Не стало одесского художника Игоря Марковского... Грустно, когда мир покидают талантливые, неординарные люди, а Игорь был еще и бойцом, борцом с подлой, неизлечимой болезнью, приковавшей его к инвалидной коляске, но так и не сумевшей отобрать у мастера желание и возможность творить.
Два десятилетия длилась эта схватка, и сказать, что смерть победила Художника я не могу. Как раз наоборот: даже навсегда уйдя за горизонт, Художник остался победителем. Так бывает, если человек живет творчеством, и творчество - это всё, что оставляет ему судьба.
Покойся с миром, дорогой Игорь. Эту статью я написала девять лет назад, когда тебе уже было очень плохо. Но ты все равно работал, принимал участие в выставках и каждый раз удивлял нас новыми изобразительными обертонами своей неповторимой графики...
_______________________________________
В середине июня я случайно забрела в маленький арт-салон «Муза», что на Еврейской улице в Одессе, и радостно охнула: его постоянную выставочную экспозицию украшали работы Игоря Марковского.
На персональную выставку эти несколько картин, плотно сгруппированных в одной части крошечного зальчика, явно не тянули, тем более что в экспозиции были представлены произведения еще одного автора. И все -таки казалось, что здесь царит только Марковский. Настолько сильными по внутренней экспрессии, невероятному заряду энергии, сконцентрированной на квадрате бумаги и направленной прямиком в зрителя, были его работы.
Марковский – известный одесский художник. Его хорошо знают в Украине и за рубежом, овеян Игорь славой как интереснейший график и иллюстратор, творец оригинальной, присущей только ему художественной формы, которую все почему-то спешат сравнить с сезанновской. Мне же кажется, что Марковский – это только Марковский, и Сезанн не имеет к его мировосприятию и творческому самовыражению никакого отношения.
Когда-то во ВГИКе мне повезло учиться у замечательного искусствоведа и педагога Паолы Дмитриевны Волковой, которая на протяжении пяти лет накачивала нас, довольно разношерстных по уровню развития и образования студентов, знаниями по предмету «История изобразительного искусства». А еще она учила умению анализировать и ощущать произведения живописи и графики на чувственном уровне, включая рецепторы подсознания и эмоционального сопереживания чувствам художника.
Периодически Паола Дмитриевна подкидывала нам вопросы, типа: «Можно ли съесть яблоко Сезанна?». Мы бились над его разрешением и, в конце концов, все вместе находили ядро истины, становясь чуть умнее и искушеннее в собственном культурном осмыслении жизненных явлений.
Этот вопрос: «Можно ли съесть яблоко Сезанна?» - навсегда остался для меня собственным мерилом соотношения формы и содержания, их борьбы и единства в любом виде и жанре творчества. Бог с ним, с Сезанном. А вот цветы на картинах Игоря Марковского пахнут, мокрый туман обдает каплями влаги, холодит стылый снег на деревенской улице, сочные ярко-красные перцы, не поместившиеся в тарелке, согревают впитанным за лето солнцем, а обыкновенные допотопные утюги, какие сегодня встретишь разве что в домашней утвари у самых стареньких сельских бабушек, упрямо и основательно давят на руку своей увесистой тяжестью…
Узнаваемый мир живой полнокровной реалистической жизни, переданной подчеркнуто условными средствами – вот что такое Марковский в его работах.
Как становятся самобытным художником, обретают способность по-своему видеть картинку бытия обыкновенным глазом и духовным зрением, из чего складывается умение оставить на холсте непередаваемую атмосферу мгновения во всех ее безграничных ощущениях? Это можно понять как раз на примере жизни и творчества самого Игоря Марковского.
Вначале все у него складывалось, как и у многих начинающих в советское время художников. Родом Игорь из Котовска Одесской области. Окончил знаменитую одесскую Грековку, а затем мастерскую книжной графики Киевского художественного института. Еще будучи студентом, Игорь обнаружил в себе способность идти в иллюстрации не от сюжета, а от глубинного содержания произведения, его атмосферы и полутонов изложения, духовных черт личности его создателя.
Дипломная работа Игоря Марковского «Иллюстрация и художественное макетирование повести Т.Г.Шевченко «Художник» произвела фурор. Синтез творческо-личностного мира Кобзаря с творческо-личностным миром современного авангардного книжного графика Марковского как будто привнес в повесть второе дыхание, открыл новые неожиданные грани соприкосновения с изобразительным, литературным и поэтическим миром Шевченко. Эта уникальная дипломная работа хранится сегодня в фондах киевского музея Тараса Шевченко.
Марковский как-то сразу, без разгона вышел из института самобытным и зрелым графиком, со своей оригинальной стилистикой и художественной пластикой, основанными прежде всего на чувственных настроениях и впечатлениях.
Но увы, человек предполагает, а Бог располагает, помните эту пословицу? Случилось так (и это не вина, а беда Игоря), что ему пришлось оставить тонкую книжную чёрно-белую графику, тесно связанную с необходимостью воспроизведения в печатном варианте. В поисках новых возможностей художественного творчества, он обратился к его станковому варианту, стал работать гуашью на бумаге.
И как ни странно, эта вынужденная замена открыла перед художником новые перспективы самовыражения. Его эмоциональное восприятие мира стало цветным, с колористической передачей настроения и атмосферы. А жанровые особенности авторского почерка прочно заняли особое положение на границе графики и живописи. Его гуашь на бумаге смотрится, как масло на холсте. Невероятная иллюзия! Сотворить такое может только утонченное мастерство большого художника.
А вот мазок на картинах Игоря становится все более условным, детали смазываются, натура теряет детальность и превращается в чувственный силуэт. Цвет делается основным средством бытописи, полностью подчиняясь эмоциональному и психологическому состоянию творца в конкретный момент творения. Конечно, что-то от постимпрессионистов в таком отображении действительности есть. Но вместе с тем, Марковский более психологичен, более направлен в себя и реалии своей собственной жизни, которая, к сожалению, складывается непросто.
А еще он постоянно впитывает естественную бытовую среду, которая его окружает, и, отображая ее, передает невероятную энергию и силу жизни. «Важно каждое земное мгновение, каждый неповторимый пережитый нами миг, - убеждает Игорь Марковский своими картинами. – Страдания, сомнения, отчаяние – ничто в сравнении с устойчивостью ежедневного привычного бытия». Признаюсь, я не слышала этих слов от самого художника. Я «слышу» их, вникая в его работы. И без всякого преувеличения могу утверждать, что эта жизнеутверждающая мощная позитивная струна – главная особенность творчества Игоря Марковского. Несмотря ни на что. В том числе и на драматизм его личной жизни. Никакому Сезанну это было бы не под силу. Наверное потому, что он не пережил того, что довелось пережить нашему современнику Марковскому.
На той июньской выставке в «Музе» была представлена целая галерея автопортретов художника. Автопортрет – излюбленный сюжет Марковского. Любопытно наблюдать, как с годами и обретаемой мудростью менялось его восприятие самого себя. Он шел от внешней детализации к внутреннему постижению собственной души.
На последних автопортретах узнавание условно – больше приоткрываются скрытые эмоции: боль одиночества, преодоление страдания, непокоренность слабости. Пожалуй, на этом мы и остановимся. Непокоренность – вот доминанта жизни и творчества Игоря сегодня.
Игорю Марковскому посвящены стихи, которые я хочу обязательно донести до читателя. Написала их искусствовед и друг художника Инна Саврасова:
Обрывки бытия запечатлев,
Ты снова хмуришь от болезни брови.
А это жизнь из атомов и крови,
Но ты не миришься, испив ее вина,
Не ищешь виноватых или правых.
Твой труд, как подвиг,
Жизнь, как искупленье,
И творчество… И день… И вдох…
- навечно...
Одесса, сентябрь, 2009.