Допрос Лабаза шёл согласно последнему постановлению – без рукоприкладства.
Напротив обладателя простой фамилии и княжеского имени Лабаза сидел, часто поправляя очки, начальник ОО армии Бедов. На столе стояла керосинка, пламя которой отбрасывало мрачные тени на стены землянки.
Руки Лабаза тряслись. Штаны за трое суток не успели высохнуть, прилипнув к причинному месту и конечностям, они поменяли фасон с военного галифе на пидорские скини.
- Вот здесь написано, что ты оказывал влияние на писателя Воронина, - сказал начальник ОО армии Бедов, направив луч карманного фонарика, изъятого на допросе комиссара Яковлева, в глаза Лабазу.
- Когда то было? – стараясь не нервничать и без раздражения смотреть на направленный в глаза луч, спросил Лабаз с вызовом. – Не было такого, начальничек!
- Со слов Воронина записано верно, - ответил Бедов, показывая размашистую подпись Воронина под полученными накануне показаниями.
- Да этот придурок всё перепутал! – сделал заявление Лабаз.
- Здесь написано, что вы прибыли в населённый пункт Бабичин. Долго куролесили с петухами, дразнили собак и крысились на кошек. Проходя мимо дорожного знака, замазали последнюю букву и сфотографировались перед ним.
- Это мы для отчётности! Да, не отрицаю, было такое. Каюсь, что доверился Воронину. Понадеялся, что географию лучше меня знает. Нам начальство в лице Исаева приказало ехать в Бабичи, а этот Воронин привёз нас в Бабичин. Что было делать? – Лабаз внимательно посмотрел на начальника ОО армии Бедова, ища в лице сочувствие. – Естественно, вышли из положения – «эн» зачеркнули и сэлфились для отчётности. Исаеву про это не говорите – бить будет, - разнылся Лабаз, не видя сочувствие в строгих глазах начальника ОО армии Бедова.
- На кого работали с Ворониным, кроме историка Исаева?
- Писали книжки за доктора исторических наук Дантеса. Трудились в поте лица, собирая по интернет площадкам то, что плохо лежит и не охраняется.
- Куда поступал ваш материал для обработки?
- Исаев его редактировал.
- Сборщик компьютеров из солнечного Узбекистана? – удивлённо спросил начальник ОО армии Бедов.
- Он самый.
- Как же он стал историком?
- Компромат приобрёл, шантажировал кого-то в министерстве, - помявшись немного, Лабаз чистосердечно добавил: - Ну, и в баньку пару раз сводил кого надо. Продажную любовь предложил - кандидатская в кармане. Все делают это!
- По себе остальных не судите, - строго пресёк разговорчики начальник ОО армии Бедов.
- Я согласен на сотрудничество, - поспешно заявил Лабаз, разобравшись в ориентации начальника ОО армии Бедова. – Готов начать с малого: отравить историка Исаева или стравить агента германской разведки Слободянюка с Котом.
- Что, кроме травли, можете предложить?
- Могу постирать носки.
В дверь постучали. С подносом в руках, мерно покачивая бёдрами, вошла Анюта. Мило улыбаясь начальнику ОО армии Бедову, она поставила на стол плошку со свиным жиром.
- Здесь ровно сто граммов, - заявила она.
- Ешь, - приказал начальник ОО армии Бедов, подвигая плошку поближе к Лабазу.
- Но это ведь жир! Я не могу это есть!
- Как это не можешь? Вот твой перевод с германского, в котором чёрным по белому написано, что красноармейцам выдавали по сто граммов жира. Ешь!
- Не буду! Это невозможно есть!
- Зачем тогда позорил нашу армию своим переводом? – зверея, спросил Бедов и приказал Анюте: - Держи его за руки!
…Каждый проходивший мимо землянки начальника ОО армии Бедова, слышал ласковые упрашивания: «за бабу Галю Зелёную», «за Исаева», «одну ложечку», «открой ротик, не стесняйся!»
- Я понял! – закричал, наконец, Лабаз. – Вместо жира сало давали – вы меня убедили!