значит, вот как это происходит. Живешь себе, живешь, и вдруг становишься клиентом особого доктора. И что теперь, всю жизнь на таблетках? Таблетки же такое дело: начнешь пить и не остановишься. Где гарантия, что перестав пить лекарства я снова не впаду в тоску? Нет его. Так и будет все время: от лекарств к лекарствам. Я в нерешительности остановился возле аптеки. Люди входили и выходили, бросая на меня подозрительные взгляды. Мне казалось, они все знают. Знают и в душе презирают. Вот, мол, дожил, псих, сейчас таблеток наглотается и будет как зомби ходить. С таким рядом сидеть в метро страшно.
Нет, нет, не хочу я так. Не желаю. Есть же другие методы? Травки какие-нибудь. Иглоукалывание. Медитация. Обойдусь. Может, просто обстановку надо сменить, в кино сходить.
В кино не хотелось, домой тоже. Пошел бродить по улицам. Где и сколько, не помню. Я оказался в глуши, на пустынной улице. По обе стороны стояли низкие старые домишки с деревянными рамами и скрипучими дверями.
Прямо в лицо мне прилетела листовка. Я оторвал её и прочел:
«Избавляю от тоски. Заполняю пустоту. Устраняю препятствия. Лечение депрессии и герпеса.
Мадам Зоя»
Я мысленно выругался и выбросил чертову бумажку на землю. Через пару шагов она меня догнала и прилипла к руке. Я старался стряхнуть ее, она уцепилась за мизинец и никак не отставала. «Вот зараза» подумал я отрывая листовку свободной рукой. Скомкав приставучую бумажку, я двинулся к урне у обшарпанной коричневой двери.
«Вот тебе» - я со злостью швырнул листовку в урну. Когда поднял глаза, даже обомлел. На двери была табличка:
«Мадам Зоя. Заходите.»
Все проясняется
Я зашел. За дверью начиналась темная прихожая. Со стены попадали какие-то вещи. Я не стал поднимать. Было темно. Пахло сыростью и духотой. В дали виднелся освещенный проем входа. Я пошел на свет, как заблудившийся путник идет за светящимся светлячком, мелькающим за деревьями.
Коридор был длинный. Под ногами раздавались скрипы и хруст. Я чувствовал, как ломаются под подошвой ботинок кусочки стекла или костей бывших клиентов. Позади раздавалось шуршание. Я не оборачивался, все равно ничего не видно, но пошел быстрее. Шуршащее следом за мной зашуршало сильнее. Я начал волноваться и перешел на бег.
В появившуюся передо мной комнату я влетел на полной скорости и врезался в стоящий посередине комнаты стол.
Сидевшая за ним пышная женщина, видимо сама мадам Зоя, вскрикнула и выронила пинцет для выщипывания бровей. Со стола посыпались свечи, подставки под благовония, какие-то камни и кости.
Мадам Зоя растопырила руки, пытаясь поймать на лету свои сокровища. При этом её пышная грудь, богато украшенная монистами, металась то влево то вправо, сопровождая процесс мелодичным звоном. Её черные кудри выбились из-под пестрого платка. Платок съехал на бок.
- Я это, простите, - задыхаясь, лепетал я, - тут у Вас в коридоре шипят.
Из коридора в комнату прошмыгнул рыжий кот. Не взятая на бардак, о неторопливо прошествовал к окну, наглухо задрапированному бордовой шторой, влез на подоконник и произнес: «Мя!»
- Заткнись рыжая сволочь, - рявкнула мадам Зоя и повалилась на пол.
Я наклонился заглянуть под стол. Мадам Зоя ползала на четвереньках, собирая разбросанные побрякушки.
- Чего встал, - просипела она, - помогай.
Я подчинился. Пару минут мы вдвоем ползали по полу, наваливая поочередно на стол все, что удалось найти. Когда все было собрано, мадам уселась на место. Собранное барахло осталось лежать на столе без всякой системы. Видно было, что порядок расположения её не слишком волнует.
- Ну, садись, что ли.
Я сел.
- Чего пришел?
- А Вы не знаете?
- За свет платить?
- Нет.
- За газ?
- Нет.
- Чего ты мне загадки загадываешь? Ты кто?
- Я листовку Вашу нашел.
- Какую листовку?
- «Избавление от тоски. Заполнение пустоты...»
- А! Эта! Клиент, значит. А я растерялась совсем. Сейчас, сейчас, - она закрыла глаза и протянула ко мне руки. - Настроиться надо. Омммм! Омммм! Мимимими! Мамомиму! Вижу! Тоска у тебя на сердце. Плохо тебе, - она посмотрела на меня левым глазом. - Женщина бросила.
- Не угадали, - я встал.
- Стой, стой! Не женщина. Омммм! Мужчина?
- Понятно. Чего я вообще ждал?
Я встал с намереньем уйти. Дурацкая была мысль, явная же шарлатанка.
- Погоди, погоди! – Воскликнула мадам Зоя. Не хотелось ей клиента терять. - День сегодня не тот. Звезды не правильно легли. Сейчас таро разложу, всю правду скажу.
Я нерешительно мялся у выхода, пока они выкладывала на стол карты. На стене рядком висели дипломы в рамках. Я стал их изучать. Один сообщал, что владелица сего диплома окончила курсы повышения квалификации в Московском международном институте эзотерики по специальности «Ауроведение», о членские в Академии «ВРАЛ». Чуть дальше висел красивый, с золотым тиснением, диплом об окончании к 2011 году факультета «Пуфендуй» Хогвордс?! Вот дает! Вот еще грамота за участие в исследовании влияния пружинных диванов на размер ассоциативных зон мозга человека НИИ «ЧАВО».
Я почувствовал восхищение наглостью этой много дипломированной особой. Тем временем Мадам Зоя сосредоточенно рассматривала карты и то и дело листала толстую книгу, сверяясь с её содержимым. Видно было, что она не может прийти к окончательному выводу. Мне стало даже интересно, как она выкрутится. Я сел обратно.
- Лучше, сам расскажи. – Устало произнесла мадам Зоя. – Звезды не так сегодня расположены. Не вижу ничего.
- Депрессия у меня.
- Это понятно. Так, депрессия. Депрессия — это земля, - мадам Зоя наклонилась под стол и достала горшок с засушенным кактусом. Размашистым движение она сдвинула кучу магических причиндалов и водрузила на освободившее место горшок.
Она поковырялась в сухой земле красным ногтем, понюхала, попробовала на вкус. - И правда, депрессия. И не только, еще что-то.
Она взяла горсть земли и высыпала её на стол.
- Плюнь, - велела она.
Я плюнул. Мадам Зоя перемешала мою слюну с землей.
- Не пойму никак. Вроде депрессия, а вроде и другое что-то. Знакомое что-то. - Она задумалась.
Мы сидели молча пару минут. Мадам Зоя не двигалась. Мне даже показалась, что она заснула.
- Мож, случилось что?
Неожиданно спросила мадам.
- А? Что случилось?
- У тебя случилось что? Перед тем как?
- А-а. Ничего, вроде.
- Подумай. Это важно.
- Просто гулял, воздухом дышал, фокусы смотрел.
- Фокусы? Что-то знакомое.
Мадам Зоя встала. Подошла к стеллажу с книгами и стала перебирать книги.
- Нам же на курсах говорили. Тут где-то.
Перебрав несколько книг она взяла самую толстую и потрепанную.
- Вот, - Зоя положила передо мной раскрытую книгу. Иллюстрация изображала худого человека в плаще и цилиндре. Под острым носом тонкие усики. Бородка треугольная. Кого-то он мне напоминает.
- Узнаешь его?
- Не уверен. Вроде на того типа похож, который фокусы показывал. Вытащил у меня из-за шиворота светящийся шарик, а потом исчез.
- Ой ты, Господи. - Мадам Зоя схватилась за сердце, точнее, за левую грудь.
- А что?
- Уф, жарко тут. - Она уже обмахивалась не весть от куда взявшимся веером. - Беда.
- Почему?
- Если это тот самый фокусник, то плохи твои дела. Очень плохи, я бы сказала, катастрофические.
- Что Вы придумываете мне сейчас? Мне и так плохо, - я чуть не заплакал. Обычно, я не плачу. Просто накатило как-то.
- Ах, если бы. Вот читай, - она ткнула пальцем в текст. - «Демоническое существо. Ловец душ. Похищает души у людей, не имеющих четких целей в жизни.»
- Это какая-то ерунда.
- Хочешь верь, хочешь нет, но жить тебе осталась… когда это началось то?
- Вчера в обед.
- Ага. Двенадцать плюс двадцать четыре. Двое суток.
- А потом что, умру?
- Посмотри, что написано: «Человек, у которого украли душу, пребывает в полуживом состоянии пока силы не покинут его и но умрет.»
- Что это значит «умрет»?
- Умрет значит умрет..
- Как умрет? Совсем?
- Совсем. Насмерть. Умрет. Скопытится. Кирдыкниться. Окочурится. Откинет копыта…
- Понял, понял. И что делать?
- Душу возвращать. Так. Вот тебе мелок волшебный, - она положила передо мной обычный школьный мел.- Вот тебе зеркальце для связи. Но только три раза, стандартный тариф. Так что, расходуй экономно. В самом крайнем случае звони.
- А как мне?
- Мелком. Он путь покажет и дверь откроет. Давай, торопись, времени у тебя не много.
- Я пошел?
- Куда? С тебя пять тысяч за консультацию и спецоборудование. Можно картой.
Куда приводит мел
Я вышел о мадам Зои беднее на пять тысяч. В руках у меня были мел и дешевое зеркальце. Волшебство за наличный расчет. Что поделаешь, при капитализме живем. Как было просто в пошлый раз: захотел и получил. Но это другая сказка. Видимо, и правила должны быть другими.
Я посмотрел на мелок. «Что же мне с тобой делать?» Рассуждаем: если мелок, то им надо писать. Что писать? Вопрос? Надо было спросить инструкцию. Я вернулся к двери. Таблички уже не было, да и дверь выглядела иначе. Перепутал что? Нет, все верно, тут я стоял. Сюда заходил. Я открыл дверь. Внутри обнаружился полутемный подъезд, лестница, лифт, потертые двери квартир.
Опять волшебство. Исчезла мадам Зоя и спросить теперь не у кого. Ладно, сам разберусь.
«Где моя душа?» написал я на асфальте. Секунд тридцать ничего не происходило, и я чувствовал себя идиотом и нарушителем правопорядка. Вдруг буквы задрожали, перемешались и сложились в знак вопроса.
А если так. «Где найти фокусника?» Вместо букв появилось изображение древнего города: стены, башни, купола храмов. Понятно. Мне нужно в этот город. А где он? На асфальте появилась стрелка. Я пошел в указанном направлении.
Пройдя порядочное расстояние я заволновался, правильно ли я иду. Подошел к стене ближайшего дома и написал: «Куда дальше?» Появилась стрелка во двор. Я зашел и оказался в каменном колодце. Ни лавочек, ни качелей, ни клумб. Желтые стены четырехэтажных домов.
Достал мел. Ответом на мой очередной вопрос было изображение двери. Что же ты мне загадки загадываешь? Дверей было несколько. Все железные, обшитые деревом с кодовыми замками. Я прошелся по двору. Подошел к каждой, посмотрел, подергал для верности. Двери, как я и предполагал, не открывались.
Что дальше? Мел упорно рисовал мне дверь. Никаких отличительных признаков, ни знаков. Просто дверь. Ищи где хочешь. Проклятая магия, ничего нормально сделать нельзя. На меня уже косились из окон. Еще, чего доброго, полицию вызовут. А гори оно! Подумаешь, душа, кому она нужна? Я же жив, здоров. А все эти сказки про зомби, просто развод для дурачков.
Стою тут, как дурак, с мелом разговариваю. К черту!
Я направился к выходу. Мел отчаянно задергался в моей руке. Я сжал его с некоторым злорадством. Пускай подергается, кусок кальция. Он, все же, вывернулся и упал на землю, осыпав её множеством белых. Я остановился, чтобы поднять беднягу. Он выглядел таким жалким. Мне даже показалось, что он тихонько плачет.
- Зачем же ты так, дурашка? – Сказал я, аккуратно поглаживая.
Полный идиотизм. Надо скорее уходить, а то вместо полиции вызовут скорую. Тут я повернулся и остолбенел. Передо мной была дверь. Не железная, не деревянная, нарисованная.
- Это она, что ли?
Мел тихо пискнул.
Отлично. И как её открыть? Я ощупал стену в поисках трещины или выступа. Ничего. Это выла самая гладкая стена в мире. Что теперь? Вот дверь, но как войти? Как открывают обычные двери? Ручкой, конечно. А тут её нет. Я взял мел.
- Ты прости, если больно будет, - сказал я и нарисовал ручку.
Послышался треск. Нарисованная дверь приоткрылась. Из образовавшейся щели тянуло сырость и сладким запахом гнили. Я просочился в проем и провалился во мрак.
Нет, формально, я не падал. Скорее темнота обрушилась на меня водопадом и накрыла с головой. Я ничего не мог видеть. Пошарить руками сзади, двери не было. Не было и стены. Пустота и темнота. Куда же я попал?
- Ты хочешь войти, странник?
Голос вопрошавшего звучал громко и одновременно тихо. Всюду и прямо в голове. Не уверен, что он вообще звучал. Слова словно отпечатывались прямо в разуме. Я вглядывался в темноту и постепенно она отступала.
Сквозь мрак я различил, что стою в зале, окруженном высокими колоннами. Они уходили далеко вверх, образуя над головой купол. Свет, казалось, шел сверху, но ни окон, ни светильников я не видел.
В центре зала возвышалась фигура в длинном плаще с капюшоном, неподвижная, как статую, но живая.
- Ты хочешь войти, странник?
- Видимо, да. Я Вы кто?
- Я – страж врат. – Он выступил на свет, и я увидел, что под капюшоном сморщенное худое лицо с выцветшими как старая книга, глазами. – Лишь отгадавший три загадки может войти. Иных же ждет страшная кара.
Пол под моими ногами стал светлеть, пока не сделался прозрачным. Внизу я увидел реку огня и сотни существ, корчащихся от боли. Они тянули ко мне обожженные руки. Их лица горели и тут же покрывались кожей, чтобы снова гореть. Похоже, я вляпался.
Отгадка где-то рядом
Так-так, просто не будет. Но я не робкого десятка. Загадки, так загадки. Да у меня черный пояс по дешифрации конспектов. Ребусы всякие люблю. Справлюсь.
- Загадывай…те свои загадки.
- Ты готов?
- Да, готов. Вперед.
Страж застыл на мгновение, почесал костлявым пальцем сухой лоб и изрек.
- Вперед нельзя. Сначала загадки. Слушай первую:
«Их семь. Они в моем живут ведре. И по утру выходят поиграть с зайчишкой, что живет на небе»
Как-то сложно. Раньше я такие не отгадывал.
- А повторить можно?
- Нет.
Страж достал из складок плаща песочные часы.
- У тебя одна минута.
Я посмотрел на бегущий песок, на огненную реку под ногами и задумался. Если я не отгадаю, он правда меня туда сбросит? То есть, это как-то глупо в наше современное время и в огненную реку. Лучше штраф какой. Или штрафное очко и Вы переходите на следующий уровень.
Думай, Дима, думай. Семь. Чего может быть семь? Семь нот. Семь частей света. Или их шесть? Семь. Семь. Убил семерых одним махом. Тебя бы убил сейчас, чудище. Семь. Семь. Не о мухах же он, в самом деле.
Ладно, зайдем с другого конца: что за зайчик? Почему на небе? Небо синее. Синий заяц? Нет. Луна? Там есть лунный заяц. А почему утром? Может, солнечный заяц? Тогда семь это! Понял!
- Я знаю ответ! – Крикнул я.
- Твое время вышло, - мрачно произнес Страж и осекся. – Что ты сказал?!
- Знаю ответ.
- Хм. Слушаю.
- Это семь цветов радуги.
Страж уставился на меня невидящими глазами.
- Удивительно. Ответил.
- Правильно?
- Да. Это правильный ответ. Давно я не встречал такого. Значит, я смогу, наконец, загадать вторую загадку. Моя любимая. Как долго я этого ждал. Никто не отвечает, понимаешь. И вот, наконец. Радость то какая. – Страж улыбнулся. Но быстро опомнился и вернул лицу суровое выражение. – Слушай вторую загадку:
«Она – бессмертное царица мира. Она повсюду, даже в нам, незрима. И взору смертного её увидеть не дано. Лишь Богу одному и мудрецу с диковинным прибором»
Вот завернул. Что бы это значило? Приборы какие-то. Томограф какой-нибудь или микроскоп. А если микроскоп, то это что-то маленькое. Ну, понятно. Хитрец ты, Страж, но я хитрее.
- Господин ведущий, досрочный ответ.
- Я не ведущий, я страж. Говори.
- Это бактерия.
- Надо же. Отгадал. Этак он и все загадки отгадает. А потом что, врата открывать? Непорядок.
- А в чем проблема?
- Не в чем, не в чем. Что же мне загадать? – Страж достал из кармана потертую книжку и принялся перелистывать страницы. Его капюшон съехал на бок. Крючковаты нос забавно дергался, когда он бормотал тихонько, перечитываю написанное. Наконец, его лицо озарилось. - А вот! Вот отличная загадка! Эту ты не отгадаешь.
- Слушай, если я уже лучше всех предыдущих, то может я пойду?
- Нет! Порядок, установленный веками, надо соблюдать! Слушай третью загадку:
«Она со мной всегда, незрима, бессловесно. Лишь ласковым теплом напоминает о себе. Её не купишь, не продашь, не потеряешь, не найдешь. Но если не имеешь – не живешь.» Время пошло.
Загадка показалась мне чрезвычайно простой.Отгадка, казалось, лежала на поверхности. Этот самодовольный тип думает, что я не отгадаю. Да я сто таких загадок отгадаю. "Не купишь, не продашь". Все же ясно. Это даже на прилично, такие загадки простые загадывать.
Я ликовал в душе, предчувствуя победу, и специально тянул время. Хотел насладиться моментом. Выдать все в последний миг. Страж стоял неподвижно и величественно. Он напомнил мне живую статую. Всегда поражался, как люди могут так стоять не двигаясь часами.
Песок бежал быстро. Мне казалось, что недостаточно. Я торопил его. Я ликовал. Я уже принимал поздравления. Когда осталась всего пара песчинок, я крикнул:
- Готово! Я знаю ответ!
Страж повернулся ко мне, все своим видом выражая интерес.
- Я знаю! - крикнул я, - Это жизнь!
- Нет.
Голос стража эхом пронесся по залу и обжег огнем мой разум. Я стоял оторопевший и растерянный. Я не мог поверить, что проиграл.
В аду
Пол покрылся трещинами и начал осыпаться. Я рванул к колоннам. Если только выбраться из круга, тогда не провалюсь. Или провалюсь? Черт, как я вляпался в это? Стоило послушать доктора и просо попить таблеточки. А вдруг помогло бы? А теперь что, упаду в огненную реку и буду вечно гореть? Варварство какое. Могли бы штраф какой назначить. Отработка. И на новый уровень.
Иногда время летит нереально быстро, а иногда оно растягивается так, что можно вспомнить всю жизнь между двух ударов сердца. Я не добежал до колонн. Пол подо мной провалился, и я полетел вниз. Я летел, окруженный зеркальными осколками. Видел в каждом из них, как в черном зеркале, отражение своего бледного лица. Все было так медленно, что я успел сосчитать, сколько осколков летело рядом со мной.
Время обрушилось на меня вместе с остатками пола. Я рухнул на каменную глыбу, торчащую из огня и покатился по наклонной поверхности, отчаянно пытаясь уцепиться. Мысли бешено скакали в моей голове. Внизу бушевала огненная река. Пот градом стекал по лицу. Пальцы скользили. Я ломал ногти о камни, сдирал кожу с рук. На верху безумно хохотал страж.
Мне удалось уцепиться и повиснуть в паре метров от неминуемой гибели. Хохот стих. Проем в потолке закрылся оставив меня один на один с адским пламенем. Горящие руки тянулись ко мне. Огонь был так близко, что ботинки начали дымиться. Я держался из последних сил. Долго я так не смогу. Надо выбираться.
Кажется, там повыше есть площадка. Если закинуть ногу сюда, подтянуться, а второй ногой упереться тут, то я смогу забраться туда. Я вылез на площадку жадно хватая воздух, как рыба, выброшенная на песок, или точнее, на сковородку. Тут было немного прохладнее. И воздух посвежее. Им можно было дышать. Он не сжигал легкие при каждом вздохе.
Я расслаблено растянулся на площадке. Камень был горячий, но терпимо. Площадка узкая, я едва помещался. Это еще не спасение, но уже кое-что. Куда дальше? На верх не получится, проход закрыт. Кругом огонь.
Вон то черное здание выглядит многообещающе. Верхние этаж уходят в скалу. Возможно, и на поверхность. Но как туда попасть? Не переплывать же реку, в самом дела.
Едва я поднял голову, как мне обожгло ухо. Я вскрикнул и вжался в камень, растекшись по камню как медуза по песку. Ко мне летели двое в черном, сидя по турецки то ли на птицах, то ли на бабочках гигантских, черного цвета с длинными круглыми как канат хвостами. В руках они держали по трезубцу и палили в меня огненными лучами.
А я только решил, что выбрался. Куда же мне от них деваться? Вот тут в скале расщелина. Не очень большая, но влезть можно. Я забился меж двух каменных стен, глубже в скалу, где выстрелы до меня не доставали. Ободрал себе руки, колени а зад. Искры от выстрелов сыпались к моим ногам красными огоньками. Мне они были не страшны. Я был в безопасности. Однако, я понимал, что долго тут не просижу. Ноги уже ноют. Плечи затекли. Острый камень впился в бедро, как я не двигаю ногой, не удается от него избавиться.
Стало тихо. Мои преследователи, видимо, поняли, что стрелять бесполезно, и просто выжидают. Я сам себя загнал в ловушку, не вырваться, не пошевелиться. Ноги уже немеют. Спина болит адски. Какая ирония: адская боль в аду.
Кое-как изогнувшись, я достал из кармана мел. «Как мне выбраться?» написал я. Буквы заплясали и преобразились в непонятную фигуру ромбовидной формы с хвостом. Опять загадки. Как я должен это понимать?
- Что тут у вас?
Похоже к ним присоединился еще один. Судя по тону — начальник.
- Да вот, с щель забился. Не достать.
- Эй мужик! - Крикнул начальник. - Выходи! Все равно достанем!
- Не выйду! - крикнул я.
Они начали о чем-то переговариваться. Я не мог разобрать слов, но по раздраженной интонации было ясно, что торчать тут им не хочется. Я решил поговорить. Вдруг, договорюсь до чего.
- Мужики! - Крикнул я. - А как наши с немцами сыграли?
- Проиграли, как всегда! - с досадой в голосе ответил один из них.
То есть, черти русские. Тогда понятно. Немцы бы все камни вытащили, что бы такие как я тут не прятались.
- А вообще, жизнь как?
- А сам не видишь? В аду живем. - Они опять заржали. Кто-то даже захрюкал.
- Может, договоримся?
- Что мы, гаишники, с тобой договариваться? Вылезай давай, а то сами вытащим.
Я полез к выходу. После душной расщелины воздух показался мне свежи и прохладным. Я глубоко вдохнул. Растер затекшее тело. И посмотрел внимательно на тех, кто меня ловит.
Как не странно, это были люди. В черных комбинезонах, вымазанные сажей, от чего их лица были черные. Ни рогов, ни копыт. Люди как люди. Даже как-то обидно.
Сидели они не на птицах, как мне показалось в начале, а не скатах, как в море, но эти летали по воздуху. Так вот что мне мел рисовал. Хорошо. А как мне его отнять?
- А что ты ожидал: рога, копыта и свиное рыло? - Заметил тот, что справа, истолковав по своему мое удивление.
- Не, рога только у него. - Сказал тот, что слева, показывая на среднего.
- Че это? - Возмутился средний.
- Твоя жена позаботилась.
- А ты выдел?
- Да я сам твою жену…
- А в рыло?
Тот, что справа, не вмешивался в спор. Но видно было, что его это забавляет. Это мой шанс. Я кинулся на правого, пока тот отвлекся. Он не ожидал нападения. Я сбил его со ската одним ударом. Его глаза вылезли из орбит от удивления и возмущения, пока он летел вниз, в огонь.
Я запрыгнул на ската и велел ему лететь. На удивление, тот подчинился и полетел. Я скользил по воздуху стоя на скате, как скатсерфер. Ощущение невероятное. Я даже забыл на минуту, где я, пока в меня не стали стрелять. Черти опомнились и кинулись в погоню. Я лихорадочно соображал, куда мне деться. Может в эту расщелину? Или за ту скалу? Или вверх? Или вниз?
Скат начал метаться то вправо то влево. Я потерял равновесия и шлепнулся на гладкую спину. Тут скат сиганул вверх, или я так подумал? Я почувствовал, что съезжаю. Пытался хвататься, но спина была такая гладкая, ухватиться не за что. Я падаю! Ужас пробежал мурашками по всему телу. Из последних сил я ухватился за самый кончик хвоста. Скату это не понравилось. Он завертелся волчком, пытаясь стряхнуть меня.
Прости дружок, но я не могу отпустить. Все крутилось веред глазами. Потолок, стены, река, потолок, стены, река. Я уже не понимал, куда лечу. Надеялся только, что скат не решит покончить с жизнью, рухнул в огненную реку. Скат летел и вращался с дикой скоростью. Меня начинало тошнить. В меня стреляли. Огненные лучи пролетали сверху и снизу и по обе стороны. Я болтался как консервная банка на хвосте обезумевшего животного. И тут мы врезались.
Я услышал грохот и звон бьющегося стекла. Скат влетел в окно, заскользил по полу и остановился. Я полетел вперед, сделал оборот через голову и врезался в стену напротив. Голова кружилась. Меня затошнило, и вывалил на пол остатки вчерашнего ужина.
- Это что такое!? - От вопля у меня заложило уши. За массивным столом сидел крупный мужчина, с солидным пузцом. Его кругло лицо покраснело от возмущения. Остатки волос на лысеющей голове стояли дыбом. Он стоял, опершись руками о стол, и буравил меня глазами. На столе стояла черная кружка с надписью «Босс».
- Простите, ответил я, отплевываясь. - Это все скат.
- Скат твою мать! Ты кто?!
- Да я тут случайно, заблудился. - Я пытался выкрутится. - Мне в город надо попасть. Дорогу не подскажите?
- Конечно, у меня же тут справочное бюро, - Босс еле сдерживал ярость. - Конечно нет!!
Послышался топот, и в кабинет вбежали гнавшиеся за мной черти. Один из них, тот, которого я сбросил в огонь, был жив и почти здоров. Только одежда немного обгорела. Наверное, у них огнеупорность в крови. Увидев на полу своего ската один из чертей подбежал к нему и стал бережно убирать осколки с его тела.
- Сбежал вот, - сказал второй.
- Мы за ним, а он сюда, - включился третий.
- И ската моего украл, - сказал первый, сдерживая слезы. - Босс, я заберу бедолагу?
- Валяй. - Босс сел в большое, но очень скрипучее кресло.
Черт кое-как подхватил своего питомца и потащил к выходу.
- Дело в том, что я попал сюда по ошибке. - Я понял, что подал голос не слишком надеясь на успех.
- Как звать? - Рявкнул Босс.
- Дима. Дмитрий. - Промямлил я.
- Фамилия?
- Данской.
Босс порылся в бумагах на столе. Тяжело вздохнул и продолжил спокойнее.
- Скажешь, что не виноват? - Он посмотрел на меня исподлобья.
- Не виноват.
- Загадки отгадывал?
- Отгадывал.
- Предупреждали тебя, что будет, если не отгадаешь?
- Предупреждали.
- Так чем ты не доволен? Не ответил, значит к нам.
- Но это не четно. У меня не было выбора. - Попробовал я возмутиться.
- А у кого он есть? Видимость одна. Говорят тебе: «Выбирай», а выбираешь из плохого худшее. - Босс задумчиво посмотрел в чашку. - Если бы ты знал, как я устал. Все ходите, все падаете. Что вам дома не сидится? С начал падаете, потом бегаете, а я вас лови и в огненную реку закидывай. Думаешь, мне это нравиться? Да детей почти не вижу. Жена со мной не разговаривает. А я тут, на посту. Потому, что кто-то должен. Работа такая: не благодарная , тяжелая, но нужная.
Я молчал. Трудно что-то возразить на такое. Босс был прав по всем пунктам. Мне даже стало на минутку стыдно, что я усложняю жизнь такому прекрасному человеку.
- Эй, дебилы? - Крикнул Босс, обращаясь к двум оставшимся охранникам. - Давайте ка, его в реку.
- Подождите, меня нельзя в реку. - Взмолился я. - У меня очень важная причина. Я должен найти фокусника, который украл мою душу. У меня души нет. Понимаете?
- Удивил. Тут все такие. - Ухмыльнулся Босс. - А фокусника этого мы сами ищем. Когда-нибудь я его закрою, не сомневайся. - Босс хлопнул рукой по стопке картонных папок и застыл, задумчиво глядя в стену за моей спиной.
Меня вывели. Надо выло что-то делать. Глупо умирать в самом начале. Внутри, здание напоминало огромный колодец. Вдоль стен ярусы балконов, по которым, от кабинета к кабинету, снуют служащие в костюмах и с папочками. Высоко вверху стены сливались в голубую светящуюся звезду. Внизу колыхалась тьма.
- А там внизу что? - Поинтересовался я.
- Не знаю, - ответил один. -мы туда не ходим.
- Там очень страшно. Тебе туда не надо. - Добавил второй.
Может и надо. Если вы не ходите, то и за мной не погонитесь. А вот и лифты. Если сейчас одного ударить в бок, а другого в челюсть и бегом… Я схватился за живот и упал на пол, словно от страшной боли. Видел в одном фильме. Один их конвоиров присел посмотреть, что со мной. Я врезал ему по зубам и, пока второй растерянно хлопал глазами, рванул к лифтам. Только бы повезло.
И мне повезло. Как только я подбежал к лифтам, двери одного открылись. Из кабины вышел тощий клерк в дешевом костюме с папками под мышкой. Я отпихнул его, вбежал в кабину и нажал на кнопку. В просвете закрывающихся дверей я видел, как к лифту бегут мои конвоиры, матерясь на весь колодец. Как ползает по полу тощий клерк, собираю разбросанные бумаги. Двери закрылись. Лифт заурчал и пополз вниз.
Во тьме
Я мог наблюдать дивные виды сквозь стеклянную стену лифта. Кто догадался сделать её прозрачной? Сначала я погрузился с огненную реку. В огне барахтались тела проклятых, протягивая ко мне горящие руки. В кабине прохладно. Лифт опускается ниже. Под поверхностью реки, толщиной всего парку метров, становится темно. Чем ниже я опускаюсь, тем темнее вокруг. Кажется, темнота не может быть темнее темноты. Может. Она становится густой, вязкой. Меня начинает охватывать безотчетный страх. Он пропитывает воздух. Он колышется в густой темноте.
Становится холодно. Тьма за стеклом колышется студнем. В нем возникают белые силуэты. Слышится вой, стон, слезы. Потом наступила тишина. Ни звука. Ни шепота. Двери лифта открылись. Я вышел.
Передо мной пустой холл, засыпанный серыми листами бумаги под слоем пепла. Грязно-серые двери пустых кабинетов. Вверху, над моей головой, в размытом пятне света видны силуэты моих преследователей. Они не рискнули идти за мной. И правда, боятся.
Одна дверь. Всего одна, что ведет наружу. Выхода нет. Я решил посоветоваться с мелом. Он нарисовал мне стрелку, указывающую на дверь. Я собрал волю в кулак. Я отбросил страх. Я решился. Я пошел к двери. Сжал ручку. Повернул.
Первое, что я почувствовал, был холод. Тут стоя настоящий мороз. Просто зима. Но вместо снега с неба сыпались хлопья пепла. Вся земля под ногами была покрыта толстым слоем пепла. Воздух был черным. Белый пепел не спасал от темноты. Красное «небо» не давало света. Видно не больше чем на пять шагов вперед. Куда же мне идти?
Кто-то сказал: « Когда нет сил идти, просто переставляй ноги». Я старался. Идти становилось все труднее. Впереди тьма. Позади тьма. Над головой бушует огненная река, засыпая меня пеплом сгоревших человеческих тел. Тоска накатывала волна за волной. Надеюсь, я выйду куда-то, а не буду бродить тут вечно. Хотя нет, не вечно. Пара дней всего, если верить гадалке. Даже меньше: полтора. Грустно сгинуть так: темно, холодно, страшно.
Я — маленький ничтожный человек, бредущий незнамо куда в темноте. Покинутый всеми. Потерявший душу. Как я без души? Куда я попаду, когда умру? Опять сюда. Или я уже умер. Просто не заметил. Может, этот лифт привез мня прямо на тот свет. Или я умер, когда подо мной провалился пол.
Как же я устал. Прилягу тут на минутку. Отдохну. Подумаю. Подожду, пока спасение придет само. Я лишь маленький человек, бесцельно бредущий в темноте… и больно бьющийся о стену. Стена! Точно! Слава богу, или кому еще!
Если стена, то есть и дверь, теоретически. Нет смысла строить стену без двери. Я двигался на ощупь вдоль стены в поисках выхода. Вот выступ, похоже ручка. Если потянуть, то дверь откроется. Дверь открылась. Повеяло приятным теплым ветерком. Под ногами шуршит мягкая трава. Солнце сползает за горизонт в малиновые облака. Птички поют. Красота то какая.
Какая встреча
Я выбрался из ада, но куда теперь. Я достал мел и написал на стене вопрос. В ответ получил изображение средневекового города со стенами, башенками и замком. Ночью искать его не стану. Переночую тут как-нибудь, а утром отправлюсь на поиски.