Празднование 500-летия со дня рождения Якопо Робусти (Тинторетто = «маленького красильщика» по профессии отца, красильщика шёлка) (1519-1594) в самом разгаре. Серениссима готовилась к этому году с особой тщательностью: Фонд Муниципальных Музеев Венеции (Fondazione Musei Civici di Venezia) и Национальная галерея искусств в Вашингтоне (National Gallery of Art) с 7 сентября 2018 до 6 января 2019 представляют совместный международный проект по юбилейным выставкам венецианского живописца Якопо Тинторетто, одного из гигантов европейской живописи ХVI века, у него на родине.
Крупнейшие музеи и художественные галереи мира (Лондона, Берлина, Дрездена, Парижа, Лиона, Мадрида, Вены, Праги, Оттерло, Гента, Роттердама, Нью-Йорка, Филадельфии и Чикаго) предоставили Венеции 50 его картин и 20 рисунков. Вместе с известными циклами, написанными для Дворца Дожей (1564-1592); для Большой Скуолы (Братства) Сан Рокко (1560-1588) (её уже давно называют «Сикстинской капеллой» Венеции); для Большой Скуолы Сан Марко и для Национальной библиотеки Марчиана (Сан Марко) и музея Коррер; для 22 храмов города — можно совершить уникальное путешествие в эпоху итальянского Маньеризма. Эпоху переломного момента от гармонии и уравновешенности Высокого и Позднего Возрождения к неустойчивости и тревожности в открытии нового восприятия мира, эпоху 16 века — века Реформации и Контрреформации, новых географических открытий, начала колонизаций и безудержно текущих войн, эпоху сближения религиозных канонов с повседневностью, выброса эмоционального переживания и боли, неуспокоенности души и духа, волевых устремлений и спора с судьбой.
Отсюда и особенности пластической напряжённости и композиционной перегруженности полотен, удивительное влияние света на акцентуацию и динамику происходящего. Именно в этот период созерцательность и отвлечённость в искусстве сменяют событийность, длящееся движение и вовлечённость зрителя, установление мгновенного диалога героев друг с другом, художника с событиями, искусства с вашей жизнью. Чрезвычайно большим значением в творчестве Тинторетто обладает рисунок: он любил говорить, что «краски можно купить на Риальто, тогда как искусство рисования достигается лишь упорной работой». Он изучал анатомию и всю сознательную жизнь творца упражнял свой глаз рисованием и с натуры, и со скульптуры. В 48 лет (1566 г.) вместе с Тицианом, Андреа Палладио, Сансовино и Франческо Сальвиати он был избран членом Флорентийской Академии рисунка. Тинторетто оказался не только одним из великих этой эпохи — наряду с Микеланджело, Беллини, Джорджоне, Тицианом, Веронезе, — он был достойным наследником Леонардо да Винчи и Рафаэля и предвестником мастеров эпохи барокко, таких как Рубенс, Рембрандт, Веласкес, Пуссен и многих других.
Уже в неполные 20 лет он был самостоятельным мастером. Его отличала уникальная работоспособность, проявившаяся в раннем детстве жажда постичь новое, лучшее и полезное. К нему можно в полной мере отнести слова Леонардо своим ученикам: «Счастье приходит к тому, кто много трудится». Подкупало его спокойно-безразличное отношение к деньгам — эта уверенность владеющего ремеслом в завтрашнем дне: он часто брался за работу только за стоимость холста и красок или за более чем скромное годовое содержание. Он работал вопреки заработку, он дышал творчеством, выражал себя и самореализовывался в своём труде. Редкая гармоничная личность и духовное богатство интеллекта. Известно, что «современники ценили его за острый ум, простой открытый нрав». А его ближайшими друзьями были выдающиеся венецианские гуманисты, учёные и музыканты. Тинторетто и сам отличался большим музыкальным дарованием, прекрасно играл на различных музыкальных инструментах и любил устраивать музыкально-сценические действа. Он всю жизнь прожил в родном городе и только в течение двух лет — в 1545-1546 — совершил поездку в Рим и в Мантую.
До наших дней он остаётся одним из самых плодовитых творцов в истории (за 75 лет он оставил человечеству колоссальное наследие даже не столько по количеству, сколько по качеству). В одной только Скуоле ди Сан-Рокко им выполнено 56 работ. Как сказал американский писатель Генри Джеймс (1843-1916): «На всей Земле нет другого места, где все стены и потолки были бы украшены рукой гения». Тинторетто стремится объединить в своём искусстве три образца — рисунок Микеланджело, цвет Тициана и декор Рафаэля. Это становится его жизненным девизом. И он создаёт своё время, а время создаёт его. Неусмирённый, лихорадочно беспокойный, выразитель религиозных и политических штормов своего времени.
Многие из его картин посвящены библейским темам. Он был католиком, но симпатизировал идеям Реформации. Он существовал одновременно в двух мирах, как и его игра в творчестве со светом и тенью. Родившись 500 лет назад, он изменил мир, как минимум — мир искусства. Был ли он «небесным сторожем» на башне и «ловцом» образов, попавших в щели на стыке миров? Или он был неистовым мечтателем? Или он сам был гениальным духом, которым живопись когда-либо владела? Его величие сродни величию другого — Леонардо да Винчи.
Тинторетто уникален так же, как и его родной город Венеция. Могущественная морская республика относится в 16-ом веке к самым значительным метрополиям Европы. Ее блеск и слава управляются дожами и старинными дворянскими фамилиями, от богатых торговых агентов до квалифицированных рабочих, художников и музыкантов. Христианские братства с их доходными заказами знаменитым художникам содействуют венецианскому искусству во всемирной славе. Принято шутить: у Флоренции есть Медичи, Рим принадлежит папству, но Венеция - это королева среди итальянских городов – „Serenissima“, ясная, святейшая.
Кроме того, город Святого Марка — это тигель разных наций и вероисповеданий. Так как её расположение создаёт преимущество в процветании торговых связей с Османской империей на Востоке и протестантскими еретиками в Германии, у нее едва ли был интерес к преследованию иноверцев. Эта ориентированная на торговлю невозмутимость в религиозных вопросах благоприятствует призывам и положению города: «Толерантность — это понятие, всплывающее снова и снова в связи с Венецией». Все же, при ближайшем рассмотрении, эта толерантность представляется как очень и вполне калькулируемая защита рынка. Венецианское правительство большое внимание уделяет тому, чтобы ее торговые связи оставались исправными и чтобы там никому «на ноги не наступали». Религиозные сомнения там скорее второстепенны. С темой Религии связано и представление, что Венеция имела не только что-то вроде дискуссии с протестантством, но обустраивает у себя в 1516 году также гетто и, естественно, её также отличает в ряду других городов факт наличия контактов и торговых связей как с православным миром, так и с исламским культурным ареалом, что было уникальным в то время.
И еще кое-что делает Венецию столь привлекательной: удаление от Рима. Рим никогда не имел большого влияния на венецианское ядро, а потому там хозяйничало огромное количество разных течений. Дистанцированность к Риму, к обучению и догме Католической церкви, с одной стороны, и влияние гуманизма, с другой, благоприятствуют крайне особенному климату в городе на лагунах: это выразилось в необычайной открытости для искусства, культуры, музыки, общения. Жизнь как праздник, как театральная инсценировка – и вся Венеция как большая сцена. В вихре из великолепных костюмов, изысканных украшений и ароматов парфюмерии она предстает – в противовес католической строгости и сухости – городом яркости и блеска. Одновременно в этой открытой атмосфере по другую сторону Альп развивается интерес к реформаторским идеям. Уже с 1520 года тезисы Лютера находят в Венеции оживленное распространение. Город, в домах которого уживалось много вероисповеданий, будет реформаторским микрокосмом Италии. В этой атмосфере противоположностей живет и работает Тинторетто.
Вместе с тем Тинторетто в 1548, когда его карьера находится еще в самом начале, вызывает скандал. Своим видением в картине «Чудо Св. Марка». Никакого чуда. Набожные венецианцы возмущены. Как мог маэстро Якопо представить Святого с перевёрнутой головой? Где устойчивость и незыблемость канонов? Неслыханное преступление. Но картина привлекала и бросалась в глаза. Он ведёт за собой зрителей новым путём осмысления себя и своего жизненного пространства. В этом была его сенсационность не меньшая, чем открытость и простота логики Лютера.
Тинторетто становится художником нового типа в новое время. Он — не усердный придворный портретист императоров и пап, также и не художник князей, наивысшей протекции которых он обязан своим положением. Нет, он — бурная переходящая стихия от традиций иллюстрации в высшее содержание событий, сплетающихся из самых незначительных отношений и мельчайших деталей, ведомый мыслью и чувствами радикал. Он один не страшится далеко распахнуть, вскрыть и наполнить реальной жизнью иллюстрируемое помещение, он смело бросает свои фигуры на огромные экраны со стремительной скоростью.
Тинторетто рисует не только фигуры, он изобретает миры, рассказывает истории, передвигается мастерски между реальностью и фантазией. Он преследует свои художественные цели занятием, которое стоит дружбы и создает соперничества. Тициан вместо курса обучения через неделю выбрасывает его из своего ателье. Пробудил ли молодой сорвиголова у старого мастера зависть своим талантом? Тинторетто связывают также сложные отношения, полные подозрений и ревности, с его большим коллегой Паоло Веронезе. В действительности нужно признать, что Тинторетто и Веронезе были соперниками. А дирижировал и умело сталкивал их лбами Тициан, который препятствовал развитию и продвижению на рынке Тинторетто, но при этом снова и снова пытался на заднем плане тянуть нити в пользу Веронезе и всячески ему благоприятствовал. Но Тинторетто завоёвывал интерес рынка к своим полотнам непохожестью и динамикой изображения. Его полотна ждут ваших глаз и о многом готовы вам поведать.
Несколько советов для посещения.
1) Первые 60 работ, в том числе из Вашингтона и из Армении впервые выставляемые в Италии, объединены общим периодом создания с 1538 по 1548 годы выставкой «Молодой Тинторетто» в Галерее Академии.
2) Не спешите менять район Dorsoduro, где расположена Галерея: здесь же в 20 минутах прохода вдоль канала, минуя дворец Веньер деи Леони с Коллекцией Пегги Гуггенхайм, вы сможете посетить Базилику Святой Девы Марии Исцеляющей (Basilica di Santa Maria della Salute) с картиной Тинторетто в ризнице «Брак в Кане Галилейской» (1561 г.). Собор Санта-Мария делла Салюте подарит вам также встречу с работами Тициана, Луки Джордано, Пьетро Либери и замечательную композицию главного алтаря работы Лонгена.
3) Идя от собора по набережной со стороны острова Джудекка, вы подойдёте к храму Джезуати или Санта-Мария дель Розарио. Здесь находится «Распятие» Тинторетто (1565 г.), а также цикл росписи потолочного плафона со сценами из жизни Св. Доминика работы Тьеполо и работы Джанбатисты Пьяццетто.
4) В трёх кварталах отсюда расположен храм Сан-Тровазо (Chiesa San Trovaso) XVI в. с одной из «Тайных вечерь» художника. К этому сюжету Тинторетто обращался в течение всего своего творчества, в Венеции в шести храмах (Сан Маркуоло, 1547; Сан Тровазо, ок. 1563-64; Сан Симионе, ок. 1571; Сан Поло, 1574-75; Сан Стефано, 1576) можно увидеть сюжет последней совместной трапезы Иисуса Христа и двенадцати апостолов в канун дня Страстной пятницы. Последняя «Тайная вечеря» (1592-94) мастера в Соборе Сан-Джорджо-Маджоре (San Giorgio Maggiore) на одноимённом острове — храм возведён между 1566 и 1610 годами архитектором Андреа Палладио, а после его смерти достраивался его учеником Винченцо Скамоцци, — является его художественным завещанием: здесь изображён момент не традиционного предвидения предательства одного из учеников, а именно то мгновение, когда Спаситель установил Таинство Причащения. Тем самым ещё ярче подчёркнута возможность и необходимость всепрощения через единственное человеческое самоочищение своей совести перед лицом Божьим.
Персонажи его последней вечери «оголены» переживаниями, они наполнены в зависимости от темперамента гневом, растерянностью или скорбью. Его Учитель — в омытом светом контуре и в отстранённости неприкосновения к развитию событий. Раскрыта левая рука — дающая, в подтверждение произносимому знанию о предательстве, пробудиться совести, покаяться в ещё только по- и замышляемому. Дающая поддержку через причащение не согрешить, не оступиться, вовремя остановиться. Сложная композиция кадра, загадочно-тусклое окрашивание, сильные движения фигур с их скрученными телами — все это ломает традиционные изображения причастия: здесь царят беспечность бытия, вызывающе смелое вопрошение о своей сути, радикально изменённое в принятом мире символов и установленных порядков.
Это были советы только по одному из городских кварталов, а именно — по Дорсодуро. И это уже более 70 работ мастера. Вы прекрасно понимаете, что для подлинного погружения в творчество Тинторетто вам потребуется минимум 3 дня. Для удобства посетителей создана юбилейная карта с подробным перечислением всех 30 объектов Венеции, где находятся его работы и ему посвящённые в эти месяцы выставки. Эти карты бесплатно раздают в музеях и при информационных центрах города. Помните, что билеты на выставку во Дворец Дожей одновременно позволяет посетить Музей Коррер и Национальную Библиотеку Марчиана.
Настройтесь на встречу с единственным в своём роде местом на Земле. Перечитайте роман Томаса Мана «Смерть в Венеции», пересмотрите Висконти, дайте захлестнуть себя музыке 5-ой симфонии Густава Малера. Проникнитесь зыбкостью и неопределённостью отражения себя и своих мыслей о целях и смысле сущего. Ваше отражение в венецианских водах лучшее со стороны подтверждение сиюминутности и изменчивости мира, лучшая подсказка не вписывать мир и своё собственное представление о нём в единый канон. Всмотритесь в такие знакомые и вечные в своём величии сюжеты Священного писания, где нет и не может быть окончательного ответа на наши сомнения, но есть мы сами в своих ошибочных суждениях и преступных действиях.
Очень интересно в предверии посещения Венеции перечитать «Итальянскую тетрадь» Юрия Нагибина, посвящённую Якопо Тинторетто. Опровергая «наивную вазариевскую близорукость», которая на протяжении многих веков влияла на просвещённых искусствоведов в отношении художника, писатель напоминает о болезненности темы непризнания для любого творца, каким бы независимым и самоуверенным он ни казался. Каждый искренне и всецело отдающий себя творчеству человек нуждается в понимании и любви. Похвала и поклонение, благодарность потомков за глубину постижения природы человека достигли Тинторетто через 450 лет. Безоговорочно и глобально.
Венеция—Зальцбург, октябрь 2018