Вика, Светка и Ленка сидели за столиком летнего кафе, потягивали холодное пиво и разглядывали пляж. Хотя - что было там разглядывать? Море было умиротворяюще спокойным, песок - обжигающе горячим, чайки - наглыми и неторопливыми, мужики... Мужики были все женатыми. Жёны расстелили разноцветные, видавшие виды подстилки, обложили своих кормильцев детьми и полотенцами, соорудили брустверы из пакетов со снедью и пивных бутылок, и зорко отсматривали любого неприятеля, посягнувшего на свободу передвижения одомашненных самцов от подстилки к морю и обратно, заодно тщательно контролируя вектор отклонения мужского внимания от пляжного домашнего очага.
Троим подругам было скучновато и легко одновременно.
У Ленки зазвонил телефон.
- Привет, Толь, - отмахиваясь от округлившихся глаз подруг и изображая голосом светлую радость, сказала Ленка в сотовый. - Ой, а я как соскучилась... Да, я тоже хотела позвонить, но, думаю, ты же занят... Ну да, я тоже... Ой, без тебя - вообще никакого удовольствия... Не сможешь?... Ну, понятно... Жаль, конечно... Море? ... Шикарное: тёплое, прозрачное, песок золотой... Мужики?... Да достали!.. Мы решили написать объявление: "Секс не предлагать!"... Да, привет тебе от Вики и от Светы... Передам... Я тоже тебя люблю... Пока-пока...
- И-и-и? - прищурилась Вика, глядя на подругу.
- Не приедет, - сказала Ленка.
- Слава Богу, - выдохнула Светка с облегчением.
- И не говори... Достал уже. Люблю-хочу-скучаю-не могу, - сказала Ленка, перекладывая ногу на ногу, чем произвела волнение в рядах близлежащих семейных островков: ноги у Ленки были что надо, белоснежный купальник красиво подчёркивал загар, а белое парео с белой шляпой и зеркальными очками-пилотами создавали уж и вовсе неприлично-рекламный образ уверенной в себе бизнес-леди на заслуженном очередном отдыхе. - Хотел бы - давно бы смог. То ему ехать далеко, то у него проблемы, то здоровье. И так постоянно: поговорили - и ладно. Снова на месяц. Вы спросите, когда у нас последний раз секс был.
- Когда? - раскусывая никак не поддававшуюся фисташку, сквозь зубы поинтересовалась Вика.
- Почти полгода уже.
- Нормально. Ещё полгодика, и трубку можно не поднимать, - сказала Светка. - Голый номер.
- Думаю, ещё пара звонков - и можно не поднимать. Хотя... Звонит - и фиг с ним. Типа приятно, - засмеялась Ленка.
- Ой, зато мой Петенька всегда и всё может, - хихикнула Светка.
- О, да! - оживились Вика с Ленкой. - Твой-то прям за троих! Как он тебя одну на море отпустил?
- Здрасьте! У него же Ирочка рожать собралась, - Светка понизила голос и, словно секретничая, приложила палец к губам.
- Да ладно! - хором сказали её подруги, и все трое засмеялись неприлично громко, спровоцировав волну неприязненных взглядов сквозь амбразуры второй линии пляжной обороны.
- Игочка - рожать? - нарочно картавя и давясь от смеха, проговорила Вика.
- Да, прикинь, - Светка кивнула головой и сделала большие глаза. - Игочка.
- Слушай, она что - дура?
Смешливая, полноватая Светка, тряхнув непослушными рыжими кудрями, потянулась к кеге:
- А что Игочке? Замуж она не хочет. Квартира есть. Петя - вы же знаете какой - поскачет вокруг неё сейчас пару недель, потом убедится, что никто ребёночка ему приписывать не собирается, и забудет как Игочку зовут. А Ирка ребёнка давно хотела.
- А, ну если так... Ирка, конечно, сука редкая, но в этом плане - молодец. Всё сама. Ей Петя и нафиг не нужен. Она ляльку, как конфетку, и оденет, и обует и поднимет, - согласилась Вика. – Слушай, классный у тебя цвет. Что за краска?
- Ой, да это я хной покрасилась. Думаю – на море всё равно выгорит, а хна как раз волосы укрепляет. Я вечно с моря приезжаю чучелом: волосы - паклей, и барашки эти мои – в разные стороны. Сделать с ними ничего невозможно, - Светка запустила руки в кудряшки, взлохматила их ещё больше, разметала по плечам.
- Лёша, пошли купаться! – донеслось до них недовольное женское.
- Светка, этот Лёша на тебя третий день пялится, - сказала Ленка.
- Ой, да пофиг. Пусть пялится.
- Пока там твой Петя занят, соблазнила бы Лёшу, - пошутила Ленка.
- Ну, во-первых, он не мой. А во-вторых, скажем дружно – нафиг нужно. Петя, Лёша… Пусть купаться идёт, - мотнула Светка головой и поморщилась.
Подруги прыснули, глядя на то, как Лёша нехотя встал с покрывала и поплёлся к морю.
- Какое у него пузико эротичное, прям р-р-р-р, - томно протянула Вика, и все трое расхохотались, а Лёшина спина дрогнула под прицельными взглядами подруг, заставив жену обернуться и мысленно беспощадно расстрелять их - на всех тонких уровнях - без суда и следствия.
- Веселимся? – раздался мужской голос.
- О, господи! Мужчина! Разве можно так пугать? – Вика от неожиданности вылила на себя едва поднятый бокал пива, и теперь художественно обтекала по всем ложбинкам, благоухая и тихонько матерясь.
- Блин, вот это явление! – поддержала её Ленка, помогая подруге салфетками.
- Ой, девочки, я извиняюсь! Можно к вам присоединиться? – не отрывая взгляда от процесса обтирания викиного тела, спросил виновник переполоха.
- Пойду я, искупнусь, - встала из-за стола миниатюрная зеленоглазая Вика.
- Давайте, я вас отнесу, - потянулся к ней неожиданный гость.
- Так, мужчина, руки уберите! – Вика в пол-оборота, снизу вверх, одарила добровольца таким взглядом, что тот растерялся.
- Всё-всё-всё! Извините – извините, я вас не трогаю, - поднял он руки.
- Вот и хорошо! – огрызнулась Вика и ушла к морю, лавируя между враждебных крейсеров и сторожевых катеров.
Светка пошла за официантом, чтобы тот вытер стол, стул, пол.
- Нехорошо получилось, - сказал мужчина. – Как я могу загладить свою вину?
- Послушайте, идите уже, а? – разозлилась Ленка. – Вот чего вы привязались?
- Я? Привязался? Да боже упаси! Извините ещё раз! – и он, поняв бесполезность попыток завязать разговор, скоро ретировался с близлежащей территории.
- Идиот какой-то, - возмущённо сказала Ленка ему вслед.
- Да, не говори, - согласилась Светка, проверяя, хорошо ли вытерт стол.
В это время вернулась Вика – в сарафане и шляпе:
- Где этот придурок?
- Свалил уже, - ответила Ленка. – Ты всё-таки переоделась?
- Конечно! – фыркнула Вика. – Пивом же воняло всё.
- Ну, что, пойдём купаться? – предложила Ленка.
- Ой, да что-то мне уже не хочется, - Вика достала помаду и зеркальце, подкрасила губы.
- И мне, - сказала Светка.
- Мне тоже что-то расхотелось, если честно,- согласилась с подругами Ленка.
- Я, пока ходила переодеваться, увидела вывеску: «Массаж». Идёмте? -- Вика закончила с помадой, припудрила щеки. – Мне сказали, что там массажист хорошенький.
- Хоро-ошенький? Это кто сказал? – протянула игриво Светка.
- Твоего Лёшика жена, - улыбнулась Вика.
- Какого «моего» Лёшика? – уставилась на неё Светка.
- Да вон – того, с эротическим пузиком, - кивнула Вика в сторону одиноко сидевшего на розовой подстилке грустного Лёши.
- А ты что – с ней разговаривала? – удивилась Ленка.
- Да. Она, кстати, нормальная. Смотрю – с полотенцем туда идёт, я и спросила: почём, что и как. Она сказала: массажист хороший и типа симпатичный. Мы ещё покурили вместе. Вообще она нормальная.
- Повезло Лёшику, - удовлетворённо кивнула Светка. - Ладно, пошли смотреть.
И подруги, рассчитавшись, двинулись в заданном направлении, по пути перекидываясь шутками про печального Лёшика, про непонятно откуда взявшегося на их голову мужика, про скорую встречу с хорошеньким массажистом. Через пару минут до пляжа снова донёсся женский смех, который, впрочем, уже был ни для кого не опасен. И только Лёшик замер тревожно, уловив среди смеющихся голосов знакомые интонации. Это хохотала его жена. Весело, заливисто, беззаботно. И почему-то это неприятно покалывало Лёшика, звенело в ушах раздражающе-тонко.
Лёшка крякнул, встал, потянулся, и с разбегу прыгнул в море.
«Дуры-бабы, - подумал он, выныривая – Всё бы им ржать».