Выступать в школе вечером в пятницу трудное дело, но я этим занимался не реже двух раз в месяц, объясняя уставшим родителям какой я умный и талантливый. Рассказывал о школьной напасти, ухудшении зрения детей по причине слабости оболочки глаза, неразвитых глазодвигательных мышцах и называл ещё такие причины, которые были в жизни каждой семьи.
Потом приводил примеры внедрения своей методики, результаты в школах Севера, Якутии, многих городских и сельских школ России.
Результаты были неплохие. Я получал справки учителей, офтальмологов, собирал вырезки из газет. На собрании эти бумажки должны были убедить, что я действительно соображаю в этом деле, хотя я не офтальмолог.
Перед собранием я проверял зрение в нескольких классах, заодно определяя силу рук детей и с помощью портновского клеенчатого метра делал рачсет индекса осанки на сутулость. Как проверять зрение у детей по методике Дондерса в моей модификации я на всякий случай опубликовался в московском сборнике перед защитой диссертации за десяток лет до данной истории.
За последние десять минут собрания я обучал родителей нехитрой своей методике и предлагал приобрести три плакатных рисунка-тренажера. Стоимость была доступная , не дороже россий ской эталонной мерки. Время для ежедневных занятий с ними я определял в десять минут для ребенка дома и шесть минут в школе, если занятия будут проводить учителя или воспитатели детского сада.
В конце собрания отвечал на вопросы. Но получилось другое.В зале поднялась женщина с уставшим лицом и продемонстрировала откровенную неприязнь, назвав меня почти прохиндеем и обманщи-ком. Женщина объяснила, что у её дочери близорукость и солидное косоглазие в пятнадцать градусов. Четыре лучших хирурга-офтальмолога предлагают операцию. И она не сомневается, так как это лучшие из лучших.
Мне приходилось бывать и в более жёстких схватках с аудиторией медиков , офтальмологов в большинстве. На вопли о шарлатанстве всегда находилось в аудитории несколько человек, исправивших зрение своим детям по моей методике.
Окончание истории проходило в три этапа. Первый - на следующий день встреча с сердитой мамой и дочкой. Проверил, объяснил способы тренировки, передал тренажеры. Научил измерять остроту зрения и объем аккомодации. Девочка поверила мне и занималась не ленясь. А в её школе четыре класса под руководством учителей тоже занимались.
Как-то позвонили офтальмологи из детской поликлиники и попросили показать мои тренажеры. Подарил тридцать штук. Кто их надоумил? Узнал после.
Звонок в дверь через год. Изящная дама спрашивает о том, помню ли я её. На мой отрицательный ответ представляется замом одного руководителя правовой структуры края и предлагает помощь при случае. Потом узнаю за что такая милость. Девочка, её дочь избавилась от близорукости и косоглазия за месяц. Четыре хирурга не верили и вывертывали глаза девочки, чтобы увидеть швы на мышцах. Не увидели. Я вспомнил сердитую маму из школы.
А причём здесь раскраски? Я из них делал тренажеры для обучения детей с косоглазием видеть правильно, за счёт регуляции "раздвоенного" изображения. Вот девочка играла с четырьмя картинками и убедилась в своих возможностях. А я в своих.