- А не сыграть ли нам партейку в шахматы во-он в том уголке? А? Арнольд Иванович? Там скамейка хорошая, удобная, с видом на озеро. Ты не против?
Должен тебе признаться, что я даже рад, что вытаскиваешь меня по утрам прогуляться по нашему парку. Да… Нежная прелесть утра… Её ни с чем не сравнить… Мне иногда кажется, что самые чудесные полупрозрачные акварельные краски и запахи толпятся перед закрытыми на ночь воротами, переглядываются, негромко переговариваются и ждут, когда откроют замок. Пропоёт петух – ворота настежь, и все они быстро разлетаются в день, исчезая или становясь отчётливыми и тяжёлыми. И только недолгое время можно любоваться их свежестью и чистотой. Как юной девушкой. Да…
Арнольд Иванович, ты уж не ворчи, просто хочу с тобой поделиться своими мыслями… Догадался? О женщинах. Ты ведь знаешь, мне и поговорить то не с кем. Никто же стариков не только понять, но и выслушать не хочет. Оттого и сквозит от нас беззащитным одиночеством, от которого никуда не деться…. Так что будь добр, хоть ты выслушай меня…
Вот взять хотя бы те же шахматы. Эх, не видел ты мою жену в молодости! Маленькая задорная выдумщица! Знаешь, как мы познакомились? Я был на очередном межинститутском шахматном турнире. Получил даже какую-то грамоту за участие. После награждения подошла ко мне невысокого роста девушка. На носу - пара веснушек… «Хорошо играешь, научишь?» - спросила она меня. Её небольшие округлые глаза напоминали яркие стеклянные бусинки и светились озорством и лукавством. Я кивнул. Как позже оказалось, это был только предлог познакомиться со мной: она неплохо играла в шахматы. «Милка!» - так она мне представилась при той первой встрече…
Потом, кроме шахмат, у нас было много всего разного, и глаза её всегда лучились каким-то волшебным светом… Но этот свет…он давно, давно исчез: сейчас в них нет даже мимолётного отблеска былых чувств, только какая-то тяжесть и равнодушие… Знаешь, как она мне два года назад эти маленькие шахматы для улицы подарила? Сунула в руку и грубо так сказала: «На, развлекайся». Ну вот скажи, куда? Куда исчезла та юная ласковая и весёлая девочка?
Честно тебе скажу - я от своей Милки особо и не гулял. Вот у тебя, Арнольд Иванович, знаю, подруг было много. И что, ты их помнишь? Нет. И я… как-то смутно… Но пару штучек запомнил.
Это сейчас я пенсионер и уже в шахматы на пофигурное раздевание не играю, но было время… Как-то попал я в поле зрения нашего зама. Узнав, что я с одной стороны весельчак, а с другой - не болтлив, он стал приглашать меня для компании в сауну, где любило париться начальство. Сауна – не сауна, если нет поляны и девочек. Была среди них там одна. Оля-Олюшка. Ух! Ядрёная девица была, скажу я тебе. Мне завсегда почтение оказывала, правда постоянно повторяла, жмурясь от удовольствия: «Толичек, будь умницей, у меня к тебе чисто экономическое чувство». Потом её охранник переманил…
Ещё вспоминается… Засиделся я как-то на работе допоздна. Собрался было уходить, встал, хотел забрать со стола свою сумку, как вдруг в одно мгновение оказалась прямо передо мной наш младший инженер Анна Михална. Было ей слегка за тридцать. Крупная такая дама, будто грубо высечена из целого монолита. Этакая дама-колосс. Всё у неё было большим – глаза, руки, туловище. Прильнула ко мне, ногу на стул поставила, а мою руку резко взяла да на огромную грудь себе и положила. Задышала туго прямо в лицо, глазищи полуприкрыты, колбасит её: «Давай!» Мельком взглянул, а под задравшейся юбкой-то у неё ничего и нет! Никаких препятствий! Я всем своим сознанием был против этого исполина, но моя… моя слепая загогулина вдруг воспряла, встала на дыбы… Всё произошло очень быстро… Но больше всего меня удивила её фраза, брошенная с усмешкой через плечо на прощание: «Забудь. Не ты, так другой. Не могу долго без мужика.» Признаюсь, она ещё пару раз меня подстерегала. И я обрадовался, когда она укатила из нашего города с каким-то заезжим мужичонкой.
А что жена?.. Она не особо заморачивалась о моём левом поведении. Представляешь, даже не ревновала! Бросит несколько ехидных фраз после сауны и всё. Будто знала, что я от неё никуда не денусь. Но даже тогда, в то игривое время, она была другой. Внимательной, заботливой, затейливой, с глазами – искорками!
А сейчас… У неё немного улучшается настроение, когда приходит в гости дочка, но и то не надолго. Потому что - очередной скандал… Потому что… Вот сам посуди! Три родные женщины: жена, дочь и тёща, но это, скажу я тебе, просто какой-то клубок змей! Да-да! Один целый спутанный клубок змей, шипящих друг на друга. Мне от них тоже попадает, правда всё больше по касательной… Но наблюдать и слушать их перепалки у меня уже нет никаких сил! И я с удовольствием сбегаю на прогулки из этого «домашнего уюта».
Наверное, я чего-то так и не понял в этой жизни… Вот скажи мне, Арнольд Иванович, как можно ходить к своей матери, ухаживать, кормить её, баловать подарками и в то же время ругаться с ней по всяким пустякам? Какая-нибудь мелочь становится предметом бурных обсуждений, припоминаются старые разногласия, нестыковки, обиды, оскорбления… Это я о своей жене и о тёще. Ты несколько раз бывал в её квартире в соседнем доме. Уже месяц как тёща серьёзно заболела, и жена каждый день навещает её, и каждый день умудряется с ней поссориться! Потом приходит домой и вываливает на меня всё своё недовольство матерью. Старушка тоже не сдаётся и чихвостит мою Милку, только держись! И дочке перепадает! Я несколько раз был свидетелем их разборок, потом решил – всё! хватит! без меня... Стал присматриваться к своим соседям, знакомым. И знаешь, что я тебе скажу, дорогой мой Арнольд Иванович? Как-то не очень симпатизируют друг другу родственнички-то. Но при несчастье - слёзы горькие и горе безутешное! И они, поверь, неподдельные! Так и хочется спросить: «Что ж в благополучное-то время вы как пауки в банке? Неужели нужна трагедия, чтобы понять как тебе на самом деле дорог близкий человек?»
Я вот иногда задумываюсь, почему многие родственники между собой общаются как совсем чужие, подчас враждебные индивидуумы? Но пока не нашёл ответа… А вот, с другой стороны…если взять, например, собак. Ведь преданнее их не сыскать! Но тут, правда, у меня вопрос имеется… Почему предана собака не своему партнёру или детям? Щенки не в счёт. За них мать горло перегрызёт или собой пожертвовать может, но это когда те маленькие, а когда подрастут – всё, чужие. Зато такое инородное для собаки существо как человек, её хозяин, дороже ей всего на свете. И она будет охранять его, его семью и территорию, согревать, тапочки приносить, руки лизать, команды исполнять. И не обижаться, если хозяин вдруг забудет накормить, заругает или на цепь посадит. Чудеса…
Эх, осень - пора ненадёжная. Дождик стал накрапывать, а я зонт не взял. Не удалось нам с тобой разыграть очередную комбинацию. Пойдём-ка домой. Вставай… Вставай, Арнольд Иванович!
Пожилой человек сложил шахматы, поднялся со скамейки и сунул их в большой карман пальто, потянул поводок. Собака понимающе взглянула на старика, не спеша поднялась и пошла вслед за хозяином, слегка повиливая хвостом.