Заместителем начальника училища по строевой части был капитан первого ранга Беспальчев. Считали, что происходил он из дворян и был потомственным моряком. Говорили, что предок его служил еще при Петре и числился «альбатросом» в абордажной команде. Этот «альбатрос» с отрубленными вражеским палашом пальцами на левой руке и стал основателем морской династии Беспальчевых. Утверждади, что, хотя никто из Беспальчевых до адмиральских званий не дослужился, тем не менее, многие из них командовали боевыми кораблями.
Из каких источников черпали курсанты эти факты и подробности, было неизвестно. Одно можно было сказать твердо: к распространению подобных легенд сам Беспальчев был непричастен. Наверное, они, эти легенды, самопроизвольно произрастали на некой, скорее всего, поведенческой почве этого потомственного моряка, удобренной эффектными манерами и нестандартными поступками, вроде следующего.
Перед строевым смотром курса во время большой приборки Барсуков случайно уронил разводной гаечный ключ на унитаз, который, конечно же, раскололся. Поскольку запасных унитазов в хозчасти не оказалось, старшина роты вручил Барсукову необходимую сумму и приказал смотаться в город для покупки унитаза в магазине.
Пушкин – город небольшой и в нем многие знают друг друга, поэтому тащить на плече по улицам города пикантное фаянсовое изделие было крайне неудобно: ни дай бог, увидят знакомые девушки. Но увидели Барсукова не девушки, а из своей машины заметил курсанта со странной ношей на плече капитан первого ранга Беспальчев. Он выдел из машины и окликнул несущего:
-- Юноша, с оригинальным сосудом на плечах! Подойдите ко мне!
Ознакомившись с сутью вопроса, Беспальчев и курсанта, и его ношу доставил на своей машине в училище и приказал построить курс. Перед строем курсантов заместитель начальника училища объявил об отстранении старшины роты от должности и прочитал краткую сентенцию о том, что морской мундир – это часть корабля, часть флага и носить его нужно с достоинством. Ну, а если будущему морскому офицеру понадобилось купить писсуар или авоську картошки, то ему необходимо в таком случае надеть гражданское платье.
Закончил Беспальчев свой монолог почти афоризмом:
-- Офицер российского флота при мундире может зайти в магазин в трех случаях: чтобы купить коньяк для себя, цветы для жены и шоколад для любовницы.
Шли годы. Случилось так, что военная судьба занесла Барсукова в Пермь. Там с сожалением пришлось поменять прекрасную флотскую форму на армейскую. Наверное со сменой формы одежды слегка исказилось и мировоззрение Барсукова.
Сменившись с дежурства по гарнизону шел майор Барсуков при пистолете и портыпее домой по Комсомольскому проспекту. У хозяйственного магазина вилась очередь. Давали туалетную бумагу. По десять рулонов в руки. Барсуков стал в очередь.
Приобретя дефицитные рулоны, он за неимением сумки нанизал их на бечёвку и накинул это ожерелье себе на шею. Накинул и сразу же ощутил нелепость положения: видуха получилась курьёзная. Представьте: стройный офицер в портупее с пистолетом на ремне и туалетные бумажные рулоны. Как у базарной торговки. И даже хуже.
Барсуков снял «гирлянду» с шеи и понёс покупку в руке. Но всё равно встречные пешеходы с весёлым удивлением взирали на странного майора, а одна девица заметила своему кавалеру: «Смотри какой офицер-засранец!» (пермские девицы в выражениях не стеснялись).
Барсуков вознамерился забросить свою покупку в какую-нибудь подворотню. Но дом был уже рядом и он решил терпеть .
Дома Барсуков вспомнил капитана первого ранга Беспальчва и его рекомендации о том, что и как покупать в магазинах морскому офицеру в форме. Вспомнил и получил удовлетворение от того, что не дожил морской волк Беспальчев до мутных времён, когда офицеры стали подрабатывать грузчиками, бомбилами, по выходе на пенсию наниматься стрелками в охрану, а в магазинах покупать все, что удастся купить. В том числе и туалетные рулоны.
Офицерская честь нарабатывается годами, а теряется на раз.