История одного назначения.
Фильм с претензией на экранизации классики. Как рефликсировал Костик, герой фильма «Покровские ворота» на фразу своей тётушки: «наши играют французскую жизнь» - «искусство в большом долгу». Работа оператора хорошая, места съёмок удачные (дождь натуральный, что сегодня редкость), работа художника на «удовлетворительно»
(костюмы соответствуют времени и месту, но болеют основным недугом — чистотой коллекции ателье киностудии), работа консультанта ниже плинтуса ( в роте середины 19 века от силы в кадре не более 20 человек). О естественности актёров говорить не приходится, они все только что отложили айфоны и пахнут мэйкапом от Науби, ходить с шашками и носить кринолин не умеют, лошади даже не обсуждаются, массовка безмолвна, причём, половина из солдат тут же справляются с ролью крестьян, спасающих девок, угоревших в бане.
История взаимоотношений отца и сына конца 50-ых начала 60-ых годов 19 века в Российской Империи. Генерал отец (роль замечательно сыгранная Смирновым, а потому брасающаяся в глаза, как Мотросов на дот) удручён поведением своего паркетного сына-поручика служащего в Санкт-Петербурге, развлекающегося опаиванием цыркового слона шампанским в компании себе подобных, в резких выражениеях сожелеет о том, что пять поколений военных семьи служили и погибали за отечество ради того, чтоб главный герой сын Колокольцев вырос некчёмным офицериком, понятия не имевшим об армии и чести. Сын решается на перевод в дальнуюю роту на перефирии Империи. По дороге в поезде (поезда нет), он проявляет себя блогородным человеком, знакомясь с Львом Толстым (заявка на параллельный сюжет, с выходом на аналогию соревнования двух братьев), который представлен не столько миросозерцательным писателем-хрестианином, сколько прогматичным дельцом, скучающим в деревне под спудом написанных им книг. Два сюжета так и не игрют своей роли. Первый — желание главного героя доказать отцу, что он достоин уважения, как и его старший брат (генерал-отец ставит в пример старшего сына, его брата, добившегося чинов, положения и наград в войне), второй — брат Льва Толстого по малодушию желает бросить беременную жену ради любовницы-цыганки, прижившей от него трёх незаконных детей, а писатель это не одобряет, и пытается образумить легкомысленного родственника. Единственно, в чём выгода двух сюжетов (хотя и без Толстого всё было бы так же уныло), это их пересечение в точке суда над писарем роты, который под давлением унтерофицера приписывал незаконные траты казённых денег в книгу расходов роты. Толстой, в своё время, кончивший курс права, вызывается быть адвокатом на процессе над несчастным писарем, к которому с самого начала симпатизирует главный герой, друг писателя, поручик Колокольцев. Зарекомендовавший себя с первых шагов в глазах капитана поляка, как столичной штучки ничего не смыслящий в армейских делах, в глазах прапорщика, как наивного мальчишки, который, хоть и не боится, но делает глупости, в глазах унтерофицера, как некомпетентного командира-размазню, и в глазах солдат, как чудака, который разрешает больше отдыхать, а не работать... главный герой тянется к писарю, как к человеку, который тоже, в своём роде - изгой роты. Колокольцев выбирает для себя способ доказательства своей нужности и полезности — это поддержка реформ в армии. Он пытается привнести осмысленность военной службы в жизнь солдат, возмущён рукоприкладством со стороны начальства, и желает честным ревностным служением показать всем, что пришли другие времена, а он является символом перемен. Однако, по слабости своего характера, двойственности своих поступков, он разочеровывает и новых сослуживцев, живущих старым временем своей новизной, и тех людей (Лев Николаевич Толстой и т. д.) кто не приемлет старые порядки, своим малодушием и привычками к праздности и не способности стоять на своём.
Итог: герой участвует в суде над невиновным писарем (кстати, страдающего психическим расстройством, на почве сиротства), которого защищал Толстой, и несмотря на то, что все, от полкового доктора до командира роты, знали, что он невиновен, но не захотели выносить сор из избы, и отдаёт решающий голос (два против одного за расстрел) за казнь. Причём, прапорщик, который им был презираем, голосовал против. И даже тут, на казни, Колоколцев не может командовать расстрельной командой, на себя командование берёт тот, кто пытался спасти писаря без всяких красивых жестов о реформах в армии, спившейся и проклинающий армейские будни прапорщик. За весь этот цирк, Колокольцев получает служебное повышение и роту, из которой, фактически, выгоняют (переводят в дальний гарнизон) капитана поляка. Главный герой обвиняет во всём его, капитана, который помешал ему быть «порядочным», и плачет на могиле очередного слона (расстрелянного невиновного писаря), которого он погубил в очередной забавной игре. Прав был отец, советуя сыну просить перевода из Санкт-Петербурга в цирк. Клоуну там самое место.
Из 10 баллов 6.