Трансформация российской экономики и государственности имеет свои собственные темпы, ритмы и объективные циклические закономерности. Например, в начале каждого календарного столетия Россия с «завидной» регулярностью проходит через «великие потрясения», грандиозные социально-экономические, военные, внутри- и внешнеполитические катаклизмы.
В начале XVII века русское государство пережило Смутное Время (1598-1613 гг.). В начале XVIII века – Петровские реформы (1696-1725 гг.) и Великую Северную войну (1700-1721 гг.). На начало XIX века пришлись Наполеоновские войны (1799-1815 гг.). На начало XX века — революции 1905 и 1917 годов, русско-японская, мировая и гражданская войны.
«Короткий XX век» (1914-1991 гг.) прошел для России под знаком двух системных кризисов разных моделей «догоняющей» авторитарной модернизации: российского «военно-феодального» империализма в 1914-1917 и советского «развитого социализма» в 1989-1991 годах. Историю современной («постсоветской») России можно условно разделить на два периода: «докрымский» (1991-2014 гг.) и «послекрымский».
В советской модели «социализма» диалектически сочетались две противоречивые тенденции: внутреннее развитие сверхцентрализованного государственно-монополистического капитализма вглубь (включая «международное социалистическое разделение труда» в рамках просоветского «соцлагеря») и внешняя великодержавная «социал-империалистическая» экспансия («экспорт революции») вширь.
После второй мировой войны (1939-1945 гг.) возникли два конкурирующих глобальных империалистических центра силы – два блока под эгидой соответственно США и СССР, двух мировых ядерно-космических сверхдержав. В реальности условно «биполярная» Ялтинско-Потсдамская система международных отношений эпохи «Холодной войны» была гораздо сложнее. О себе заявили также КНР и многоликий «Третий мир», где проходили необратимые процессы деколонизации, возникло влиятельное Движение неприсоединения.
СССР не выдержал глобального соревнования и конфронтации с Западом, в большую коалицию с которым в 1970-е гг. вступил миллиардный Китай. Но после краха советского «социализма» на первый план вышли конкуренция и объективные противоречия между и внутри трех важнейших глобальных полюсов роста, континентальных «командных центров» развития и интеграции мировой капиталистической экономики (Северная Америка, Западная Европа, Восточная Азия).
В зонах общих интересов трех глобальных полюсов роста (Североамериканского, Западноевропейского и Восточноазиатского) пересекаются четыре важнейших вектора глобальной интеграции: евроатлантический (трансатлантический), евроазиатский (трансъевразийский), азиатско-тихоокеанский (транстихоокеанский) и панамериканский.
Например, Брекзит и разногласия внутри НАТО – следствие объективных противоречий внутри Западноевропейского полюса, на стыке двух векторов – евроазиатского и евроатлантического. Кризис НАФТА, проектов Транстихоокеанского и Трансатлантического партнерств – результат объективных противоречий внутри Североамериканского полюса, на стыке евроатлантического, панамериканского и азиатско-тихоокеанского векторов. Разногласия между Китаем и Японией, КНДР и Южной Кореей - результат объективных противоречий внутри Восточноазиатского полюса, на стыке евроазиатского и азиатско-тихоокеанского векторов.
Современный (постсоветский) российский капитализм имеет двойственный характер. С одной стороны, это периферийный капитализм по отношению к трем «командным центрам» (Северная Америка, Западная Европа, Восточная Азия). С другой стороны (в силу инерции процессов полураспада единого народнохозяйственного комплекса СССР), российский «субимпериализм» сам пытается играть роль «старшего брата» и «командного центра» по отношению к своей внешней «периферии» - бывшим соседям по СССР.
Ленин в статье «О лозунге Соединенные Штаты Европы» (газета «Социал-Демократ» № 44, 23 августа 1915 г.) отметил: «Неравномерность экономического и политического развития есть безусловный закон капитализма».
Евромайдан, аннексия Крыма, «гибридная» война на Донбассе, конфликты на Кавказе - следствие объективных противоречий между Западноевропейским полюсом роста и его российской «полупериферией», на стыке евроатлантического и евроазиатского векторов.
На сегодня постсоветское пространство на севере Евразии не является альтернативным четвертым глобальным полюсом роста, но остается таковым потенциально – как точка пересечения, «стыковочный узел» евроатлантического, евроазиатского и азиатско-тихоокеанского векторов глобальной интеграции.
5 ноября 2018 г.
Мои аккаунты в соцсетях:
https://www.facebook.com/profile.php?id=1443847994
https://vk.com/alexeysemenov
Мои блоги:
https://kongressemen.blogspot.com/
https://kongressemen.livejournal.com/
http://www.proza.ru/avtor/kongressemen