Предупреждаю сразу: повесть дурацкая. Начала ее писать тогда, когда однажды осенью запланировала отдых на следующее лето. Продолжила, когда летний отдых сорвался, и я надеялась на следующий год летом поехать. А закончила, когда сорвались все планы, и на будущее уже планов не было ввиду хронического отсутствия финансов на несколько лет вперёд. Так что... Что получилось в итоге - мне самой не очень нравится. Имейте это в виду, когда начнёте разносить в комментариях её в пух и прах. Я в курсе, что это не шедевр литературы.
Отпускная работа.
Гордыня не хочет быть должницей, а самолюбие не
хочет платить.
Франсуа де Ларошфуко
Чужая женщина – загадка для мужчины…
Её так хочется… скорее разгадать…
Ей всё к лицу, включая мелкие морщины.
В ней всё прекрасно, не прибавить, ни отнять…
Чужая женщина подарит вам улыбку,
А может просто равнодушный едкий взгляд…
Но не расскажет о своих былых ошибках
И не оставит вам своих координат…
И вы опять её проводите при встрече
Глазами полными печали и огня…
Опять не ваш она собой украсит вечер…
И вы прошепчете: «Она не для меня…».
Чужая женщина – вулкан, что тихо дремлет…
Вот только нет её прекрасней и милей.
Но если жить мечтами сердце не приемлет,
Решите сделать эту женщину своей…
Ирина Самарина «Чужая женщина»
«Не всё то золото, что блестит» – весьма банальная поговорка. А «познать женщину, разгадать её загадку» - весьма глубокая, хоть и не новая мысль. Мужчина всегда кидается на внешний блеск. И ему не хватает ума проникнуть в суть женщины. Да большинству это и не нужно: самоуверенные самцы ждут от женщин другого. Однако, если мужчине от женщины не нужен только секс или возведение себя, любимого, на пьедестал для поклонения, он, мужчина, всё равно не в состоянии понять поступков женщины и почему она поступает так, а не иначе. До тех пор, пока она сама не захочет объяснить. Всё просто. Но даже эта простота не подвластна ограниченному мужскому уму. Ограниченному собой как повелителю над глупой женщиной. Но на практике женщина обязана скрывать свой ум, чтобы выжить в мужском мире, созданном мужчинами для мужчин и живущем по мужским законам. Обязана скрывать, прикидываясь полной идиоткой, подлаживаясь под мужские стереотипы, самодовольство, эгоизм и глупость. Чтобы, не дай бог, не обидеть мужское эго. И, что ещё хуже, чтобы осознавший свою несостоятельность мужчина не стал мелко мстить, как все ничтожные личности. Ибо, если считается, что месть брошенной женщины изощрённа и жестока, то месть глупого мужчины, осознавшего свою глупость и не могущего поумнеть, испепеляющее жестока и разрушительна. После которой остаётся только самодовольство удовлетворённого такой местью мужчины и уничтоженная, раздавленная, смешанная с грязью женщина. Именно поэтому мужчины не любят морально сильных и умных женщин, принижая эти их достоинства. Поскольку подобное поведение женщины показывает всю ничтожность и неприглядность, все жалкие потуги на мудрость и великодушие и всю гадость и мерзость мужской души. За все тысячелетия цивилизации подобное отношение к женщине со стороны мужчин не изменилось. Изменился антураж – внешнее проявление. Изменились слова, обстановка, мысли о мире вообще. Но отношение к женщине осталось прежним. И если вдруг женщине случится, нет, не выиграть, а хотя бы быть на равных в этом мужском мире, мире, где игра идёт картами, которые ей мужчины раздали, мужчины снисходительно признают за такой женщиной что-то наподобие ума, не ставя, однако, вровень с собой, ни боже мой. А, признав, брезгливо стараются держаться от неё подальше, награждая нелестными эпитетами, вроде снисходительно-ироничных «синий чулок», презрительных «феминистка» или, что может быть вообще глупо, уничижительным «лесбиянка». Причём то, что мужчины любят мужчин, хоть «истинным самцам» и мерзко и противно – воспринимается спокойно, привычно. Но то, что какая-то женщина может любить женщину, ими воспринимается как особая женская игра по завлечению и привлечению их, «самцов», к себе в постель. Морально сильная и умственно мудрая женщина может не быть ни «синим чулком», ни феминисткой, ни лесбиянкой. Даже фригидность, чем любят уколоть мужчины, тут может не присутствовать. Это просто женщина. И если ей надоело играть по мужским правилам в мужском мире и притворяться слабой вечно хнычущей дурой, помешанной на тряпках и украшениях, это означает только то, что женщина хочет быть собой. А не приложением к мужчине, вторым сортом, несовершенным по причине пола человеком. Но в силу несовершенства мужского ума, в силу зацикленности на себе и собственных удовольствиях мужчинам это непонятно. И пока мужчина не прекратит себя считать царём над всем и всеми (выражение «человек – царь природы» женщина никогда выдумать просто не смогла бы), он никогда не сможет понять женщину. Женщине понять мужчину проще – примитивность особой мудрости не требует. Однако, парадокс: чем дольше и больше женщина относится к мужчине как к неразумному ребёнку, снисходительно прощая его ошибки, промахи, заносчивость и несостоятельность, тем дольше мужчина считает себя в праве «руководить и направлять» женщину. И до тех пор, пока женщины не прекратят такое псевдоматеринское отношение, ничто в мире не изменится. И власть мужчины, основанная на силе, что есть отсутствие ума, будет незыблема, а войны на истребление людей и стяжательство, ведущее к уничтожению планеты, не прекратятся. Парадокс. Но за тысячелетия цивилизации эволюционировало только оружие истребления людей, а не их сознание. И сколько потребуется ещё времени – знает только бог.
Эта забавная история началась в курортном городке в разгар сезона. В один из солнечных дней в небольшой отель на побережье вошла, вернее, прошествовала ничем не примечательная женщина. Глядя на неё, девушки на ресепшн, не сговариваясь, тут же решили, что эта некрасивая женщина с прилизанными и забранными в короткий «хвост» волосами в круглых очках приехала сюда явно не в поисках курортного романа. Суровое выражение лица, отсутствие косметики, уверенные жесты и прямой взгляд говорили о ней как о «деловой женщине». А неброский пиджак и чистые, хоть и местами потёртые джинсы лишь закрепляли мысль, что она приехала не отдыхать.
Искоса поглядывая на неё, они обменялись между собой парой фраз на своём языке. Самая молоденькая, не удержавшись, хихикнула, получив в ответ проницательный взгляд молодой женщины. Создавалось впечатление, что она поняла, о чём говорили девушки. Смеявшаяся тут же опустила глаза, слегка покраснев. Она что-то сказала себе под нос и быстро скрылась за ближайшей дверью.
Подойдя к стойке, женщина, всем своим видом напоминавшая прилизанную сову, улыбнулась. Её улыбка мгновенно преобразила лицо, сделав его мягким и обаятельным. Девушки за стойкой моментально попали под её магнетизм и заулыбались в ответ. Начав разговор, она сразу же расположила к себе персонал улыбаясь их шуткам и не обращая внимания на мелкие колкости, которые может позволить себе человек подчинённый по отношению к туристам, не боясь жалоб начальству на хамство. Молодая женщина улыбалась вместе с ними, соглашаясь со своим невежеством или ошибками. Они мило переговаривались между собой, подшучивая и смеясь. Женщина отвечала им без тени недовольства.
Оформляя документы, одна из девушек озабоченно подняла глаза на приехавшую.
- Должна вас предупредить, - сказала она, тщетно пытаясь придать себе деловой вид под обаянием присутствия приехавшей женщины, - что с вами в номере будет женщина. Ваша родственница?
Та тихонько вздохнула и снова улыбнулась девушке за стойкой.
- Моя сестра, я думаю, - с лёгким недовольством сказала она.
- Если вы хотите другой номер, - участливо подалась к ней девушка, - то очень сожалею, но это не возможно: все заняты – сезон. – Она с дежурным сочувствием смотрела на женщину.
- Спасибо за беспокойство, - с лёгким разочарованием сказала женщина. – Если так, придётся смириться.
Она театрально вздохнула, снова улыбнулась девушке за стойкой. Взяв ключ, невозмутимо прошла в свой номер, катя за собой небольшой потёртый коричневый чемоданчик.
Девушка за стойкой проводила её глазами, задумчиво глядя вслед. Некоторое время она посудачила с другими девушками о новенькой постоялице. Затем они занялись своими делами.
Через три четверти часа в дверях показалась шумная, что-то вскрикивавшая в блестящий и переливающийся стразами мобильник женщина в коротком цветастом платье, золочёных босоножках на высоком каблуке и огромной шляпе. С трудом закатив огромный розовый чемодан внутрь, она легко подбежала к стойке ресепшн и упала на неё, тяжело дыша. Большую розовую сумку она кинула на стойку рядом. Огромные очки она нервно сдёрнула со своего аккуратного носика, чуть не уронив при этом шляпу.
- Ужасный у вас сервис! – затараторила она, капризно надувая губки. – Ни одного носильщика! А дорожки все в дырах! Моя сестра приехала? Она уже в номере?
Женщина тараторила, постукивая длинными ноготками с тёмно-розовым лаком по стойке, обмахиваясь шляпой. Другой рукой она цепко держала мобильник – сверкающую стразами и позолотой коробочку.
- Ваша сестра? – Девушка на ресепшн удивлённо посмотрела на неё.
- Девушка, соображай быстрее, - недовольно сказала она, презрительно глядя на неё. – Она должна была приехать час назад. Нора Водянова. Мой идиот поселил её вместе со мной, чтобы она шпионила за мной. – Женщина недовольно бросила шляпу на стойку, тряхнув светлыми длинными локонами. Девушка за стойкой невольно залюбовалась надменной девицей, ощущая к ней лёгкое расположение. Всё же, что-то притягательное было в этой самоуверенной и капризной блондинке.
- Ваша сестра приехала, - дежурно ответила девушка. – Она сейчас в номере.
- Ну и чудненько. – Блондинка резко сменила гнев на милость. Подхватив шляпу, она побежала к лифту.
- Мадам! – воскликнула девушка ей вслед. – А документы? А багаж?
Женщина так резко остановилась и развернулась, что чуть не упала со своих блестящих каблуков.
- Так вы хотите, чтобы я и в номер эту тяжесть тащила? – Она распахнула свои зеленоватые глаза с огромными подкрашенными ресницами. Казалось, она была искренне изумлена. – А сестричка меня не оформила, разве? Пусть тогда придёт и поможет мне с моим чемоданом. Если у вас носильщики не предусмотрены. Кошмарный сервис! Не то, что в Милане…
- Ваша сестра оформилась сама, взяла ключ и с вещами поднялась к себе, - не теряя спокойствия, сказала девушка на ресепшн.
- Ну, она всегда была дурой, - надменно сказала блондинка. – А я не собираюсь ещё и наверх это тащить! У вас полно мужиков у входа топчутся без дела. Вот пусть и забросят мой чемодан в номер. А мне пора принять душ и освежить макияж. У вас тут адская жара! Мерзкий климат!
И она, развернувшись, цокая каблуками, поторопилась мимо лестницы к лифту.
- Интересно, как скоро до неё дойдёт, что она не знает, в каком номере её сестра? – произнесла девушка на ресепшн своим соседкам. Одна из них кивнула, остальные слегка улыбнулись.
Минут через десять в холле снова застучали каблучки. Недавняя блондинка с возмущением кинулась к стойке.
- Ну и в каком она номере? – негодуя, спросила она у дежурной девушки. – Почему вы не сказали?
- Прошу прощения, - не теряя хладнокровия, произнесла девушка. – Но вы так быстро ушли…
- Ужасный сервис! – Женщина стукнула ладошкой по стойке. – Я быстро ушла! Нет, вы слышали? – К кому конкретно обращалась блондинка, было неясно, поскольку в холле, кроме двух старичков, занятых чтением газет и не обращающих на неё внимания, никого не было. – Это вы медленно работаете! – Она ткнула наманикюренным пальчиком чуть не в лицо девушке. – Так в каком она номере?
- Сто тридцатый, второй этаж, - сдерживаясь, сказала девушка.
- Почему второй? – возмутилась блондинка. – Я хотела десятый! В крайнем случае, восьмой! Но никак не второй, так низко и неудобно!
- В нашей гостинице шесть этажей.
- Ну шестой.
- Николай Крупенин забронировал вам…
- Ах он гад такой! – перебила её блондинка. – Ну так я сейчас ему позвоню и всё выскажу!
Она порылась в небольшой блестящей сумочке, болтавшейся у неё на бедре с ремнём через голову, и вытащила свой телефон, усеянный стразами и брелоками. Быстро ткнув пальчиком в телефон, она поднесла его к уху.
- Коленька, это я, - проворковала она. – Ты не можешь мне сказать, где были твои мозги, когда ты меня сунул в эту дыру? Ну, ладно, Мальдивы у тебя сорвались. Но здесь даже носильщика нет! И почему второй этаж? Ты же знаешь, я не люблю жить так низко – с улицы шум мне не даёт спать… - Она помолчала. – Да плевать мне на твои проблемы! – вскричала она. – Ты обещал мне сказочный отдых вдвоём, а устроил форменное наказание! За что? Да ещё засунул в номер с сестрой! – Она начала фальшиво всхлипывать, слушая телефон. – Нет, короткая у меня есть, норка тоже, - капризно сказала она, перестав хлюпать носом. – Хочу песца в пол. И ещё скажи спасибо, что я так тебя люблю… - Она помолчала, слушая собеседника. – Но чтобы в этих Карловых Варах я жила без сестры, высоко и в приличном отеле. С носильщиками и доставкой в номер, а не всяким мусором шведского стола в общем зале среди всяких плебеев! А потом я подумаю, прощать тебя или нет. – Она лукаво улыбнулась, хотя собеседник и не мог её видеть. – Коленька, ты мне ещё Мальдивы должен. - А то колечко с бриллиантиком мне разонравилось – всё-таки он маленький какой-то… Эвелина Великовская мне даже намекала что… - Она резко замолчала, слушая собеседника. – А я не хочу выглядеть нищенкой! – взвизгнула она, топнув ножкой. – Ты хочешь, чтобы твой нефтяник считал тебя бомжом, а меня побирушкой? – Она снова помолчала. – Нет, Гоа будут осенью. А зимой я в Куршавель хочу. И на этот раз с тобой и хорошо выглядеть. А то в том салоне какая-то криворукая деревенская дурочка мне маникюр делала. Представляешь, она не знает, что такое шеллак! – Она возмущённо замолчала. Через секунду улыбнулась, самодовольно откинув волосы за спину. – Ну конечно! Чем лучше выгляжу я, тем больше с тобой нужных и важных людей хотят общаться. Я помогаю тебе в твоём бизнесе. – Она помолчала. – Ты самый лучший! Я люблю тебя! – Она чмокнула воздух рядом с трубкой. – И не забудь про Канары!
Она хихикнула и ткнула пальчиком в телефон. Затем небрежно бросила его в сумочку и взглянула на девушку на ресепшн.
- Чего уставились? – надменно спросила она у девушек за стойкой, поглядывающих на неё. – Я в вашем клоповнике ненадолго. И поднимите, наконец, наверх мой чемодан! – воскликнула она и царственно прошла к лифту.
Девушка за ресепшн выругалась и обратилась к вошедшему шофёру.
- Саит, закинь в сто тридцатый чемодан, будь добрым. Очень тебя прошу.
Мужчина недоумённо посмотрел на неё. Недовольство отразилось на его загорелом бородатом лице.
- Камила, что за просьбы?
- Ну, очень прошу! – Девушка молитвенно сложила руки. – Уж очень противная клиентка!
Мужчина недовольно подошёл к чемодану.
- Сто тридцатый?
- Да. А я тебе буду благодарна. – Девушка завлекательно улыбнулась.
Мужчина, хмуро глядя на неё, взялся за ручку чемодана.
- Только ради тебя. Нашли носильщика.
Он покатил розовый чемодан за собой, прихватив большую сумку того же цвета у стойки.
- Камни она там возит, что ли? – бурчал он.
Выйдя на этаже из лифта, он, всё так же бурча, подошёл к двери номера. Собравшись постучать, он услышал изнутри голоса.
- Не могла без сцен? – послышался спокойный голос.
- Я не привыкла к подобной помойке и такому помоечному к себе отношению! – раздался истеричный голос под перестук каблуков по полу. – Это ты привыкла довольствоваться бараками и уборщицами! А я не потерплю такого!
Мужчина постучал. Дверь резко распахнулась, и на пороге появилась всклокоченная блондинка, сверкая глазами. Мужчина замер, поражённый в самое… сокровенное.
- Чего вам? – с вызовом вскричала она, видимо, не остыв от недавней перепалки. Щёки её пылали, а губы, покрытые блестящей розовой помадой, подрагивали.
- Ваш чемодан, - хрипло произнёс мужчина. Как бы он хотел сейчас завалить эту красотку на ближайший диван.
- А, наконец-то, - надменно произнесла она, успокоившись. – А вы не торопились. – С недовольством она вырвала из его рук ручку чемодана и сорвала с его плеча свою сумку. Откинув, не глядя, всё это в сторону, она быстро сунула в его ладонь бумажку. – Чего вы ждёте? Идите уже! – Она царственно махнула холёной рукой и хлопнула дверью.
Мужчина скрипнул зубами. Взглянув в ладонь, он увидел бумажку в десять евро. Хмыкнув, он спустился вниз.
Когда спустилась первая постоялица из 130 номера, он всё ещё обсуждал блондинку со своими друзьями, попивая горячий кофе. Описывая её, он размахивал руками и громко что-то тараторил на своём языке. Слушавшие его мужчины периодически что-то кричали ему в ответ, водя руками по воздуху, что должно было показать формы и объёмы постоялицы, и радостно ржали, когда он, на что-то обидевшись, гневно швырнул чашку на ковёр, обдав голые ноги в сандалиях коричневыми брызгами. Он с размаху двинул кулаком в лицо ближайшего собеседника, что-то выкрикнув ему на своём языке. Тот опрокинулся на спину, смешно вскинув голые волосатые ноги в потертых шлёпанцах с загнутыми носами, что ещё больше развеселило остальных. Весело покрикивая, они стали поднимать его, похлопывая по плечам и перекрикиваясь с побагровевшим задирой, который, хмуря брови, что-то ворчал в ответ.
Последнюю сценку наблюдала темноволосая постоялица с короткой стрижкой из 130 номера. Теперь на ней были лёгкие светлые бриджи, элегантно облегавшие её стройные ноги с татуировкой на левой щиколотке, бежевая футболка, рельефно обрисовывавшая её небольшую грудь, белая кепка и большие простые очки в пластиковой оправе. Она хмыкнула, глядя на горланящих мужчин, поправила светлую сумку на плече и пошла своей дорогой. Разговаривавшие мужчины даже не обратили на неё никакого внимания. У них были дела поинтереснее: одни подтрунивали над другими, подзадоривая радостными воплями; кто-то невозмутимо курил кальян, посмеиваясь над ругающимися; кто-то наливал новую чашку кофе. Скучная худощавая темноволосая молодая женщина никому была не интересна. Их внимание всегда привлекали пышные блондинки. Скромная и незаметная молодая женщина была слишком обычной и не бросалась в глаза.
Молодая женщина неторопливо шла по пляжу. Дойдя до песка, она стянула босоножки и, помахивая ими, пошла к воде. Погружая босые ноги в горячий песок, она с наслаждением подставляла солнцу лицо, придерживая кепку. Все шезлонги с зонтиками над ними были заняты. Поэтому, найдя свободное место, молодая женщина расстелила полотенце и уселась на него, снимая бриджи. Стянув через голову футболку, она подставила солнцу своё бледное тело в татуировках. Открытый купальник мало что скрывал.
Достав из сумки кипу листов бумаги, она перевернулась на живот, углубляясь в чтение и попутно делая пометки.
- Такая бледная девушка не боится сгореть? Может, мне намазать тебя кремом?
Молодая женщина, приложив руку к козырьку кепки, прикрываясь от солнца, повернула голову, приподнявшись на локте. Сверху вниз на неё смотрел полноватый мужчина средних лет с залысинами на лоснящейся голове. Его круглое лицо расплывалось в самодовольной улыбке, а толстенькие волосатые пальцы держали тюбик с кремом для загара. Он уже намеревался усесться на полотенце женщины, в полной уверенности, что она ему не откажет. Та смерила его с ног до головы поверх очков, потом медленно села на полотенце, резко подогнув под себя одну ногу. Вторую она согнула в колене и обхватила руками.
- Не трудитесь – не впечатлили. Я лесбиянка, - с усмешкой сказала она, и снова улеглась на живот, возвращаясь к своим бумагам.
Мужчина яростно сказал что-то на своём языке вполголоса и плюнул на песок рядом с молодой женщиной. Та медленно поднялась с полотенца, загребая рукой песок.
- Пошёл вон, животное, - сквозь зубы сказала она, сдерживая гнев. – Или я тебе не только песок в глаза швырну, а и яйца отобью, Казанова разжиревший.
Мужчина отшатнулся, презрительно кривя губы.
- Я лучше с орангутангом буду трахаться, чем с таким животным, как ты, - и она в свою очередь плюнула в ноги волосатому дон Жуану. – Ты себя в зеркале видел, скотина? Пошёл вон, говорю!
Она потрясла рукой, сквозь пальцы которой сыпался песок. Мужчина, пятясь и сверкая глазами, отошёл от неё, бормоча под нос ругательства.
Отойдя на достаточное расстояние, он заорал:
- Сука! Проститутка! Как твой отец тебя не убил, шалава! Как ты матери в глаза смотришь!
- Сколько ты мне заплатил, что так орёшь? – со смехом выкрикнула женщина, снова садясь на полотенце. – Что твой папа скажет, когда я ему расскажу, что ты – гомик, а на пляже к женщинам для отвода глаз пристаёшь?
Мужчина с бессвязными воплями помчался с пляжа, смешно вскидывая пятки и поднимая песок за спиной. Женщина усмехнулась.
- Здорово вы его, - произнёс женский голос с другой стороны от неё. Она повернулась.
Молодая стройная красотка в миниатюрном раздельном купальнике с интересом смотрела на неё.
- На самом деле, я не лесбиянка, - произнесла молодая женщина. – Просто не люблю самоуверенных самцов, мнящих себя подарком для любой женщины.
- Согласна с вами. – Красотка томно откинулась на шезлонге. – А мне они проходу не дают.
Молодая женщина хмыкнула в свои бумаги. «Ещё бы, - подумала молодая женщина, глядя на изгибающуюся красотку. – Когда так выделываться, то нечего удивляться, что всякие самцы слетаются».
- Знаете, как утомляют эти приставания? – Женщина прикрыла глаза локтем в грациозном движении. Одна стройная ножка была вытянута, другая в колене изящно согнута и лежала на ней. Молодая женщина снова хмыкнула, не отрываясь от бумаг.
Красотка ещё что-то пафосно вещала утомлённым голосом голубому небу, не забывая демонстрировать окружающим своё идеальное тело. Молодая женщина не вслушивалась в банальности и нарочитое кокетство. Что-то в бумагах заставило её хмуриться. И она раз за разом что-то вычёркивала в них и дописывала, всё больше хмурясь.
А красотка, видя, что ей не удаётся поговорить, дёрнула плечиком и пошла к воде. Молодая женщина не обратила на неё внимания.
Она ещё какое-то время рьяно черкала бумаги, пока со злостью не отшвырнула их от себя. Откинувшись на спину, она прикрыла глаза. Полежав с минуту, она резко развернулась и снова схватила свои бумаги. Какое-то время что-то быстро строча на расчёрканных листах, она наконец удовлетворённо отложила ручку. Тут, очнувшись, она огляделась по сторонам, глянула на часы на тонком ремешке и заторопилась обратно в гостиницу. Второпях она не обратила внимания не заинтересованный взгляд молодого человека с весьма обычным лицом и пронзительными серыми глазами. Впрочем, даже, если бы она его заметила, вряд ли придала бы какое-то значение. Мало ли туристов на курорте?
Подходя ко входу, она увидела спорящих за деревянными досками под навесом мужчин. Подкидывая кубики в нарды, они громко стучали фишками, что-то яростно доказывая друг другу на своём языке. Молодая женщина нахмурилась и поспешила внутрь.
Внутри девушки из персонала суетились, подготавливая общий зал к обеду. Молодая женщина покачала головой и пошла к лестнице. И снова никто на неё не обратил внимания.
Вечером в баре гостиницы вторая постоялица из 130 номера произвела фурор на всех без исключения мужчин. Стройная блондинка с большой грудью и не менее большими томными голубыми глазами, узкой талией и умопомрачительными ногами на огромных шпильках блестящих босоножек не могла оставить равнодушным ни одного человека: мужчины пожирали её глазами в желании обладать, а женщины исходили от ревности и зависти. Та же, как будто не видя произведённого эффекта, флиртовала направо и налево, вызывая ещё большее желание женщин её убить. Почти сразу её окружила группка молодых и не очень людей, которые наперебой бегали ей за коктейлями, наперегонки предлагали сигареты и зажигалки и прочие мелочи, пожирали глазами её бюст и обнажённые ноги и смеялись над её незамысловатыми шутками. Покинутые ими спутницы объединились в кружок и ядовито сплетничали за одним из столиков. Другие мужчины с завистью смотрели на кобелирующих вокруг красотки более удачливых, а, точнее, более молодых соперников, и угрюмо потягивали пиво рядом со своими недовольными и досадующими спутницами. А красавица не пропустила ни одного танца, соблазнительно тряся прелестями под быструю музыку, и томно изгибаясь и многозначительно придвигаясь к партнёру под медленную. Не один раз в её сторону неслись ядовитые замечания, которые она наполовину игнорировала, наполовину парировала с лёгкой усмешкой, сверкая жемчужными зубками. Когда она возвращалась за столик, она снова запрокидывала голову, звонко смеясь и демонстрируя тонкую белую шею, грациозно перекладывала ногу на ногу, сверкая коленками, изящно откидывала ручкой с тонкими пальчиками с тёмно-розовыми ноготками длинные волосы за спину, чем приводила в щенячий экстаз окружавших её столик мужчин.
- Мальчики, вы такие замечательные! Как же мне с вами хорошо! – весело говорила она, поглаживая то одну мужскую руку, то другую. Некоторые пытались схватить её за руку, но она каждый раз ловко ускользала от подобного внимания, ласково поглядывая на настойчивого поклонника.
Мужчины приглашали и приглашали её, пока наконец она не объявила, что следующий танец будет последним. Оставшиеся с носом мужчины с завистью смотрели на счастливчика, к которому женщина наклоняла голову и чьи плечи обнимала в этом своём последнем танце. Весь вечер она не выделяла кого-то конкретного, но под конец ушла с молодым красивым человеком атлетического сложения, лицо которого сияло глупой улыбкой от такой удачи, а штаны ниже пояса ощутимо выпирали.
С уходом красотки в баре как будто стало темнее, шум постепенно стихал, разговоры стали скучнее и тише, сами люди успокаивались до сонного состояния, а мужчины, кучковавшиеся около красотки, возбуждённые, ушли искать развлечений в других местах, прихватив своих недовольных подруг. Жизнь в баре как будто остановилась.
В тёмном углу сидела четвёрка молодых мужчин и медленно потягивала пиво, тихо переговариваясь. Тот, который сидел лицом к залу, был ослепительно красив: блестящие чёрные слегка вьющиеся волосы, карие глаза, гладкая кожа с румянцем, нос с лёгкой горбинкой и чувственные губы. Его широкая улыбка и смазливое лицо могли лишить сна и свести с ума любую дурочку. Он порывался подойти к красотке в красном платье, но его каждый раз останавливали его друзья и усаживали обратно на стул. Тот, кто сидел слева от него, выглядел бы вполне симпатичным, если бы не удивлённо-испуганное выражение лица, как будто он только вчера вышел из монастыря или тюрьмы и теперь обозревает странно изменившийся мир. Сидевший справа от красавчика молодой человек был светловолос, голубоглаз, худощав, высок и вполне хорошо сложен. Его портило только одно: унылое выражение довольно приятного лица, будто бы он с рождения скорбел в этом мире. Он вяло крутил кружку с недопитым пивом, обиженно оглядываясь по сторонам. Четвёртый молодой человек сидел спиной к залу. Казалось, его не тревожило всеобщее оживление вокруг красотки. Он даже не поворачивал голову на её серебристый смех, снисходительно смотрел на мучения своего красивого друга, которого к ней не пускали друзья справа и слева, и лениво потягивал пиво, равнодушно разглядывая посетителей. Он имел весьма обычную внешность: каштановые волосы слегка вились над высоким лбом, тёмно-серые глаза лукаво сверкали под вполне обычной формы бровями, прямой нос и иронический изгиб губ не делали его внешность красивой, но привлекательной и приятной. Он поигрывал кружкой с пивом, постукивая по столу пальцами.
- Она уже ушла, Тим, сиди смирно, - сказал с плохо скрываемой завистью молодой человек слева от красавца. – И ушла она с тем дебилом, что постоянно твоих красоток уводит.
- Саша, ты скотина, - разочарованно произнёс красавчик, названный Тимом, продолжая в волнении оглядывать зал. – Какого чёрта ты не дал мне подойти к ней?
- А ты думаешь, твоего фирменного «привет, красотка» хватило бы, чтобы остальные разбежались от её стола? – недовольно спросил тот, кого назвали Сашей. – Я не хотел, чтобы ты выглядел дураком в этой толпе идиотов.
- Скажи лучше, что ты завидуешь, - с глуповатой надменностью произнёс Тим, разочарованно откидываясь на спинку стула. – Тебе бы точно ничего не светило.
- Думаешь, не светило? – с плохо скрываемым раздражением спросил Саша. – Ах, ну да, я и забыл: секс-символ среди нас тут один. И это ты.
- Ну да, - не задумываясь, кивнул Тим. – Со сколькими ты тут переспал уже? Или нет, сколько ещё тебя не отшило, пока мы тут отдыхали?
- Мы тут всего два дня! – возмутился Саша.
- Ну и что? Я-то уже успел переспать с тремя.
- С тремя? Ещё утром их было две!
- Ну, то утром, - с застенчивым самодовольством сказал Тим.
Саша что-то возмущённо пробурчал себе под нос.
- Ладно, друг, не сердись. – Тима повернулся к Саше с широкой улыбкой. – Ты не виноват, что ни одна женщина не может передо мной устоять. – Его взгляд был таким наивным, а уверенность в своём обаянии настолько непоколебима, что Саша махнул рукой. – А ведь она красотка, - мечтательно добавил Тим. – Скажи, Глеб?
Блондин со скорбным лицом тяжело вздохнул.
- Не просто красотка, - сказал он уныло. – А настоящая бомба.
- Вот не понимаю, - вступил в разговор четвёртый парень. – Неужели вам не надоело гоняться за сиськами? Тебе скоро тридцатник, - он кивнул на Тим. – А вам давно перевалило. - Он по очереди посмотрел на Сашу и Глеба. – А всё как юнцы прыщавые. А ты, Глеб, вообще четыре раза женат и трижды в разводе, дочь растёт. Остепениться не пора?
- И что, что я женат? – возопил Глеб. – Алла развода хочет до сих пор! А значит, я свободен! И, пока я не умер, имею право желать любую красотку!
- Только вот красотки тебя не желают, - с жестокой улыбкой сказал четвёртый. – Не понимаю я Аллу: зачем ей понадобилось снова за тебя выходить? Один раз вы уже развелись.
- Это было недоразумение! – с надрывом вскричал Глеб. – После развода она поняла, что жить без меня не может! И мы снова поженились!
- Если не может без тебя жить, то чего сейчас требует развода?
Вопрос повис без ответа.
- Жестокий ты человек, Серый, - вздохнув, наконец, сказал Глеб. – И как тебя будет жена терпеть?
- Ну, уж я точно не буду жениться каждый раз, как пересплю! – усмехнулся четвёртый парень, которого назвали Серым. – А, глядя на ваши с Аллой браки, у меня пропадает желание жениться вообще. Одна развелась, потому что муж ей с мужчиной изменил, другой – потому что с мужчиной изменила жена. Не с одним и тем же? – Он снова усмехнулся.
- Ты прекрасно знаешь, что нет! – со вселенской скорбью на лице сказал Глеб. – Я со школы люблю Аллу, ты это знаешь. Потом наши дороги разошлись. А когда мы встретились, она уже была в разводе, а я второй раз женат. Но я развёлся ради неё!
- Ну конечно! Ради неё! А вот скажи мне, – парень, названный Серым, подался вперёд к Глебу и положил локти на стол перед кружкой пива, – если ты так любил Аллу, как говоришь, зачем дважды женился? Да ещё дочь народил от второй жены?
- Ну… я думал… - замялся Глеб. – Она вышла замуж. Значит, мне ждать нечего. Откуда я знал, что моя жена изменит мне с гинекологом? – вскричал он страдальчески.
- А то, что на приём она к нему каждую неделю по нескольку раз бегала, тебе ни о чём не сказало? Тебе надо было их обязательно застать у себя дома?
- Ну, она говорила, что перед рождением ребёнка надо всесторонне обследоваться, - растерянно сказал Глеб. – Анализы там всякие, процедуры… Чтобы ребёнок был здоров.
- Ты сам ещё ребёнок, - махнул рукой Серый. – Ну а потом? С какой стати ты второй раз женился?
- Её родители настояли: они были очень строгих нравов, - печально сказал Глеб. – А она была такая чистая, светлая!.. – Он вдохновенно поднял глаза к потолку.
- Ага. И на втором месяце, - съязвил Серый. – Окрутили тебя, дурака, а ты и уши развесил. «Строгие нравы»! – фыркнул он.
- Ты её не знаешь! – в отчаянии вскричал Глеб. – У неё же потом выкидыш был!
- В чём она обвинила тебя, - удовлетворённо сказал Серый. – А потом ещё развод потребовала и квартиру с машиной отсудила. Хорошо до родительской дачи не добралась. И её бы отдал.
- Я сам настоял на разводе!
- Ну да. После того, как её братья к тебе пришли «поговорить». – Серый снова усмехнулся. – Нет, что ни говори, а Алла тут ни при чём. Ты просто лох. Лох, который даже не может свои левые похождения от жены скрыть. Ведь вы потому с Аллой разошлись? В первый раз?
- Ну… да, - виновато сказал Глеб. – Я просто не удержался…А на корпоративе было много шампанского…
- Ну а сейчас что? Сейчас вы почему разводитесь?
- Алла сказала, что устала от меня, – растерянно ответил Глеб. – Устала от моего нытья, ревности, от моей работы. От всего, в общем.
- Ясно. – Серый откинулся на спинку стула. – Знаешь, я с тобой не живу, но тоже частенько от тебя устаю, - сказал он, вертя кружку с пивом.
- Почему? – изумился Глеб.
- Алла права: ты нытик и зануда, – вставил Тима, ставя пустую кружку на стол и вытирая рукой рот.
- Неправда! – вскричал Глеб. – Я не нытик! Саш, ну хоть ты им скажи! – заныл он, обращаясь к Саше, который сидел с кислым лицом. – Ну скажи им, что я не нытик!
- По-моему, они сами всё слышат, - кисло сказал Саша.
Глеб начал что-то причитать срывающимся голосом, но в это время к столику подошли три девушки. Каждая была по-своему интересна. Первая чем-то напоминала Глеба: тот же высокий рост, светлые волосы, голубые глаза, строение лица и форма носа и губ. Только в её лице не было мировой скорби, присущей молодому человеку. Вторая была русоволосой с прекрасной фигурой и милым лицом. Во всём её облике сквозил какой-то аристократизм, хотя сама она явно не осознавала этого. Третья была рыжей с копной вьющихся волос, которые в беспорядке торчали на голове и лежали по плечам. Первая была одета в простые джинсы и футболку, вторая – в неброский, но явно дорогой брючный костюм, а третья – в длинную юбку до пят с какой-то хламидой невероятной расцветки. При каждом её шаге звенели бусы, браслеты, кольца, что в огромном количестве были на ней. Она явно не хотела уделять своей внешности много внимания. Но, странное дело, не производила впечатления немытой хиппи.
Подошедшие девушки подтянули к столу парней свободные стулья и расположились рядом.
- Ну? И о чём вы говорили? – с радостной улыбкой спросила хиппующая девушка.
- О Глебе и Алле, - недовольно скривился Саша.
- О нет! – простонала девушка. – У вас это не прошло ещё? – обратилась она к Глебу и русоволосой подруге.
- Нет. И не пройдёт, - твёрдо сказала та. – На этот раз я не совершу глупость…
- Ну наконец-то! – радостно воскликнула рыжая. – Я рада, что вы помирились! – Она чуть не захлопала в ладоши.
- Нет, Даш, ты не поняла, - прервала её русоволосая подруга. – Я не совершу ошибки, чтобы после развода с ним снова выйти за него замуж. – Она зло посмотрела на Глеба.
- Ах вот что! – Глеб встал. – Знаешь, Алла, развод с тобой – лучшее, что случилось в моей жизни! – вскричал он.
- Первый или второй? – негромко спросил Саша. Серый хмыкнул.
- Что? – Глеб запнулся, как будто наткнулся на стену.
- Я говорю, развод какой – первый или второй? – с невинным видом спросил Саша. Серый снова хмыкнул.
Глеб растерянно посмотрел сначала на одного, потом на другого, перевёл взгляд на заинтересованное лицо Аллы, затем, приняв вид оскорблённого достоинства, без слов, гордо ушёл из бара.
- Ну, ребята, зачем вы? – улыбаясь, спросила рыжая Даша.
- Боишься, что он прямо сейчас пошёл искать себе очередную жену? – усмехнулась русоволосая Алла.
- Девочки, это всё-таки мой брат, - произнесла блондинка. – Может, он её уже нашёл, и пошёл предложение делать, - закончила она.
Вся компания дружно рассмеялась.
- Ох, Марта, - смеясь, произнёс Серый. – Не представляю, как ты с ним жила двадцать с лишним лет? Только из-за тебя я с ним общаюсь.
- Не ври. – Блондинка Марта игриво шлёпнула его по руке. Но было видно, что комплимент ей приятен. – Вы, трое, одноклассники. – Она поочерёдно указала на Серого и Сашу. – Вы с ним учились десять лет.
- Только не я. – Серый встал. – Мы переехали, когда вы уже пошли в седьмой класс. – Он кивнул на Сашу. – Все десять лет я бы с ним не выдержал.
- Ты знаешь, хоть наши отцы и двоюродные братья, но мы-то с ним совсем не похожи, - задумчиво сказал Саша. – Интересно, почему?
- Эх, Саша, может, всё потому, что твоя матушка сбежала с негром, а отец оказался геем?
Вся компания дружно застонала.
- Ну сколько можно слышать одно и то же? – возмутился Тим. – У вас всегда одни разговоры – браки Глеба и тяжёлое детство Саши. А обо мне кто-то спрашивал? Кто-то интересовался моей карьерой? Я актёр, между прочим! В рекламе снимаюсь, в сериалы меня приглашают!
- Реклама! – рассмеялся Серый. – мелькнул в паре эпизодов средств от простуды и геморроя, а уже «снимаюсь»! А сериалы? Куда там тебя приглашали? «Её забытая память»? или «Субботняя любовь»? тоже мне, актёр!
- Зря смеёшься, - буркнул разобиженный Тим. – Ещё в очереди за моими автографами будешь стоять.
- Не обижайся. Просто пока твои успехи не настолько значимы, чтобы о них много говорить.
- Ну так и вы не о карьерах своих постоянно разговариваете! – возмутился Тим.
- Ну так расскажи о себе, - предложил Серый, садясь. – Кто из твоих родителей гей?
- Никто, - удивлённо ответил Тима.
- А сколько раз они разводились?
- Они тридцать лет женаты!
- Может, тебя били в детстве? – встряла Даша. – Запирали в чулан? Или трогали за причинное место на семейном ужине? Ну, я как пример, - добавила она, глядя на удивлённые лица друзей. Те понимающе закивали головами.
- Да не было такого! – возмутился Тим. – Вы же знаете, у меня нормальная семья! Мать, отец, четыре сестры, я, дедушки с бабушками, тёти, дяди… Все вполне нормальные! Никакие не извращенцы!
- Ну так о чём говорить тогда? – спросил Серый, снова вставая.
- И в самом деле, - добавила Даша. – Никакой тайны, скелетов в шкафу… Совсем не интересно. – Она покопалась в своей сумке и тоже поднялась. – О господи! Я, кажется, потеряла свой талисман! – вскричала она. Опрокинув матерчатую сумку на стол, она высыпала всё содержимое и судорожно перебирала его. – Ах, нет. Вот он. – Из кучи вещей она вытащила гладкий белый булыжник.
- Это твой талисман? – изумлённо спросил Серый.
- Да, – радостно ответила Даша. – Он мне помогает.
- Не сомневаюсь, - кисло произнёс Саша. – Особенно ночью в тёмном переулке.
Даша непонимающе посмотрела на него.
- Хорошо по голове тюкнуть, - раздражённый её недогадливостью, пояснил Саша.
- Ну и для этого тоже я его брала, - с наивной уверенностью сказала Даша. – Хотя, мне раньше всегда хватало слов убедить грабителя не грабить меня.
- Телохранители папы за спиной – убедительный аргумент, - съязвил Саша. Серый снова хмыкнул.
- Ну и это тоже. Но я и сама справлялась. – Казалось, Дашу ничего не могло поколебать.
- Да-да… - обречённо ответил Саша и махнул рукой.
Серый с усмешкой наблюдал за их пикировкой. Остальные тоже потихоньку начали подниматься, шумно двигая стульями.
- Пойдём к нам? – спросила Марта, забрасывая ремешок сумочки на плечо.
- Нет, - с довольной широкой улыбкой ответил Тим. – У меня встреча. Ну, вы понимаете? С девушкой. – Он смущённо смотрел на друзей.
- Кто бы мог подумать! – язвительно воскликнул Саша. – А я-то было решил, что с папой!
- Нет, отец сейчас с матерью на курорте, - серьёзно сказал Тим. – Празднуют юбилей – тридцать лет вместе. Вы представляете? Тридцать лет!
- Да слышали уже, - раздражённо сказал Саша. – Давай, беги к своей красотке.
- Ты, правда, не обидишься? – обеспокоенно спросил его Тим.
- Нет, не обижусь, - так же раздражённо отвечал тот.
- Тогда пожелай мне удачи. А то я не поверю, что ты не обиделся. Ну? Давай! – Тим театрально стал в позу и взмахнул рукой.
- Желаю тебе удачи, - внятно и раздельно сказал Саша, склонившись к нему.
- Да ну, что ты, - с деланным смущением улыбнулся Тим. – Мне удача не нужна. Я сам – ходячая удача.
- Иди уже, - произнесла Марта и, развернув его, подтолкнула в спину.
- Завтра расскажешь, - вдогонку ему крикнул Саша.
- Ну, как всегда, - отозвался из темноты Тим.
- Он что, все свои похождения тебе рассказывает? – обернулась Марта к Саше. Тот с кислой физиономией посмотрел на неё.
- Не только похождения, он мне вообще всё рассказывает. А утром ещё и озвучивает ночные события, как будто я ничего не слышу! Номера через стенку! – Он помолчал. – Может, со мной кто-то поменяется?
Друзья хором стали отнекиваться.
- Ты же его лучший друг. Вот и поддерживай его, - сказала Алла.
Друзья вместе кивнули и постепенно, гуськом вышли из бара. Редкие официанты переставили за ними стулья и убрали со стола. Оставшиеся посетители потихоньку разбрелись по своим номерам. Спустя полчаса бар был уже пуст.
Утром в столовой отеля было сравнительно пусто. Только пара пожилых супругов и два-три человека за различными столиками. Темноволосая постоялица, которую вчерашняя скандальная красотка назвала Норой, в одиночестве сидела за столиком в углу, неторопливо поглощая свой небогатый завтрак. Уткнувшись в книжку, она, не глядя, насадила на вилку ветчину и перелистнула страницу. Обеденный зал потихоньку стал заполняться проснувшимися постояльцами.
Девушка подносила кружку с чаем ко рту, как на страницу легла тень. Она подняла голову. Рядом с её столом стоял высокий блондин с унылым лицом и шатен с несколько язвительным выражением лица.
- Извините, - произнёс блондин. – Вы заняли наш столик.
Секунду девушка смотрела на него, затем оглядела стол, подняла тарелку, книгу, кружку, заглянула под столешницу и снова посмотрела на него.
- Простите, но здесь не указано, что этот стол кому-то принадлежит, - сказала она. Блондин озадаченно смотрел на неё.
- А правда, Глеб, что ж ты не вырезал на столе наши имена, чтобы все знали? – язвительно сказал шатен. Блондин метнул на него недоумевающий взгляд.
- Это наш стол, - начал он снова. – Мы каждый день за ним собираемся.
Девушка оглядела зал. Свободные столы ещё были.
- Значит, сегодня вы позавтракаете за другим, - спокойно произнесла она. – Или вам придётся примириться с моей компанией.
Блондин, глуповато открыв рот, беспомощно смотрел на неё.
- Саш, ну хоть ты скажи! – заныл он, оборачиваясь к шатену. Тот скривился.
- А что тут скажешь? Она права – мы не покупали это место. Если хочешь, сядем за другой стол.
- Но я не хочу другой, - настойчиво скулил блондин. – Я привык есть здесь. И я никуда не пойду.
- Она пришла первой, - кисло сказал шатен. – И сгонять её я не собираюсь. Если хочешь, можешь остаться без завтрака: скоро люди соберутся, и мест не будет вообще. Я остаюсь.
Блондин остолбенело посмотрел на него и пошёл к стойке с тарелками и едой.
- Простите моего друга. Он плохо спал сегодня, - обратился шатен к девушке.
- А почему вы просите за него прощения? – с лёгкой улыбкой спросила девушка. – Вы ни в чём не виноваты.
- Он мой друг. – Шатен пожал плечами.
- Он не ребёнок. Если хочет хамить и получать в ответ хамство – это его выбор, пусть не жалуется. А на вас я совершенно не обижена. – Она снова улыбнулась. Кислое выражение на лице шатена сменилось ироничной улыбкой.
- Меня зовут Саша, - сказал он, садясь рядом. – А моего друга Глеб. Мы здесь отдыхаем с друзьями. Глеб, ко всему, ещё и мой троюродный брат. Он здесь с сестрой.
- А я Нора, - с улыбкой ответила девушка, положив потрёпанный календарик на страницу в качестве закладки. – И здесь я тоже с сестрой. Вы её могли вчера видеть в баре, в красном платье.
- Так эта красотка – ваша сестра? – заинтересованно произнёс Саша, подавшись к ней. – Мы с друзьями были вчера в баре. Очень… эффектная женщина. Вокруг неё так и крутились молодые люди.
- Эля умеет привлекать к себе внимание, - поморщившись, сказала Нора. – Она ушла с кем-нибудь?
- Да, с одним красавчиком, - ответил Саша, откинувшись на спинку стула. – А что?
- Просто, она пришла на рассвете, злая, как собака, разбудила меня и рассказывала о том, что какой-то красавчик – полный ноль в постели, что она зря на него время потратила и вообще оно того не стоило. Даром что у него в штанах слоновий… - Молодая женщина запнулась. – Простите. Как будто мне это интересно! Как только выговорилась, она легла спать, а я уже уснуть не могла. Пришлось прийти сюда пораньше.
В это время к столу вернулся Глеб с подносом, уставленным тарелками. Недовольно глянув на Нору, он стал расставлять их на столе.
- Это ты всё себе? – спросил Саша. – А я?
- Иди и возьми, - с нажимом сказал Глеб, усаживаясь за стол.
Саша поднялся и направился к стойке. Девушка с усмешкой смотрела на Глеба. Тот ещё некоторое время усаживался, переставлял тарелки, и наконец, поднял на её глаза.
- Да, я люблю плотно позавтракать, - с вызовом сказал он.
Нора улыбнулась и подняла руки в шутовской сдаче.
- Я ничего не говорила.
Глеб метнул на неё взгляд и начал есть. Нора допивала чай, поглядывая на него.
Вернулся Саша с подносом и, усаживаясь, обратился к Глебу:
- Представляешь, вчерашняя красотка в баре – сестра Норы! – Он уселся, размешивая кофе.
- Кто такая Нора? – удивлённо спросил Глеб. Саша, в свою очередь, удивлённо посмотрел на него.
- Вы не познакомились? – спросил он.
- Нора – это я, - произнесла девушка, откидываясь на спинку стула. – А та красотка, от которой у вас слюнки потекли, моя сестра-близнец Эля.
- Близнец? – Саша замер с вилкой над куском мяса. – Вы не говорили, что вы близнецы.
- А разве это не очевидно? - пожала плечами Нора.
- Нет. Вы совсем не похожи, - сказал Саша, вглядываясь в её лицо.
- Может, если бы я так мазалась, как она, вы бы нас не отличили, - с раздражением сказала Нора, поставив кружку на стол и слегка поигрывая ею.
- А чем вы занимаетесь, Нора? - поспешил поменять тему Саша.
- Я юрист. Адвокат по уголовным делам.
- В грязи копаетесь, - буркнул Глеб, уткнув нос в тарелку.
- Приходится, - парировала Нора. – Кто-то же должен убирать за вами дерьмо.
- За нами? – Глеб вскинул глаза. – Это за кем – за нами?
- За мужчинами. – Нора снова откинулась на спинку стула, держа кружку в руке. – Моя работа убедила меня, что всё зло – от мужчин.
- Ну конечно! – насмешливо сказал Глеб. – Всё зло и всегда происходило от женщин. – Подчёркивая своё безапелляционное заявление, он чуть не в лицо тыкал ей пальцем.
- Да, бросьте, - отмахнулась от его пальца Нора, заставив его недоумённо отшатнуться. – Если бы мужчины держали свой член в штанах и думали не им, а головой, то восемьдесят процентов преступлений бы не было.
Глеб остолбенело смотрел на неё.
- Ведь вчера в баре мужчины чуть не подрались из-за моей сестры – кто её уведёт в койку. Ведь так? – Она поочерёдно смотрела на них обоих. – А когда она выбрала одного, разве всё закончилось тихо-мирно?
- В общем, да, - растерянно произнёс Глеб.
- Если не считать того, что Тим чуть из штанов не выпрыгнул, пытаясь заглянуть в её декольте, - язвительно вставил Саша.
- Тим? – удивлённо спросила Нора.
- Наш друг, - пояснил Саша. – Он очень гордится своими успехами у женщин. Правда, здесь его постоянно обходит другой красавчик.
- Тот, с которым ушла моя сестра?
- Да.
- Успокойте вашего друга, - улыбнулась Нора. – Его тело Эле понравилось, это да. Но любовник он никакой, по её словам.
- Я ему передам, - произнёс Саша, запихивая в рот кусок мяса.
- А чем вы занимаетесь? – спросила Нора.
- Я социолог, - гордо сказал Глеб. – Преподаю в университете.
- Сотрясаете воздух, значит, - съязвила Нора, возвращая ему колкость. Тот застыл с обиженно-озадаченным выражением лица, глуповато приоткрыв рот.
- А вы? – обратилась Нора к Саше.
- А я – младший менеджер. Занимаюсь бизнес-проектами.
Нора даже не пыталась скрыть недоумение. Саша начал ей пояснять, но она лишь махнула рукой.
- Ваши слова для меня – иностранный язык, а то, чем вы занимаетесь – тёмный лес. Не трудитесь, я всё равно ничего не пойму.
- Куда уж вам, - усмехнулся в тарелку Глеб.
- А ты сам хоть понимаешь, чем я занимаюсь? – раздражённо повернулся Саша к Глебу.
- Ну… да… - растерянно произнёс тот. – Ты занимаешься бизнес-проектами…
Нора звонко расхохоталась. Саша скривился и махнул рукой.
- Куда уж вам, - повторила слова Глеба Нора. Он упрямо вскинул голову и хотел надменно что-то сказать, но она добавила: - Имейте честность признаться, что вы такой же дурак в этом, как и я. Не больше и не меньше. Смиритесь. – Она улыбнулась.
- Он вообще ничего не понимает в моей работе, - спокойно сказал Саша. - А я не понимаю, что он делает в университете: в его группе меньше десятка ботаников, которым просто некуда идти. И то на его лекциях они спят.
Нора снова рассмеялась. Саша слегка улыбнулся. Глеб надменно откинулся на спинку стула, сложив руки на груди. Он поджал губы, пережидая миг их веселья.
Отсмеявшись, Нора спросила Глеба:
- А ваша сестра тоже социолог?
- Откуда вы?.. Ты и про Марту успел рассказать? – накинулся он на Сашу.
- А разве это тайна? – удивился Саша, отправляя в рот очередной кусок мяса.
- А про Аллу ты ничего не успел выболтать?
- Разговор не зашёл, - спокойно ответил Саша.
- А Алла – это кто? – заинтересованно спросила Нора.
- Алла – это моя жена, - надменно сказал Глеб.
- С которой он один раз уже развёлся, - вставил Саша. Глеб метнул на него недовольный взгляд.
- Вот как? Почему? – Нора подалась вперёд.
- Не удержал член в штанах, - спокойно ответил Саша. Возмущённый Глеб хотел было что-то сказать, но Нора перебила его:
- А зачем же она за него вышла замуж снова?
- А кто вам сказал, что она вышла за меня снова? – подозрительно спросил Глеб.
Нора холодно посмотрела на него.
- Вы сказали «моя жена», а не «моя бывшая жена», - как глупому ребёнку ответила она. – Значит, она снова вышла за вас замуж. Разве не очевидно?
Глеб глуповато смотрел на неё.
- Так почему она снова вышла за него замуж? – спросила Нора, подавшись к Саше и мотнув головой в сторону Глеба, сидевшего с глуповато-ошарашенным выражением лица.
- А это у неё надо спрашивать, - раздражённо ответил Саша. - Может, простила, а, может, просто дура.
- Мы любим друг друга! – воскликнул Глеб, придя в себя.
- Так чего же она снова развестись хочет? – с лёгким презрением спросила она Глеба.
- Это недоразумение! Она отзовёт заявление! – вскричал тот.
- Мы вчера это обсуждали. И ты слышал, что она сказала, - слегка раздражённо сказал Саша.
- Она передумает!
- Ну-ну…
- Вы вчера обсуждали? Как интересно. А есть что? – встряла Нора. – Ну, женились, ну, развелись – подумаешь, большое дело!
- Да на основе их романа, - Саша кивнул на Глеба, - можно книжку написать. Или сериал снять.
- Прекрати болтать, - вяло сказал Глеб. Однако было видно, что ему нравятся разговоры о себе.
- Вот как? – заинтересовалась Нора. Она уже закончила завтрак, но вертела кружку в руках, заинтересованная разговором.
- Не хочешь сам рассказать? – с набитым ртом спросил Саша Глеба.
- Вообще не понимаю, зачем рассказывать, - неубедительно протестовал Глеб. Саша кисло смотрел на него.
- Для начала, я и Глеб учились в одном классе. Алла училась в той же школе, но на два класса младше. В седьмом классе к нам присоединился ещё Серёга Кравцов, мой друг до переезда в новую квартиру, который стал нашим общим лучшим другом. Он и сейчас здесь, с нами…
- Не отвлекайся, - буркнул Глеб.
- Нас ещё «три мушкетёра» звали, - не слушая его, продолжал Саша. – Хотя, мушкетёром у нас как раз Серёга был – он в секции фехтования занимался…
- Очень ей интересно слушать про Серёгу, - снова буркнул Глеб, ковыряясь в тарелке.
- Ну да, - спохватился Саша. – Этот умник, - он кивнул на Глеба, - лет пять меня изводил своими излияниями в любви к Алле. Я о ней уже слушать не мог…
- И что же? – спросила Нора.
- После школы все разошлись, кто куда: Алла с отцом уехали в Англию, а я и Глеб поступили в институт. На втором курсе он женился…
- Как банально, - разочарованно сказала Нора.
- Ну да, женился. Только не на Алле, - добавил Глеб.
- Да? – Нора снова заинтересовалась.
- На девчонке с курса, - пояснил Саша. - После учёбы решили завести детей, но у них ничего не получалось. Тогда Ирка записалась к какому-то гинекологу, который её лечил.
- И что?
- А то, что он так удачно лечил её, что однажды этот олух застал их в супружеской постели…
Нора рассмеялась.
- И они развелись? – спросила она.
- Конечно! Но и это не всё. Через месяц он нашёл аспирантку, Нинку, которая так ловко его окрутила, что он вынужден был перед тем, как завалить её в койку, просить благословения родителей на брак…
- Неужели это до сих пор сейчас встречается? – удивилась Нора.
- Они с Кавказа, у них свои доводы, - ответил Саша. Глеб уныло ковырял вилкой в тарелке. – Но самое смешное оказалось в том, что она оказалась беременной.
- У неё потом был выкидыш, - буркнул Глеб.
- Тут не разберёшь. Может, и был. И хорошо. А то бы долго удивлялся, почему это у ребёнка глаза другого цвета, волосы чёрные, нос горбинкой да сам он смуглый. Потом у вас родилась дочь, а Нинка потребовала развода.
- И что же? – снова спросила Нора.
- Что – что? – спросил Саша. – Он так упирался, имея один развод. Но её братья ему всё популярно объяснили, и он отдал ей квартиру, машину и алименты платит.
- Н-да, это грустно, - равнодушно сказала Нора.
- Ну а потом он случайно столкнулся с Аллой…
- Не потом! – воскликнул Глеб. – Я как раз развёлся с Ирой!
- Ну извини, - раздражённо сказал Саша. – Я постоянно путаюсь в твоих жёнах. – Он кисло оглядел Глеба, сидевшего снова с возмущённо-нелепым выражением лица, глуповато приоткрыв рот. – Дашь договорить? – Глеб покаянно кивнул. – Так вот… О чём я? – Саша поморщил лоб. – А, ну да… Так вот… После его первого развода он столкнулся с Аллой. Но она была замужем…
- За геем, - встрял Глеб.
- Заткнись, а? Дашь договорить или нет? – раздражённо спросил Саша.
- Да… да… - с унылой обречённостью сказал Глеб.
- Алла была замужем, а он женился на Нинке. А потом Алла узнала, что её муж гей, и изменяет ей в командировках, и развелась с ним. Где-то через год после этого второй раз развёлся Глеб. И они с Аллой начали встречаться. Года три встречались, потом поженились и стали ругаться. А потом Глеб изменил Алле, и они развелись.
- Она меня напоила на корпоративе! Я не понимал, что делаю! – с надрывом вскричал Глеб.
- Вас, мужчину, напоила женщина? – Нора удивлённо посмотрела на Глеба. – Вы что подросток прыщавый или девственница в гареме? Не смешите меня! – Она презрительно посмотрела на него.
- Алла сказала что-то похожее и потребовала развод. С полгода они были в ссоре, но потом снова стали встречаться. Потом снова поженились, а теперь у них снова что-то случилось, и Алла снова требует развода…
- Она передумает! – снова с надрывом вскричал Глеб.
- Повторяй это себе почаще, - съязвил Саша.
Они помолчали.
- А зачем вы мне это рассказали? – вдруг спросила Нора. Саша удивлённо посмотрел на неё.
- Не знаю, - сказал он. – Может, просто вы умеете слушать?
Они снова замолчали. Глеб, глуповато приоткрыв рот, переводил взгляд с одного на другую с обиженно-озадаченным выражением лица.
- А вы сами? – спросила Сашу Нора. – Женаты?
- Нет, - кисло ответил Саша. – Есть у меня девушка, но там всё сложно…
- Ничего не сложно, - поспешил вставить Глеб. – Юлька с тебя деньги тянет и рога наставляет. А ты ей всё прощаешь, потому что боишься, что у тебя больше никогда и никого не будет!
- Почему? – удивилась Нора, подавшись вперёд.
- Его мать, как узнала, что всю жизнь прожила с геем, сбежала от его папочки с негром в Аргентину, - брюзгливо сказал Глеб. – И с тех пор он не знает, какого пола он сам, не является ли геем и чем вообще может привлечь девушку.
- Ясно. – Нора оглядела кислое лицо Саши. – Мне это тоже непонятно. Но если какая-то девушка полюбит вас, вы её расспросите.
- Я у неё письменные показания возьму, - съязвил Саша. Нора улыбнулась.
- Ладно, мне пора, - сказала Нора, вставая. – Я здесь не совсем на отдыхе – мне ещё надо поработать. Всего хорошего, - произнесла она и ушла.
Молодые люди остались доканчивать свой завтрак.
Уходя из обеденного зала после обильного и продолжительного завтрака, друзья заметили на террасе Нору, которая что-то печатала на ноутбуке, не сводя глаз со страницы, справа от неё. Когда она успела вернуться в номер и взять всё нужное ей для работы, было неясно. Здесь на них наткнулся их красивый друг.
- Вы нашу красотку не видели? – спросил он их.
- Нет, но познакомились с её сестрой, - сказал Саша.
- У неё сестра есть? – спросил красавчик с зажёгшимися глазами.
- Брось, Тим, - сказал Глеб. – Она тебе не понравится – серая мышь. – Он мотнул головой в сторону террасы.
- Это которая? – спросил Тим, поглядев туда же.
- Та, что с ноутбуком, - кисло сказал Саша.
- А-а, - разочарованно протянул Тим, оглядев девушку. – Ну так видели вы её или нет? – снова обратился он к друзьям.
- Я же сказал, что нет, - раздражённо ответил Саша.
- Ладно! Ладно! – возмутился Тим. – Что ты такой злой? Разве я виноват, что я нравлюсь женщинам, а ты нет?
- Обязательно это надо каждые пять минут говорить? – снова раздражённо спросил Саша.
- А ты не вынуждай меня! – защищался Тим. – Я и не буду!
- Друзья, успокойтесь, - встрял между ними Глеб. – Давайте лучше найдём Аллу.
- Чтобы снова слушать ваши ссоры? – Тим ещё не остыл после стычки с Сашей. – Не хочу. Я уже этого наслушался. Лучше поищу вчерашнюю красотку. С ней интереснее, чем с вами.
Он уже повернулся, чтобы уйти, как Саша невинно заметил:
- Её сестра сказала, что её зовут Эля. А вчерашний парень, с которым она ушла, ноль в постели.
Тим развернулся.
- Сестра что сама проверяла? – недоверчиво спросил он.
Саша закатил глаза.
- Эля сказала сестре, что парень в постели никакой, когда утром вернулась в номер, - как ребёнку медленно объяснял Саша Тим. – Красотку зовут Эля. Её сестру Нора. – Он кивнул на террасу.
- А-а, - протянул Тим. Он снова посмотрел в указанном направлении. – Не очень-то они похожи.
- И тем не менее, они близнецы, - нетерпеливо сказал Глеб. – Вы как хотите, а я иду за Аллой.
И он направился к лифтам.
- А я за… Как ты сказал, её зовут? – обратился Тим к Саше.
- Кого? – съязвил Саша.
- Ну, красотку, - в нетерпении от деланной недогадливости Саши Тим чуть не умолял его.
- А-а, - сделав вид, что понял, ответил Саша. – Красотку зовут Эля, её сестру Нора, - повторил он.
- Да нужна мне её сестра, - отмахнулся Тим. – А Эля где, она не сказала?
- Наверно, отсыпается после вчерашней вечеринки, - кисло ответил Саша.
- Жаль, - разочарованно сказал Тим. – Ничего, вечером встретимся! – воодушевился он и развернулся, чтобы уйти.
Саша проводил его кислым взглядом и посмотрел на террасу. Нора по-прежнему что-то печатала, не сводя глаз со страницы рядом. Саша о чём-то подумал, вздохнул и пошёл своей дорогой.
Нора торопилась закончить работу. Помимо того, что ей надо перепечатать, она должна была разобрать и изучить бумаги, систематизировать их и выработать концепцию. Она бы с большой радостью этим занималась дома, но предложение Николая Крупенина - «спонсора» Эли – понаблюдать за сестрой, пока он уладит дела перед поездкой с ней на Мальдивы (или куда там ещё?) упало на неё как снег на голову. Она уже 8 лет никуда не ездила, проводя редкие отпуска сначала за учёбой, потом в поисках работы, потом за работой и дома, продолжая работать. Но в этом году у Николая вдруг в последний момент поменялись планы, и он недовольно предложил ей оплатить поездку в Турцию с сестрой. Эля, уже нацелившаяся на сказочный отдых на тропических островах, была возмущена, что он отодвигается на неделю. А общество сестры её совсем не радовало: привыкшая к всеобщему поклонению и флирту, она злилась на дуэнью. И, чтобы выместить на ней свою досаду, она флиртовала вечерами с мужчинами направо и налево и являлась в номер среди ночи, чтобы разбудить сестру и довести её до белого каления своими рассказами и жалобами. Нора пока держалась. Но ей очень хотелось закатить скандал. Хоть по натуре она и не была скандалисткой.
Такова была история. И таковой она должна была остаться до конца отдыха.
Допечатав очередной параграф, Нора откинулась на стуле, отхлёбывая воду из стакана и пробегая глазами то, что напечатала.
- Вы всегда на отдыхе работаете? – Раздавшийся рядом голос заставил её вздрогнуть. Она подняла глаза. Молодой человек довольно обычной внешности заинтересованно смотрел на неё. – Извините, не хотел вас пугать. – Он извиняющееся улыбнулся.
- Вы не напугали, - спокойно сказала Нора, улыбнувшись в ответ. – Вы просто отвлекли. Я была погружена в работу, а вы подошли неожиданно.
- Да я около вас минут десять стоял, - снова улыбнулся парень.
- Зачем? – изумилась Нора.
- Вы меня заинтересовали, - произнёс он. Кивнув на стул и получив разрешение, он сел, поставив локти на стол. – Лето, жара, море, бассейн, отель – а вы работаете.
- Просто я не умею отдыхать, - с лёгкой улыбкой заметила Нора. – Да и работы много.
- Ну, всю работу не переделаешь. И если всю жизнь работать – некогда будет жить. Попробуйте просто ничего не делать хотя бы один день. – Он улыбался, глядя на бледное лицо девушки.
- Ничего не делать – это жизнь моей сестры. У неё каждый день отдых, - холодно сказала Нора.
- А кто ваша сестра? – заинтересовался парень.
- Начнём с того, кто вы? - спросила Нора, холодно улыбнувшись. – Я до сих пор не слышала вашего имени.
- О, прошу прощения, - спохватился молодой человек. – Сергей Кравцов. – Он привстал и протянул Норе руку. – Как я невежлив, - насмешливо сказал он.
- Нора Водянова, - легко ответила Нора, энергично пожав протянутую руку и вызвав лёгкое удивление на лице Сергея. – За невежливость я вас прощаю, - столь же насмешливо сказала она, вызвав его улыбку.
- Так кто ваша сестра? – спросил Сергей, усаживаясь и снова складывая локти на столе. В этой позе он был похож на заинтересованного новой игрушкой ребёнка или котёнка. Нора усмехнулась.
- Эля Прудникова, - ответила она, поморщившись.
- Прудникова? А вы – Водянова? Странно. Почему у вас разные фамилии?
Нора снова поморщилась.
- Эля успела разок замуж выскочить, пока я училась, - сказала она кисло. - Что-то у них там не сложилось, и она мужа бросила.
Она помолчала. Сергей молчал тоже. Что тут скажешь?
- Как я слышала, вашего друга Тим с ней вчера обошёл другой мальчишка, - усмехнулась Нора после довольно продолжительной паузы.
Теперь усмехнулся Сергей.
- Для него это дело чести – доказать, что он плейбой.
- Чьей чести? – нахмурившись, спросила Нора.
- Его, - удивлённо ответил Сергей.
- А что чувствует женщина, ему безразлично?
Сергей помолчал, глядя на неё.
- Он очень добрый парень, - сказал он, наконец. – Но несколько глуповат. И не всегда понимает, что может причинить кому-то боль, пока ему в лоб не скажешь.
- Этим грешат все мужчины, - цинично улыбнулась Нора, откидываясь на спинку стула.
- Ошибаетесь. – Сергей тоже откинулся на спинку своего стула.
- Хорошо. Не все. Процентов девяносто девять.
Сергей улыбнулся.
- Вы завидуете своей сестре, - заметил он.
- Чему? – удивилась Нора. – Чему там завидовать?
- Её красоте, фигуре, успеху у мужчин, - перечислял, улыбаясь, Сергей. Ему понравилось поддразнивать эту девушку.
Нора хищно улыбнулась, подавшись к нему.
- Я уже говорила вашим друзьям… - заметив недоумение на его лице, она пояснила: - Глебу и Саше, что, если меня разукрасить, как её, я тоже буду выглядеть неотразимо. Фигура? Мне её силикон без надобности. – Она снова откинулась на спинку стула, ненавязчиво демонстрируя грудь. – А успех у мужчин? Вы всерьёз верите, что любая женщина спит и видит, как бы её трахнул мужчина? Что единственная мысль в голове женщины – поразить мужчину? Что единственное её желание – раздвинуть ноги перед мужчиной? Заслужить его внимание, одобрение, похвалу, оценку статей как скаковой лошади? Возможно, вы привыкли вращаться в таком кругу. – Она смерила его взглядом сверху вниз. – Богачи всегда считают, что продаётся всё. Что у каждого своя цена… - Сергей вздрогнул. – Разочарую вас: я не из таких. Мне плевать на мнение мужчин. Да и вообще плевать на чужое мнение людей, которые меня не знают, мне не интересны или судят обо мне только на основании своих стереотипов. – Она больше не улыбалась. Захлопнув папку с бумагами, она закрыла ноутбук. – Идите, поищите мою сестру, - жёстко сказала она. – Эля несомненно удовлетворит все ваши потребности. Как физические, - она кивнула на его пах, скрытый столом, - так и моральные. А я не собираюсь уподобляться этому позору всего женского рода. Приятного отдыха.
Пока она говорила, она собрала свои вещи и ушла, оставив Сергея сидеть, недоумевая, чем он мог её разозлить. Весь кураж от поддразнивания сразу слетел с него. Опустив взгляд на стол, он заметил забытый Норой мобильник. Повертев его в руках, он направился к администратору узнать, в каком номере остановилась столь странная, строгая и вспыльчивая молодая женщина. Ещё его заинтересовало, почему у сестёр разные фамилии. Замужество? Возможно. Но из-за чего оно расстроилось? Впрочем, тут даже думать не надо – с характером и замашками Эли ни один мужчина не будет доволен такой женой. Но Нора? Почему она такая? Ершистая и нелюбезная. И одевается, как будто ей совершенно всё равно, как её оценивают. Это интриговало. А интрига возбуждает…
Подходя к дверям её номера, он услышал голоса.
- Ну так задёрни шторы! – послышался приглушенный капризный и визгливый голос. – Сучка, ещё же нет и двенадцати!
- Ты меня будишь среди ночи – и это, по-твоему, нормально, - ответил спокойный голос, в котором Сергей узнал голос Норы.
- Какая ночь! Мы на отдыхе! Здесь полагается развлекаться! А ты вечно со своими бумажками! Лучше бы спасибо мне сказала, дрянь!
- У тебя своя жизнь, у меня своя. И, будь добра, не мешайся в мою.
- Да какая у тебя жизнь!
- Такая, какая мне нравится. – В голосе Норы зазвенели стальные нотки. – Хочешь спать до вечера – спи. Но не мешай ночью спать мне. А то, честное слово, я тебе житья не дам, пока мы тут. Со своим Коляном сама разбирайся. Или мне ему правду рассказать о твоих успехах здесь? Ведь он именно для этого меня к тебе приставил – чтобы я держала тебя в узде? Ему ещё не хватало по врачам потом бегать, когда ты к нему вернёшься. Ведь это его идея – сделать из меня твою дуэнью. Именно потому он и оплатил эту дурацкую поездку.
- Конечно, поэтому. А ты думала, за твои рыбьи глазки? Кого ими можно соблазнить?
- Это твой способ жить – соблазняя всяких кобелей, чтобы потом кувыркаться с ними. – Голос Норы был напряжён. Она явно была уже на грани. - Мне это без надобности, знаешь ли. Обойдусь и без случек.
- Сука, - буркнул капризный голос.
Сергей решил, что слышал достаточно, и постучал в дверь. Через секунду капризный голос выкрикнул:
- Кто там ещё? Твои дружки?
- Откуда мне знать? – раздражённо сказала Нора. – Я же здесь, а не там.
И через некоторое время она открыла дверь. Увидев Сергея, она нахмурилась.
- Вы что-то хотели? – весьма нелюбезно спросила она.
- Вы забыли свой телефон, - холодно улыбнувшись, сказал Сергей. Он протянул ей пластиковую коробочку.
Нора, поколебавшись, протянула за ней руку.
- Почему вы назвали меня богачом? – спросил он, не отдавая телефон.
Нора опустила руку, оглянулась в глубину номера и вышла в коридор, прикрыв за спиной дверь.
- Вы за этим сюда пришли? – холодно спросила она. – Или вам нужна Эля? Так она раньше двух с постели не встанет. А мужчин принимать будет ещё часа через два-три. Так что, вы рано пришли испрашивать аудиенцию. Поэтому, верните мой телефон и ожидайте её внизу. – Она снова протянула руку к телефону.
- Почему вы такая злобная? – спросил Сергей, отдавая телефон. – Я вам ничего плохого не сделал и не оскорблял вас. Я не ищу интрижек. Я просто пришёл к вам, потому что ваши слова заинтересовали меня. Так почему вы решили, что я богач?
Нора вертела в руках телефон. Она явно не знала, как относиться к этому человеку – видимо, привыкла всегда быть в тени своей яркой сестры.
Наконец она как будто приняла решение и серьёзно посмотрела ему в глаза:
- Я не знаю, в какие игры вы играете, но если хотите прикинуться бедным родственником, то смените парикмахера, парфюм и одежду. Для начала.
- А что не так? – Сергей непроизвольно поднёс руку к голове.
- Я хоть и не дочь олигарха, - усмехнулась Нора, - но руку дорогого парикмахера вижу и могу узнать. Ваш одеколон Kilian? Или как его там – White Christal? Ведь так? А одежда, хоть и производит впечатление неброской и скромной, но куплена явно не на распродажах: изысканная простота дорогого стоит. Есть ещё мелочи, но о них говорить не так интересно.
Сергей помолчал, оглядев её с ног до головы. Жилка на её шее, нервно бившаяся около маленького ушка с родинкой на мочке, его заворожила.
- А вы наблюдательны, - улыбнулся он.
- Это всё? Я ответила на ваш вопрос? – натянуто улыбнулась Нора. Она подождала, затем повернулась открыть дверь.
- И всё же, почему вы такая злая? – Сергей положил руку на её пальцы, держащие ручку двери. Он слегка наклонился к ней, вдыхая её запах. Родинка оказалась так близко, что ему почему-то захотелось прикоснуться к ней губами.
- Я не злая, - сердито сказала Нора, стряхивая его руку и отстраняясь. – Просто не пойму, что вам надо от меня? Вас ведь явно интересуют прелести Эли, а не мои умствования.
- А вот тут вы ошибаетесь, - сказал Сергей, отстраняясь в свою очередь и облокачиваясь плечом о косяк двери. – Я не Тим, который гоняется за юбками. Вы меня действительно заинтересовали. – Он внимательно разглядывал Нору.
- Вы просто через меня хотите подобраться к Эле, - цинично улыбнулась она.
Сергей поморщился.
- Ерунда какая-то. Если бы мне это было надо… - произнёс он, снова беря её за руку.
- То что? – вызывающе спросила Нора, снова стряхивая его руку со своих пальцев. Она повернулась и посмотрела ему в глаза. – Что бы вы сделали? – Сергей молчал. – Вот именно. Вы поступили бы совершенно так же.
- Ну знаете! – Сергей был возмущён: он ничем не оскорбил эту женщину, а она уже в который раз говорит ему гадости. – Ну знаете! Ведь и я могу сказать, что вы нарочно оставили телефон, как Золушка туфельку, чтобы я вас нашёл!
- Считаете себя принцем? – Глаза Норы сузились, ноздри начали подрагивать. – Ждёте, что скромная замарашка кинется вам на шею? Да, благодетель-избавитель? Что ж, вы ошиблись. Телефон я просто забыла. Премного благодарна, ваше высочество, что вернули его мне. – Она отвесила издевательский поклон и сделала книксен, держась за ручку двери. – Очень вам признательна. А теперь – у меня дела, - произнесла она, и стремительно исчезла за дверью. Сразу же послышался капризный вопль, на который ответил сердитый рык.
Сергей в полном недоумении остался на месте, ничего не понимая. Тряхнув головой, он постарался выкинуть из головы эту грубую стерву и спустился к бассейну.
Поплавав и перебросившись парой слов со своими друзьями, кучковавшимися в шезлонгах под крышей в тени, и, нацепив очки и кепку, он улёгся на другой шезлонг недалеко от воды.
Наблюдая за отдыхающими, он ожидал увидеть Элю. Однако эффектная молодая женщина не появлялась. А ему было бы очень интересно увидеть, как обе сестры общаются друг с другом на людях: скандал в номере ясно сказал ему, что особой любви между ними нет. Ещё ему было интересно, кто такой Колян, который оплатил Норе поездку со своей сестрой. Что за мужчина, который таким оригинальным способом отправляет свою женщину отдыхать? Наверняка нетривиальный, раз строптивая Нора решила выполнить его просьбу.
Через некоторое время среди снующих отдыхающих Сергей заметил Нору в майке, светлых бриджах, огромной шляпе и столь же больших солнечных очках. На её плече висела потрёпанная сумка. Склонив голову к плечу, она, как показалось Сергею, с усмешкой наблюдала за людьми в воде и у бассейна. Хоть он и не видел её глаз, но он почувствовал, что она несколько раз пристально посмотрела на него. Правда, он мог и ошибаться. Затем, явно усмехнувшись, она поправила сумку и удалилась. Сергей проводил её взглядом, отметив пятна татуировок на её теле. Усмехнувшись, в свою очередь, он прикрыл глаза, заложил руки за голову и предался дремоте, подставив солнцу своё атлетическое тело. Пристроившийся рядом Саша безуспешно пытался разговорить какую-то девушку, язвительно остря. С другой стороны от него долго устраивавшаяся в шезлонге Дарья спорила с Глебом, находившимся в бассейне, о вреде технологий и угрозе окружающей среде. Марта с нашлёпкой на носу, сидела в тени, а Алла в раздельном купальнике, демонстрировавшем её потрясающую фигуру, возлежала на шезлонге, решив приобрести средиземноморский загар. Следов Тима нигде не было видно. Сергей, привыкший к болтовне своих друзей, задремал, прикрыв лицо кепкой. Ему вдруг пришло в голову – куда это направилась столь злобная и строптивая молодая женщина. Подумав о ней некоторое время, он решил выкинуть её из головы. В конце концов, он сюда приехал отдыхать, а не разгадывать чужие загадки и проникать в чужие тайны. Хотя, поведение этой пары и интриговало его. Но у него была своя игра. И надо было не забываться и правильно играть свою роль. А то наблюдательная Нора уже чуть не раскрыла его инкогнито. Да и Тиме надо было бы дать установку заново. А то, похоже, он забыл, кто из них здесь кто. Актёр погорелого театра…
А Нора, переходя от одной тургруппы к другой, наслаждалась архитектурой города, восточным суком и, наконец, загородной природой. Потом, присоединившись к очередной кучке туристов, она ходила мимо развалин, щёлкая фотоаппаратом. Забираясь с ним на небольшие горки, она обозревала заросшие травой, деревьями и кустами выбеленные солнцем и ветром руины. Прикасаясь к древним камням, она как будто наяву видела историю этого города. Форты, из которых предупреждали об опасности, каменные разрушенные стены крепостей, которые захватывали в иное время по нескольку раз за неделю, дома, в которых прослеживалось влияние античности, арабского Востока, христианской культуры и многого другого, что за давностью лет и разрухи в разных войнах не поддавалось определению, - всё это захватывало дух и заставляло Нору подолгу останавливаться и восхищённо обозревать окрестности. Даже козы, пасущиеся между развалин старых построек, не мешали ей наслаждаться историей. Одно огорчало: все группы так быстро перемещались с места на место, что не давали ей полностью сосредоточиться. А одной блуждать в этой местности она не рисковала: кто знает эти восточные нравы и восточных мужчин? Поэтому, основательно проголодавшись и находившись, она вернулась в отель. Время обеда уже прошло, а ужина ещё не наступило. Обозревая с тоской пустой обеденный зал, Нора меланхолично размешивала сахар в чашке с чаем. Одинокое печение на тарелочке рядом могло только разжечь аппетит, а не удовлетворить его. А ей хотелось чего-то основательного…
- Где вы были весь день? – раздалось над её ухом.
Вздрогнув, она повернула голову.
- Извините, я снова вас напугал, - улыбаясь, сказал Сергей. Нора поморщилась.
- Ну почему нужно считать женщину трусливой ланью? – негромко сказала она, как будто обращаясь к себе. Подняв голову, она устало произнесла: - Да не испугали вы меня. Просто я задумалась.
- Могу я спросить, о чём? – спросил Сергей, садясь рядом. Нора снова поморщилась: она его не приглашала.
- Ни о чём существенном, - сказала она, холодно улыбнувшись. Прихлёбывая горячий чай, она принялась за печение. – Просто я пропустила обед, а до ужина не скоро. Вот и думала, что на чашке чая я не протяну, и решала, куда пойти.
Они помолчали. Сергей наблюдал, как она неторопливо и аккуратно откусывала кусочек, запивая его из дымящейся чашки, а Нора пыталась вспомнить, где здесь недалеко можно было поесть так, чтобы насытиться, но не наесться до ужина.
- А разрешите вас пригласить? – вдруг спросил Сергей. Нора чуть не поперхнулась.
- Зачем вам это? – спросила она, подняв на него удивлённый взгляд.
- Вы интересный человек, совсем не похожи на здешних девиц, - улыбаясь её недоумению, сказал Сергей.
- Потому что не строю глазки, не сверкаю грудью и не гоняюсь за мужчинами? - презрительно улыбаясь, спросила Нора.
- Да, странно, что женщина на отдыхе не ищет лёгких увлечений и флирта.
Нора пожала плечами.
- Отдых или нет – я никогда не гоняюсь за мужиками.
- Именно это меня в вас и заинтересовало. С вами можно говорить на равных, не стремясь произвести впечатление.
- Интересно, - холодно улыбнулась Нора. – Я для вас некое бесполое существо, да? Которой не надо говорить комплименты, перед которой можно сморкаться в рукав или сплёвывать на пол, так? С которой можно обсуждать подружек своего друга, да и просто сплетничать о пиве, спорте и бабах? Однако, хоть я для вас пола и не имею, но подобного хамского поведения не потерплю. – Она решительно встала.
- Ну вот опять, - поморщился Сергей. – Уже в который раз я пытаюсь быть с вами любезным, а вы снова говорите мне гадости.
- Ваша любезность не что иное, как снисходительность, - холодно улыбаясь, ответила Нора. – Когда вы перестанете быть самоуверенным придурком и оскорбляться на правду, тогда и поговорим.
Она повернулась, чтобы уйти.
- Значит перекусить со мной вы не пойдёте? – иронично подняв бровь, спросил Сергей.
Нора оглянулась. Глаза её блеснули.
- А вы не сдаётесь, - улыбнулась она. – Обычно после подобных разговоров мужчины меня покидают, злобно крича, что я стерва и сука. Глупые ничтожества, самовлюблённые трусы…
- Ну так как? – прервал её Сергей. Нора оглядела его, как будто увидела впервые.
- Хорошо. Но платить за себя буду сама, - жёстко сказала она. Сергей застонал: ну что за невозможная женщина! Он же её пригласил! Зачем же с ним так?
- Ладно уж, - с деланным смирением сказал он. Глаза его озорно блестели. Глядя на него, Нора улыбнулась. Казалось, она поняла его игру, и усмехнулась. Сергей усмехнулся в ответ, сбрасывая маску смирения и поднимаясь со стула. Нора рассмеялась. Вслед за ней рассмеялся и Сергей. Взяв её под руку, они покинули бар гостиницы под удивлёнными взглядами официанток.
- Нет, ну ты видела, что-нибудь подобное? – спросила одна черноволосая смуглая девушка другую. Та нахмурилась.
- Если бы я точно не знала, я бы решила, что эта девица – француженка или англичанка. Шайтан разберёт этих русских. Сколько здесь работаю, никогда их не пойму.
Подошедшая парочка из Аллы и Глеба отвлекла их внимание. А те, сев за стол, продолжали о чём-то спорить. Причём, девушка всё больше распалялась, а парень всё больше впадал в уныние.
Наконец Алла стукнула кулачками по столу, от чего зазвенели чашки, вскочила и воскликнула:
- Нет, ты просто невозможен! – и быстро вышла из бара, яростно стуча каблучками.
Глеб извиняющееся посмотрел на официанток и уткнулся в свою чашку с кофе. Те недоумённо переглянулись. Одна из них махнула рукой и ушла за стойку. Бар постепенно наполнялся людьми.
Вообще Нора весело проводила время со своими новыми знакомыми. Особенно с Сашей и Сергеем. Она быстро поняла, что за флегматичной язвительностью Саши скрывался неуверенный в себе мужчина. И искренне не понимала почему. Он не обладал смазливой красотой Тима или атлетической фигурой Сергея. И хотя не был блондином как Глеб, производил, всё же, приятное впечатление. Его заявления, иногда странные, иногда противоречащие, вызывали, скорее, улыбку, чем раздражение. А своеобразное чувство юмора иногда ставило в тупик своей парадоксальностью. Он свободно разговаривал о маникюре с Аллой и о специях к блюдам с Мартой. Его шутки могли поспорить с внезапными высказываниями Даши, которая создавалось впечатление, вообще не думала, когда говорила. Возможно, он из тех молодых людей, которых девушки предпочитают держать «про запас» или в качестве лучших друзей. Глядя на Марту, Аллу и Дарью, она нисколько не сомневалась, что у тех никогда не было желания проверить, какой он любовник. Хотя по поводу Тима иногда проскакивали оговорки и намёки, что, когда его только ввели в этот круг друзей, Марта была не против с ним переспать. Но ему приглянулась Алла. А у той в это время была запутанная личная жизнь и она не обращала на него внимания. Когда же обратила – во время перерыва отношений с Глебом, Тим уже не мог ничего поделать – Глеб был его другом. И хоть с Аллой они тогда разошлись, Тим не стал ничего предпринимать в отношении девушки, ставшей подругой.
С Глебом было всё ясно: это был любимчик семьи, первый ребёнок, который появился у родителей достаточно поздно. О том, как его ждали, не надеялись на его появление, а само появление считали чудом, он не раз рассказывал, зачастую со всеми скучными подробностями и нудными и непонятными медицинскими терминами. Подобная эгоцентричность вызывала гримасы неудовольствия на лице его сестры. Он всегда должен быть лучшим, первым во всём, всеми любимым и уважаемым. Все разговоры должны быть о нём и его несчастной личной жизни. Он бы с радостью слушал разговоры о своей работе, но нудность, с которой он рассказывал о никому не интересном предмете, не вызывала энтузиазма его слушать. Что до невозможности его расстраивало.
Марта же, родившаяся года два-два с половиной спустя, уже не вызывала, видимо, у родителей умиления «чуду». Как смогла заметить Нора, ей была уготована роль нелюбимого, второго ребёнка, который просто есть в семье как само собой разумеющееся событие. Она не была забитой «золушкой». Даже наоборот: отстаивала право на родительскую любовь, она нередко колотила своего брата, которому доказывать ничего было не надо. Наоборот, «чудо-ребёнок» рос инфантильным увальнем, считающим, что он делает честь миру, пребывая в нём. Только его хронические неудачи среди сердечных увлечений заставили его хотя бы привести в порядок свою фигуру. Ему было проще ограничивать себя в еде, чем ходить в тренажёрный зал. Однако он добился того, что его жир не бросался в глаза и вполне гармонично смотрелся на его теле. Марта же из нервного жилистого подростка превратилась во вполне симпатичную девушку. А её успехи в тренажёрном зале не давали шансов её брату когда-нибудь её победить. Ущемлённая в родительской любви, она, как и её брат, всюду стремилась быть первой и лучшей. И на этой почве между ними часто возникали курьёзные конфликты. Затеяв как-то соревнования по пляжному волейболу, в которое были втянуты и остальные друзья, они так и не смогли одержать победу друг над другом. Перемены игроков и обмен местами ни к чему не привели: уже темнело, и друзья потихоньку расползлись на ужин, а Марта и Глеб всё ещё спорили под сеткой, вырывая друг у друга мяч. Последней уходила Нора – ей было любопытно, чем всё закончится. Однако она так ничего и не дождалась: как разрешился конфликт она, к своей досаде, не увидела.
В Тиме, которого вообще-то звали Тимуром, причудливо сочеталась самоуверенность хозяина прайда и добродушие по отношению к друзьям, глуповатость недалёкой деревенщины и простецкая сметка человека без запросов. Он мог запросто выиграть в какую-нибудь нелепую лотерею дорогой горный велосипед и искренне недоумевать, почему не может получить вместо него гироскутер или мопед. С досады он мог просто порвать билет. Бывший с ним рядом в то время Саша, успел его остановить. А потом попытался объяснить, что выигранный велосипед можно продать. А на вырученные деньги уже купить то, что хотел. Загоревшийся идеей Тима вскоре был разочарован, поскольку продажа не случилась сразу. И в результате на велосипеде катался Глеб, которому понравилось так ездить в университет. Не видевший в этом ничего необычного Тим не обратил на это никакого внимания. Он так же бы отдал не принадлежащую ему машину одной из своих четырёх сестёр. Что, однако, весьма раздражало Сашу, который нередко выручал своего друга из таких нелепостей, выкупая у обескураженных новых владельцев чужие вещи. Что до Глеба, то он без зазрения совести пользовался чужими просчётами, искренне недоумевая, при чём тут он, если глупость совершил другой.
Наблюдая за Аллой, Нора видела в её глазах какую-то порывистость, хотя внешне девушка была вполне спокойна. Не обладая обширными познаниями или исключительным умом, она была довольно обаятельна. И многие молодые люди были не против провести с ней время. Что вызывало приступы ревности Глеба. Но Нора видела что-то ещё, что-то нервирующее, тревожащее молодую женщину. Иногда в её глазах ни с того, ни с сего собирались слёзы. Но их видела, наверно, только Нора. Иногда Алла вдруг резко обрывала шутки Саши или нытьё Глеба. Пару раз Нора заставала её в туалете отеля – Аллу тошнило за прикрытыми дверями. Раз Нора удивилась, когда Алла к салату «цезарь» добавила кетчуп. Но она не стала ничего выяснять: в конце концов, это не её дело. А лезть в душу постороннему человеку она посчитала верхом нескромности.
Но самой курьёзной оказалась третья девушка в этой компании – Даша. Как услышала Нора, отец Даши был достаточно богат. В таком случае, было непонятно, почему какое-то время Даша жила на улице и почему. Расспросы приводили к фантастическим рассказам, каждый раз разным, и Нора не знала, чему верить. Но всё сводилось к тому, что мать Даши, забеременев от какого-то младшего менеджера, отказалась от неё ещё в роддоме. Девочку удочерила странная семья, придерживавшаяся мировоззрений хиппи. И детство девочка провела, по сути, в коммуне озабоченных поиском смысла жизни и не особенно обременённых работой и заработком людей. Там она познакомилась с разнообразными личностями от уличных певцов до торговцев наркотиками, от гопстопников до бомжей. Столь неоднозначное детство не могло не сказаться на характере девушки: безрассудная, взбалмошная, верящая в колдунов и мистику, утверждающая, что умеет говорить с животными и деревьями, а также, что общалась с инопланетянами в реальности и через астрал. Что потом сталось с теми родителями, она говорила весьма туманно: скорее всего, приёмный отец разочаровался в свободе отношений нищего бродяги и решил сколотить группировку рэкетиров, зашибавших неплохие по их меркам деньги. Ну а приёмная мать так и осталась в коммуне. И, если ещё жива, то находится там до сих пор. Что же до младшего менеджера, от которого забеременела мать Даши, то он неплохо поднялся, став достаточно зажиточным, чтобы нанимать для своей взбалмошной дочери детективов или телохранителей, чтобы оградить её от непредвиденных неожиданностей и неприятностей улицы. Видимо, отцовские чувства взыграли в нём, и он нашёл свою дочь, чтобы взвалить на себя заботы о ребёнке, чьё воспитание было столь своеобразным и хаотичным. Ещё одной отличительной чертой Даши была оголтелая борьба за окружающую среду: ни одна пластиковая бутылка или одноразовая посуда ею не употреблялись ввиду того, что пластик не разлагается. Так же она была ярой вегетарианкой и не ела даже икры и яиц, считая, что это хоть и не животные, но их зародыши. Однажды Нора заметила, что растения – это тоже жизнь, её иная форма, обладающая своим, непонятным людям мышлением, чувствами, способом общения и передачи информации, чем повергла обескураженную девушку в кратковременный ступор. Но потом та стала с жаром доказывать, что саму «жизнь» она не ест, а только отторгнутые от неё плоды, которые сами растения и отдают. Внутренне Нора посмеялась над такой логикой. А Дашу, скрывая за серьёзным выражением лица улыбку, спросила, чем же тогда зародыши животных отличаются от зародышей растений? На что Даша сразу ответила, что семена она не ест. Однажды оставшись одна, Нора потом долго смеялась, слыша, как недалеко за столиком Даша с деланной наивностью доказывала Глебу, что человек произошёл вовсе не от обезьяны, а от пришельцев из иных миров, с которыми она сама, лично, общалась. Подобный аргумент настолько выбил Глеба из колеи, что он потом довольно долго молчал, что для него было нетипично.
Ну и последний представитель этой компании – Сергей Кравцов, который заинтересовался не сестрой Норы, а самой Норой. Убедившись, что он не стремится через неё познакомиться с Элей, Нора перестала язвить и грубить ему, найдя в его лице довольно интересного собеседника с ироничным чувством юмора. В его обществе ей было легко, да и он, казалось, был не против общения.
И вообще, общаясь с этой сплочённой «шестёркой» (Сергей нечасто принимал участие во всеобщих посиделках над чашкой кофе, походах в бассейн или к морю, или организованному просмотру фильмов в тёмном кинозале, где Глеб безуспешно пытался объясниться с Аллой, всякий раз натыкаясь на её громкое «ш-ш-ш»), Нора не понимала, почему они приняли её в свою компанию. Она мало говорила. Больше слушала. Она смеялась нелепым шуткам Саши, пыталась скрывать раздражение от нытья Глеба или авторитарности Марты. Её забавляло, с какой серьёзностью Даша относилась к тому, что считала своей миссией: просвещать и наставлять окружающих на тему путешествий во времени, реинкарнации, инопланетных посещений и отказа от мяса. Тим же был ей неприятен при всём его мужском обаянии. Его патриархальные взгляды выводили её из себя. И она часто закусывала губу, чтобы не брякнуть что-нибудь резкое. Поскольку остальные пятеро при её словах ощущали неловкость, а сам Тим искренне недоумевал, чем он заслужил отповедь. Интересовала Нору Алла: её странные пристрастия в еде, перепады настроения, вместе с тем её аристократизм и элегантность – ничего её друзей не раздражало. Нора хотела бы быть столь же утончённой и иметь такую же фигуру, так же непринуждённо общаться с мужчинами и ставить их на место, не вызывая желания в них убить её или оскорбить. Мысль, что она может быть беременна, не раз посещала Нору. Но она не считала нужным лезть со своим мнением к ней или расспрашивать её друзей. В конце концов, в этой компании она новенькая. И не её дело, что там с кем случилось. Когда её спрашивали, присоединится ли к ним Эля, она раздражённо каждый раз отвечала, что нет, переводя разговор на другую тему. Все, кроме Тима, уже поняли, что она не хочет, чтобы её сестра была с ними в компании. И только Тим продолжал с мазохистским упорством расспрашивать Нору об Эле. Пока Нора ему в лоб не сказала, что не хочет говорить на эту тему. На наивный вопрос Тима – почему, Нора весьма резко ответила, что не любит свою сестру, и этого должно быть достаточно. Да и, в конце концов, она не понимала, почему эти друзья, познакомившись с ней, не могут столь же непринуждённо познакомиться и с ней, если уж им так это надо. Из слов Тима и его восторженного описания ночей с ней, Нора поняла, что Эля не склонна к длительным отношениям, пусть и в виде курортного романа. Она очень понравилась Тиму. Но его ещё ни разу не бросали. И ему стало казаться, что он влюбился. Однако это быстро прошло, когда она в очередной раз снизошла до нескольких встреч с ним, одновременно встречаясь и с другими мужчинами. Не считая зазорным флиртовать с другими женщинами, будучи в отношениях, он категорически был против подобного поведения со стороны своей подружки. За что Эля его быстренько бросила, променяв на очередного атлетического красавчика. Нору подобное поведение Тима возмущало. Но она сдерживалась. В конце концов, Эля тоже вела себя небезупречно. Да и ведь не на всю жизнь она подружилась с этими людьми. И отдых скоро заканчивается. Удивляло другое: Сергей ненавязчиво проявлял к ней интерес. Только она не могла понять, какого рода. Он интересовался её мнением, иногда спрашивал её совета, пытался понять её интересы и вкусы. Нора не понимала, зачем ему это надо. Ведь он по натуре был экстремал, человек действия, а не анализа и размышлений. Как он ни пытался зачем-то скрыть на отдыхе, что он не простой человек, каких много, Нора накопала в интернете информацию о его времяпровождении: он любил лазить по горам, погружаться на глубину, был отличным серфигнистом и гонял на спортивных машинах на всяких там гонках. Он любил прыгать с парашютом, и к своему возрасту напрыгал уже почти сотню прыжков. К чему ему она – совершенно неяркая, а, скорее, бесцветная, скучная и обычная женщина? Решил отдохнуть на ней от своей любви к экстриму? В то время, как мужская часть гостиницы сходила с ума по Эле, Сергей не проявлял к ней особого интереса. Норе это льстило, но и настораживало. Она не знала, как реагировать на нетривиальное для себя отношение и внимание. Она пыталась относиться к нему так же, как к остальным его друзьям. Но дело в том, что он сам не относился к ней, как к ним. И это иногда вызывало сомнительные намёки, ненужные подковырки и неудобные вопросы. Нора отвечала с юмором. Сергей тоже, пытаясь не заострять внимания на том, что ещё только зарождалось или вообще могло ни во что не вылиться. Нора ждала хоть какого-то объяснения его поведению. Она хотела определённости. Не влюбился же он, в самом деле!
Словом, Нора вполне сносно отдыхала, за исключением этого тревожащего момента. Но всё портила Эля. По какой-то причине, в очередной раз переспав с Тимом и равнодушно дав ему отставку через несколько дней, она нацелилась соблазнить Сергея, чем весьма удивила его. Помня слова Норы, он сменил парфюм, а что до парикмахера – тут уж ничего не поделаешь, стрижка была сделана. Он просто оставил расти волосы и не посещал местных парикмахеров. А платить в компаниях предоставлял Тиму, который делал это широко, с размахом, всякий раз устраивая небольшое шоу. Правда, нередко он об этом забывал. Тогда функцию казначея брал на себя Саша. И уж если гоняться на курорте за деньгами, то имело смысл соблазнять именно их. Поскольку Сергей не афишировал, кто он и чей сын. Однако Эля с одержимостью хищницы пыталась его завлечь. Вечерами натыкаясь на него в полутёмных коридорах и демонстрируя белоснежную улыбку, безупречную грудь и длинные ноги, нежно касаясь его или шепча что-нибудь на ушко, она пыталась разжечь его. Но то, что срабатывало обычно с остальными мужчинами, давало осечку с ним, что весьма обескураживало Элю. Результат подобных эскапад могли слышать как постояльцы отеля, так и сотрудники: Эля не стеснялась с выражениях и не понижала голоса, когда выговаривала свою досаду Норе. Та обычно отвечала спокойно, кратко, общими словами и ничего не значащими фразами. А когда она узнала, что Нора на короткой ноге с Сергеем и его друзьями, истерики не прекращались до полуночи. На следующий день, вернее, вечер Эля была раздражительнее и капризнее обычного. Той свите, что образовалась вокруг неё, доставалось за любую мелочь. Недовольство Эли мог вызвать вздох, который, по мнению Эли, был не к месту. И, распустив свою компанию, Эля в досаде стала осаждать первого же попавшегося мужчину, обескураженного таким демаршем и не верящего своему счастью – Эля была неотразима.
Однако и эта игра ей вскоре надоела. И в один из вечеров она пошла к пляжу, запретив кому-нибудь следовать за собой. Почему она решила побыть в одиночестве, хотя всегда любила восторгавшуюся ею свиту, никто не мог бы сказать. Однако Эля, несмотря на свой эгоцентризм, заметила, как неразлучная четвёрка друзей посидела за столиком, потом Глеб увидел Аллу и убежал за ней, Тим пересел за столик к одинокой скучающей красотке, сверкая улыбкой, Саша с кислым лицом потягивал кофе, а Сергей… А Сергей куда-то вышел. Вот за ним и направилась Эля, приказав свите оставаться на месте и озадачив Тима, который уже решил, что сегодня он опять ночует не один. Заметив, что Сергей пошёл к выходу из отеля, она тоже направилась в темноту.
Он спокойным шагом, медленно и задумчиво направлялся к морю. В руках Сергей держал бутылку пива из бара, периодически отпивая из неё. Скрытая кустами, Эля пробиралась за ним.
Наконец Сергей остановился, глядя на лунную дорожку. А Эля, сделав небольшой полукруг, вошла в воду, не снимая платья. Сергей стоял и думал о чём-то, а Эля, неслышно проплыв к нему и основательно вымокнув, вышла, как Афродита из пены, освещённая звёздами и луной. Мокрое платье облегало её тело. Она шла, элегантно стряхивая воду. Как ни старалась, но волосы её намокли, и она встряхивала ими, давая развиваться на лёгком ветерке. Сергей, привлечённый движением, заметил её фигуру и застыл заворожённый. Эля грациозно подошла к нему, постояла, глядя ему прямо в глаза и… прошла мимо. Удивлённый Сергей заворожено последовал за ней. Ночь была тёплой, но Сергей почему-то хотел согреть её, эту самовлюблённую хищницу, оказавшуюся сейчас в одиночестве. Он догнал её и осторожно положил руку ей на плечо. Эля обернулась, сверкнув победной улыбкой. Но Сергей, несмотря на своё трезвомыслие, сейчас этого почему-то не заметил. Ему казалось, что так Эля скрывает свою душевную боль.
- Простите, зачем вы так? – спросил он. – Ночью купаться опасно. Да и простудиться можно.
- Ах, - томно сказала Эля. – Мне так всё надоело. – Она медленно склонила голову, в её глазах засверкали слёзы. – Все эти вечеринки, мужчины… А я так хочу понимающего человека рядом! – Она тихонько шмыгнула носом. Сергей вздрогнул.
- Но ваша сестра говорила, что у вас есть мужчина… - неуверенно начал он.
- Моя сестра… - Эля поморщилась. – Она всегда мне завидовала. Хотя мы и близнецы, но я всегда выглядел лучше неё. Мне всегда всё удавалось. Преподаватели меня любили, однокурсники с учёбой помогали. Я всегда хорошо одевалась. Потому что знала, где и как. И мужчинами вертела, как хотела. Коленька же мне просто друг. Я ему нравлюсь, и он иногда дарит мне что-нибудь. Не могу же я отказать влюблённому в меня мужчине? Это его обидит. А Нора влюблена в него до безумия. Даже сюда по его просьбе поехала. И тут просто не даёт мне житья из-за ревности. Вы не представляете, как за все эти годы я устала от её злобы и ненависти! Во всех своих бедах она всегда винит меня! Даже то, что замуж не вышла. Но разве это моя вина, что её жених передумал и выбрал меня? И разве я виновата, что не любила его и отказала ему? – Эля утёрла слезу. – Ну почему я должна страдать из-за своей красоты?
Видимо, пиво сильно затуманило голову Сергея. Поскольку в иное время он бы только поморщился от этой доморощенной игры и самоуверенных и лживых слов. Эля же, низко склонив голову, повернулась, чтобы уйти, глубоко вздохнув. Но Сергей нежно привлёк её к себе. И она доверчиво опустила голову ему на грудь, тяжко вздыхая. Он нежно гладил её по волосам, шепча какие-то глупости на ухо. На то ушко, на котором находилась родинка. Глядя на неё, что-то смутно знакомое шевельнулось в его памяти. Но тут она подняла голову и нежно погладила его по лицу. Сергей крепче обнял её спину, а она положила руки ему на плечи, доверчиво глядя в его глаза. Сам не заметив как, он начал её целовать. Сначала медленно и неуверенно. Но потом, почувствовав, что она ему отвечает, стал более настойчив. Эля обмякла в его руках. Она сладострастно вздыхала, когда Сергей целовал её лицо и шею. Он же потерял голову. Обычный животный инстинкт взял верх, и он опустил Элю на песок, стаскивая с себя футболку. Эля, не сводя с него глаз, выскользнула из платья…
Когда всё закончилось, Сергей лежал, тяжело дыша, и едва мог прийти в себя. Секс был настолько потрясающим, что он даже не мог себя винить, что оказался примитивным самцом, о котором говорила Нора. Он смотрел на сверкающие глаза Эли, её улыбку, в которой заметил что-то тревожащее. Но, видя её обнажённое тело, желание снова вытеснило все мысли из его головы. А Эля как будто того и ждала…
…Когда небо начало светлеть, Эля встряхнула платье и насмешливо обратилась к Сергею:
- Нора была о тебе слишком хорошего мнения. Да и я уже начала бояться: то ли ты гей, то ли евнух. А оказалось, всё проще: к тебе просто нужен другой подход.
- Что? – Сергей недоумённо сел на песке.
- То. Ты такой же, как и все мужчины. Также клюёшь на красивое тело. – Она соблазнительно провела себя по бокам. – Только вот твой Тимурчик честнее: он не строит из себя неприступного святошу. Хочет переспать – так и говорит. А перед тобой мне ещё кривляться пришлось. Не люблю таких: вы, ханжи и лицемеры, всегда виновными других выставляете. Но сейчас мы с тобой уже переспали. Можешь прекратить ломаться. Мне понравилось. Не настолько, чтобы сойти с ума, но повторить можем. Так как? Сегодня вечером?
- И это всё, чтобы утереть нос Норе? – мрачно спросил Сергей, поёживаясь.
- Нет. Не только. Ещё я хотела узнать, каков ты в сексе. Чем ещё тут заниматься, как не развлекаться? Да и восторги Норы по поводу твоей чести и стойкости, благородства и уважения хотелось бы подкорректировать. Эта дура до сих пор ждёт принца, который бы не был животным самцом и уважал её мнение. Смешно! Чтобы мужчина уважал мнение женщины – для этого должен мир перевернуться! – Она громко рассмеялась.
- И ты так развлекаешься? Трахаясь со всеми подряд? Шлюха!
Эля резко прервала смех и злобно сощурила глаза.
- Да, я стерва и шюха. Но я не скрываю это под благопристойной и постной мордой. Я никому ничего не обещала и не обещаю. Я не мужчина: не оставляю беременных женщин или жён с детьми, не коллекционирую любовниц, как трофей, чтобы хвалиться своими постельными успехами перед другими мужиками, не обсуждаю стати и размеры. Мужчина хочет секса – я даю ему секс. Ну а я хочу что-то взамен. И за это ты меня шлюхой зовёшь? Как тогда назвать тебя после сегодняшней ночи? – Она злобно смотрела на него. – Не сомневаюсь, моя курица-сестрица придумает тебе оправдание и название всему произошедшему. Как-никак она юрист.
Эля медленно выпрямилась, стоя перед ним во всей красоте своей фигуры, уперев руки в бока. Несмотря на всё возмущение, Сергей снова ощутил желание. Эля заметила и злобно расхохоталась.
- Когда мужчина меняет женщин, как пописать ходит, - продолжила она, саркастично, натягивая платье, - то он герой! Он мужик! А как также поступает женщина по отношению к мужчинам – она презрения достойна, она шлюха. Как я вас ненавижу! – взвизгнула она, топнув ногой по песку.
Сергей нахмурился, прикрываясь одеждой. Где-то он слышал подобные изречения…
- Нет, не настолько ты хорош в сексе, чтобы потом я выслушивала всё это! – Она смерила Сергея с ног до головы. – Пусть тебя моя сестрица, рыба сушёная, ублажает. Ей понравится потом с тобой глотки драть. Всё! Ты свободен! – сказала она, и гордо прошествовала к отелю, помахивая босоножками в руке.
А Сергей сидел и злился на себя. Ну как он мог так попасться? И как это ни неприятно, но Нора оказалась права: он такое же похотливое животное, как любой мужчина. Вспомнив своих друзей, он поморщился. Один потерял любимую женщину из-за собственной похоти, в которой обвинил другую. Другой вообще прыгает из постели в постель. А третий… Ради секса терпит женщину, которая его ни во что не ставит и тянет с него деньги. Да, обе сестры были правы: мужчины животные. Но что-то ещё его тревожило. Когда он целовал Элю в шею, на мочке ушка он заметил родинку. Где-то он уже такую видел, и тоже на ушке именно в этом месте. Совсем недавно… У кого?
Снова почувствовав возбуждение, Сергей бросился к воде. Чёрт, до чего же соблазнительна эта Эля.
Но тут перед его внутренним взором возникло серьёзное лицо Норы. Если, точнее, когда она узнает о сегодняшней ночи, она будет его презирать. А они так хорошо общались… И почему же его волнует, как она отнесётся ко всей этой ситуации?
Он немного поплавал в тёплой воде, пытаясь выкинуть из головы стерву-Элю и её суровую сестру. Представив лица своих друзей, он усмехнулся. Что там говорил Тим Саше? Ему не светит? А когда он расскажет Тиму, что тот не единственный секс-гигант в их четвёрке… Стоп. Как там говорила Эля? Не коллекционирует любовниц, чтобы хвалиться своими постельными успехами… Неужели обычный трёп мужчин может восприниматься так? В устах Эли это звучало мерзко. Да и Нора тоже не слишком высоко ставила эти мужские разговоры, называя их «мерзкими сплетнями скотоподобных личностей». Сергей хотел было отмахнуться: две сестры, несмотря на всю свою непохожесть, обычные неудовлетворённые феминистки. Эля не может найти того, кто бы держал её в узде, а Нора… Нора просто не может найти себе мужика. Вот и истерят обе, каждая по-своему.
Однако, вспомнив спокойное лицо Норы, её иронию и уверенность, он засомневался в своём выводе. Ну не может такая трезвомыслящая дама быть истеричкой! Хотя, кто знает, что может быть в голове у сушёной рыбы, как назвала сестру Эля. Может, она вообще по ночам мужиков убивает из-за того, что ненавидит всех и каждого? Ведь её жених перед свадьбой променял её на сестру, а нынешний сестрин обожатель в её сторону не смотрит. По словам Эли. А может она врала?
Сергей встряхнул головой. Какого чёрта он вообще думает о сёстрах? С чего бы? Да, Нора ему нравилась. Она чем-то привлекала его. Но пока он не разобрался чем. Иногда ему очень хотелось обнять её, чтобы она перестала ершиться и защищаться от всего на свете, тем более, что никто на неё не нападал. Несмотря на всю свою воинственность, она вызывала у него желание заботиться о ней. Видя её серьёзное лицо или слыша заразительный смех, странное тепло разливалось по его телу, и нежность поднималась из глубин души, грозя затопить его всего этим непривычным чувством. Нора была трогательна. Хоть в это и трудно было поверить.
Добравшись до номера, он усмехнулся, увидев спящего на соседней кровати Глеба и, не раздеваясь, рухнул на свою, забывшись глубоким сном.
Во сне он видел неказистую Нору в платье Эли. Почему-то оно шло ей так же, как сестре. Во сне он хотел её обнять, но Нора вдруг превратилась в Зену из старого американского сериала: воинственная женщина в коже, с мечом в одной руке и щитом в другой. Она наставила на него острие меча и что-то гневно сказала. Но во сне он не понял что. Откуда-то появилась Эля, прикрывая руками обнажённое тело. Она кричала, что он воспользовался её слабостью и доверчивостью, что он обманул их обеих, что все его желания были не о Норе, а о ней, Эле. Чтобы Нора не верила его заботе – сплошное притворство, чтобы залезть к ней в постель. А потом сравнить, каковы они обе. Во сне Сергей пытался что-то сказать, но не мог даже открыть рот. В его голове все перемешалось, хоровод красных платьев сменяли кожаные доспехи. Разрисованное лицо с алыми губами сменялось невзрачной физиономией, на котором застыло презрение. Иногда появлялись его друзья, которые почему-то смеялись над ним. А Тим был просто взбешён: ему требовалось всё своё обаяние, чтобы раскрутить Элю на секс. А к нему, Сергею, она сама пришла. Саша же вообще непрерывно язвил. Только Сергей не мог запомнить, что именно он говорил. И вряд ли наутро смог бы повторить, чтобы развлечь друзей. Словом, сон у Сергея выдался странным, а остаток ночи – тяжёлым. Не так он себя чувствовал, когда обычно встречался с девушками.
А другая сторона отеля в это время огласилась победными воплями Эли, в подробностях пересказывавшей свою ночь сестре. Она долго и нудно что-то говорила, прерываясь на вскрики: ну и как тебе? я была права! а ты – глупая курица! Голоса Норы слышно не было. Возможно, она просто заснула, а Эля этого не заметила. А возможно просто задохнулась от бешенства. В любом случае, соседи сестёр были по горло сыты ночной мелодрамой в авторском прочтении.
Проспав всего несколько часов и видя во сне карусель из собственных мыслей, Сергей с любопытством ожидал встречи с Норой. Рассказала ли ей Эля об их совместном ночном времяпровождении?
Умываясь, он, глядя в зеркало, с улыбкой представлял возмущённое лицо молодой женщины и готовил ответную речь на её, несомненно, едкие и ядовитые слова. Посмеиваясь, он вышел к завтраку.
Нора же утром с любопытством оглядывала знакомую компанию. Концерт Эли, который она устроила ночью, не выбил её из колеи. Хотя ей и было жаль, что Сергей оказался таким же, как все. Даже хуже: зачем надо было делать вид, что его интересует она сама, её личность и взгляды, её мысли и чувства? Сама виновата, приписав ему вселенские добродетели. Идеальных мужчин нет. Хотя бы потому, что понятие идеала у каждого разное. Но и достойных мужчин тоже нет. Потому что любой думает не головой. Норе было обидно: ей казалось, что она встретила того, кто опровергнет её мнение. Но оказалось, в очередной раз подтвердил. Именно поэтому она решила его игнорировать: нечего было притворяться и опровергать её слова о нём.
Сергей ожидал, что она встретит его упрёками. Но Нора прошла мимо него, как мимо незнакомца. А на его приветствие посмотрела на молодого человека, как на пустое место. Это обескуражило Сергея. Пообщавшись с Норой раньше, он ожидал вспышки ярости, ехидства, возмущённых оскорблений… Но тут было полное и холодное игнорирование. Если Эля рассказала всё о ночи, то почему Нора так странно реагирует? Это озадачивало. Что, в свою очередь, возбуждало любопытство и желание разобраться.
Он хотел уже было сесть к ней за столик, но обнаружил её в компании Саши и Марты. Оба выглядели смущёнными. Однако в смущении Саши проглядывало какое-то облегчение. Сергей подсел к ним. Нора ничем не показала, что узнала его, продолжая слушать Сашу.
- …И, когда она захотела на похороны моей тётки приехать со своим очередным «двоюродным братом», да ещё, чтобы я обоим оплатил дорогу и поселил в своём доме, я сказал «хватит». Уж пусть я буду один, чем чувствовать себя таким ничтожеством.
- О чём он говорит? – спросил Сергей Марту.
- Он расстался со своей Юлей…
- Давно пора. А почему?
- Ты же сам слышал, - с лёгким раздражением ответила Марта. – У него недавно тётка умерла – старшая сестра его матери. Через несколько дней похороны. Он хотел поехать со своей Юленькой. А той вздумалось потащить своего любовника, выдавая его за двоюродного брата. Да ещё, чтобы Саша за всё платил. И ещё в своей квартире обоих поселил. Может, Юлька рассчитывала, что он им и постель стелить будет, и кофе по утрам приносить – не знаю. Но он, наконец, созрел для расставания с ней. Вчера по телефону он ей так всё и сказал, а она его послала, обозвав ревнивым сквалыгой.
- Так получается, не он с ней порвал, а она его бросила? – уточнил Сергей.
Нора, слушая Сашу, следила за их беседой не подавая вида.
- Он с ней или она с ним – какая разница? – раздражённо спросила Марта.
- А с тобой что? Ты чего злишься?
- Меня Глеб достал, - с деланным спокойствием сказала она. – А ещё мы с Петром разошлись, - добавила она с болью.
- Почему?
- Он детей не хочет.
- Совсем?
- Да. Сказал, что ему первой жены и двоих детей достаточно. И для младенцев он уже староват.
- Тридцать семь – и стар?
- Ему сорок шесть, я вам врала, - отрешённо сказала Марта.
- Почему… - начал было Сергей. – Ладно. Пусть сорок шесть. И что?
- Его старшая дочь недавно сына родила. Он чувствует себя дедом. Да и подгузники-пелёнки его стали раздражать.
- Родила сына? Сколько же ей лет?
- Недавно исполнилось двадцать два. Но не в этом дело. А в том, что, получается, я зря потратила на него четыре года своей жизни. А нам ведь так хорошо было вместе! Я думала, это к чему-то приведёт. А тут… - Она махнула рукой.
- Вашу подругу ещё тошнит по утрам? – внезапно спросила Нора.
- Да, - кивнула Марта. – Ещё и это. Дёрганная какая-то стала. С Глебом постоянно ругается. А тот бежит жаловаться на неё мне. Я-то при чём?
- Это, конечно, не моё дело, - сказала Нора, внимательно разглядывая вилку, – но пусть она к врачу обратится. А то, мало ли что…
- Говорила я ей, - раздражённо ответила Марта. – Не хочет.
- Помяни чёрта… - буркнул Саша.
- Ты о чём? – спросила Марта.
- Алла и Глеб, - ответил он, и кивнул на дверь.
В обеденный зал стремительно вошла Алла. Её глаза сверкали яростью, а на щеках алели пятна. За ней плёлся Глеб и что-то нудно ей говорил. Бросив сумочку на свободный стул, Алла, ни слова не говоря, развернулась и пошла к стойке раздачи блюд. Глеб, оглядевшись, приставил свободный стул к их столу, и сел с обиженным выражением лица.
- Только не начинай, - скривившись, сказал ему Саша. – Сил уже нет слушать о ваших ссорах и разборках.
- Почему она хочет развода? – затянул Глеб, плюхаясь на стул. – Нам же было так хорошо!
- Ну вот… - обречённо сказал Саша. – Ты есть будешь?
Отвлечённый от своих переживаний прозой жизни, Глеб на минуту выглядел озадаченным. Потом тяжко вздохнул и медленно встал, чтобы пойти за подносом. В это время к столу подходила Алла.
- Давай помогу, - оживился Глеб.
- Сама справлюсь, - буркнула Алла, и резко поставила поднос на стол.
Глеб снова тяжко вздохнул и поплёлся за завтраком.
- Круассан с майонезом? – удивлённо спросила Марта, глядя, как Алла выдавливает из пакетика беловатый соус на откусанный кусок круассана.
- Да, - с вызовом ответила Алла. – Ты же ешь горький шоколад. Почему я не могу съесть на завтрак круассан с майонезом? Тем более, что меня опять тошнило. Никак не привыкну к здешней кухне.
Нора улыбнулась. Сергею было интересно, о чём она думает. Но она продолжала демонстративно игнорировать его. Вместо этого она обратила своё внимание на остальных членов этой маленькой группы. Её подозрения о беременности Аллы всё усиливались. И она недоумевала: неужели её друзья этого не видят?
Пока она размышляла, к столу подошла расстроенная Даша. Ей пришло извещение, что за крысиный хвост в батоне хлеба, который она покупала, ещё будучи в России, суд присудил ей немаленькую компенсацию. А компания, которая пекла этот хлеб, обязалась в течение месяца поставлять ей батоны бесплатно, если она не будет афишировать их название. И теперь расстроенная Даша не знала, что ей делать с деньгами. С доводящей до сумасшествия наивностью, она допытывалась у друзей, кому ей отдать эти деньги – детскому дому или приюту для животных? Со своего места Нора наслаждалась спором друзей, который вскоре вообще ушёл куда-то в сторону от основного вопроса о деньгах и переместился в область политики. Тут уже Норе стало скучно. Разглядывая красивое, но глуповатое лицо подошедшего Тима, который явно не понимал, о чём речь, Нора недоумевала, как ему удавалось в одном из сериалов сыграть молодого профессора физики, если он не понимал элементарных вещей даже вне научных предметов. Целиком сериал Нора не смотрела – она не была любительницей глупых мелодрам на две сотни серий. Ей хватало рекламных анонсов. Но, следуя логике сериала, продюсеры вряд ли стали перегружать зрителя научными терминами и формулами – для «мыльных опер» это скучно и понижает рейтинг. А пару фраз за серию можно заучить, чтобы оправдать свою роль в сериале. Но всё-таки… Да, Тим был красив. И если бы Нора была немного глупее и более моложе, она бы переживала, что он даже не смотрит в её сторону. Она усмехнулась: если бы она только захотела, он бы за ней хвостом ходил.
Глеб Норе по-прежнему не нравился: самовлюблённый, эгоистичный, самоуверенный, но вместе с тем всё время сомневающийся и колеблющийся, чем приводил в отчаяние своих друзей. Однажды раздражённая Алла в сердцах бросила, что он употребляет много одеколона – рядом с ним она чувствует себя в мужском отделе парфюмерного магазина. Результатом этого стало то, что он потом изводил друзей и особенно сестру скурпулёзным описанием того, как он пользуется пульверизатором, сколько секунд и на каком расстоянии распыляет из него одеколон или туалетную воду. Нора удивлялась терпению его сестры, которая в итоге осталась выслушивать его одна и, в конце концов, пригрозила огреть его чем-нибудь тяжёлым, если он не прекратит. Глеб тогда одарил её взглядом побитой собаки, но приставать перестал. Нора в тот раз вздохнула с облегчением: у неё кончалось терпение, и огреть его тяжёлым хотелось уже ей самой.
Саша представлял для Норы загадку. Если бы не неуверенность, сквозившая в каждом его жесте, в каждом слове молодого человека, он привлекал бы собой гораздо больше, чем смазливый красавчик Тима. Саша был интеллигентен, со вкусом одевался, был вежлив и вообще ни разу не повышал голоса. Весьма начитан и уж точно много знает в биржевых делах, в которых Нора не знала ровным счётом ничего. Саша был образцом элегантного мужчины. Что в нынешнее испорченное время воспринималось как поведение мужчины нетрадиционной ориентации. Однако Нора подмечала его мужской интерес, когда он заглядывался на женщин. Ещё немного, и он будет идеальным подкаблучником. Нора снова усмехнулась: кому же это так повезёт? Он бы идеально подошёл авторитарной Марте, которая с ним могла бы реализовать свои командирские амбиции. Пока же Марта переживала очередной разрыв с очередным мужчиной по имени Пётр, который предпочёл сбежать от неё, чем попытаться быть с ней на равных. Слова, которые говорила Марта о том, что Петру не нужны подгузники и младенцы, возможно, были только отговоркой слабого мужчины. Или просто Марта озвучила версию, которая не слишком роняла её в глазах друзей.
После завтрака Сергей поймал Нору в коридоре, схватив за руку. Та спокойно остановилась и столь же хладнокровно освободила свою руку.
- Послушайте, мы можем с вами поговорить? – сдерживая улыбку, спросил Сергей.
Нора посмотрела на него безразличным взглядом.
- Простите? – в свою очередь спросила она. – Мы знакомы? Я вас знаю?
- Конечно, знаете! – воскликнул Сергей. Ситуация всё более забавляла его. – Мы беседовали с вами много раз, обедали, да и вообще вы общаетесь с моими друзьями.
- Вы ошибаетесь, - холодно сказала Нора. – Я знала человека, похожего на вас. Он мне начинал нравиться. Но как-то он пропал. А вас я не знаю. И, если честно, знать не хочу, - сказала она и, развернувшись, ушла.
Сергей стоял ошеломлённый. Вся его весёлость мигом пропала. Так она всерьёз говорила? Все её возмутительные высказывания о мужчинах, её независимость – это не способ завлечь его? Она действительно так думает? Феминистка чёртова!
С досады Сергей ударил кулаком по стене. И тут его пронзила мысль – а ему-то что до этого? Почему ему вдруг стало важно, что думает Нора о его поведении с её взбалмошной стервой-сестрой? Не может быть, чтобы он испытывал какие-то тёплые чувства к Норе! За свою жизнь, когда богатый папочка подкинул ему деньжат на фирму, когда он сам, с нуля организовал своё дело, развивал и налаживал его, когда теперь мог позволить себе наслаждаться своим любимым времяпровождением, он влюблялся не раз. Любили и его. Но чаще его деньги. Бог уберёг его от брака и скандального развода, уберёг его от хищниц, готовых на любую подставу и подлость лишь бы женить его на себе или, в крайнем случае, влезть в его кошелёк. Он не юнец малолетний, чтобы поддаваться страсти или верить в бескорыстную и вечную любовь. Примеры друзей ему многое говорили. Но эти сёстры… Одна пробудила в нём того похотливого юнца, которым он был в юности, а другая…
Стараясь проанализировать, чем и как на него действует Нора, он запутался. Может, всё-таки это такой своеобразный способ привлечь его внимание, заставить его интересоваться, искать с ней встреч? «Завлечение от противного»? Ведь чем сильнее препятствие, тем мужчина хочет больше его преодолеть. Но раз так… Поначалу – может быть. Но ведь они уже начали общаться, стали почти друзьями. Ей уже не надо было играть с ним, чтобы заинтересовать собой – он итак заинтересовался. Или это способ удержать его внимание? Дурацкий способ, если при этом она его постоянно игнорирует и постоянно от него уходит. Да и он сам – что он чувствует? Почему не может выбросить её из головы? Зачем ему надо оправдаться перед ней, заслужить её одобрение и расположение?
Почувствовав, что запутался окончательно, Сергей решил окунуться в бассейне.
К его удивлению, Нора была уже там. Её фигура в раздельном купальнике привлекла его внимание: спортивная, подтянутая, грациозная, она двигалась в воде уверенно и без спешки. Её движения показались Сергею знакомыми. А когда Нора вышла, встряхивая короткими волосами, он удивлённо вытаращился: похожие движения и жесты он видел вчера у Эли. Нора копирует манеру Эли? Зачем?
Вскоре стали подтягиваться его друзья, возбуждённо обсуждавшие очередную выходку Эли: та громогласно потребовала шампанское с утра и прямо в номер. Редкий случай, если учесть, что утро у Эли начиналось обычно после полудня. Сергей помалкивал, не вступая в споры. Нора, издалека наблюдавшая за ними, посмеивалась про себя. Её тактика игнорирования выводила Сергея из себя. Ничего. Пусть терпит. Сам виноват.
Ближе к обеду разъярённая Марта допытывалась у Глеба, почему её не пригласили на свадьбу одноклассницы. Когда же она узнала, что Глеб приглашён, да ещё мог привести с собой сопровождающего, ярости её не было предела. Она потребовала от Глеба, чтобы он взял в качестве сопровождающего её с собой. Тот вяло отказывался – видимо, пары у него не было, а с сестрой ехать не хотелось. Но под напором Марты он всё-таки сдался. Она же, завладев телефоном, позвонила однокласснице и триумфально предупредила её об этом. Однако беседа принимала явно не тот, на который она надеялась, и с телефонной трубкой она убежала из обеденного зала. Отсутствовала она довольно долго, и вернулась весьма подавленная. На вопросы друзей, она в конце концов разрыдалась. Оказалось, её одноклассница выходит замуж за первую любовь Марты, которую та долго не могла забыть в своё время, втайне надеясь, что они будут вместе. Теперь этот человек был для неё потерян.
Пока друзья её утешали, зазвонил телефон Саши. После пары фраз он вышел, как раньше Марта. Выражение его лица, когда он вернулся, было непонятным: ошеломлённым, понурым, суровым, раздражённым, злорадным одновременно. При виде него все смолкли. Он выдержал театральную паузу.
- Что? – воскликнул потерявший терпение Тим. – Что у тебя там случилось?
Саша посмотрел на него.
- Мой отец хочет поменять пол, - с деланным спокойствием сказал он. – У меня ничего не случилось. Просто мой отец решил, что он всю жизнь был женщиной. И его тело мужчины перестало его устраивать.
Друзья молчали в полном ошеломлении. Потом, усадив его на стул, стали хором утешать, похлопывая его по спине. Он терпеливо сносил их сочувствие. Но вскоре, извинившись, ушёл. Через некоторое время за ним ушла Марта, странно поблёскивая глазами. Нора решила, что время её отдыха закончилось, и пора заняться делом.
Ещё немного поплавав, она прихватила из номера ноутбук и перешла на террасу со своими бумагами. В этот раз её никто не беспокоил. И к своему удивлению, она весьма быстро разделалась со своими записями.
Удовлетворённо поставив последнюю точку, нора сохранила свою работу на компьютере и небольшом внешнем диске и закрыла ноутбук. Оглядевшись, она с удивлением заметила, что уже сумерки. Что ж, ужин, видимо, она пропустила
Возвращаясь к себе, она заметила в полумраке коридора, как Марта выходила из номера, который занимали Саша с Тимом, причём дверях стоял именно Саша. Неслышно подойдя ближе, она заметила несколько смущённые и растерянные лица. Вместе с тем они были явно довольны друг другом. Нора кивнула себе: пара, в которой один дополняет другого. Почему бы нет?
Дождавшись, пока они расстанутся, чтобы не смущать их ещё больше, Нора повернула в свой коридор. Где-то по дороге она услышала голос Аллы, которая говорила с кем-то по мобильнику:
- Дважды проверила. Две полоски… Конечно, я схожу к врачу!.. Нет, я ничего ему не скажу: он ещё откажется разводиться… Нет, не передумала. Мы дважды начинали – ничего хорошего из этого не выходило… Ребёнок ничего не изменит: Глеб как был Глебом, так им и останется. Будет только хуже… Да, я оставлю ребёнка… Ну и что, что одна? Я справлюсь… Если хочешь – помогай. Но не сейчас. А когда я рожу… У меня всё будет хорошо – я не последний человек на своей работе. Нет, мама, я не передумаю…
Алла замолчала. Нора поспешила к себе.
Итак, Алла для себя всё решила. Интересно, что на это скажет Глеб?
Сергей поймал Нору у её дверей, схватив за руку. Нора молча резко вырвала руку.
- Позволь, я всё объясню, - сказал он.
- Нечего объяснять, - холодно ответила Нора. – Я сдаю смену Эле: она скоро выйдет. С ней и объясняйтесь. И потом, зачем вам это надо? Я не ваша жена, не любовница. Я даже не ваш друг. Мне всё равно, как вы проводите ночи. А вам должно быть всё равно моё мнение о вас и этих времяпровождениях.
Она попыталась открыть дверь, но Сергей снова схватил её за руку.
- Не нужна мне твоя сестра! – воскликнул он.
- То есть, - сузив глаза, повернулась к нему Нора, - развлечься и выпустить пар, она нужна, а как поумничать – нет? Она вам нужна как туалетная бумага – реализовать свои потребности? Хот я её и не люблю, но не считаю, что она достойна такого к себе отношения.
Сергей отпустил её.
- Да, я скотина. Я просто не удержался. Пойми же ты. Мужчина иногда может не устоять, если его соблазняет женщина. Она нашла моё слабое место. Я даже не ожидал, что всё так будет…
Нора смотрела на него.
- Зачем вы мне это говорите? – наконец спросила она. – Через пару дней мы разъедимся, и забудем друг о друге. Какая вам разница, что я о вас думаю?
Сергей молчал. Он бы и сам не мог сказать, зачем ему это понадобилось. Почему он заинтересовался этой невзрачной колючей женщиной. Он смотрел на неё, но хотел, чтобы она услышала его.
Нора подождала, потом повернулась и нажала на ручку двери. Взгляд Сергея остановился на мочке её уха: знакомая родинка привлекла его взгляд. Он наклонился рассмотреть её ближе. Нора отстранилась.
- Что с вами? - подозрительно спросила она.
- Ничего. – Сергей выпрямился. Неожиданная мысль привела его в недоумение. Нет, это невозможно…
- Спокойной ночи, - холодно сказала Нора, и скрылась за дверью.
Сергей машинально ответил, поглощённый своими размышлениями. Он даже не обрали внимания, что для ночи ещё рановато.
Очнувшись, он услышал голоса за дверью. Один голос был голос Норы, а другой… А другой был мужским. Ах вот как? Это к нему спешила эта пегая сова? И она же ему читала мораль?
Сергей хотел было ворваться и прервать воркование любовников, но его остановил равнодушный тон разговора. Он склонил голову к двери и прислушался…
- Не ожидала, что вы приедете сегодня, - говорила Нора. – У меня в запасе ещё пара дней.
- А смысл? – спросил мужчина. – Я итак вижу, что пари никто не выиграет…
- То есть как? – возмутилась Нора. – Он же переспал с Элей. Значит, я выиграла!
- Но он чуть было не признался в любви Норе. А значит выиграл я. Так что, ничья.
Норма молчала. А Сергей застыл, поражённый. Пари? Так на него делали ставки?
Он сжал кулаки. Какая же она тварь! Но тут он услышал такое, что вообще выбило его из колеи.
- Ладно. Это сорвалось. Не всегда везёт. Теперь поговорим о главном.
- Именно. Так я получу роль?
Роль? Сергей вообще перестал что-либо понимать. О чём речь вообще?
- С удивлением должен признать, Элеонора Витальевна, что вам удалось изменить моё мнение. Сыграть две столь разные роли одновременно, да ещё в непосредственном контакте с объектом под силу только настоящей актрисе. Вы справились с работой. И я рад буду заключить с вами контракт. Роль ваша.
Женщина за дверью взвизгнула - совсем как Эля - и захлопала в ладоши.
- К слову, - продолжал мужчина. – Ваш грим выше всяких похвал. Чем вы скрывали свои татуировки? Признаться, я опасался, что с этим у вас ничего не выйдет, и вы на этом провалитесь. Но вы меня поразили. В чём ваш секрет? Мои молодые актёры, по дурости, разукрашивают своё тело. А ведь им не только зэков играть приходится. И не всегда в тулупе или сутане с ног до головы.
Женщина помолчала. А потом стала что-то объяснять, но Сергей уже не слушал. Он отошёл от двери и прислонился к противоположной стене, чтобы упорядочить свои мысли. Нет, этого не может быть. Это не может быть одна женщина. Эля – высокая длинноволосая блондинка, с классной грудью, статная, манерная, капризная, знающая толк в нарядах и драгоценностях. Нора – невысокая шатенка с короткой стрижкой и невыдающимися достоинствами, серьёзная, если можно сказать, брутальная, уверенная и самодостаточная. Одна – яркая красавица с огромными распахнутыми зеленоватыми глазами, которой хотелось понравиться и которую хотелось защищать от поползновений прочих самцов. Другая была невзрачная с невыразительными чертами лица. Сергей даже не помнил цвет её глаз. С этой женщиной трудно было быть на равных, рядом с ней даже мысли о флирте не возникало. Одна любит поклонников, мужчин вокруг, вечеринки и ночной образ жизни. Другая работала на отдыхе, посещала экскурсии и предпочитала быть одна. Эля блистала вечерами, Нора поднималась утром и незаметно присутствовала днём…
Стоп. Он никогда не видел их вместе. Только слышал. За закрытыми дверями. Вот как сейчас слышит разговор Норы с каким-то мужчиной. Но разве это может быть один и тот же человек? И если так, то когда она была настоящей? Когда флиртовала с переполненными тестостероном молодыми самцами, или когда в невзрачной одежде исследовала достопримечательности курорта? Когда цинично переспала с ним, или когда презрительно игнорировала его за это? Зачем ей нужно было морочить всем голову? К чему под видом Эли преследовать и соблазнять его? Ради выигрыша пари? Ради роли?
Сергей потёр лоб. Итак, его безумное предположение – это грубая правда. Эля и Нора – одно лицо. Какая-то Элеонора Витальевна. Лживая тварь, игравшая ради кого-то две роли на курорте и поставившая на то, с кем он переспит. А она ему ещё нравилась! Двуличная гадина! Нет, но какова актриса! Если бы не родинка на ухе, он бы даже не подумал, что всегда была она. Погодите… Так это он, всё же, с ней переспал на пляже? Она ещё и профессионалка? Проститутка!
Мысли чехардой скакали в его голове. Оттолкнувшись от стены, он хотел было уйти, не зная куда, как дверь номера открылась и на пороге показалась Нора в сопровождении незнакомого мужчины. Лёгкий макияж, русые вьющиеся волосы, обычная одежда – это была и Нора и не Нора. Не замечая Сергея, она о чем-то говорила своему собеседнику с лёгкой улыбкой. Высокий мужчина с небольшим брюшком и когда-то красивым лицом, сейчас полускрытым морщинами и жировыми отложениями, отвечал ей, вызывая в ответ искренний смех у неё. Сергей смотрел га эту женщину и ловил себя на мысли, что это та же Нора, но более сердечная и милая, весёла я и доброжелательная. А вот Эли не было вообще. Женщина улыбалась тёплой улыбкой, совсем не похожей на манящую Эли или язвительную Норы. Это была и не была Нора и Эля и кто-то третий, Сергею ещё неизвестный. Сергей вскипел: подобная двуличность его просто взбесила. Эта женщина обманывала его, лгала ему в лицо и играла с ним. Подлая сучка!
- Так значит здесь вы всего лишь хотели выиграть пари? – с горечью спросил он, сдерживая гнев. – И не придумали ничего лучше, как выбрать меня объектом этого похабного действия?
Мгновение, и лицо женщины сменилось жёсткой гримасой, весьма похожей на упрямое и непримиримое выражение лица Норы.
- Похабное? – Женщина сузила глаза как совсем недавно. – И чего же такого похабного вы в этом нашли?
- На самом деле, вашу кандидатуру предложил я, - встрял мужчина.
- Погодите, Анатолий Викторович. – Женщина отстраняющим жестом заставила его замолчать. – Я не пойму другого: почему споры и пари мужчин на тему соблазнения женщин – это в порядке вещей, а если я хотела доказать вам, что смогу сыграть две противоположные роли – это похабно? К тому же, я вас не соблазняла, что бы вы там себе ни думали, - гневно сказала она. – Под маской Эли я вела себя с вами так, как вы ожидали. Не больше и не меньше. А Нора вас вообще отталкивала. То, что вы переспали с Элей – разве вас кто-то принуждал? И пари было не о том, как быстро я смогу затащить вас в койку.
- А о чём? – Сергею было не так, чтобы интересно. Но хотелось услышать, что же скажет ему эта женщина, которую он, оказывается, вообще не знал.
- О том, что любой мужчина падок на внешнее. Ему важно засунуть свой член. И чем красивее тело, тем больше хочется. Что мужчина думает им, а не головой. Что уважение мужчины к женщине – это миф. А умная женщина мужчину только отталкивает.
Сергей помолчал. Всё одно и то же…
- Как же ты неправа… - всё так же с горечью произнёс он.
- Неправа? Это я-то неправа?
Мгновение, и на месте милой и доброй женщины оказалась циничная и язвительная Нора. – Да вы послушайте, что ещё лет сто пятьдесят назад говорил один писатель, которого считают великим!
Женщина метнулась за дверь и вернулась с книжкой в мягкой обложке бурого цвета. Пролистнув несколько страниц, она начала читать дрожащим от сдерживаемой ярости голосом:
- Это цитата, которую в свою книжку вставил Андре Моруа. «Женщина – существо ограниченное, пассивное, подчинённое, живущее в постоянном ожидании. Это единственное незавершённое творение Бога, которое Он позволил закончить человеку. Это неудавшийся ангел… Итак, природа и общество сошлись на том и будут сходиться вечно, как бы ни протестовала Женщина, что она – подданная Мужчины. Мужчина – орудие Бога, Женщина – орудие Мужчины. Illa sub, ille super . И нечего с этим спорить…». Ну? Как вам? – Она перелистнула пару страниц. - Или вот это – слова самого Моруа: «Иза – “грязная душа в мраморном теле, рождённая для того, чтобы наслаждаться и чтобы лгать, куртизанка с головы до пят, одно из тех экзотических растений, которые опьяняют и убивают”, - обезоруживает критика. Он обвиняет не столько её, сколько её мужа. Зачем он любил её, когда с первых же дней её порочная натура была очевидна? Затем, что для Пьера Клемансо, также как для Дюма-сына и для всех его героев любовь всегда была только физическим желанием. Без этой исходной точки сладострастная и трагическая развязка (Пьер последний раз спит с Изой и затем убивает её) была бы невозможна». Как это вам? То есть, женщина порочна уже тем ,что хочет жить и наслаждаться жизнью, а мужчина при этих же условиях – ангел небесный! – Она снова перелистнула страницы. – А вот что пишет сам Дюма-сын несчастной женщине, посмевшей полюбить его и стать независимой от мужчин в тогдашнем обществе: «Вы испытываете на себе теперь неизбежные последствия, логически вытекающие из положения независимой женщины – для женщины самого тягостного. Женщина рождена для подчинения и повиновения: сначала родителям, затем мужу, со временем – ребёнку, и всегда – детям. Когда по собственному побуждению или под дурным влиянием окружающих она выходит за рамки своих естественных обязанностей, когда она совершает акт освобождения, то, если она по натуре своей порочна, она будет всё больше и больше деградировать, пока не погибнет, истощив свои силы в разврате. Если же её просто свели с пути, если она просто не устояла, то наступает минута, когда она вдруг чувствует, что у неё есть другое назначение, когда она страшится бездны, в которую увлекает её стремительное падение, и когда она зовёт на помощь…». Как вам этот финт? Женщина обязана повиноваться. Всегда и везде. Это не мои слова. Это говорит мужчина. Пусть и девятнадцатого века. А вот ещё его пассаж из брошюрки «Мужчина – Женщина»: «Женщина никогда не уступает ни разумным доводам, ни доказательствам; она уступает только чувству или силе. Влюблённая или побитая, Джульетта или Мартина – другого ничего нет. Пишу это исключительно для сведения мужчин. Если после этих разоблачений они по-прежнему будут заблуждаться в отношении женщин, я буду в этом неповинен и поступлю, как Пилат…». А это: «Женщина ни на что не способна, когда у неё нет партнёра»! Дальше читать смысла нет. Всё в том же духе. И это только два писателя. Что же вы скажете? Это говорят сами мужчины! Мужчины испокон веков взяли на себя право бога. И что остаётся женщинам? Играть по навязанным правилам. Но вам и это не нравится! Вы заключаете пари на соблазнение женщин. Но когда такое пари заключают в отношении вас – вы возмущены. Почему? Потому что вы мужчина, это ваше право – лгать и унижать. А женщина должна терпеть и помалкивать. Я же ничего постыдного не сделала. Вы сопротивлялись Эле, считали Нору беспомощным низшим существом. А когда Эля сыграла в ранимость и беззащитность – что вы сделали? Правильно, переспали на бережку. Трахнули женщину, которая была в расстроенных чувствах. Вместо утешения и заботы о ней удовлетворили свой животный инстинкт. И чего вы ожидали? Неужели вы так были влюблены, что вас это задело? Вы? Влюблены? В кого? В Элю? В Нору? Не смешите меня! Каждый здесь сыграл свою роль. Хотя я к такому спектаклю и не стремилась.
Она снова помолчала.
- Впрочем, мне всё равно. – Она повернулась к высокому мужчине. - Я выполнила все пункты нашего договора: меня не разоблачили, Сергей Кравченко всё же переспал с Элей, а Нора осталась неприкосновенной. Слово за вами.
- Как я уже сказал, - ответил мужчина, слегка откашлявшись, - роль твоя. Контракт мы можем подписать когда угодно, пятьсот евро твои.
- Прекрасно, - сказала женщина и улыбнулась. Сергей узнал Нору. – Тогда давайте закончим, и я возвращаюсь в Москву.
- И что, даже своим друзьям не похвастаешься, как ты их обманула? – с иронией спросил Сергей.
Женщина смерила его с ног до головы презрительным взглядом.
- мои слова были для вас пустым звуком, да? Истерикой неудовлетворённой феминистки? Ну что ж… - Она помолчала. - Начнём с того, что это ваши друзья, а не мои. Я не стремилась быть членом вашей «великолепной семёрки» - вы и ваши друзья сами приходили ко мне. Я не искала их дружбы. Да они и не стремились быть моими друзьями. Так, посторонним человеком, которого можно загрузить рассказами о себе, любимом, без ответного рассказа с его стороны. К тому же, - добавила она, - думаю, у вас лучше получится порадовать своих друзей весёленькой историей, расписав меня всеми красками радужного спектра. Чёрную не забудьте. Пойдёмте, Анатолий Викторович. Бесполезно с ним разговаривать.
И она гордо проследовала по коридору. В этой её походке Сергей узнал Элю. Опасная женщина эта… эта Элеонора. Соблазнительная, умная, циничная, смелая и… ненавидящая мужчин. Одним словом – стерва.
Элеонора проследовала со своим спутником до террасы, где они довольно долго беседовали под чашку горячего чая. От алкоголя молодая женщина отказалась.
- Мне достаточно того, что я тут пила, когда играла Элю. Сроду столько не пила. – Она улыбнулась. – Да и вино – фу, кислятина. Мартини, коктейли… Нет, что ни говорите, а кружечка простого пива – самый хороший вид расслабиться.
- Так может тебе пива заказать? – спросил мужчина, поднимая руку, чтобы позвать официанта.
- Нет, спасибо. – Женщина остановила его движение. – Я же сказала – не сегодня. Дайте в себя прийти.
- Как тебе будет угодно. Уважаю людей, которые держат слово и крепки в своих принципах. – Мужчина поднял бокал с коньяком и отсалютовал им Элеоноре. Она склонила голову, принимая поздравление.
- Оставаться здесь дальше мне нет резона. Да и в институте пора курсовик сдавать…
- Так ты не хочешь бросать свой институт? – Мужчина явно удивился. – И как ты будешь совмещать?
- Работу придётся оставить. Это да, - с сожалением сказала Элеонора. – А вот институт – нет. Мало ли, вдруг посреди сериала вы меня решите заменить кем? И что я буду делать? Без работы и без образования? Нет, тыл должен быть крепким.
Мужчина уважительно кивнул.
- Я тебя понимаю. Что ж, это твоё дело. Главное, чтобы не срывала съёмки. А там, хоть в кордебалете или у шеста танцуй голая.
Элеонора засмеялась.
- Ну, до этого не дойдёт. Я не собираюсь раздеваться у шеста.
Мужчина улыбнулся.
- Всякое в жизни бывает, - произнёс он, отпивая коньяк. – И всё может поменяться.
- Это угроза? – Женщина холодно посмотрела на него.
- Ну что вы. – Мужчина с ухмылкой махнул рукой. – Просто констатация факта. Ты – умная женщина. И без меня всё о жизни знаешь. А чего не знаешь – можешь догадаться. Так что, в понедельник жду тебя на студии.
- Жаль, что с пари так вышло.
- Ну, пятьсот евро – тоже деньги.
- Если бы я сыграла получше, то была бы тысяча, - с сожалением сказала Элеонора.
- Ты итак меня удивила, - усмехнулся мужчина. – А уж этого самоуверенного мажора – тем более.
- Почему вы выбрали именно его? – поинтересовалась Элеонора.
Мужчина пожал плечами.
- Слишком он положительным себя выставлял в интервью. Ни одного скандала с модельками. Его разговоры – знаешь, он меня просто раздражал. Вот и хотел проверить, прощупать его нутро. И потом, ты со своими феминистическими закидонами оказалась кстати.
Элеонора поморщилась.
- Это не закидоны. Это правда.
- Не начинай. – Мужчина махнул рукой. – Я уже слышал. И сегодня тоже. Словом, все довольны.
- Кроме этого мажора, - добавила женщина.
- А тебе не всё равно?
- Нет. Не всё равно. – Мужчина с интересом повернулся к ней. – Но не в том смысле, о котором вы подумали. Мне не всё равно потому, что он считает себя жертвой, а меня – циничной стервой. Которая воспользовалась его доверчивостью. Меня бесит, что он так думает. Вот и всё.
- Ясно. – Мужчина отпил коньяк. – Похоже, ты влюбилась, девочка.
Женщина дёрнула плечом.
- Считайте, как вам угодно.
Мужчина усмехнулся.
- Не забывай, что ты будешь занята всё время. И на амуры у тебя просто не будет времени.
- Не забуду. А амуры…
Женщина оглянулась на общий зал, где Сергей в обществе своих друзей что-то рассказывал им с каменным лицом.
- Предпочитаю, чтобы он действительно был влюблён. И страдал сейчас.
- Как страдала когда-то ты?
Женщина метнула не на него суровый взгляд.
- Слава богу, я не любила. И была избавлена от таких идиотских страданий. Так что, ко мне лично эта ситуация ничего общего не имеет.
Она встала. Мужчина допил коньяк и поднялся вслед за ней.
- Значит, до понедельника, - сказала женщина, протягивая ему руку для рукопожатия.
Мужчина снова усмехнулся.
- Деловая женщина. Жаль будет того дурачка, который в тебя вдруг влюбится.
- Его проблемы, - легко сказала Элеонора и холодно улыбнулась.
Расставшись со своим собеседником, Элеонора направилась в свой номер. Её путь проходил через общий зал, где друзья Сергея что-то возмущённо обсуждали.
- А я её прекрасно понимаю! – раздался громкий голос Даши. – Отличная девчонка! А тебе – так и надо! Нечего распускать руки!
Тим вскочил и заходил вокруг стола.
- Ты понимаешь, что она нам врала? - вскричал он, яростно махая руками у Даши над головой. – Она нами манипулировала!
- Чего ты так орёшь? Ты же переспал с ней. Ты сам этого хотел, - неприязненно сказал Саша.
- Она обманула!
- А скольким девицам ты дурил голову, что ты – богатый сын богатых родителей?
- И зачем ты тут изображал бедного родственника? – спокойно спросила Алла. – Зачем ты перестал пользоваться своим одеколоном, а брызгаешься какой-то дешёвкой? Почему перестал стричься? А эта мерзопакостная щетина на лице? Как бомж выглядишь, честное слово! Ты разве не обманывал?
- Ну ты сказала! – взвился Тим. – Его обман никому не навредил!
- А кому навредило её враньё? – раздражаясь, спросила Алла.
- Нам, кому!
- Кому – вам? Чем тебе, лично, она навредила? А Серёге? Мне вот всё равно, две их или она одна. Да пусть хоть десяток!
- Он просто бесится, что эта девица умудрилась сыграть тут две роли, когда его и на одну не берут, - проворчал Саша.
Тим метнул на него возмущённый взгляд.
- Да какие роли? Я в сериале снимался! А эта козявка никто! И звать е никак! Кто она такая!
- Какая-то Элеонора Витальевна Высоковская, - вставила Марта. – Девочки на респшн так сказали. Они пробили её реальные данные.
Тим резко замолчал.
- Кто? – тупо спросил он.
- Элеонора Витальевна Высоковская, - повторила Марта. – А что?
Тим обвёл собрание потрясённым взглядом.
- Лялька Высоковская? Мы же с ней на одном курсе учились…
- Где учились? – поинтересовался Глеб.
- В «Щепке»… Вечно всем занятая была. Я думал, она бросила сниматься и ушла в юристы…
Он шлёпнулся на стул с ошеломлённым выражением лица.
- Ничего себе… - сказал Саша. – И ты её не узнал?
- Нет… Не узнал… - сказал Тим, всё ещё приходя в себя.
- Ну конечно. Ты ж ей в декольте всё время смотрел, - съязвил Сергей.
- А сам куда? – встряла Даша. – Не смог понять, что она одна, а не их две!
- А ты?
- А что я? Я всё сразу поняла. – И она самодовольно оглядела компанию.
Сергей махнул на неё рукой.
- Не в том дело, что Тим её знает. А в том, что она меня… нас обманула. Эта двуличная стерва пари на меня заключила. Вот что хуже всего.
Дальше Элеонора не стала слушать. Как она и предполагала, мужчина посчитал себя пострадавшей стороной. Хотя сам же полез к ней в трусики. Ничего в мире не меняется: подлость мужчин считается нормальным делом, а если себя также ведёт женщина – её надо грязью поливать.
Покачав головой, она пошла собирать вещи.
Как читатель может догадаться, дальнейшая история уже не так интересна, как изложенная выше.
Талантливая актриса Элеонора Высоковская получила роль в историческом сериале, где играла некую историческую личность со сложной судьбой и ещё более сложным характером. Именно потому, что она хотела сыграть эту роль, она и пошла на договор с режиссёром, который сомневался в её актёрских данных для столь сложного персонажа. Да и ещё подействовало то, что сам режиссёр был не слишком высокого мнения о женщинах, предпочитая их видеть своими подчинёнными, а не равными себе. При этом он рьяно отстаивал природную порочность женщин, неспособность думать рационально и жить только эмоциями. Взбешённая Элеонора поспорила с ним, что любого высокоморального мужчину всегда подведёт его мужской орган. Режиссёр, посмеиваясь, согласился. Элеонора под видом Эли должна была соблазнить некоего Сергея Кравцова, который славился тем, что не кидался на всё, что движется, предпочитая общаться с более разумными девицами. А не только использовать их как секс-игрушки. В свою очередь она поспорила, что этот самый Сергей Кравцов не соблазнится интеллектуалкой, которая не будет вилять перед ним задницей. Результат оказался неоднозначным. Но вполне устроил обоих спорщиков.
Сергей Кравцов начал жизнь плей-боя, от чего раньше старался держаться подальше. Не один раз он во всеуслышание говорил, что жениться не собирается. А будущего наследника определит себе сам, когда сочтёт для себя нужным и в подходящее время. Поэтому искательниц алиментов он просит не беспокоиться. Что до Элеоноры… Когда в прессе или интернете он встречал её имя, он мрачнел и замыкался в себе. Он прекрасно осознавал, что не любил ни Элю, ни Нору. Но последняя произвела на него неоднозначное впечатление тем, что была собой. Однако, как оказалось, это была игра. Жаль. А ведь он мог бы её полюбить…
Тим получил роль в новом сериале – незамысловатая жизнь студентов-филологов. Сериал был комедийным, но не слишком интеллектуальным: так, пустячок, чтобы расслабиться после трудового дня и не слишком нагружать мозг глупыми шутками.
Марта и Саша поженились через полгода после достопамятного отдыха. Нора действительно видела Марту выходящей из номера Саши, куда они отправились после расстроивших их обоих телефонных звонков. Утешение обернулось серьёзными отношениями, и через год пара уже ожидала появление ребёнка.
Алла развелась с Глебом и родила здорового сына. Узнав об этом, Глеб стал изводить её тем, что очень хотел принимать участие в его жизни. Правда втайне он надеялся, что частые встречи с сыном и его мамой, в конце концов, склонят её саму к очередной их свадьбе, и они будут жить одной семьёй. Но Алла категорически отказывалась.
А Даша… Неожиданно для друзей она пошла работать в компанию своего отца. Хотя всячески выступала против наёмного труда. Но её эскапада привела к неоднозначным результатам: она решила бороться за сохранение природы изнутри. И выставила родного отца на большие деньги своими требованиями экологической чистоты и наличием очистных сооружений везде и всюду. Отец и не рад был уже, что допустил лису в курятник. Но отыграть назад было уже сложно: крестовый поход Даши приобрёл известность.
За века и тысячелетия жизни человечества в мужском сознании ничего не изменилось и вряд ли изменится в будущем. И это весьма печально.
Поспорила недавно тут с одним,
Скрывавшем дурь под мудрости личиной,
Сказав на униженье женщин прямо:
Чем меньше любим мы мужчин,
Тем больше им любить нас есть причины
(И до сих пор я в это верю рьяно),
Поскольку самолюбию мужскому
Вовек неясно, как так может быть,
Что женщина не может вдруг любить
Сей пуп земли, сотворенный людскою
И волей, и здоровьем, и желаньем,
И склонностью друг к другу. Состраданье,
Сколь часто женщины дают познать,
Частенько заставляет их считать,
Что женщина до гроба влюблена
И вечно будет с ним, а значит
Любить её нет смысла. Всё иначе.
Лишь та любви достойна, что сама
Не мужа над собой поставить может.
Что не склонит главы пред самомнением мужчины.
Что слепо преклоняться не захочет
Пред глупыми речами, чванством, спесью,
Которая не будет сладкой лестью
Застить глаза глупцу, чтоб радость дать
Ему себя значительней считать,
Чем есть. Такая не допустит
С собою рядом нахождения глупца.
Такую женщину мужчина не забудет
И помнить станет вплоть до самого конца,
И тосковать по ней, и преклоняться.
Но встретив вновь, преследовать лишь будет,
И унижать, глумиться и смеяться.
Мужскому эгу нет причин и смысла,
А глупости мужской нет оправданья.
Однако, не постигнет наказанье
Мужчин за то, что смеют мудрость женщин
Присваивать себе. Живём мы в мире,
Мужчинам приспособленным мужчинам.
И женщины обязаны молчать,
Скрывать ум по нелепейшим причинам,
Превозносить мужчин, не сметь критиковать.
Так стоит ли нелепое созданье
Под именем «мужчина» той любви,
Что дарит женщина? Ведь наказанье
Её награда. Как ни говори.
В ответ услышала я ругань, догмы мёртвой
Религии, истерики, скандалы…
Короче, спор закончился как раньше:
Все бабы дуры, а Адам был жертвой.
А значит, разговаривать с мужчиной
Нет смысла, если нет причины
Себя считать ничтожнее, чем есть,
Тем самым подтвердив мужскую спесь.