Подробнее в книге
второе, третье издание "СПИРАЛЬ РУССКОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ
Логика развития России. Исторические параллели и реинкарнации политиков"
Москва 1941 год
«Вставай, страна огромная», – зазвучало из громкоговорителя. И страна встала. В каждой семье мужчины уходили на фронт, женщины, не покидая рабочего места, работали в две смены.
«Ахтунг! Ахтунг! – уверенным голосом вещал Гитлер к непобедимым и прекрасно оснащенным солдатам вермахта. – Вы победили все столицы Европы! Перед вами последняя преграда к раю – Москва!» К молниеносному блицкригу, обещая все блага цивилизации, призывали солдат немецкие генералы. Не прошло и полугода, как в октябре 1941 года немец подошел к Москве.
«Вставай, страна огромная, вставай на смертный бой», – зазвучало из Москвы. И все как один москвичи встали. В числе первых на фронт ушел мой дед Григорий, в 41-м ему было 37 лет, дома остались бабушка Анастасия с двумя дочками – Анной и маленькой Марией. На фронт ушли все братья бабушки. Моему отцу было 12 лет, на фронт чудом прорвался будущий муж сестры отца – щуплый, небольшого роста подросток Иван.
«Ахтунг! Ахтунг! Вы доблестно и быстро красивым маршем пробежали, прошагали все европейские столицы!» – подбадривали немецкие генералы солдат и смотрели в бинокль на Москву. Она была на расстоянии вытянутой руки с биноклем, совсем рядом. Они уже взяли Ясную Поляну. На своих непобедимых «тиграх», казалось, за сутки немец мог попасть в Кремль. Москву готовили к сдаче – были заминированы все мосты, все станции метро, москвичи готовились к эвакуации. Но, как говорит русская поговорка, близок локоток, да не укусишь.
Анастасия, ей в сорок первом было всего тридцать два, работала, она вставала ночью. В 4–5 часов утра выходила и каждый день два-три часа, молча читая молитвы, шла пешком пол-Москвы, чтобы добраться на работу, – транспорт не ходил. Она боялась оставаться на ночь на работе, ведь чуть ли не каждую ночь бомбили, дома были дети.
Это было самое страшное – завывание сирен и звук падающих бомб выматывали все нервы, покоя не было ни днем, ни ночью. Ночью они прятались в каких-то подвалах, там тоже было страшно, холодно и голодно. В метро пускали только матерей с детьми до двух лет, на станции «Маяковская» был оборудован роддом, в вагонах стояли маленькие детские кроватки. Пулемет был установлен даже на Пушкинской площади.
Москва не сдавалась, работая днем и ночью. В армии не было вооружений, не хватало танков, самолетов, противотанковых орудий, одна винтовка приходилась на двоих. В 1941 году Сталин в первую очередь вывез из окруженной Москвы прах Ленина, сам из Москвы не выехал и послушал совет облететь столицу на самолете с чудотворной иконой на борту.
В прифронтовой Москве стояли ежовые преграды для танков, на подходах все, кто мог держать лопату, рыли окопы. Москве на помощь на лыжах мчались сибиряки, на подходе к Москве подтягивались резервные хорошо обученные и экипированные войска с Дальнего Востока. К сожалению, их командующего, кадрового генерала Штерна срочно вызвали в столицу и в конце октября расстреляли, как очередного шпиона. После торжественного ноябрьского парада войска зимой 1941 года шли прямо на линию фронта, которая была уже практически в самой столице.
Наша семья жила в бараке в небольшой комнате с печным отоплением в районе Текстильщики. Анастасия до последнего не хотела уезжать из Москвы, хотя в деревне под Рязанью жили ее родители с младшими братьями и ее сестрой. Но голод и холод – уже в октябре начались заморозки, дрова стоили дорого – сделали свое дело. От постоянного стресса и ночных бомбардировок у Анастасии началась куриная слепота, до вокзала в деревню к родителям ее, ослепшую и оглохшую, вместе с маленькой Марией, ей не было и 6 лет, везла вмиг повзрослевшая Анна.
«Ахтунг! Ахтунг!» – гнали генералы солдат на Москву, она была совсем рядом, но они не могли ничего сделать.
Весь советский народ поднялся на смертный бой с темной силой фашизма в своей священной войне. Разве можно победить народ в священной войне? После первого отступления под Москвой 35 немецких генералов лишатся своих постов и званий. Первое поражение немцев под Москвой положило трудное, но славное начало разгрома немецкой армии.
В деревне тифом тяжело заболела младшая дочка, моя мама, Мария. Не поднимаясь, она неподвижно лежала несколько суток, врач сказал, что девочка уже не выживет. Анастасия лишь молилась, и чудо свершилось. Утром девочка впервые поднялась и выползла в сени, там стояла кадка с квашеной капустой, она выпила отжим и руками немного поела. Она выжила, у нее выпали все волосы на голове. Упорно цепляясь за жизнь, худая и лысая, как все военные дети, она медленно шла на поправку.
Зато старшая грамотная Анна, которая закончила в Москве с отличием семь классов, умела хорошо считать, читать и писать. В полуграмотной деревне она сразу стала работать сначала почтальоном, а затем начальником почты. А начальнику полагалась комната при почте, где и жила семья, которая, как и все, стойко выдерживала все тяготы жизни. Маленькую Марию поначалу заставляли просить милостыню, жалостный народ деревни складывал в ее шапочку яички, хлеб, собирала она и мерзлую картошку, неубранные колоски на полях. Девочка была такая маленькая и худенькая, что в связи с утерей документов после строгого врачебного контроля Марии врач определил и поставил возраст на целых три года меньше. Поистине, военное время так отрицательно действует на людей и особенно детей, что они не взрослеют, а, наоборот, на несколько лет откатываются в своем развитии назад. У войны кровавое, суровое лицо.
С неимоверным напряжением и трудом выходила страна из послевоенной разрухи. Голодный народ мечтал об отмене карточек на хлеб. Почти каждая советская семья понесла невосполнимые людские потери. Сама судьба миловала спокойную и благоразумную Анастасию, которая знала миллион пословиц и прибауток. Судьба всегда охраняет умных, тех, кто несет в мир благоразумие, покой и свет. Высокий, под два метра, почти Илья Муромец, здоровый дед Григорий вернулся с войны, ведь Анастасия умела ждать и молиться. После войны долго болел, о войне не любил говорить. Попав в окружение под Москвой, голодные и холодные, они долго прятались, прежде чем вышли к своим. У Григория были золотые руки, он умел делать мебель, но вновь пошел строить. Он строил Московский университет и Лужники. Техники было мало, аварий и травм было много, но ему везло. Однажды он отошел в поисках инструмента, как обвалилась вся стена. В живых в бригаде остался он один. После войны родилось двое сыновей, но оба умерли от неоказания врачебной помощи. Всего из его семи детей выжили только две дочери, остальные умерли. Каждый раз его судьба миловала, но все равно сравнительно молодым умер в феврале 1953 года.
«Был культ, но была и личность!»
Все современники отмечали целеустремленность «отца народов», его роль и значение в победе над фашизмом. Как в свое время охарактеризовал Сталина Михаил Шолохов: «Был культ, но была и личность!» Без него победа в войне, по мнению современников, была бы невозможна. По своему потенциалу, по безоговорочной несгибаемой уверенности в том, что «победа будет за нами!», он превзошел немецкого канцлера Адольфа Гитлера. И разве возможен культ слабой личности?!