Вильс проснулся от того, что кто-то приподнял ему голову и поднесли ко рту кружку с каким-то дурно пахнущий варевом.
— Пей, Вильс. Понимаю, что гадость несусветная, но всё-таки придется выпить эту жижу болотную.
Открыв глаза, Вильс увидел стоящего на коленях Инвура. Некромант держал в руках кружку с парящей жидкостью от запаха которой у Вильса появлись рвотный позывы. Он отвернулся и только сейчас понял, что лежит на земле связанным. Руки раскинуты в сторону, ноги надёжно к чему-то привязаны. Вильс с удивлением обнаружил, что возле рук в землю вбиты деревянные колышки, к которым веревкой привязаны руки.
— Что вы удумали, Инвур? Почему я связан?
— Для всеобщей безопасности, друг мой, – ответил некромант. – Ты пока, мягко сказано, находишься не в своей тарелке. Придёшь в себя, мы с Эльвуром тебе всё объясним и потом, возможно, развяжем. А пока пей и не задавай вопросов. Ну?
— Я это, – Вильс сделал ударение на слове «это», – не буду пить. Вы что, меня решили отравить? Ну и вонь!
— С ума сойти! – засмеялся Инвур. – Брат, ты это слышал?
— Слышал, – раздался голос Эльвура. – Я бы на месте Вильса тоже отказался пить твою отраву. От одного запаха с ума сходишь. Два часа наслаждаюсь нежными запахами тайной кухни чёрного мага, после которых не смогу есть пару дней. Может и больше. Интересно, где ты эти дрянные грибы нашёл?
— Обидеть некроманта может всякий, я понимаю, но понять могут лишь единицы. Пей, мать его так, пей, я тебе говорю! – Инвур сделал зверское выражение лица. – Ты пойми, мы без этого отвара не попадём в астрал. Сразу отвечу на твой вопрос: как маги мы ещё не созрели. Ну, или, просто-напросто, не хотели созреть, перезреть и так далее. В конце-концов, мы не магистры и не архимаги. Проникся? Вот и хорошо. Могу помочь тебе немного – зажать пальцами нос.
— Нет-нет, спасибо, я как нибудь без этого обойдусь, – ответил Вильс. – Только одного не пойму, зачем нам нужно попасть в астрал?
— Как бы тебе это объяснить? – ответил Инвур. – Чтобы побеседовать с твоим вторым «я». Две сущности в одном теле не смогут ужиться. У тебя, у Вильса, один характер, у твоего гостя он совершенно другой. Ты знаешь то, чего он не знает и не умеет, и наоборот. Получится один большой спотык, образно выражаясь.
— Без астрала этого никак не получится сделать?
— Хитришь, брат, и ищешь повод не пить мою целебную настойку. Я почти всю рощу обошёл, чтобы фиолетовые грибы найти, а ты чего-то опасаешься. Мы тебе не враги.
Вильс глотал дурно пахнущую густую жидкость до тех пор, пока не взбунтовался желудок. На глазах выступили слезы, звуки почему-то сразу исчезли, глаза начали сами по себе закрываться. Вильс отправился в очередное путешествие в страну грёз.
____________________
«Странный какой-то лес. Мёртвый он какой-то», – подумал Вильс, рассматривая деревья и кустарники. – «Куда теперь идти и где мне искать Инвура и Эльвура?»
Пройдя по лесу несколько десятков метров, Вильс понял причину его удивления: деревья были совершенно одинаковыми, словно братья-близнецы. Сотни, тысячи совершенно одинаковых деревьев решили собраться в одном месте, чтобы обсудить насущные проблемы и нерешённые дела. Деревья имели одинаковые по форме стволы, ветви были одинакового размера и формы. Сейчас Вильс находился в берёзовой роще, но через десять минут она закончилась огромной поляной. Трава, высокая и густая, доходила Вильсу до колен. Пока парень пересёк поляну, он, что называется, вымок до нитки из-за обильной росы. Сапоги стали неподъёмными, ноги устали. Но останавливаться на отдых не было смысла – нужно поскорее найти братьев, чтобы узнать где они сейчас находятся.
— Инвур! Эльвур! – позвал Вильс. Тишина. Не слышно пения птиц и шума ветра. Мир, нарисованный и неправдоподобный, безмолвствовал и помогать Вильсу он явно не собирался.
Услышав за спиной какой-то шум, парень обернулся: по центру поляны, в двадцати шагах от Вильса, земля «расступилась», из неё вверх устремился росток дерева. Верхушка дерева с каждой секундой становилась ближе к белоснежным облаками, плывушим по небу тёмно-синего цвета. Сердце Вильса сделало несколько ударов, и теперь, чтобы рассмотреть верхушку дерева, пришлось задирать голову. Ветки чудо-дерева покрылись почками и через несколько минут посреди поляны возвышалась стройная, огромная сосна. Проплывающее мимо дерева белоснежное облако, неожиданно для Вильса, зацепилось за верхушку, остановились. Откуда-то сверху до ушей парня донеслись голоса братьев Кромль и неизвестный Вильсу хриплый низкий голос. Трое человек обсуждали какую-то проблему, громко смеялись, выделялся, естественно, Инвур:
— Учитель, когда я увидел девицу в образе ведьмы, то подумал – «час твой смертный пришёл, Инвур. Это тебе в наказание за все твои прегрешения!» Кладбище есть кладбище, да ещё ночь… в общем, немного я тогда перепугался. Но ничего, справился с девицей.
— Как всегда, Учитель, врёт Инвур, – услышал Вильс голос Эльвура. – Ему помог парень, который шёл по кладбищу в сторону выхода.
— Хех.. – громыхнул голос третьего человека. – Вы, по-моему, оба заливаете. Что делать человеку на кладбище ночью и как он мог помочь целому некроманту? Инвур, рассказывай.
— Вы меня обижаете, – произнёс Инвур. – Когда это я был замечен во вранье? Был, каюсь, но я вру не всегда. Белый, так зовут парня, поднялся из могилы.. То есть не совсем из могилы, а из подземного хода, который шёл под могилами. Ну, не совсем под могилами… Тьфу, я, похоже, совсем запутался.
— У-ха-ха! – засмеялся неизвестный Вильсу мужчина. – Так он поднялся из могилы, или выбрался из подземного хода? Давно так не смеялся, братцы! Откуда на кладбище подземный ход? Его что, мертвецы под руководством ведьмы рыли? У-ха-ха!
— Инвур, Эльвур, – позвал Вильс.
Но то ли из-за громкого смеха, то ли из-за очень большого расстояния до облака, парня никто не услышал. Вильс попробовал подпрыгнуть и ухватиться рукой за самую нижнюю ветку сосны. Ухватиться за неё получилось одной рукой и Вильс понял, что приклеился намертво к ветке из-за обильно выступающей по всему дереву смолы.
«Быть такого не может! Сколько раз я собирал смолу с деревьев, никогда в такую ситуацию не попадал!» – подумал парень. – «И что теперь делать?»
Смех из-за облака стих, Вильс опять позвал братьев Кромль. Из облака показалось перевёрнутое и удивленное лицо Эльвура, потом – Инвура и какого-то бородатого седовласого пожилого мужчины.
— А мы тебя уже заждались, – сказал Инвур. – Поднимайся наверх, чего ты остановился?
— Я… – Вильс не мог подобрать подходящее слово, – приклеился к дереву. Рукой.. к дереву, то есть рукой к ветке сосны. И никак.. смола не отпускает, то есть клей сильный..
— У-ха-ха! – первым засмеялся бородатый мужчина. – Ох, не помру я своей смертью, не помру!
Засмеялись и братья Кромль. Эльвур, вытирая слёзы на глазах, обратился к бородатому:
— Господин архимаг, мы сейчас у вас в гостях, не могли бы вы видоизменить астрал, войдя в положение Вильса?
— Не-не-не, в такое положение Вильса я войти не смогу. Ветка, с моим-то весом, сразу сломается! У-ха-ха!
Смех незнакомого мужчины до того был заразителен, что Вильс улыбнулся. Его положение, действительно, выглядело очень комично. Смех бородатого стих, Вильс упал на землю. Пока он приходил в себя от падения, дерево исчезло, от земли в сторону облака, появилась толстая верёвка с завязанными через каждый метр узлами. Подниматься по верёвке было очень удобно, Вильс не заметил, как оказался внутри белоснежного облака. Он с трудом, но заметил ступеньки, встал ногами на лестницу. Первое, что Вильс увидел, поднявшись по лестнице наверх облака, были огромные полупрозрачных кресла, в которых вольготно расположились три человека. Сами кресла не имели видимых опор, они просто висели в воздухе, раскачиваясь из сторону в сторону. За бородатым мужчиной иногда возникал интерьер какой-то комнаты с висящей на стене картиной. Столик, стеклянный с закруглёнными краями, так же ни на что не опирался. На нём стояла початая бутылка вина, три бокала и ваза с фруктами. Бородатый мужчина посмотрел на Вильса:
— Присаживайся, парень. Куда захочешь, туда и присаживайся. Мы сейчас допьём вино и приступили к..вот же стирх! Инвур, а по какому делу мы собрались в астрале? Напомни.
— В Вильса подселилась сущность древнего мага, господин архимаг. И должен вам сказать, очень сильного и безжалостного. Он убивал на раз химер, но думаю, что убийством этих крылатых тварей маг не ограничивался.
— Как интересно! А ты сам как можешь происходящее с тобой объяснить, Вильс? – спросил архимаг. – Ах, да! Извини, не представился, а эти охламоны этого сделать не догадались. Я – архимаг Торенс.
— Мне нечего рассказывать, господин архимаг, – ответил Вильс. – Я почувствовал прикосновение чего-то странного в момент смерти моего отца и сестры.
Вильс продолжал стоять. Архимаг взмахнул рукой, Вильса под колени что-то несильно ударило, он оказался в мягком кресле.
— Сочувствую, парень, сочувствую. Рано или поздно, но мы все когда-нибудь теряем: родных, близких, хороших знакомых. Теперь мне понятно, почему «это» могло произойти с Вильсом, ученики, – произнёс Торенс. – У людей, как правило, во время сильнейшего нервного срыва, стресса аура полностью оголяется. Если на кладбище Сталбурга свободно разгуливала ведьма, то, возможно, именно над кладбищем очень сильно истончилась астральная плёнка, путь из тонкого мира в наш мир для душ и астральных сущностей был открыт. Вильс испытал сильнейший эмоциональный стресс, древняя сущность это уловила. Ну, а остальные действия мага в теле Вильса так же легко объяснимые: он, этот маг, мог управлять телом парня как своим. И самое интересное, что он этого не осознавал. Вот такие чудеса бывают.
— То есть, тело Вильса, разум древнего мага могли найти общий язык, Учитель? – спросил Эльвур.
— Могли или нет, не знаю. Древняя магия считается мёртвой, как и язык древних, сейчас правду уже не узнаёшь. Остаётся один вариант «вылечить» парня – договориться с астральной сущностью о взаимовыгодном сосуществовании. Добровольно древний не покинет тело молодого человека, это факт.
— А зачем мне, точнее во мне, вторая сущность? – спросил Вильс. – От одной мысли о подселении кого-то в меня становится… э-э-э... нехорошо.
— Это и понятно. Но знаешь что, Вильс? А ведь мирное сосуществование это не так уж и плохо, – неожиданно сказал Торенс. – Его знания и опыт, твоя сила и молодость, энергия. Что может быть лучше такого союза? Отвечу за тебя – ничего! Но пообщаться с древним, считаю, нужно. Черти свою пентаграмму, Инвур.
— Да какие проблемы? – произнёс некромант. – Мы сейчас в астрале, а здесь не нужно напрягаться, сами знаете.
Инвур встал с полупрозрачного кресла, посмотрел по сторонам. Вильс перестал чему-либо удивляться, поэтому он спокойно смотрел на то, как часть пушистого облака превратилась в абсолютно ровную поверхность, та, в свою очередь, в подобие небольшой площади, вымощенную камнем серого цвета. В камнях парень увидел желоба, которые, пересекаясь, образовывали контур пятиконечной звезды, вписанную в круг. Небо из тёмно-синего превратились в фиолетовое, почти чёрное, на нём зажглись звёзды. Контур звезды и круга начал светиться насыщенным жёлтым светом, потом по линиям пентаграммы вспыхнул огонь.
— Чего-то не хватает, – почесал щёку некромант. По контуру площади появились огромные, примерно пятиметровые, фигуры злобных существ с крыльями. Глаза у них излучали ярко-красный свет, от вида тварей у Вильса появился озноб.
— Вот никак ты не можешь без своих шуточек, – упрекнул Инвура Эльвур. – Горгульи здесь зачем?
— А что, нужно было химер поставить вокруг площади? – удивился Инвур. – Горгульи подходят под антураж. Я прав, Учитель?
— Как дети малые, честное слово, – улыбнулся Торенс. – Вильс, ложись в центре звезды, руки и ноги разведи в стороны как можно сильнее. Инвур, ты забыл о свечах.
— Эльвур меня сбил с настроя, – буркнул некромант.
У вершин звезды появились пять чёрных свечей, которые одновременно загорелись. Вильс втянул в себя воздух и голова сразу же закружилась от сладковатого запаха дыма свечей. Мир вокруг преобразился, архимаг и братья Кромль стали самыми близкими друзьями, которые только когда-либо у Вильса были там, в настоящей жизни. Не испытывая никакого страха, парень лёг на спину, начал смотреть на звёздное ночное небо. Подул небольшой и тёплый ветерок, дым свечей, против всех законов природы, устремился в центр звезды. Вильс услышал слова заклинания, произносимые Инвуром:
«Омен, олаб, тандо, омен, олар».