Выглядывая между друг дружками, над друг дружками, попеременно старались смотреть в окно девушки. Они только убежали из сада, где их воспитательница беседовала с гвардейцами и двумя молодыми людьми, которых застали за подглядыванием. Ужасно интересно было каждой увидеть, чем всё закончится...
-Какой красавчик! - вздыхали некоторые девушки.
-А мне вон тот нравится, - смеялись другие.
-Ой, и тот гвардеец мил! - согласилась ещё одна, наконец-то сумевшая увидеть через подруг происходящее в саду.
-Ах, вот клянусь, ещё раз придут, - только начала лепетать другая, как соседка тут же поддержала:
-Возьмусь за одного из них!
-Ой, девочки, возьмёмся, - расхохотались остальные, но в этот момент воспитательница вошла в дом и строго воскликнула:
-А ну-ка, переоделись, и все в зал! Урок продолжим да и музицировать пора!
-Урок... Попадёт же нам опять, - с недовольством взирая вслед воспитательницы, прошептала одна из девушек подружке, и та удивлённо подняла брови:
-Юли?... Ты,... да вдруг трусливой стала?
-Тише, - шла та подле, следуя с нею за воспитательницей и другими подругами, так же шепчущимися друг с дружкой о своём. - Нам бы избежать участи снова сидеть на чердаке взаперти. Я ж не учила ничего.
-А кто учил? - хотела ещё что-то добавить подруга, но промолчала.
Очень скоро сидели все воспитанницы, одетые в одинаковые платья, каждая за столиком в небольшом кабинете перед стоящей с журналом в руках воспитательницей.
-Итак! - воскликнула она, раскрыв журнал. - Начнём отвечать на вопросы. На этот раз не будут прощены те, кто не учил!
Сердца девушек бешено стучались. Взглядами они переглядывались друг с дружкой и чувствовали, что многим придётся несладко, если воспитательница назовёт именно их имена.
-Алёна Захарова! - прозвучал голос той, и Алёна, не так давно беседующая с подругой Юлией, поднялась.
Она приняла гордый вид, будто не виновата ни в чём и всё, что требовалось, заучила.
-Не разочаруйте меня теперь, сударыня, - смотрела воспитательница исподлобья и заглянула в журнал, зачитав вопрос. - Когда же в русских армиях были созданы духовые оркестры, кои играли на торжественных парадах?
-Пётр, - шепнула сидевшая рядом Юлия, и воспитательница медленно подошла, пока Алёна озвучила несмелым голосом ответ.
-Ты! Захарова Юлия! - стукнув ладонью по столу, воспитательница смотрела пронзительно в глаза несмело поднявшейся Юлии. - Какие танцы пришли к нам из Европы?
Но Юлия молчала, не смея отрыть рот. Всё, что, как казалось, знала, куда-то исчезло. Ощущалось, будто забыла всё на свете. Только глаза воспитательницы видела перед собой.
-Самые простые вопросы задаю, - выпрямилась та, всплеснув от недовольства руками. - И ни одна из вас обоих так и не может отвечать. Что мне с вами делать?
-Они канты поют хорошо, - хихикнула другая воспитанница и тут же виновато опустила взгляд, испугавшись грозного вида воспитательницы:
-Так отвечай же ты, Рыжова, на оба мои вопроса.
-А какие были вопросы? - несмело вопросила та, но сидевшая подле подруга поднялась и скорее поспешила спасти всех:
-По приказу императора Петра создали духовые оркестры в армиях, а из Европы к нам пришли менуэт, гавот, аллеманда!
-Голубева, - устало вздохнула воспитательница. - Я знаю, что ты единственная всё запоминаешь с полуслова.
-Простите, - молвила Юлия виновато и жалостливо смотрела воспитательнице в ответ. - Я выучу, я запомню.
-В голове у тебя что-то иное. Вот бы добраться до сего хлама и выбросить его, - закрыла воспитательница журнал и махнула рукой воспитанницам сесть.
Она дальше что-то вновь рассказывала, бродила между столами, говорила и говорила, но Юлия так и думала про её слова. Так и чувствовала себя виноватой в чём, обвиняла в том, что не может ни учиться, ни слушаться. Сама понимала, что и её, и многих здесь волнует совершенно иное...
Когда же последовала за всеми в зал для музицирования, Юлия стала чувствовать себя немного лучше, поскольку взгляд воспитательницы вдруг изменился: стал более тёплым, радостным... Она повернулась к Юлии и объявила:
-Раз уж ты с сестрой такие любительницы кантов, то будете на вечере в честь дня рождения Императрицы нашей любезной, Екатерины Алексеевны, петь.
Юлия тут же переглянулась с такой же счастливой Алёной, а в считанные минуты они уже стояли перед играющими на разных инструментах воспитанницами и выразительно, с нежным чувством пели:
Крепкий, чудный, бесконечный,
Поли хвалы, преславный весь,
Боже! ты един превечный,
Сый господь вчера и днесь:
Непостижный, неизменный,
Совершенств пресовершенный,
Неприступна окружен
Сам величества лучами
И огньпальных слуг зарями,
О! будь ввек благословен.*
* - из канта «Крепкий, чудный, бесконечный...», 1744 г.
Продолжение - http://www.proza.ru/2018/10/26/1014