ДЕРЕВЕНСКИЙ ТОРЕАДОР
Теплый осенний полдень, ярко светит солнышко, ни ветерка, ни шевеления пожелтевшей листвы на деревьях, тишина, нарушаемая щебетанием воробьиных стай, – все замерло, в ожидании прихода зимы.
На полянке, еще сохранившей свой травяной покров, разомлевшие после сытного обеда, наслаждаясь деревенской тишиной, отдыхали водители одной из автобаз города «Н». Их автомобили находились рядом, тоже получив короткую передышку, после напряженной, утомительной работы по перевозке кормовой свеклы и кукурузы с полей в закрома колхоза.
Это хозяйство специализировалось по производству мясомолочной продукции, имело более 2000 голов крупного рогатого скота, свиноферму и конюшню на 100 лошадок. Все сельскохозяйственные угодья засеивались кормовыми культурами, обеспечивающими круглогодичное содержание животных.
Неподалеку от этой полянки располагалась одна из ферм этого колхоза. Рядом, под небольшим навесом и ограждением из досок находилось стойло для быка-производителя, вес которого превышал 1000 кг. Бык был привязан на цепь, один конец которой соединен с кольцом, когда-то и кем-то встроенным в носовую перемычку животного, делающим его податливым и послушным. Он знал одного хозяина, который кормил, выгуливал животное, производил отбор драгоценного семени для оплодотворения коров и отвечал за его санитарное содержание, здоровье и калорийное питание.
Коровы чувствовали его присутствие, в организме каждой интенсивно шли жизненные процессы по вскармливанию плода, его появлению на свет, ну и, естественно, наполнению вымени молоком.
Мычание коров, нецензурное покрикивание на них обслуживающего персонала нарушало тишину этого земного уголка.
- Бунчиков Павлуша, открой свои очи, не храпи, посмотри, какие мешки у коров болтаются между задних ног! – съязвил водитель Сытин Иван, сидевший на армейском бушлате, уминая с большим наслаждением, горбушку хлеба и запивая её парным молоком.
- Что я с Луны свалился и не видел коров! – пробурчал Павел, дремавший на подушке автомобильного сиденья, набросив на глаза замасленную, пропитанную потом кепку. – Ваня, не мешай дремать, голова болит от вчерашней самогонки.
- Да, в каждом мешке ценный продукт, без которого жизнь была бы невеселой и скучной. – Поддержал Ивана водитель Кочейкин.
- От молока не развеселишься, да и головную боль не снимешь! – из-под кепки послышалась фраза, произнесенная Павлом с какой-то грустной ноткой и печалью.
- У тебя, Паша, только спиртное на уме. Вот, если бы в каждом вымени была бы водка, тогда бы ты был в своей стихии. А лучше в одном соске водка, а в другом молоко, как говорят: «Соснул, заел!.. Соснул, заел!..» – не унимался Иван, распаляя нервную систему товарища.
Дружный смех прокатился по бригаде водителей
- Ваня, отстань! – возмутился Павел, оголяя лицо и принимая сидячее положение. – Лучше сходи и спроси у доярок граммулек этак сто самогоночки.
- Я тебе, что, братан, в денщики записался? Сам пойди и попроси!
Неожиданно, выручая товарища, Кочейкин перевел внимание водителей на племенного быка: «Ребята, а, правда, что быки агрессивно реагируют на красный цвет?..».
- А ты пойди и попробуй, - ответил тот же Иван. – Может, получится, так отпадет этот вопрос, как продналог от крестьянства, а если нет, то почеши ему яйца. Посмотри, какой красавец болтается у него между ног, как у коровы вымя.
- Стукнуть бы тебя, Ваня, этой колотушкой по башке, чтобы не болтал и не подначивал нашего брата. Умник нашелся!.. Пойди сам и проверь!..
- Если была бы красная тряпка, то и пошел бы, ответил Иван.
Бунчиков молчал, сидел на подушке сиденья, сжав руками виски головы. Было видно, что головная боль мучила парня, он, напрягая все свои силы, еле доработал до обеденного перерыва, ему срочно требовались несчастные 100 грамм водки для опохмелки. Иван перестал донимать его глупыми вопросами и подначками, но тема разговора, поднятая Кочейкиным, не прошла мимо его ушей. В разгар спора между друзьями, Павел неожиданно встал и, ковыляя, направился к ферме. Проходя мимо стойла быка, он буркнул в адрес животного шоферскую непристойность и решительно вошел в коровник. Друзья с любопытством наблюдали за ним.
- О! Мужики, смотрите Паша в коровнике! Наверное, он решил там себя выдать за племенного быка! Ха!.. Ха!.. Ха!.. Ха!.. – кто-то из водителей выкрикнул эту фразу и добавил, - с его-то достоинством!? Ну, держитесь коровы и доярки!..
Через 15 минут из коровника показался наш герой. Было видно, головная боль у парня прошла, и он бодро шагал к своим друзьям. Проходя мимо стойла быка, Паша остановился и, подойдя к ограждению, протянул руку, чтобы погладить по лбу свирепое животное.
- Что он делает!?.. Что он делает!?.. Вот дурак! – возмущенно крикнул Сытин.
Бык перестал жевать, фыркнул и протянул голову в сторону Бунчикова. Тот, видя мирный настрой животного, похлопал его по голове, показывая друзьям свою смелость в обращении с ним. На этом всё хорошо бы и закончилось, оставь Павел животное в покое и вернись к своим друзьям, но, выпитый стакан первача, потянул Бунчикова на «подвиг». Он снял куртку, вывернул её наизнанку, подкладка которой была красного цвета и начал махать ею перед глазами животного, представляя себя Испанским тореадором.
У быка глаза налились кровью, он задрал кверху хвост, закрутил головой, выказывая свою крайнюю раздражительность. Бунчиков не унимался, махал курткой, подпрыгивая и пританцовывая.
- У Паши, что крыша поехала?! – закричал Иван.
Паша продолжал раздражать животное. Бык с силой мотнул головой, отбиваясь от Бунчикова, как от назойливой мухи, дико замычал и вырвал из носа кольцо вместе с цепью. Нестерпимая боль пронзила его тело, кровь хлынула из ноздрей. Бык с силой, все своей массой, навалился на деревянные ограждения стойла, которые, как щепки, разлетелись по сторонам. Разъяренное животное оказалось на воле и пыталось на рога подцепить своего врага.
Чудом, увернувшись от быка, Бунчиков, как угорелый помчался в сторону стоящих автомобилей и своих друзей. Было видно, что хмель в момент покинула его - чувство опасности и самосохранения руководили мужичком. Бык гнался за своим обидчиком, сметая всё на своем пути.
Видя, быстро приближающегося разъяренного зверя, друзья разбежались в разные стороны, покинув на биваке все свои вещи и посылая в сторону Павла шоферские непристойности.
Иван Сытин залез под свой автомобиль, из-под которого слышалось: «Ну, дурак, так дурак! Подожди, сука, зубы тебе посчитаю! Ох, посчитаю!»
Буквально на пятки наступал бык на своего обидчика, тот, как наскипидаренный, бежал к своему автомобилю, размахивая вывернутой курткой. Не раздумывая, Павел вскочил в кабину, и только захлопнул дверь, как ощутил сильнейший удар по ней. Автомобиль накренился, но устоял. Еще один удар последовал по кабине, превращая её в искореженное месиво.
Потеряв всякий контроль над собой, разъяренный бык помчался по улице приводя в шок и испуг жителей деревни и всех собак, из ноздрей текла кровь, оставляя след на теле и на земле. Паника, крик, вопли, шум нарушили мирный покой деревни. Кто-то вызвал хозяина. Тот не раздумывая, бросился вдогонку за разъяренным быком, держа в руках специальное ружье, чтобы усыпить бедное животное. Неистово залаяли дворовые собаки – визг, шум сотрясали эфир деревни, паника охватила каждый двор. На шум из коровника выбежали доярки – все понимали, какую опасность таит в себе взбесившееся животное. Бунчиков в страхе сидел в кабине, еле переводя дыхание, потный и бледный, не осознавая, что произошло с ним, автомобилем и друзьями.
Так закончился эксперимент: быка усыпили, у Бунчикова от страха случился сюрприз, его поведение рассмотрели на профсоюзном собрании автобазы и лишили премии, автомобиль отбуксировали на капитальный ремонт, жители деревни подверглись испугу и панике, колхоз понес материальный ущерб.