Кульбит (Рассказ из книги "Дневник лабуха длиною в жиснь")
Никогда прежде, за исключением времени пребывания в армии, я не задумывался об ангелах-хранителях. И вообще на эти темы я особо не размышлял. Первый мой опыт вождения с Сашкой Долей мог закончиться весьма плачевно. Несмотря на то, что я ударил «Москвичом» в бензобак автобуса, чуть не задавил людей, на то, что мы упали с машиной в ручеек – мы все же своим ходом уехали с места происшествия. Тогда, в армии, майор Ашман спас меня от дисбата. Вероятно, он и был моим ангелом! В самое время бегства от патруля появился брат с товарищем. В мои юные годы, видимо, ангелы-хранители вмешивались не раз, оберегая меня от колонии.
Январский вечер был не очень холодным. Снега давно не было. Улицы были чисты. Закончив работу, с Дымонтом и Кабаном подъехали к ресторану «Львов». Стояли, болтали с лабухами. К нам присоединился Богдан Мясо, проводивший время в ресторане. Поинтересовался, встречаюсь ли я с Наташей. Услышав мой положительный ответ, он сказал мне, чтобы я берег ее, и что таких, как она, – немного. Я был полностью с ним согласен. К нам подошли три не очень презентабельного вида девицы, а если точнее – три потасканные, бухие вокзальные курвы. Ребята оживились. Кабан, уже хорошо поддатый, сразу же перешел ближе к делу:
– Ну что, девочки, поедем погуляем?
– Конечно! Поехали! – живо отозвалась одна из них.
Две другие держались друг за дружку, чтобы не упасть.
– Поехали, поехали, – закивали в унисон головами хорошо «теплые» лабухи.
– Куда поедем? – спросил один из них.
– Я сейчас позвоню своему приятелю, он живет один, – предложил пошатывающийся Богдан.
Телефон-автомат был рядом, и он, с кем-то поговорив, сообщил:
– Можем ехать!
Глянув на девушек, я отозвал в сторону Кабана и Славика.
– Вы что, не видите, что это за чувихи? – попытался я их урезонить.
– Это же ходячие «Букеты Абхазии», – добавил Дымонт.
– Какие еще букеты? – спросил осоловевший Кабан.
.– Триппер, сифилис и мандавошки, – разъяснил Славка.
– Зубов бояться – в рот не давать! – отчеканил Кабан. – Ну кто едет? – обратился он к остальным.
Согласились все, кроме Дымонта и меня.
– Нас много, мы не влезем в мою машину, – сказал Мясо и повернулся ко мне: – Может, просто подвезешь?
Отказать ему я не мог:
– Просто подвезу.
– Эй, лабухи, по коням! – крикнул Мясо.
К нему село четверо. Ко мне, чтобы прокатиться за компанию, сел Дымонт. Сзади устроились три потенциальные переносчицы венерических болезней. На дворе полпервого ночи. Машин мало. Стало подмораживать. Богдан быстро тронул с места. Я старался не отставать, да и адреса не знал.
Львовские улицы покрыты отполированной временем брусчаткой, которая, когда подмораживает, становиться скользкой, как лед. Мы ехали по улице Городетской, которая вела от центра до окраины города. Только миновали отделение милиции, как Мясо прибавил скорость. Я видел, как его опасно повело, но он сумел выровнять машину.
Повело и меня. Не сбавляя скорости, я стал туда-сюда крутить рулем. Машина закрутилась волчком, ударилась боком об обочину тротуара, ее подкинуло вверх, потом она кувыркнулась через крышу и, сделав полный оборот в воздухе, с треском приземлилась на все четыре колеса на тротуар, в противоположном направлении. Стекла повылетали, из-под капота повалил дым. Когда кувыркались в воздухе, одна из баб истошно вопила:
– О-ой! Бля-я-ядь!
Какое-то мгновение все молча, испуганно озирались по сторонам. Из-под капота валил дым. (Позже, я понял, что это был вылившийся из радиатора антифриз.) Тут Славка заорал:
– ****и! Разбегайтесь!
Но двери заклинило. Перепуганные девахи, вереща пятиэтажным матом, пытались их выбить. Славка и я выбили свои и вывалились из машины. Дымонт быстро отбежал. Лежа у колеса, я с удивлением смотрел на свое ратиновое пальто, лежащее в двух метрах от машины. А ведь я в нем садился в машину! Девчонки продолжали бесноваться на заднем сиденье. Придя в себя, я вскочил и стал дергать задние двери. Дымонт дергал двери с другой стороны машины. Наконец двери открылись, и ошалевшие, перепуганные насмерть «красавицы» повываливались и быстро рванули подальше. Как ни странно, никто ни пострадал. Все были в порядке, кроме Славки, набившего себе шишку.
– Да, вот это был номер! – проговорил он, хлопая глазами и почесывая ушибленное место.
Вмиг отрезвевшие бабоньки уселись на холодный тротуар. Одна из них, мелко дрожа, вдруг закричала:
– Дайте кто-нибудь сигарету! Ой, ****ь!
Дал им по сигарете. Капот перестал дымить, и я неуверенным шагом подошел к груде металла. С крышей, выгнутой вверх, машина стала похожа на палатку. Сердце сжалось. Не прошло и месяца с тех пор, как я стал обладателем авто. Ведь машину-то покупали на всю жизнь! Я уже стал к ней привыкать, да и долг в шесть тысяч висит «дамокловым мечом». Оглядевшись по сторонам, я увидел два столба электропередачи, между которыми произошел наш кульбит. А ведь могли налететь на столб! И ведь все в полном порядке! Хочешь не хочешь, а мысль об ангеле-хранителе вполне может прийти в голову.
Минут через десять к нам подъехала милиция. Дали подышать в трубку. Я алкоголя не пил. Выяснили, что я не справился с управлением, сказали, чтобы убрал машину, и уехали. Мясо не заметил происшедшего, поехал дальше. Проехав довольно далеко и наконец заметив, что меня нет, остановился. Постояв немного, решил вернуться. Подъехали к нам, заохали, заахали, спросили все ли в порядке, и, прихватив с собой девиц, укатили. Со мной остались Дымонт и Арик Радер, хороший приятель, тоже клавишник, оканчивавший юридический факультет Львовского университета и вечерами игравший в ресторанах на органе. У Славика разболелась голова, поймав попутку, он уехал домой.
Надо было что-то предпринять с машиной. «Нужен подъемный кран и грузовик, но где же я все это ночью найду? У меня ведь есть Марик Срибный, который сейчас не в командировке».
– Арик, идем найдем телефон, я позвоню Марику.
Пришли в милицейский участок, нам дали возможность позвонить. Марк, разбуженный среди ночи, немного почертыхался, спросил, где стоит машина, и отрезал:
– Жди!
Позвонил на свой «Автопогрузчик», снял кран с разгрузки товарного поезда и прислал его ко мне. Хорошо, когда друг – начальник! Через час подъехали подъемный кран и грузовик. Машину отвезли к воротам таксопарка, в котором я все еще руководил самодеятельностью.
Директор парка дал добро на ремонт. Рихтовщик Лемко долго цокал языком, был удивлен тем, что никто не пострадал. Ремонтировал два месяца. Не брался за работу, пока не привезу бутылку, но мастером был классным. К середине марта получил я свое авто назад.
День был солнечным, и я, с удовольствием прокатившись по центру, не спеша подкатил к «Аппендициту». В то время лишь немногие лабухи имели собственные машины. Холода закончились, у «Аппендицита» толпились. Кабан, Войтек, Кастро и Натан окружили машину.
– Нормальная получилась машинка, хорошо Лемко сделал, – сказал Натан, у которого уже полгода был «жигуленок».
– Надо бы отметить, – предложил Войтек.
– Надо, надо, – закивали остальные.
Теперь, когда я купил машину, работы у ангела-хранителя прибавилось. Через несколько дней после аварии выяснилось, что все, кто был с девчонками, поймали триппер.