Рейс длиною в жизнь стр. 57

 
    ГРАФИКИ
В мае 1992-го года меня попросила о помощи Нина Сергеев-
на Писчасова – старший нарядчик резерва проводников. Ранее я
всегда помогала ей выполнить несложную для меня работу. Мне
нравилось на огромной карте железных дорог находить диктуе-
мую Ниной Сергеевной станцию и окунаться в виртуальный мир
поездок по всей сети дорог, просчитывая километраж пройденно-
го пути. Все эти данные заносились Ниной Сергеевной в особую
тетрадку для последующего отчёта. Нравилось составлять гра-
фики поездных бригад и расчерчивать на листке ватмана линии,
согласно дням поездки и отдыха. Летние графики отличались от
остальных сезонных, тем, что закреплённые за направлениями
бригады в летний период расформировывались по прицепным
вагонам, назначенным на лето. Тем самым мы уступали свои «на-
сиженные места» отрядам ССО.
Настало лето, начинался дачный сезон, и у Нины Сергеевны
не оставалось времени, чтобы охватить всё поле деятельности.
После работы Нина Сергеевна спешила на дачу, чтобы вовремя
посеять, высадить, полить будущий урожай.
Нина Сергеевна дала мне ключ от своей квартиры, где я долж-
на была, по её просьбе, свершать таинство «колдовства» над бу-
магой. В такой момент я ощущала себя вершителем судеб поезд-
ных бригад. Я должна была начертить графики поездок для всех
бригад. Вместе со мной поехала моя подруга, начальник поезда
Акимова Ольга (Акимова Ольга Ивановна).
Вот уж где наша бурная фантазия превзошла все границы.
Только от наших решений зависело, кому и сколько дать поездок
на Москву, Ташкент, Семипалатинск, Симферополь или Новоси-
бирск. Самые лучшие направления были в Ташкент и в Москву. В
августе из Ташкента можно было привезти дыни «торпеда», «кол-
хозница», ароматом которых был пропитан весь состав поезда.
Бурно обсуждая, вспоминая «вредность» того или иного началь-
ника поезда, но так, чтобы это не бросалось в глаза, мы с Ольгой
чертили графики. При этом не обделяли себя лучшими направле-
ниями.
Выполнив работу, Ольга уехала домой, в Любинский район,
где тогда жила с мамой и сыном. А я осталась дожидаться Нину
Сергеевну с дачного участка.
Вернувшись с огородно-полевых работ, Нина Сергеевна,
поставив тесто на пирожки, стала изучать начерченные мной и
Ольгой графики. К тому времени я уже посапывала в её спальне
на огромной пружинистой кровати.
Наутро я проснулась от пьянящего запаха испечённых пи-
рожков и доносящегося в окно звука шуршащей метлы, которой
дворник скрёб асфальтовые дорожки во дворе. В тот момент я
окунулась в далёкое, безоблачное детство, когда ещё жила в «хру-
щёвке» на третьем этаже. Спала точно на такой же кровати с ме-
таллическими спинками. Когда мама ранним утром пекла блины,
а на улице дворник подметал двор, и молочница тётя Шура при-
зывно кричала на всю округу: «Молоко! Молоко!»
В приподнятом настроении я прошла на кухню, где на тарел-
ке с пирожками, накрытой полотенцем, лежала записка: «Ната-
лья, графики я забрала с собой, подпишу у Ларина. Покушай и
приезжай в резерв. Графики нужно будет обвести разноцветными
фломастерами».
Через час я уже вбегала в холл старого здания резерва про-
водников, где увидела Нину Сергеевну, беседующую с пожилой
женщиной и молодым человеком. И женщина, и молодой па-
рень были удивительным образом похожи на Нину Сергеевну.
               
продолжение следует