Профинтило где-то бабье лето квоты,
Вынуждая город под дождем сутулиться.
Воронье, картавя, травит анекдоты,
Бледная промозглость семенит по улицам.
Проржавели листья, небо вскрыли клинья,
Зрители уселись вновь у подоконников.
Погружая в серость музыки унынья,
Осень превращает жителей в дальтоников.
Продавщица мокнет, фрукты кроет плёнкой,
Проклиная мужа, горемыку - пьяницу.
Понимает: счастье держится в сторонке,
А с детьми, за сорок – поздновато пятиться.
Мокнет пёс бездомный - в дождик нет подачек,
Бомж накрыл беднягу грязными пожитками,
Поделился хлебом из своих заначек,
И прошило тучи радужными нитками.
Накрывает морось тусклым пледом город,
Он устало смотрит в ночь глазами блёклыми,
Фонарями улиц весь по швам распорот,
Хронику снимает городскими окнами.