Новая линия пролегла вдоль полузакрытых век. Где-то в глубине грудной клетки спрятался еле сдерживаемый хрипом крик.
Предельно сосредоточенно отражение в зеркале рассматривало двойника. Недоуменно и разочарованно покачивая головой. Хотелось протянуть зыбкую руку и взять визави за подбородок, удерживая взглядом его силу воли внутри. Чтобы не вырвалась.
Стук кухонных часов нарушал привычное безмолвие.
Вот уже почти половину ее собственной бессмертной жизни со всех сторон твердят, что чувства, доброта и нежность, никому в новом мире не нужны. Бессмысленное и дряхлое, почти антикварное старье. Не стоящее самой мелкой монеты. Она старается не поддаваться давлению. Каждый день - новый бой с отражением. Новый камуфляж и новая броня. Каждый день ее невзрослеющее сердце загорается и гаснет вновь. Как лампочка на приборной доске.
Опаленные поздним рассветом ломкие крылья бабочки с каждым новым вдохом чуть трепещут за спиной.
Жестокий мальчишка с кривой ухмылкой на благородном, почти мраморном лице чистит перья, любуясь своим телом, на фоне заиндевевшего окна.