На верху нас ждала горячая уха, но перед едой и последующим отдыхом следовало помолиться. Поблагодарить Бога за успешное выполнение задуманного. Молитва – это не набор слов. Это как бы самая короткая дорога к Богу. Она позволяет не плутать, не отвлекаться. Подумать и сказать о самом главном, сверить свои действия с божьими Заветами. Прочитав про себя пару молитв, я понял, что меня отвлекало. Сегодня я впервые убил голыми руками. А это оказалось совсем по-другому. Впервые я испытывал, нет, не жалость, скорее досаду, что случилось так, а не иначе, а может и не досаду… Что-то было не так. Если б я перерезал этому осману горло, и с ног до головы, был залит его кровью – обмылся и забыл, а вот такая лёгкая, бескровная смерть сидела как шип акации в голове. Я спрашивал, можно ли мне жалеть иноверца, ведь он тоже творение Божие. Эх, с батюшкой поговорить бы. Батюшки, это лучше знают.
Утром полтора десятка османов на большой лодке вышли на вёслах в озеро. Походили возле густой части камышей, залпом пальнули куда-то. Потом направились к нашей стороне. Часть высадилась на берег. Дошли до косого креста, выставленного в воде Швырём из жердин конского загона. Быстро погрузились в лодку и с хорошей скоростью погребли до дома.
Пару дней беспокоить не будем, зато в следующий раз жёстко побулгачим. «Языка» нужно добыть. Расспросить требуется. Не всё пока понятно.
Утром прибежали с вестью, что в одну из ловушек кабанчик попался. Не секач, так крупный подсвинок. В голове сразу сложился план. Рассказал хлопцам, посмеялись. Стали думать, кто пойдёт.
- Пастухи, по вашей части работёнка и чтоб тихо.
Вызвался Горазд, Гриц, само собой. Рвался Сашко, но Гриц его осадил:
- С грузом бежать придётся, а ты, того, малость тонковат.
Димитрий с Михайло отпали.
- Вы, хлопцы следов человечьих наделаете, Горазда - то мы в Батькины чуни обуем. Нельзя нам пока объявляться.
- Четвёртым я пойду, - не отрываясь от пришивания новой заплатки на черкеску, отозвался Гамаюн. Не понравилось мне как он это сказал, без задора. Поймав момент, когда оказались вдвоём, спросил:
- Стёп, ты чего?
- Скучаю я. Детей повидать хочу, жену. Сколько мы ещё по чужбине хамылять будем.
- Казну добудем и айда, здесь всё равно оставаться нельзя, все турки нас искать будут.
- При любом результате уходить нужно. Добудем или нет. Пора домой. Да и не очень мы здесь вообще нужны.
Единоверцы об освобождении страны, по-моему, меньше всего думают.
Мы постараемся дать возможность по-настоящему войну вести, а там уже не с нас спрос.
- Давай об этом потом, нам своё отменно сделать нужно. А нужно нам вторую лодку забрать и осторожней завтра, наверняка скрытые посты выставят. Я думаю, к береговой казарме с тыла нужно подползать.
- Так и сделаем.
- Ты, атаман, скажи, мы в спину по пуле не получим?
- Пока, нет. А дальше во все стороны смотреть придётся, у меня тоже им веры нет.
- Паскудно это, в жизни такого не было.
Неладно в отряде. Дело даже не в сербах, заскучали хлопцы. Посидеть бы у костерка, песни казачьи попеть, слезу вышибающие. Горилки по паре глотков выпить. Гопака сплясать, казачью лезгинку. Показать друг другу удаль и уменье казачье. Прочь тоска, с утра все как новые. Только, здесь нельзя. Увлекутся хлопцы волшебством напевов, унесутся в родные степи, не заметят перемены ветра, выдадут нехристям наше присутствие - прощай красивая задумка.
Тогда бесславно бежать, карабкаясь по незнакомым горам. Отстреливаясь, считать каждый патрон, терять друзей и выть не луну от досады на себя. Нет, не мог я рисковать удачей всего похода. Ночь, день переживём, следующей ночью повеселимся. Самое тяжёлое Гамаюну поручу.
Утром с Григорием мараковали о предстоящей вылазке. Договаривались о сигналах, две группы должны действовать согласовано, а расстояние с места высадки придётся пройти разное. Ничего трудного не ожидалось. Нужно найти часовых, трупы загрузить в большую лодку потом всё утопить в море. Языка взять, на малой лодке привезти на наш берег. Тут подошёл Горазд.
- Кабана в яме кормить?
- Хочешь, что б он тебя обделал, когда тащить будешь?
- А как, ему пасть заткнуть, чтоб не верещал.
- Гриц покажет перед выходом, а как козла угомонить - знаешь?
- Привычные животины, разберусь.
- Смотри, какая картина. Подменить козла на хряка смешно, но не страшно. Нужно осквернить всю отару.
- Ты, намекаешь…
- Нужно, Горазд.
- Вытащить внутренности через…
- Именно так, по исламским легендам, шайтан объявляет, что теперь это его овцы.
- Потом не отмоешься.
- Турецкое оденешь, в него завернёшь, всё что добудешь,- тут мы Грицом не удержались, хихикнули, на Горазда смотреть было больно.
- Не журись, четник, большое дело сделаешь,- тут опять не сдержали смеха от двух смыслов «большого дела».
- Не обижайся, зато представь, как туркам будет на одних овощах сидеть.
- Горазд, а ты Михайло с Димитро, хорошо знаешь? - Срочно перевёл разговор, пока он в печали.
- Видел пару раз в харчевне.
- Что о них думаешь?
- Воины хорошие, сам видел, почему спрашиваешь.
- Задание хочу вам троим дать.
- А племянник Димитра? – поддержал Гриц,
- Который пропал? Не знаю, только не племянник он, может дальний родственник или односельчанин, но не племянник. На словах в бой рвался, а перед серьёзным делом пропал, а Димитрие не побеспокоился, может заранее знал.
- И что ты думаешь?
- Как вы называете, дисциплина? У нас её нет.
Мне дисциплина нравиться, потому что в вашем чете она для победы и сохранения наших жизней. Я ходил с русскими офицерами. Они смелые. Им всё равно убьют их или нет, а дисциплина у них ради дисциплины.
- Просто они привыкли к большим битвам, а там, целым полкам, это тысяча четов, суждено погибнуть, чтоб не погибло войско. Без дисциплины людей не заставишь, молча умирать.
- Мы, сербы не хотим умирать молча.
- Тогда не победите.
- Вы же своих мусульман победили.
- Честно? Если бы не русская армия, мы в своих станицах как в крепостях до сих пор сидели бы. Деньги войску нужны, чтоб молодёжь воинским наукам обучалась и не думало, что хозяйство захиреет. Два раза в год казачата должны проходить обучение в казачьих лагерях. За еду для людей и лошадей, огневой припас платит Войско. Я хочу, чтоб и пластунский лагерь был.
- Но вашей доли на долго не хватит, может на год, ну два.
- Важно показать пользу, тогда казаки у атаманов будут требовать и дальше по команде. Может и до царя дойдёт.…Вдруг показалось, что нашёл нужный тон, для главного вопроса.
- Ну, это всё мечты, ты вот говоришь, что дисциплина наша нравиться, - заморозил голос как унтер Давыдов в юнкерском училище. - Тогда отвечай атаману как духовнику, зачем с нами пошёл? - не отвёл глаза Горазд. - Вук Сречко послал. Я думал, ты знаешь.
- Почему одного?
- Может это смешно, но он вам верит.
- Какая поставлена задача?
- Помогать если, добыв золото, постараетесь скрыться, следить куда спрячете.
- Потом?
- Выйти на берег, ждать Сречко.
- Хорошо, иди готовься. Придумай, как кабана связать, тебе его на горбу тащить придётся.
Снял этот разговор груз недоверия с моей души? Если бы поверил - снял, но события до и прекрасные отношения сербов между собой в походе, не внушали полного доверия.
Глянул на Гришку, тот только бровь вздёрнул, тоже не верит. За ужином, приготовленным Михайло, он удивил не только густой мясной похлёбкой на черногорский манер, но и вопросом,
- В храме священник говорил, что в России есть святой Александр. Это вы не нашего Александра Великого в сан святого возвели, так он христианином не был.
- Нет, брат, это русский князь. Он в Новгороде княжил, – сербы оживились.
- В Новиграде?
- Нет, у нас на севере, тоже новый город есть, Господин Великий Новгород. Князь Александр малыми силами военный тевтонский рыцарский Орден разбил и из русских земель изгнал. Больше на Руси про этот Орден не слышали. Потом Александра Невского монголы-ордынцы отравили.
- А наши князья сразу разбежались, кто в Британию, кто во Францию, кто в Россию.
- Нам бы вашего Александра!
- Царя - Александра Второго?
- На это и мусульмане согласятся. Все знают, что в России все религии равны. Как думаешь, господин сотник, возьмёт царь нас под свою руку?
- Господа четники, ну где мы и где государь российский?! Однако, я знаю, что на наших землях, на родной Кубани сёла болгарские, немецкие, чешские, греческие есть и мы их также охраняем как свои.
Не знаю их замыслов, но решил ещё раз напомнить о нашем бескорыстии.
- Хлопцы, если после закупки оружия, что-то не получится, давайте к нам. Землю дадим, курени поставим, примем как родных. Если нам придётся голову сложить, имена наши, откроют вам все двери на нашей родной Кубани. Михайло прочистил горло, Гораз резко тиранул глаз. В общем, кажется, попал. А вот Димитрие и ухом не повёл. Говорит ли это о чём? Нет. Он из них менее чувствительный.
- Кто ночью идёт – отдыхать, выходим после полуночи.
Продолжениеhttp://www.proza.ru/2018/10/24/594