…Копошение в моем рабочем кабинете продолжалось. Словно там вдруг завелась огромная куча мышей или крыс, которых в нашем городском доме отродясь не было. В кабинете горел свет, и я не выдержал — не буду же я в щелочку подглядывать, чтобы узнать, что там творится. Я быстро, стараясь не шуметь своей обувью, прошел к двери, поставил чашку с невыпитым кофе на столик перед входом в кабинет и резко распахнул двухстворчатую дверь.
То, что я увидел там, внутри моего рабочего кабинета, повергло меня в шок. В нем находилось не меньше десяти Домовых седых, бородатых, в донельзя грязной и рваной одежде и дырявых башмаках, и еще больше было (а, может, мне так показалось), одетых в серую длинную одежду, но без привычных длинных круглых шапок с кисточками на концах — видимо, Волшебников. Они были повыше Домовых, и все почему-то очень худые. Тонкие пальцы на их руках были похожи на коротенькие огурчики-корнишоны, а их глаза чем-то напоминали мне «крыжовниковые» глаза нашей кошки Сусанны, хотя они были поменьше, и не такие круглые…
Я застал непрошеных посетителей врасплох. Они, скорее всего, не успели спрятаться от меня, да так и застыли там же, где и находились, словно расставленные на столе оловянные и пластмассовые солдатики. Лишь один из Волшебников повернул ко мне голову и поднял кверху небольшую черную палочку, затем сделал ею несколько пассов в воздухе, что-то бормоча себе под нос и сразу же направил, как указку, конец палочки прямо на меня.
Честно говоря, я уже подумал, что со мной после этого, как и предупреждал меня Дима Димович, случится что-то плохое, и Волшебник может превратить меня во что угодно. В дерево, или даже в камень. Но ничего после тех пассов палочки, у Волшебника не получилось, и я остался сам собой.
Уже смелее я вошел в свой кабинет и остановился у рабочего стола, на котором все мои бумаги и рукописи были перевернуты кверху «ногами», а две или три моих записные книжки лежали просто на полу.
— И что это все значит? — тут же пошел в наступление я, зная, что лучшая защита — это нападение. — Вы мне скажите, пожалуйста, что это все значит? — резко спросил я, даже не поздоровавшись с огромной толпой, которая заполнила практически весь мой, честно скажу, не маленький кабинет.
— Мы пришли узнать у тебя, старый житель этой Земли, много ли тебе известно о Домовых и Волшебниках? — медленно проговорил Волшебник, которого я про себя сразу же назвал Чародеем, хотя с трудом разобрал, что же говорит этот долговязый Чародей с коротенькой черной палочкой в правой руке.
Видно было, что морщинистые, практически беззубые старики-Домовые сильно волновались, но я ощущал по голосу Чародея и шепоту остальных Волшебников, что они волнуются и переживают еще больше, а, может, даже… боятся меня.
— Возможно много, а, может и мало, япока не определился, — сразу же ответил я ему, проходя к столу и садясь в свое рабочее кресло.
— Это не ответ, — вновь прошамкал Чародей.
— А какой ответ вам нужен? — спросил я, улыбнувшись.
— Нас устроит правдивый ответ, и тогда мы решим, что делать дальше.
— Ну, тогда считайте, что я знаю о Домовых и Волшебниках намного больше, чем пока знает о них даже Домовой Дима Димович. Для этого существуют книги, в которых написано о вас огромное количество как сказок, так и старинных научных трудов… — Я перевел дыхание и увидел в глазах Волшебника, что ожидаемого эффекта мой ответ на него не произвел, а, возможно, даже обозлил.
— Значит так, житель этой Земли, — Чародей вдруг остановился и прокашлялся, о чем-то недолго пошептался со своими друзьями. Затем он повернул голову к собравшимся в кучу Домовым-старикам, что-то буквально пискнул, да нет, шикнул на них. Видно чтобы те умолкли, потому что разбормотались они между собой, понятное дело, не на нашем, а на своем языке, да так, что мне показалось, что в кабинете уже стоял настоящий гусиный гам. Домовые тут же умолкли. Затем Чародей повернулся ко мне и уже уверенным голосом продолжил:
— Значит так, житель этой Земли, твой ответ нас не удовлетворяет и непонятен ни Старейшинам Домовым, ни, тем более всем Волшебникам нашей школы.
— Я не понял, что вы от меня хотите услышать? И что, существует другая Земля? — спросил я.
— Существует, существует множество других Земель, но это к делу не относится. Вот ты помнишь, старый житель этой Земли, — снова начал Чародей, но я прервал его:
— Да, я житель именно этой Земли. Все люди на планете Земля ее жители, и у каждого есть имя. И у меня оно есть. И прежде, чем начать спрашивать такие вопросы, нужно хотя бы познакомиться. Я вот не знаю, как вас зовут, хотя знаю, что у всех у вас тоже есть имя и даже отчество, или по-вашему, имя отца. Моё имя Михаил. Лучше, конечно, если вы будете обращаться ко мне так же, как обращается ко мне Дима Димович, и все дети — дедушка Миша — потому, что я уже стар, и если уж на то пошло, будьте добры, обращайтесь ко мне на «вы»…
— Хорошо. Замечание принято. Чтобы вы узнали имена всех нас… Это не обязательно, — проговорил Чародей. — Имена всех Домовых и Волшебников вам все равно не упомнить. Мы пришли узнать у вас, старый житель Земли, много ли вам известно о Домовых и Волшебниках?
— Об этом, думаю, я уже всё сказал, — ответил коротко я.
— Да нет, не всё. Вот вы помните, наверное, что в одну из ваших, запрещенных для Домовых встреч, вы неправильно разговаривали с Домовым Димой Димовичем, несли ему всякий вздор, порой неправильно наставляли…
— Я? Когда? — моему удивлению не было предела.
— В чужой дом не приходи со своими советами. Так, кажется, у вас говорят. Мол, сделайте, как хочу я, а не так, как это делаете вы.
— Почти правильно. У нас говорят, что в чужой монастырь со своими советами, не суйся. Но я ведь…
— Вот именно вы, старый житель этой Земли наворотили такого, что у нас в Школе всё с ног на голову почти что поставили, — резко проговорил Чародей.
— Вы ошибаетесь, ничего такого… Надо же, — удивился я. Что я мог такого «наворотить», чтобы всё в Школе Домовых и Волшебников поставить «с ног на голову», как говорите вы?
— Не надо спешить. Вот сейчас мы вызовем сюда Домового Диму Димовича, и всё, думаю, встанет на свои места. Мы проведем перекрестный допрос.
«Я что, на суде, а вы судьи?» — хотел спросить я, но меня перебили.
— Вы, уважаемый заместитель директора школы снимете его с уроков? — неожиданно недовольно проговорил один из старых Домовых? — Я не уверен, что это правильно, и поэтому...
— Не тебе здесь решать, Абы Абымович, — резко произнес Чародей, повернувшись к говорящему старому Домовому.
— Я вас понял, извините, Ваша честь. Конечно вызывайте, если это на благо нашего рода.
Чародей ничего не ответил Абы Абымовичу, только что-то прошептал и несколько раз взмахнул своей палочкой.
— Домовой Дима Димович появился у меня в кабинете буквально через несколько секунд. Он был взъерошенный, растерянный, без привычной курточки, в одной рубашке и огромных нечищеных башмаках.
— О, дедушка Миша, здравствуй. Ну, слава родителям, это не то, что я подумал, — сказал он, осматриваясь. — Здравствуйте все, находящиеся в этом доме…
— Здравствуй, Дима Димович, — радостно ответил я, увидев в своем кабинете хоть одну, можно сказать, почти родную, знакомую душу. Чародей и все Волшебники даже глазами не повели, Старые Домовые же чуть-чуть улыбнувшись, кивнули Диме Димовичу.
— Значит так, не будем откладывать всё на потом. У нас все ваши встречи, старый житель этой Земли дедушка Миша, записаны. Запоминатель запоминаемого, начинай, нужную нам встречу, — произнес Чародей. — А ты, Дима Димович тоже внимательно слушай. Ты должен подтвердить, что такое было, или не было. Но сначала это будет подтверждать или отговариваться старый житель этой Земли дедушка Миша. Тебе понятно?
Дима Димович, весь покрасневший, вздохнул и кивнул.
Один из Волшебников привстал на цыпочки, откинул свой балахон с головы и, словно в его рту что-то щелкнуло и из уст Волшебника-Запоминателя послышался диалог между мной и Димой Димовичем:
«— Мне кажется, Дима Димович, что вас в школе Домовых и Волшебников просто программируют, как электронные игрушки, — сказал я при одной из встреч с Домовым Димой Димовичем.
Дима Димович тогда удивленно взглянул на меня и вдруг выпалил:
— А тебе, дедушка Миша, не кажется еще одно?
— Что именно? — спросил я тогда.
— А то, что в ваших школах тоже программируют ваших детей. Тут, я думаю, что для того, чтобы выучить кого-то чему-то, человека или Домового, или Волшебника, или Фею нужно обязательно запрограммировать… Вот поэтому я и решил сбежать со школы Домовых и Волшебников.
— Зачем? Школа есть школа, в ней учат, — тогда сказал я. — В ней учат, как себя вести, как…
Домовой Дима Димович не дал мне договорить, и начал строчить скороговоркой:
— Чему могут научить в нашей школе старики, которые триста лет никуда из ее стен не выходили, и не знают ничего о сегодняшнем мире».
Услышав это из уст Домового Димы Димовича (вернее, уже из уст Волшебника-Запоминателя), Старики-Домовые, которые стояли кучкой у моего дивана и вокруг кресла, возмущенно зашушукались, а один из них — это был Абы Абымович — указывая своим коротким пальцем на Домового Диму Димовича, даже прикрикнул «В каталажку его! На хлеб да на воду!»
— Прикажите, всем молчать, не то я могу запутаться при передаче сообщения, — недовольно проговорил Волшебник-Запоминатель, обратившись к Чародею.
Чародей коротко шикнул на Старых Домовых, что-то дошептал Абы Абымовичу, и все замолчали. Да так, словно в рот воды набрали.
— Значит, я продолжаю, — сказал Волшебник-Запоминатель.
Чародей только кивнул головой.
«— У них одно на уме, дедушка Миша, совки, уголь в деревянных ведрах и какие-то непонятные вещи… Я думаю, дедушка Миша, из такой школы надо бежать без оглядки. Это не новая школа, а до того старая, что даже не знаю, как ее назвать. Может, триста лет назад это и была хорошая, или даже отличная школа, но сейчас она отстала от мира, который на триста, или больше лет вырвался вперед…
И еще, дедушка Миша, я понял, что хоть как-то перехитрить или обмануть Старых Домовых и, конечно же, наших преподавателей, невозможно.
— Почему? — удивившись спросил я.
— Да потому, что никак не получится. Они сразу же чувствуют, где правдивый ответ, а где ложный, ну, неправдивый. Но ничего не говорят испытуемому, а только у себя в черепушке, ну, в своей голове, закорючку против тебя оставляют, а потом, уже в конце каждого месяца все закорючки свои складывают, и решают, как поступить с тобой. Могут простить за мелкие нарушения, а, если закорючек в их головах против тебя много наберется, то и строго наказать.
— И как Домовых наказывают?
— Каких? Спросил Дима Димович.
— Ну, тех, у кого наберется очень много, как ты сказал, закорючек?
— О, бывает, садят на неделю, а то и на две только на хлеб с водой, а бывает, что в сырую холодную комнату надолго закрывают. Она даже без свечек, и в ней под самым потолком находится крохотное окошечко, что в него и голову Домовой не просунет. Разве, что руку. И что толку? Окошко-то закрыто еще и железными ставнями. Так что неизвестно, зачем оно в той холодной, темной и сырой комнате оно нужно?..»
— Этот разговор, думаю, не стоит дальше продолжать, — сказал Чародей. Лучше мы послушаем еще один короткий разговор между Домовым Димой Димовичем и вами, старый житель этой Земли дедушка Миша. Огласите его, Запоминатель. Не полностью, только небольшой отрывок, о котором мы с вами договорились озвучивать.
Волшебник-Запоминатель кивнул и сразу же из его уст послышались мой голос и голос Димы Димовича:
«— И ты, Дима Димович, веришь в то, что сможешь победить несправедливость в вашей школе Домовых и Волшебников?
— Только когда подрасту и выучусь не тому, чему учат наши Старые Домовые, а по-настоящему. Потому, что у наших учителей присутствует только болтовня, которая уже изжила себя триста лет назад.
— Та это серьёзно, Дима Димович, — спросил тогда я у Домового Димы Димовича.
— Серьезнее не бывает, дедушка Миша…»
— Достаточно, Запоминатель, можете отдыхать, — сказал Чародей и сразу же обратился ко мне:
— Такие разговоры между вами происходили?
Я только кивнул.
— Вы должны не кивать головой, а говорить, согласны, или нет?
— Что я мог сказать. Такие разговоры между мной и Димой Димовичем действительно были, зачем врать, что, мол, такого не было, и не могло быть. Да и ничего плохого я ни о Домовых, ни о Волшебниках не говорил, да и ничему плохому Диму Димовича не учил. И Дима Димович, думаю, тоже. Хотя, кто его знает. Может я думаю так, а они иначе? И я ответил Чародею и всем присутствующим в моем кабинете Волшебникам и Старым Домовым, что так и было, я говорил именно так, как передал наш с Димой Димовичем разговор Волшебник-Запоминатель.
— А ты, Дима Димович, подтверждаешь, что такие разговоры были у тебя со старым жителем этой Земли дедушкой Мишей? — обратился к Диме Димовичу Чародей.
— Дима Димович поднял голову на высокого Чародея и уверенно сказал:
— Подтверждаю, такие разговоры были.
— Значит так, вам, старый житель этой Земли дедушка Миша, в скорости, а, может, уже и завтра сообщат, что и как, мы же должны всё обсудить и вынести решение. Ждите его, — проговорил Чародей и взмахнул своей палочкой, и тут же все, даже не попрощавшись со мной, исчезли и в моем кабинете воцарилась тишина. Даже Дима Димович и тот не остался у меня. Ну что же, буду ждать их решения, хотя могу его и не исполнять, но все же интересно, что же они решат в своем старом-престаром суде. Вот только Домового Диму Димовича жалко. Эх, скорее всего, ему влетит за всё это. Ну, ладно, там посмотрим. Я Диму Димовича буду защищать всеми имеющимися у меня способами. И, думаю, мои доказательства помогут и ему выпутаться из всего этого…