В лесу было сумрачно и тихо, так тихо, что даже капли прошедшего недавно дождя падали очень осторожно, скатываясь с кончиков листьев. Но одна из капель, полетевшая вниз, упала ёжику прямо на нос.
— Бррр! — передёрнулся Витатий и тут же, спохватившись, поспешно огляделся вокруг. — «Только этого мне и не хватало. Чуть было не вскрикнул.»
Витатий любил побродить после дождика по лесу, но сегодня был особый случай. Именно сегодня заяц и ёжик затеяли игру в молчанку, собрали ещё несколько приятелей, желающих поучаствовать в этом мероприятии, и условились, что во всём лесу будет объявлен День Тишины. А поскольку не все смогут соблюсти это условие, значит, кто-то обязательно произнесёт первое слово, тем самым нарушив тишину.
— И тогда дело будет в шляпе! — предупредил всех участников игры заяц Четырепять, подразумевая, очевидно, что проигравший будет посажен в огромную, пыльную шляпу. — Ну, что, начали? — и в ответ на всеобщий гул одобрения воскликнул: — Итак, игра началась! Тишина и молчание!
После этого показалось, что даже те из лесных жителей, кто не принимал участие в игре, на всякий случай тоже решили соблюдать тишину.
«Кстати, насчёт шляпы, — вдруг пришло в голову Витатию одно соображение, — у нас в сарае лежит как раз подходящая для наказания шляпа, старая, пыльная и огромная. — он уже собрался было сказать об этом зайцу, но вовремя спохватился. — Ой, молчу! Пойду-ка я, посмотрю на неё вначале сам, настолько ли она подходящая, как мне это сейчас кажется.»
И ёжик задумавшись побрёл по тропинке.
Витатий любил не только родной лес, но и много ещё чего, пироги с черникой, например, кисель из земляники, любил шевелить пальцами ног, топорщить колючки на спинке. Но тут он неожиданно вспомнил, как любил когда-то давным-давно эту самую шляпу! О, это была не просто шляпа, а — Шляпа! Хранилась она тогда на шкафу у мамы Йожены. Мама говорила Витатию, что это самая настоящая Шляпа-Невидимка. Стоило только надеть её и пройтись по лесу, как можно было услышать и увидеть много такого, что обычно скрыто от глаз и ушей.
Не то что бы Витатий был охоч до чужих тайн, да и подслушивать приличному ёжику не пристало, однако, однажды он всё-таки попробовал надеть этот головной убор, чтобы проверить, насколько он соответствует рассказу мамы Йожены. К сожалению, шляпа оказалась настолько большой, что её надо было постоянно придерживать обеими руками, иначе она тут же съезжала с макушки и падала на пол. Нести на голове такой неустойчивый предмет оказалось крайне неудобно.
«Ну, ладно, — подумал тогда Витатий, — вот вырасту большой, надену её, пойду по лесу и всё-всё-всё про всех узнаю!»
Теперь эта самая шляпа висела в сарае на стене, никому не нужная. В чём Витатий и убедился, когда глаза его привыкли к царившему здесь полумраку. Приблизившись, он осторожно взял шляпу за поля. И тут случилось непредвиденное.
— Апчхи!
Витатий в ужасе зажмурил глаза.
— Апчхи! — раздалось ещё раз. — Ааааапчхи!
Витатий открыл один глаз.
— Салют. — прошептала шляпа. — Как дела?
— Ой! — непроизвольно воскликнул ёжик. — Говорящая шляпа!
Несколько мгновений висела пауза, словно шляпа обдумывала свой ответ.
— Я не шляпа. — сказала она наконец замогильным голосом. — Я… апчхи!.. я — Тёмный Пластилин!.. То-есть, нет, я — Тёмный Властелин! Привет тебе, ёжик, привет!
Губы шляпы шевелились неощутимо для взгляда и от этого становилось ещё страшней. Хорошо, что Витатий был храбрым ёжиком. Уже раскрыв рот для ответа, он вдруг вспомнил, какой сегодня День, и запрет нарушать не стал. На глаза попался кусок мела, лежавший на подоконнике маленького подслеповатого оконца, и Витатий, соблюдая правила игры, молча вывел на стене слово: «Прывэт.»
Белые буквы таинственно выделялись на тёмной поверхности. Но шляпа, вероятно, не умела читать. Да и глаз у неё, впрочем, тоже не наблюдалось.
— Чего молчишь? — внезапно громко спросила шляпа и ехидно протянула: — А-а-а-а, испуга-а-ался!
— Да ничего я не испугался. — отважно буркнул ёжик. — Просто сегодня у нас в лесу День Тишины!
Шляпа заперхала тихим смехом. И вдруг сказала обычным голосом:
— Балда ты, Вит! День Тишины закончился. И дело в шляпе.
Из узкой выемки в стене, которая как раз и была прикрыта шляпой, кряхтя выбрался Четырепять, с широкой улыбкой на лице.
— Ох, это, оказывается, ты! — выдохнул Витатий. — Но как ты здесь оказался?
— Мне просто стало ужасно интересно, куда ты отправился с таким таинственным видом? Я всё время шёл недалеко за тобой и наблюдал. А потом понял, что ты идёшь домой, и решил спрятаться и выскочить из вашего сарая, чтобы напугать тебя. А уж когда ты вдруг повернул прямо сюда, я кое-как успел втиснуться в эту щёлочку позади шляпы. Сам не знаю, что это на меня вдруг нашло. Захотелось пошалить. Ну, а остальное ты знаешь. — Четырепять улыбнулся. — Здорово я тебя разыграл, правда?
Заяц, хрустя косточками, потянулся и вдруг замер, уставившись на надпись, только что сделанную Витатием.
— Опа! Нас приглашают. — задумчиво произнёс заяц и постучал в стену лапой.
— Кто приглашает? Куда? — удивился Витатий.
— Как «куда»? ТУДА. Осталось теперь найти вход.
— Какой ещё вход? — Витатий ошеломлённо уставился на друга.
— Видишь надпись? Это не просто так! Это приглашение!
— Вообще-то, это я написал.
— Хм… ты написал… а чем?
— Вот, — Витатий разжал ладонь, — мелом.
— Тогда этим же мелом мы нарисуем на стене дверь. Вполне вероятно, что он волшебный и нам удастся через эту магическую дверь проникнуть в Сокровищницу. Ты же знаешь, что молчание — это золото. Мы сегодня намолчали, я полагаю, уже довольно-таки приличную кучу золота. Теперь надо проникнуть туда, где это золото хранится, то-есть, в Сокровищницу, и забрать его себе! — Четырепять выхватил у ёжика кусок мела и быстро начертил на стене прямоугольник. — За мной! — воскликнул заяц, толкнул нарисованную дверь и выскочил в образовавшийся проём.
Витатий так и ахнул. И только пару мгновений спустя он понял, что прямоугольник был нарисован вокруг двери сарая. Громко засмеявшись ловкой шутке зайца, ёжик выскочил наружу, крикнул:
— Дело в шляпе! — и вприпрыжку помчался за своим другом, весело скакавшим по двору. Всё-таки, что ни говори, а Четырепять был замечательным выдумщиком и товарищем!