Морская простота
Мы с Женькой смылись с последней пары и задумались: чем озаботить вырвавшиеся на свободу студенческие души? Оставаться в студенческом городе нельзя – он слишком мал, можно нарваться на кого – нибудь из преподов…
Женька жил в Трускавце, где пользовался авторитетом среди молодняка и шпаны, а родители – среди элиты: отец – завкафедрой, мать – известный врач.
Я бывал в Трускавце редко, знакомств в нём не завёл.
Езды туда – 15 минут автобусом, 20 копеек за 1 лицо, такси – рубль с пассажира.
Была в Трускавце «стометровка» - проспект так прозвали, а также «Аллея Лейтенантов» около бюветов и курзала. Там поставили с десяток столбов, на них нацепили редкие в 70-е годы прошлого века лампы дневного света, по три штуки на каждом столбе: белые по краям, красные посредине, картинка, похожая на лейтенантский погон.
Как и на любом – всяком курорте, тут ошивалась всякая шантрапа: «каталы» - картёжные шулера, спекулянты, торговавшие дефицитом из – под полы в туалетах, ас – бильярдист Миша Федула и альфонс Миша Герула.
Когда Женька с друзьями приходил в бильярдную, Федула восклицал:
- Во, студенчество голодное пришло! Ждите, доиграю партию, пойдём в кабак ужинать!
Проигрывал он очень редко.
Альфонс Герула приводил очередную даму домой, объяснял:
-Это мой кабинет.
Выключая настольную лампу, отодвигал портативную пишущую машинку, взятую по случаю напрокат, сгребал ворох бумаги:
- Моя докторская диссертация. По правде, он и 10 классов, кажется, на окончил.
Знаменитый «катала», полуполяк Юзек, был мне как – то представлен. Руки у него были изящные, с тонкими пальцами. Кличка у него была «Травкин». Почему? Женька объяснил:
- Однажды этот «мастер картёжного искусства» играл с залётными на хате, смухлевал, и его здорово побили. Теперь он играет только в парках и скверах, «на травке».
Словом, мазуриков всех мастей, промышлявших мошенничеством, было «как семян в огурце», по Леониду Филатову.
Мы гуляем по «Аллее Лейтенантов». Женька раскланивается с немногочисленными знакомыми: здесь курортная зона, публика всё курортная, а знакомцы заняты своим бизнесом, их время выхода в свет – ранний вечер. Курортники пьют «Нафтусю» и держатся ближе к туалетам.
На «Аллее Лейтенантов» есть достопримечательность: как в каждом городе, стоит памятник Ленину, с простёртой десницей и надписью: «Верной дорогой идёте, товарищи!».
Только рука вождя вытянута в направлении единственного, достойного внимания, объекта – ресторана «Трускавец».
Женька остановился и придержал меня за рукав:
- Стой! Смотри!
К каменному забору высотой до трёх метров группка пацанов прижала мужчину курортного облика.
Район бюветов – Женькина вотчина, и он тут самодеятельности допустить не мог.
Пацаны, заметив Евгена, как его называли в определённых кругах, мгновенно испарились, а мужчина облегчённо вздохнул:
- Спасибо, парни! Эти уроды шли за мной от сберкассы: я деньги получил.
Оказалось, он «капраз» - капитан 1 - го ранга из Североморска, командир то ли крупного военного корабля, то ли их соединения.
- Пошли ко мне в гостиницу, я вас настоящим «Камю» угощу! Возражений не принимаю!
«Камю» - сообщаю для несведущих, - это французский коньяк элитных сортов.
У нашего нового знакомого капитана был номер «люкс» из двух комнат , с туалетом и ванной, с коврами и репродукциями, вроде «Трёх богатырей» и «Алёнушки», но довольно уютный.
Бравый полковник, если расценить его звание по – сухопутному, достал из холодильника пузатую бутылку матового зелёного стекла. На столе около графина стояли два стакана.
- Нас ведь трое! – Подумав, капитан принёс из ванной ещё один стакан, из – под зубной щётки. На стакане белели потёки от зубной пасты.
Капитан зачем – то дунул в него, потом плюнул на следы пасты и стёр их рукой, со слюною вместе:
- Ничего, этот будет мой!
Вот это я и называю «Морскою простотой»: привычки, приобретённые в курсантские годы, званиями, видимо, не искореняются…
6.11.2018