Саша не собирался работать. Так и написал Диме: «Я больше не в команде, давайте как-нибудь без меня». Он мог написать ещё, что всех ненавидит, что Даша - сука, что Марат - манерный мудак, а Сергей Сергеич - просто мудак, и что Ира своими драматическими вставками задолбала по самую крышу, но не спешил. Это всегда успеется (хотя, конечно, Сергей Сергеич бесил реально).
Полгода они мучали этот сценарий, а тот не шёл! Что бы ни предлагали эти люди, всё уже было! Штамп на штампе, клише на клише. И ничего нельзя было с этим поделать, потому что Даша с самого начала подцепила Диму и при этом дразнила Сергеича, Марат пытался заигрывать с Сашей, а Ира омерзительно тягуче говорила:
- Может, хоть ктоооооо-то сдееееелает мне коооофе?
Написать в такой обстановке хотя бы один эпизод, было невозможно. Ну и хватит.
Телефон тренькнул - от Димы пришёл ответ: «На углу Армянской и Ленина, прямо сейчас!» и сразу следом: «Это срочно!!! Нам кранты!!!» Саша помнил, что только что послал и Диму, и всю команду к чертям свинячьим, но не пойти тоже не мог. Друзья, все дела. Даша тут вообще ни при чём. Мало ли Даш на свете!
Дима весь извертелся, смотрел на часы, по сторонам, в окна проезжающих троллейбусов, и когда увидел Сашу, зашипел на всю улицу:
- Что так долго? Ты же за углом тут живёшь!
- Брился, - сказал Саша первое, что пришло в голову.
- Брился? - он уставился на Сашину бороду.
Саша молчал.
- Бред какой-то, - сказал Дима, оглядываясь и быстро увлекая Сашу за собой в сторону рынка, но через квартал внезапно остановился. Он дрожал.
- Ну? - поинтересовался Саша.
- Кабан спросил за бабло, - прошептал Дима.
- И? - снова поинтересовался Саша.
- И... его нет...
- Так и скажи.
- Но и сценария тоже нет.
- Так напишите с Дашей. Про любовь, например.
- Очень смешно...
- Слушай, в этой команде каждый - на вес золота! Пусть Сергеич напишет про то, что в старости особенно сладко облизываться на молоденьких. А Маратик внесёт тонкую и нежную гомоэротическую нотку. Ну, а Ира - что-нибудь неспешное про кофе и раннюю осень. Соберёшь это в кучу, разбавишь весёлым рэпчиком, получишь молодёжную комедийную драму - и окей. От меня вам хеппи-энд: поезд уходит на закат, влюблённые перешагивают через рельсы и входят в высокие травы. Съёмка в контражуре, вокруг их голов - золотые ореолы, пролетает запоздалая стрекоза, стрекочут цикады. Что тебе ещё надо?
- Даша не любит хеппи-энды.
- А, ну, если Даша...
- Ну хватит уже обижаться! Просто она выбрала меня, а ты как мальчишка, обиделся!
- Даша - сука. Она выбрала тебя, потому что у тебя было бабло, Дима. А теперь - нет. И у меня нет.
- Ты всегда был... - начал Дима, но тут рядом остановилась машина, из неё выскочили два мордоворота, схватили Диму, заломили руки, прижали лицом к капоту, потом один из них спросил кого-то в машине, кивнув на Сашу:
- Этого тоже?
- Кабан только про лысого говорил, пусть пока живёт.
Диму втащили в салон, машина с визгом рванула и умчалась.
Саша внезапно понял, что дрожит. Ему было стыдно и страшно. Он вернулся домой, быстро собрал сумку, схватил мобильник, зарядку, банковские карты, сунул между вещами пачку пятисоток и книгу «Умелый сценарист». А через час уже лежал на верхней полке скорого на Читу.
«Если бы то, что только что случилось, было в кино, я бы плевался на сценарий, на актёров, режиссёра и прочих, я бы не поверил ни одному кадру! А тут такое дерьмо - и прямо рядом со мной. Какой-то Балабанов для бедных...» - думал Саша. Колёса не стучали. Этот расхожий штамп отмер с того момента, когда рельсы стали укладывать без стыков и гаек. «Трясясь в прокуренном вагоне...» - вспомнил Саша. И этот штамп уже не вписывался в новые реалии. Он вспомнил Дашу и опять разозлился. Нет, ничего бы не вышло!
- Чай будете? - спросила проводница. «Жизнь целиком состоит из штампов, с этим нужно смириться», - подумал Саша.
- Вы банковские карты принимаете? - спросил он, заранее зная ответ, но всё равно расстроился, когда услышал «нет, конечно!» Однако она добавила:
- Через час будет Голованово, стоянка 15 минут, там банкомат прямо на перроне. Если очереди не будет, успеете.
...Поезд остановился, Саша задумчиво вышел на перрон и направился в сторону стремительно растущей очереди. Он оказался то ли двадцатым, то ли двадцать первым, время летело, люди еле двигались.
«Что такое сценарий? - думал Саша. - Последовательность событий. Смена ситуаций. Чем всё нелогичнее и непредсказуемее, тем интересней зрителю». Очередь передвинулась на одного человека.
«А некоторые, напротив, - привыкли к знакомым ситуациям, штампам, клише. Им чем привычнее, тем лучше! «Я знал, я так и знал!» - радуются они, как дети, думая, что не дали режиссёру и сценаристу себя одурачить, хотя именно это и сделали авторы фильма».
Саша сунул руку в карман. Банковской карты там не оказалось. Не было её и в других карманах. «Вот и ещё одно клише, - сказал себе Саша, внутренне улыбнувшись. - Сейчас я побегу к вагону, роняя тапки, ворвусь в купе, трясущимися руками начну переворачивать внутренности сумки, найду, наконец, бумажник, схвачу его, вернусь в очередь, кто-то скажет, что я тут не стоял, кто-то вспомнит, что стоял, дойдёт моя очередь, я впихну карту в банкомат, от волнения не смогу сразу набрать пин-код, потом долго будут пересчитываться деньги...»
Очередь снова сдвинулась на одного человека, и в этот момент Саша вспомнил, что у него в сумке лежит пачка полутысячных. А с ней рядом - мобильник, паспорт, книжка и одежда, которая вряд ли пригодится ему в Чите. Поезд дал короткий гудок.
- С первого пути отправляется... - заговорила тётка-робот в динамиках.
Саша размышлял о том, что нужно время от времени ломать схему и менять парадигму. «Почему бы не сделать это прямо сейчас?» - подумал он, вдруг почувствовав себя демиургом. Поезд тронулся, начал набирать ход. Саша победно смотрел ему вслед.
- Вот так это и делается, Дима! - пробормотал он. - И никаких клише или заранее продуманных ходов!
Поезд уходил на закат. Саша переступил через рельсы и шагнул в высокую траву. Он шёл прямо к солнцу и, если смотреть с перрона, то в контражуре виден был только его силуэт. Вокруг Сашиной головы возник золотой ореол, мимо пролетела запоздалая стрекоза, громко стрекотали цикады.