VII. Осень импровизирует на саксофоне опадающей листвы и золотистых лучей, сновидя по траекториям листьев, планирующих вместе с паутинками на хаос уже позабытых жёлто-бурых островов, затерянных в океанах сумеречных воспоминаний. Эскиз дождя и тонких радуг ложится на меандры гранатово-пепельных рощ и яшмовых перелесков.
Тонкие иглы уходящего лета пронзают сердце, и капельки крови на вершинах саксофонных мелодий прозрачной небесной синевы сталкиваются с кружащими листьями, отдавая им частицу своей меланхолической рубиновой энергии.
Неожиданный экспромт ветра, шуршащий танец и вновь тишина. Где-то в глубине своих сновидений осень создаёт незабываемые коллажи из далёких печалей и неожиданных влюблённостей, открывающихся в созерцаниях её неприметных граней. Осень обнажается, открывает свою красоту не стыдясь и увядает, преображаясь.