Я стоял у метро «Аэропорт», шёл дождь, было мокро, темно и поздно. Поздно что-то менять в жизни. Так бывает, когда долго ничего не происходит. Например, восемь лет. Это же очень много, особенно если умножить восемь на триста шестьдесят пять. Я испугался и не стал доставать смартфон, чтобы проверить, а сколько это на самом деле. Что я тут делаю? - хотел я себя спросить, но не успел, потому что зазвонил телефон.
- Ты где? - спросила Маша.
- Тут, на «Аэропорте», - сказал я коротко. Было холодно.
- О! Так я рядом, на «Белорусской»! Стой там, никуда не уходи! Сейчас я за тобой подъеду!
Она говорила как-то неестественно радостно и возбуждённо. Мне даже показалось, что что-то начало меняться. Верить в это было трудно - после стольких лет ожидания. Мои размышления прервались, когда я увидел, что рядом остановилась небольшая двухместная таратайка- какая-то машинка из озеленительного треста. На таких развозят рассаду, а может, прореживают землянику.
- Садись! - крикнула Маша задорно. - Погнали домой!
- Ты за рулём? Ты же не умеешь!
- А что тут уметь? Села, да поехала! - она говорила всё так же радостно-возбуждённо.
- А откуда машина?
- Вышла из метро, смотрю - стоит, и никого рядом. Ты не волнуйся: прокатимся и вернём.
Я сел. Мы поехали к Телецентру. Почему? Зачем? Я не стал спрашивать. Что-то в моей жизни начинало меняться, и я боялся это спугнуть. Машинка вся дребезжала и тряслась - похоже, неслась на пределе возможностей - километров сорок в час. Мы молчали. Я думал лишь о том, как всё начнёт налаживаться. О чём думала Маша, не знаю, её нынешнее состояние было мне совершенно незнакомо.
Метров за 700-800 до Телецентра нас остановили менты. Мелькнула полосатая палочка, неуверенно тренькнул свисток (свисток?!), крутанулась красно-синяя «люстра» на крыше машины ДПС. Мы проехали ещё метров десять и остановились.
Я помнил, что у Маши есть права, купленные давным-давно и хранящиеся где-то в ящике под секретером, между просроченными банковскими картами и старыми чёрно-белыми фотографиями на паспорт. Поэтому выскочил из машины и пошёл к инспектору, размахивая водительским удостоверением.
- Господин майор, простите, если нарушили, - начал я, сильно повысив его в звании. - Мы просто...
Тут из-за его спины вышел молодой сержант и нагло сказал:
- Спрячьте свои права! - а потом повернулся к старшему и доложил: - У него там баба за рулём!
- Не баба! - сказал я возмущённо.
- Не важно! - ответил он ещё более нагло. - Пусть она покажет права.
- За рулём был я! - сказал я.
- Вы сидели на пассажирском месте! И ещё были не пристёгнуты! - забил последний гвоздь сержант.
Из машины показалась машина нога в изящном сапоге. Потом вторая. Потом Маша вышла вся и выпрямилась. Осанка у неё, конечно, королевская. Я быстро пошёл к ней.
- Слушай, тут до телецентра рукой подать! Может рванём?
- Зачем? - величественно спросила она. - Сейчас всё закончится.
Я оглянулся. «Майор» смотрел на неё и глупо улыбался, сержант исчез.
- Будем оформлять? - неуверенно спросил «майор».
- Нет, конечно, - сказала Маша холодно и властно.
- Вообще-то надо бы, - безвольно прошелестел он.
- Машину забирайте, а мы пошли, - сказала она. И взяла меня под руку.
«Это вот, что ли, и есть долгожданные перемены?» - спросил я себя. И мне стало грустно. А через секунду я проснулся. Наяву мне было ещё грустней. Маши не было, она ушла на фитнес.