Каминский вернулся в свой номер крайне раздраженным и злым. Его презентация прошла совершенно не так, как он рассчитывал. Тщательно выверенные слайды с графиками и таблицами не произвели на рабочих никакого впечатления. Они выдержали минут 10 - 20 и покинули зал. Антон взял телефон и набрал номер.
- Алло, привет Егор! Ты ещё в Александровске? Не уехал к себе в Высокогорный!
-Привет, Антон! Здесь я ещё, завтра домой еду.
- Подгребай ко мне в гостиницу, поговорим. Когда еще свидимся?
- Буду через полчаса.
Егор и Антон когда-то вместе учились в университете. Антон получил хорошее место, стал финансистом, уверенно увеличивал счета своих клиентов. Егор, завершив из-за травм едва начавшуюся карьеру в хоккее, после первого курса бежал от друзей и товарищей весёлых 90-х, и уже лет 20-25 жил и работал на золоторудном прииске Высокогорный, в 150 км от Александровска. Первые лет пять они созванивались, но со временем звонки становились всё реже, пока не прекратились совсем.
- Привет, Егор! Заходи, друг!
- Здорово, Антон! Рад видеть тебя, дружище! Даже представить не могу, что ж тебя заставило оторвать задницу и лететь через всю страну.
-Заходи, присаживайся. Сейчас я колбасы накрошу. Вискарика хряпнем, я фирменного привёз.
- Я здесь по делам, - начал Каминский. Компания завод судостроительный присмотрела, Сахалин, шельф, свои морские платформы, короче, неплохой актив можно на выходе получить. Вот сегодня перед пролетариями распинался. Люмпены те ещё.
- Представляю. Ты им про инвестиции, частно-государственное партнёрство, а они и получаса не выдержали и на выход потянулись?
- Да, так и было. А ты откуда знаешь?
- Я только что Макарыча встретил. Он был на твоём мероприятии. Колоритный такой мужик, здоровый. Борода у него седая и кулаки размером с голову.
- Точно, был такой. Он как раз первым и ушел с презентации. За ним уже остальные маргиналы потянулись. А ты его знаешь, что ли?
- Да. Макарыч у нас в Высокогорном работает. На пенсии давно, но работает. Он всегда приезжает сюда, в Александровск, когда очередные реаниматоры завода появляются. Макарыч от токаря до главного инженера здесь трудился.
- Он был главным инженером?
- Прикинь.
- Егор, я тогда вообще ничего не понимаю. Если этот твой Макарыч так за завод болеет, то зачем палки в колёса суёт? Лучше бы послушал, ума может поднабрался. Глядишь, через годик костюм нормальный купить смог бы да постричься прилично.
- Да он твои графики наизусть знает, он все эти речи, брифинги и презентации слышал не раз и не два.
- Так какую ему ещё холеру надо?
- Ты знаешь, Антон, что в лучшие времена в Александровске тысяч под сорок жителей было? А сейчас и двадцать с трудом наберётся.
- Ну и причём тут лирика? Было и было. Вперёд надо смотреть.
- Лирика говоришь. Ну а где ты людей возьмешь? Фрезеровщиков, слесарей, токарей? Где хоть один квалифицированный сварной? Крановой? Вот что люди хотят услышать!
- Ой, я тебя умоляю. Егор, этих гайковёртов любая баба нарожает, только в путь! Байду свою ты пихай селянам. Короче, нравится им в дерьме копошиться – пусть копошатся. Пусть спиваются, туда им и дорога. Мне что ли это надо?! Это им надо, им!!
- Именно так! Мы все пыжимся, боремся, ломаем копья за прогресс и счастье какого-то мифического, обезличенного народа, каких-то аморфных масс. Но как только встречаем отдельного человека из этой самой массы, то мы его презираем. Презираем и ненавидим! Нас бесит как он говорит, нас тошнит от его поломанных ногтей, его одежды и т.д и т.п. Мы делаем всё наоборот! Нас так научили!
- В смысле наоборот?
- В прямом. Ведь давно сказано, более того, давно написано: Возлюби ближнего своего! Но именно ближнего, конкретного человека мы и не замечаем, в расход его, во имя вселенского счастья.
- Ясно с тобой всё, Любимов. Ты тут среди своих пролетариев совсем деградировал. До басен жирных попов опустился! Я так тебе скажу. Все эти сказки – это для лузеров и неудачников. Если б тебе в детстве не так сильно башку клюшкой отбили, сидел бы ты сейчас где-нибудь в Калифорнии, лакал мохиту с мулатками и в ус не дул бы. Тоже мне, хранитель народной мудрости. Ты просто лузер!
- Пожалуй, ты прав
- Что?! – Каминский совсем не ожидал такого ответа. Так быстро перед ним еще никто не сливался.
- Что что? Ты абсолютно прав! Но, - Любимов поднял вверх указательный палец. Он обращался не то к Каминскому, не то к какой-то невидимой, но реально существующей аудитории, –это уже другая история……