- И долго ты так сможешь? - осведомился Кощей, созерцая гуляющего по воздуху кота Баюна.
- Сколько вашеству угодно будет! - лихо отрапортовал тот и попытался горделиво поднять шерсть дыбом на загривке. Равновесие нарушилось, кот полетел с дуба вниз головой, нарушая все законы кошачьей реальности. Кошелек, спрятанный в густой шерсти, при этом выпал, и серебряные рублевики раскатились по траве.
- Ну, все понятно, - сказал царь тридесятого. - Непонятно только одно - ты ж, вроде, не пьешь?
- Только валерианку исключительно по случаю тезоименитства вашества, - пробормотал скороговоркой кот, собирая рублевики всеми четырьмя лапами.
- Так зачем цепь продал? - спросил все тем же мягким голосом Кощей. У любого другого при звуках этого почти нежного тихого голоса кишки бы скрутились в клубок. Но не таков был кот Баюн.
- По дурости, вашество! - лихо по-военному ответил он и для убедительности приложил правую переднюю лапу ко лбу.
- Так ясно, что не от большого ума. И что мне теперь делать? небось, по всем царствам и королевствам уже гуляет молва, что Кощей распродает ценности за копейки. Какой-нибудь щелкопер уже наваял статейку "Крах очередной пирамиды". - бессмертный старик вздохнул. - Рублевики-то, вижу, яговнины?
Кот коротко мотнул головой.
- Фиг теперь вызволишь цепь у старухи, - констатировал Кощей.
Кот опять кивнул головой.
- Ну, вот что, - резюмировал царь. - Придется тебе еще дня два по воздуху походить. Эй, кто там? - из воздуха материализовался писец. - Повесить табличку "Объект культурного наследия на реставрации". Коту выписать штраф в размере двухнедельного жалованья. Пустить слух в народе, что яга путем беззаконной волшбы подделывает ценности казны и пытается сбыть на сторону. Из казны отпустить два пуда золота в кузню. Кузнецу по окончании работы выкатить бочонок пива, ну, того, от которого память начисто отшибает. И запретить полеты ступ в радиусе десяти километров вокруг дуба.
Кощей погрозил коту Баюну пальцем, украшенным драгоценным кольцом с лалом и растворился в воздухе вместе с писцом. Кот почесал за ухом задней лапой, с натугой подтянулся и принялся гулять по воздуху, монотонно бубня под нос какую-ту сказку непервой свежести. Ему было жуть, как жалко жалованья за две недели.