Март еще зима.
Начало весны, день намного прибавился. Морозы по утрам под минус тридцать, а днем минус десять. Солнце поднялось выше и пригревало, птицы радовались теплу, названивали весенние песенки. У меня тоже весеннее настроение от солнца безумно яркого и необычно голубого и бездонного неба.
Захотелось пройтись на лыжах. Вышла к накатанной лыжне, но не стала пониматься по ней вверх по склону, а свернула в сторону по засыпанной снегом. Проходя мимо пышных сосен с подлеском, заметила следы белок, перебегавших дорогу. Натоптанная тропка скрывалась под ветвями кустарника и вела к сосне. Под ней на снегу лежало много насыпанных чешуек от шишек: зверьки завтракали по утрам. В метрах трех, перед этим местечком, высилась компания из нескольких елей и березки, стоящей в обнимку с соснами. Внизу их опоясывали колючие кусты шиповника. На пышной сосне висело много шишек, но белки их не трогали. Им еще расти и вызревать лето, и только холодной зимой лесные жители будут лакомиться созревшими семенами.
Перешла через маленький замерзший ручей, где стояли высокие и пышные ели. Было тихо, молчали птицы, только в чаще слышался стрекот сорок, да, пугая, раздавались громкие щелчки сухих еловых ветвей, высыхающих от пригревающего солнышка. Легкий ветерок слегка касался веток, скидывал последние комки снега и они бесшумно падали, рассыпаясь в пыль. Лыжи тихо поскрипывали, приминали тонкий снег на запорошенной лыжне.
Вдыхала чистый морозный воздух, пахнущий свежестью, любовалась каждым кустиком и ёлочкой, украшенной снегом. Радовалась белому снегу, переливающему холодными алмазиками, освещенными лучами солнышка. Красота природы поднимала настроение и на душе становилось легко.
Возле ручья рос пышный куст черемухи, прогнувшийся под большим слоем снега. Под ветвями образовался лаз, края подтаяли и было похоже на медвежью берлогу. Казалось, что вот-вот, когда станет теплее, оживший ручей подмочит зверю шубу и он проснется. Потягиваясь, недовольный спросонья мишка, высунет нос из лаза, втянет еще прохладный воздух и медленно вылезет из берлоги, разминая отлежавшие бока. Кругом еще будет лежать глубокий снег, а кушать еще нечего и станет он бродить по округе, вынюхивая муравейник, и, разгребая его острыми и огромными когтями и станет лакомиться обитателями и их яйцами. Не побрезгует сходить на ближайшую помойку за поселком, откуда тянет вкусной едой.
Недалеко от дороги возле куста выкопана в снегу ямка и вокруг нее лежал мусор. Следов белки не было видно, а разглядела след птицы. Это кедровка лакомилась орешками, заботливо припрятанными с осени.
Лыжня шла дальше, в стороне виднелся давнишний след снегохода, засыпанного снегом. Он шел за пышный подлесок сосняка. Когда лыжи ступили на дорожку, оказалось, что снег неглубокий, по щиколотку и идти было не трудно. Возвращаться не хотела, решила продолжить прогулку. Солнце пригревало спину, стало жарко. Заметила цепочку следов идущих в чащу. Через сосняк пробегала лиса. Я торила лыжню недолго, вскоре вышла на место, где след снегохода пропал под наметенным снегом. Приходилось продвигаться на ощупь, проваливаясь по колено в снег. На бугорках он был плотным и лыжи слегка утопали, старалась быстро передвигаться.
От подросших сосен тянулась голубая тень, ветер к деревьям не добирался и они стояли в богатых снежных шубах, спускающихся до низа.
Стала спускаться с небольшого склона. У края дороги заметила маленькую нору, но не мышиную, а ласки. "Жива",- подумала, не первый раз вижу её следы, давно она охотилась в округе. Осмотрела вокруг окрестность и снова увидела следы лисы, идущие из сосняка. На открытом месте виднелась глубокая ямка в снегу и следы патрекеевны, это она ловила мышей. А чуть дальше, возле кустов ивы на снегу лежал черный хвост сороки и разбросанные перья. Рыжая добыла птицу и быстро с ней разделалась. Не повезло птице, но их много развелось в округе, обижали малых пташек. Пора и их количество уменьшать, чем занималась лиса.
Пройдя круг, я приблизилась к основной накатанной лыжне. С легкостью пошла по ней в сторону поселка, все так же с интересом рассматривая окрестности.
Личное фото.