Евгений Бриммерберг.
О существе духа.
2018г.
Апологии существенного творения, которыми полна душа, не выдерживают соприкосновения с нигилизмом мысли. Так происходит переход классической философии в фехцестерианскую. Классическая философия полна напряженным старанием бога по созданию мира; между тем, он сотворил только ничто, которое вонзилось в жизнь обманом своего бытия. Ибо что такое жизнь, как не сумрак ничто в свете бытия? И вот этот свет бытия ничто, который исходит от бога, не являясь им, и создает иллюзию сотворенного мира в непоколебимой решимости разума отстоять эту видимость в виде откровения существенного воплощения. Так что то, что, посредством света, исходящего от бога в ничтожную тьму ничто, называется миром, есть лишь вера разума в свое бытие и действительность сущности мира, проистекающая в этом бытии. Ничто меньше чем разум не нуждается в доказательстве своего существования, ибо само существование исходит из него, из его потребности бытия, оттесняя ничто в ничто. Так что классические ценности, которые посредством разума утверждены в существе духа, незыблемы для этого существа, поскольку эти существом и являются. Само существо состоит из того, чего достиг разум в процессе своей эволюции и чем он стал в сознании этого существа. Но именно жизнь, поскольку она стремится устоять на одном и том же основании разума, создает невыносимую дисгармонию между тем, что есть, и тем, что должно быть. Ведь то, что должно быть, всегда должно превосходить то, что есть, иначе ничто затмит бытие, которое только в вечном усилии разума продолжает быть, а в жизни лишь исчезает до своего полного исчезновения. Так что тщетны усилия тех, кто надеется именно свою жизнь установить в пределах разума, а не потратить ее на подтверждение его бытия. Ведь жизнь, отпущенная на волю, есть лишь безудержная тоска по утерянному бытию разума, есть лишь вид пресмыкания перед вечностью потерявшего смысл творения живого существа. Жизнь есть слепое орудие бытия, в котором оно постигает новый опыт становления разума, новый его смысл, позволяющий утверждать бытие во времени, ибо ничто именно во времени утверждает свое бытие в отличном от него бытии. Так что бытие духа, отделенное от ничто сущностью творения, столь же загадочное орудие бога в познании сотворенного им из ничто мира, как и сам мир для создавшего его творца. Ведь не предумышленное же творение есть мир, который и является творением, поскольку не знает себя в творце. Ведь сам творец не является творением, иначе у творения не было бы причины в сотворившем его творце. Так что истинность помысла ограничивается не предвиденным результатом, а недоумением того, в чем это творение произошло. А произошло оно не из помысла, а самим помыслом сотворить бытие из ничто, а поскольку ни бытие, ни ничто в этом помысле не могут быть помыслены, то сущность мира и есть подлинное творение разума, отличное от помысла бога, поскольку не принадлежит ему.