Б/н до сих пор у Третьего. Учитывая объемы данных и допотопную каталогизацию, ничего удивительного. Шестой, как всякий дотошный учитель, тщательно подготовившийся к уроку на который никто не пришел, изрядно маялся. Желания не было браться за новый участок работы, зная, что, возможно, скоро её придется отложить. В очередной раз прибрав рабочее место, пошел к Пятой. Пошел с единственным вопросом: какие качества или качество она успела заложить при формировании его сущности? Восьмому он уже задавал подобный вопрос, но тот был рассеян, невнятен, а в итоге признался, что толком ничего не успел придумать, потому что время поджимало. Кажется, там был покой и порядок. Или порядок и усердие. Он затруднился ответить.
Вечный дежурный по мегалиту 518 – Шестой.
Вполне решаем мы вопросы
Когда с собой наедине
А ты попробуй-ка решить их
Во вне
Реклама открытого платного урока мэтра по организации массовых гуляний и загулов «Как разбогатеть за одну ночь и не попасть за решетку. Нюансы составления коллективного договора подряда для залетных гастролеров и налоговой инспекции».
Перевод единиц измерений:
- 1 вер – около 10метров
- 1 тыд – около килограмма
Сумерки были настолько прозрачными, что света Противни, не смотря на причудливые тени, хватало, чтоб ехать спокойно, без опаски, что перед тобой: ямка, камень или замершая в испуге зверушка.
Через десяток верст дорога стала торной и достаточно очевидной. Чос заскучал, бросил вожжи и перебрался к арестантам:
-И за что вас?
Редко компании бывают монолитными. Часто среди них находится человек достаточно осторожный и безразличный к общему делу, то есть поехавший за компанию, который идет на контакт. В конце-то концов, хорошие отношения – шанс выяснить, что ожидает впереди, а заодно наладить отношения. За природную гибкость и плавучесть соратники по великим свершениям тут же причисляют их к предателям.
Деваха гордо отвернулась, двое презрительно и высокомерно хмыкнули, но один-таки заговорил:
- Знаете, чем они моются? Грязью. Мы несли гигену и чистоту в ти-тролльские массы. Что в этом плохого?
Чос задумался. В принципе, плохого ничего не было. Вопрос: о какой гигиене шла речь. Что юные просветители знали о ти-троллях? Знали ли они, что кожа ти-троллей не такая, как у людей? Она (кожа) как бы вывернутая. У них нет пор в человеческом понимании, через которые тело дышит. Объем легких ти-тролля порядка десяти литров, и через кожу происходит не вдох, а как бы выдох. По принципу работы ниппеля, ти-тролльская кожа – это, скорее, как там её, мембрана. Очень устойчивая к механическим повреждениям, хоть наждаком три, прочная, упругая, но плохо переносящая щелочную среду. Их способ очищения сложился веками, и он прекрасен. Скраб из алмазной пыли, мякоти персика, меда и авокадо наносят на кожу. Он высыхает и отваливается пластами. Потом кожу грубо шлифуют пемзой с пастами и финишная полировка при помощи мочалки кондиционером из алоэ-вера и молочая. Такой глубокой очистки хватало на полтора-два месяца.
-Для них наше мыло - смерть.
-А зубы? – с надеждой спросил «предатель».
-С зубами сложней. На них нет эмали, как у нас, поэтому ти-тролли не любят полутвердую пищу. Еда у них или мягкая, или как камень. Так вот, есть у них полироли…
-Откуда глубокие знания предмета? - снизошла до разговора девица.
-Читаю, - коротко ответил Чос. Тон девицы ему не понравился.
-«Холостой болт любви»? Ну-ну.
Тут Чос обиделся окончательно. В любой книге можно найти знания. Есть среди романистов и вдумчивые люди. Особенно автор с псевдонимом «Встречный Ветер». Существовали обоснованные подозрения, что автор - ти-тролль. Стиль и подаваемые факты просто неподражаемы. И вообще, конь устал, так что геть из повозки и пару верст бодрым спортивным шагом. Марш, марш.
Арестанты вроптали. Конвоир ропот проигнорировал. Разозлились и излили негодование на «предателя»:
-Тебя за язык тянули?
-А тебя? Там, на столе Острога?
-Кому ты веришь? Тупоголовому жандарму или человеку с высшими идеалами? И образованием, если что. Мгар врать не будет.
-Согласен, - возмущенным шепотом вступил один из молчунов. – Мгар врать не будет. Попользовался нами, как … как баранами. Не известно, кто тупоголовей, Мгар или ты.
-Я одна что ли? Все слушали, все соглашались. Да и не делали мы ничего. Кому поверят, нам или жандарму?
-Районному приставу. И тем двоим, которые нас на Остроге взяли.
-Вы все предатели.
-Но не идиоты.
Из спора Чос вычленил незнакомое имя Мгар. Надо бы поспрашивать Пи У. Женщины лучше знают, что в городе творится.
Одна из женщин, а именно районный пристав, которая по всем показателям должна была знать всё-всё-всё лучше всех-всех-всех, в этот момент испытывала острый приступ собственной тупости. И хотя из Ойгновской усадьбы она выехала с гордо поднятой головой, по мере удаления, плечи опускались ниже и ниже вместе с самооценкой. Ей даже было безразлично, подглядывали за ней или нет. Зато поднималось раздражение на Ром-Дима. Как он мог её бросить в такой ответственный момент? И пусть она сама его послала в инспекцию. Она же послала ненадолго. День-два, не дольше.
Затем мысль последовала за стандартной женской логикой путем случайного выбора слова. «Ненадолго» значит «скоро», «скоро» – почти завтра. И тут- щелк- включилось воображение. Вот завтра возвращается Ром-Дим и начинается у них любовь и счастливая жизнь. Воображение живописало эмоционально, и Нца вслух проговаривала свои монологи, тут же представляя, как отвечал Ром-Дим. Она даже поспорила с ним по поводу постоялого двора. Постоялый двор – суета сует. Лучше заняться разведением лошадей местной породы. Выносливых и скоростных.
К моменту, когда количество детей увеличилось до четырех (старший уже окончил второй класс, младшенькая аукала в коляске), а табун насчитывал почти двадцать голов-хвостов маток, Орних встал посреди постоялого двора. Нца удивилась, как быстро добралась.
Чос с арестантами ещё не приехал, так что, наказав старику Куксе встретить, разместить и организовать охрану, с легким сердцем поскакала в свои апартаменты мечтать дальше. А ещё её беспокоило слово, шершавое, словно надфиль и скользкое, как мокрое мыло. Оно юлило и не желало формироваться во что-либо, определенное и понятное. Как ни старалась Нца за него зацепиться сознанием, не выходило. Выскальзывало. И лишь коснувшись головой подушки, озарило. «Послала»! Что-то она послала.
Кукса ничего лучше не придумал, как растолкать Суху. Раз тот самозаписался в полевые жандармы, пусть соответствует. Художник не слишком сопротивлялся. Надо, так надо. Поставили самовар. Приготовили поздний ужин-ранний завтрак. Только присели ожидать, прибыла кобыла с повозкой. Внутри вповалку дрыхли задержанные и конвоир.
Чос оправдывался вяло. Скорее отмахивался, чем оправдывался. За это был сослан распрягать лошадь.
Арестованные погрызли пряники, попили чаю и частично проснулись. Точнее, проснулась девица и решила устроить побег. Расстегнула полог, высунулась наружу, а там - Блыск.
Пес с любопытством разглядывал новенькую. Верно, проникся доверием. Зевнул во всю пасть, да и рухнул на бок, словно ноги разом перестали держать массивное тело.
Мысль о побеге девушку оставила. Да и какой в нем смысл, если тебя знают по имени, фамилии и адресу?
Утро было обычным, морозным и серым. Опять поднялся ветерок. Он старательно укрывал острые камни, отчего те становились более неприветливыми и голыми. Вдыхать полной грудью холодный воздух не хотелось. Йеранд пожаловался на данное обстоятельство проводникам. Яки согласно помахали головами, но в сторону страдальца не повернулись. Они его откровенно игнорировали, прислушиваясь к чему-то далекому, коротко и непонятно переговариваясь между собой. Подобное отношение кражича обидело, потому что оскорбить кражича невозможно.
-Да что вы за люди-то такие, - с горечью спросил он, махнул рукой и пошел жаловаться Ром-Диму.
Учитель пил чай. Пригласил ученика прикомпаниться. Тут-то ситуация и прояснилась.
Ночью опасно трещали горы. Они (горы) сказали проводникам, что за ними погоня, поэтому надо торопиться.
Так как «надо торопиться» была стандартной утренней фразой, Йеранд пропустил её мимо ушей. Когда торопятся, идут быстрее, временами бегом, а когда у вас темп задают коровы, слишком не разбежишься. Другое дело – погоня. Это уже адреналин и предвкушение короткой победной схватки. А какой ещё? Раз схватка, как минимум кто-нибудь победит. В таком случае, почему бы не мужественному Йеранду с мудрым Ром-Димом?
Йеранд возбужденно делился выкладками с учителем, навьючивая супруг Кохино и удивился, когда от погони они пошли ей навстречу. Хотя, почему бы и нет? Зачем оттягивать неизбежный конец?
-Ничего не навстречу, - сказал проводник.
-Ничего не навстречу, - подтвердил Ром-Дим.
В принципе, маршрут оставался прежним: к выходу во всесезонье, но теперь чуток кругом. Вызван незапланированный крюк беззаботностью и пофигизмом преследователей (сердитое бормотание проводника, характеризующее умственные способности человечества вообще и непосредственно погони в частности), использование ими походной печки, привели к образованию опасных трещин в основании позапрошлогоднего снега. Учитывая крутизну склона, обильные снегопады и повышенную в данной зоне в это время влажность из-за частых теплых ветров от близкой границы, крайне высока вероятность схода локальных лавин. Лавины здесь – явление частое, естественное и предсказуемое, потому что сходят по природным проторенным желобам. Вмешательство человека с печкой делает данный процесс неконтролируемым. Потому-то они сейчас идут в некое почти святое место, куда детонаторы неконтролируемых лавин ни за что не добрутся.
-А хануриков-то накроет! – возбудился Йернад, и, погрозив в сторону неизвестных злодеев кулаком, добавил:
- Будут знать, как за нами бегать. Гнусные людишки.
Шли почти весь день.
Белесое Солнце проклюнулось сквозь верхние облака лучиком и окрасило облака низкие в мягкие теплые краски осенний листвы. Будто небо и земля исчезли, оставив на весь бесконечный мир только маленькую кавалькаду, где вместо лошадей белые яки.
Но скоро группа нырнула в лесок, и наваждение пропало. Лес быстро закончился.
В неглубокой седловине, похожей на миску с отколотым краем, стояло селение. Дома лепились друг к дружке, но при этом умудрялись иметь причудливые формы. Улицы и проулки, принятые в застройках, очевидно не обозначались. Скорее паутина средств коммуникаций, чем продуманный план застройки. Материалом зданий явно был монолит. Так предположил Йеранд:
-Они высекли из камня целое селение!
-Вырастили, - не согласился Ром-Дим. Он уже сталкивался с подобным. – Знавал я одного кражича по другую сторону Порчиона. Так он вырастил себе забор, только камень у него был рыхлый, а здесь очень даже прочный.
Селение оказалось не настолько диким, каким выглядело. Были тут и храм, и магазин и общественный загон для яков. Встретили их (или Кохино с проводниками?) приветливо. Улыбались, кивали. Дети, любопытные, как все дети мира, моментально облепили путников, как бы случайно трогали и тут же громко делились впечатлениями. Сопроводили до гостевой, не переставая смеяться и комментировать, и лишь после строго окрика солидного старика, явно начальника селения, отклеились, но не ушли, а остались наблюдать на почтительном расстоянии.
-Как же вы дома растите? – спросил Йеранд, после взаимных представлений. – И где женщин прячете? Они к нам выйдут или обычай запрещает.
Начальник селения веско бросил:
-У нас мужской шатель растителей. Наши выпускники растят дома, детей, живность, растения. На это им выдается официальная лицензия по специализации.
Йеранд подпрыгнул. Что значит «мужской»?
Ему объяснили, что это очевидно: «мужской» значит «без женщин». На определенном, но очень важном этапе женщины слишком отвлекали силы и внимание от ученичества. Пришлось разделиться. Женский шатель располагался недалеко, если по прямой, но по прямой в горах ходить не принято, поэтому в двух днях пути.
Для гостей провели небольшую экскурсию по селению в пределах необходимого. Вот столовая, тут едят, вот спальня, тут спят, вот общая комната, тут можно почитать или провести время в приятной беседе, вот уборная, тут, ну, сами сообразите, сюда ходить нельзя, здесь смотреть запрещено, тут вообще помещение для созерцания самого себя с вершины горы Карагора у корней двухсотлетнего кедра в светлую ночь, когда Противня превращает каждую из медленно падающих снежинок в серебро, а облака под тобой в призрачный мир, обратный сущему. Такое сложное состояние. А если проще, то тут надо сидеть, молчать и познавать собственное «я».
-До чего ж хочу в чебушечную, - признался Йеранд, переодеваясь к вечерней трапезе.
И к своему позору, Ром-Дим хотел того же. Тонкая поэтическая душа требовала восхищения увиденным, а грубая натуральная оболочка желала дымного разгула и споров с творческими коллегами по цеху. Опять же, куда девались кошки? Хотя, зная их природную натуру, можно не сомневаться, скоро дадут о себе знать. И как в воду глядел. Сперва неясный гул, топот, агуканье по нарастающей, а потом мощный удар в дверь, Отчего та вывалилась внутрь. Вот и котики. Злые нервные.
-Это не с нами, - моментально открестился от них Йернад, подозревая, что с ними их выставят наружу.
Ну, как же не с ними, когда Ром-Дим уже успокаивал разъяренных зверюг, и те добрели на глазах, становясь милыми пушистиками.
Мужчина с пастушьим посохом наперевес осторожно поинтересовался, неужели уважаемые гости не боятся опасных зверюг?
Ром-Дим пожал плечами. Как их можно бояться? Это же его кошки. Да ещё такие сладкие.
Нца спала крепко, без сновидений, и проснулась свежая, в самом добром настроении, которое скоро улетучилось, как вспомнила, что где-то на постоялом дворе сидят четверо несовершеннолетних, арестованных накануне. Спасительная мысль, что Чос позволил им по дороге сбежать, промелькнула и оставила. Дай Но мог бы так поступить, но не Чос.
Тщательно оделась, испила кофе, мучительно размышляя, как бы половчей избавиться от арестантов без серьезных для района последствий.
Выдохнула и решительно распахнула дверь.
Во дворе происходил так любимый приставом самосуд. В роли прокурора выступал профессор. Жарко доказывал наличие злоумышленного геноцида, приводил исторические параллели. Требовал немедленного сурового наказания: или отвести преступников в горы и скинуть со скалы, или отвести, выстроить на краю, расстрелять, а там уж они сами как-нибудь упадут. Обвинение поддерживал Чос, Браниг, Поншиз, Друк и все члены экспедиции. Защищала правонарушителей Эгила, старик Кукса и Суху. Аргументы в защиту приводили разные и противоречивые, так что даже родственники и друзья арестантов не всегда понимали о чем идет речь. Гретта Тигровна была как бы судья, а за её спиной маячил Дай Но, всем видом подчеркивая нейтралитет.
Стороники защиты при виде Нцы всколыхнулись навстречу, но тут же шарахнулись назад. Все-таки привычку сразу не изменишь, а проверять скорострельность и меткость районного пристава никто не хотел. Нца смутилась и споро убрала верный СиКо. Она чувствовала: явление районного пристава все встретили с надеждой. Но ещё отчетливей поняла: надежды разные, как минимум одна не оправдается. Степенно подошла к Гретте Тигровне, осторожно подхватила за локоть и отвела в сторону.
-Совещаются, - пронесся над постоялым двором тревожный шепот.
-Что тут происходит? – севшим от странности момента голосом поинтересовалась Нца.
- Э-э. Профэссор говорит, что это массовое убийство и террор, и нечего с терористами цацкаться, а Эгила говорит, что доказательной базы нет, собрать её - нужно время, до теперешнего быстрого суда не успеем. Проще понять, пожурить, простить. Она права, уголовку не мы разруливаем. На это есть вышестоящие органы.
-А что говорит административный кодекс. Мы его разруливаем?
-М-м-да. Это можно. Родителям впаять максимальные штрафы, с обязательной отработкой части штрафа арестованными на общественных работах. Это статья сорок девятая, кажется, или тридцать вторая. Я сейчас уточню.
-И раз они так ценят ти-троллей, пусть отрабатывают в Нищебродском квартале.
-Или даже лучше. При храме Светлого Гжути в ти-тролльской богадельне. Там как раз Брачник заправляет. Я с ним прямо сейчас свяжусь. Думаю, четверть штрафа, это как раз недели четыре по четыре часа. Вы нынче здесь или протоколы дознания и листы обвинения с отчетом куда послать?
Нца встрепенулась. Вот откуда взялось это таинственное «послать»! Конечно же, она регулярно посылала отчеты. И эти отчеты были, потому что она постоянно их подписывала. А ещё о них упоминала Эгила…
Гретта Тигровна приосанилась. Да. Это она ежедневно, включая выходные и праздничные дни, отправляла бумаги курьером в околоток. Как каким курьером? Бранигом, кем же ещё.
Логично рассудив, что единственная информация, имеющая хоть какое-то отношение к расследованию, находится в морге, шантажом и посулами принудила секретаршу коронера передавать ей копии ежевечерних поддотчетов о ходе проведения экспертизы. Иногда вкидывала туда толику местных сплетен, но чаще этим не запаривалась, просто перепечатывала и пересылала два экземпляра в канцелярию околотка для генпрокурора и главы исполкома, а третий подшивала в папку “продолжение”.
-Замечательно, - воодушевилась Нца. – Я, пожалуй, с папкой «Продолжение» сегодня и поработаю. Так что, как только всё будет готово, прошу ко мне на подпись. И это..
Нца смутилась. Надо было бы передать модисту очередную весточку от Теры Мар с вариантом наряда для Даины Рэк, да в седло совсем не хотелось. Воротило от верховой езды напрочь. Нца понимала, что это скорее личное, но всё-таки немного общественное, поэтому как бы… В общем, не могла бы Эгила сделать такое доброе дело и срочно-пресрочно сгонять на личном авто на угол улиц Тенистая и Фешенебельная.
Эгила восприняла поручение с энтузиазмом, как поощрение, и убежала бы прямо сей момент, если бы Гретта Тигровна сурово не напомнила об арестантах. Ей одной их оформлять?
Потенциальные смертники сидели рядком на лавке тихие и скромные. Их родственники и обитатели постоялого двора столь же безмолвно дожидались конца небольшого крайне обуженного совещания. Вердикт не обрадовал никого. Сторонникам профессора он показался слишком мягким, а группе поддержки арестованных – слишком суровым особенно, когда объявили о принудительных общественных работ в богоугодном доме “Всесущего и оприходованного святого Амбровзи” при храме Светлого Гжути, но вслух не возмущались. Чос, насупясь, поигрывал арбалетом, буровя взглядом присутствующих, и публика признала увесистость аргумента.
Гретта Тигровна, передавая Нце «продолжение» сунула в руку очередную цидульку от начальницы гаража.
-И что там, - спросила районный пристав.
Тут секретарша чуть не прокололась, собираясь сослаться, как это уже было, на плохой почерк, но вовремя спохватилась, вскинулась с видом оскорбленной невинности:
-Я чужую корреспонденцию не читаю.
-Жаль, - огорчилась Нца, понимая, что скорее всего и у неё не получится прочитать.
С тем и ушла, оставив Гретту Тигровну и Эгилу раздавать родителям «просветителей» под роспись.
Нца честно попыталась перевести записку. Получилась очередная ерунда, что-то вроде “тупое дерево в гуще леса, буря в пустыне” .
От бессилия перед ти-тролльской народной мудростью накатила тоска по Ром-Диму. Погоревала, выпила чаю и открыла папку «продолжение». Сплошные даты, имена и стрелочки. Отчеты к ознакомительному и беглому чтению не располагали.
Умудренная опытом рисования знаков Маурсы на карте, нарезала бумаги и устроила на столе макет местного кладбища. Увлеклась систематизацией данных и не сразу заметила, что наступил вечер. Но вот последний листок отчетов отложен. Разогнула затекшую спину, потянулась. Хорошо! Подошла к окну и случайно подслушала разговор подчиненных.
-«До» в слове «докука» - не префикс, - басил Чос. – Нет такого слова «кука».
-Конечно, есть. Просто мы про такие слова забыли. Я мог бы ими разговаривать легко. Друк, тебе нынче суг или не суг заскочить к моей бабке и посмотреть её кота?
-Ты уж определись, кого смотреть кота или суг.
-Эгила, ты женщина образованная, рассуди. В слове «доколе» до – это префикс или… так.
-Отвянь. Извини. Вянь от меня, некогда мне.
-Это ты потому злая, что медни к Сироше на свиданку не пришла. Парень так ждал. У тебя сердце есть? – включился в игру Браниг.
-Сердце есть, времени нет.
-Как по модистам кататься, так времени хватает. Вечно у вас, у баб, на важное времени нет, а на всякую ерунду – навалом, то есть валом.
Нца преисполнилась некой щемящей благодарности подчиненным за утро, в которое помогли не опозориться, за день, в котором, в отличие от неё, бдели службу в соответствии с уставом и должностным инструкциям, за вечер, благостный, словно Ром-Дим отправился в клуб и вот-вот послышится рокот его миницикла.
В дверь поскреблись. Дожидаться разрешения не стали. Гретта Тигровна была неестественно слащава и любезна, словно только что искупилась в патоке, а за её спиной мялся дядюшка Опс.
-Я ему говорила, что вы нынче заняты сверхмеры, но этот охальник все равно рвался. Уже второй час путается по двору, от работы отвлекает. Прикажите прогнать.
Нца удивилась. Зачем гнать? Это ж любимый дядюшка. Пусть заходит, или даже оба заходят. Старик Кукса сделает свой фирменный чай, они рядком посидят, ладком поговорят, и Гретта Тигровна убедится, какой замечательный у Нцы дядюшка.
Дядюшка вынырнул из-за субтильной спины секретарши, гордым индюком прошелся по гостиной, показывая насколько он здесь желанный гость. Верно, что-то у них с Греттой Тигровной во дворе произошло за два часа ожидания. Подхватил ти-тролльскую записку:
-Дерево посреди леса может и не знать о буре. Прекрасная, глубокая мысль.
Гретта Тигровна ничуть не ослабила хватку, колюче и недоверчиво следила за перемещениями Опса. А тот пуще напустил на себя важности:
-Очень, очень глубокая. А ты в курсе, что околоточный на тебя телегу гонит?
У Гретты Тигровны словно стул из-под ног выбили. Эту новость должна была рассказать она. Хорошо, что начальница не сразу поверила. Руками замахала, мол, откуда такой бред. А вот и не бред! Убедительные аргументы и достоверные слухи как раз у неё, у секретарши. И как не прискорбно, но придется брать мужлана, то есть дядюшку в союзники.