Саша Казаков и Роберт Питиримов
И коньки были нам не чужды! Чаще всего я выходил на каток с Толиком Овчинниковым. Но порой шли кататься все вместе: с Робертом Питом, Сашей Казаковым, реже с Костей Сотниковым. Особой удалью на коньках мы не отличались, однако держались на тонких лезвиях довольно устойчиво, хотя и не избегали легких падений. Лучше всех катался Роберт. Он и здесь, на катке, пытался устраивать соревнования на дальние дистанции, находя себе серьезных конкурентов среди катающихся. И постоянно призывал нас к большей активности. Спортивная душа! Везде стремился к максимальным результатам...
Несмотря на трудности, всё-таки светлое было время — годы нашей учебы. И мы вспоминаем их ещё и ещё в бесчисленных эпизодах нашей курсантской жизни. Кто-то пишет о них воспоминания, кто-то целые романы; иные выражают чувства в стихах. Целый сборник стихов наших ребят в двухтысячном году был издан — Юра Антонишкис постарался. Игорь Кравченко, Володя Негрей, Слава Филипцев, Виталик Цовбун, Юра Антонишкис, Лёша Шапкин, и наш, вечно жизнерадостный Пит — Роберт Питиримов. Вот сколько на курсе оказалось поэтов! А потом ещё Толя Пульянов присоединился!
К месту — стихи Роберта Питиримова (1990 год)
Немало было радостей и бед,
Но всё плохое убирает память.
Остался лишь неизгладимый след
Дни юности, которые не вянут.
Хочу вернуться в мыслях на Рузовку
И вспомнить вас — красивых, молодых...
Как получалось всё тогда легко и ловко,
И не было... пузатых и больных!
Начальник курса, бравый наш Ревенко,
Горой отстаивал своих "орлов",
А легендарный наш майор Руденко
Поставил в памяти немало "дров" и "льдов".
Пусть кто-нибудь не мог попасть сюда,
Но всё же вспомним мы сейчас, здесь, вместе
Всех наших! Пусть не сломят их года!
Всех! Знаменитых, именитый, неизвестных!
Написано явно к тридцатилетию выпуска. Завидовал я встречающимся — так хотелось быть вместе со всеми! Но судьба основательно приковала меня к Владивостоку, лишив возможности столь далеких перемещений. Приходилось довольствоваться письмами, фотографиями и другими скупыми материалами, присылаемыми со встречи друзьями. Но они сейчас помогают мне в работе, и я благодарен всем, кому удавалось связаться со мной, и тем, кто оставил свои воспоминания о нашей курсантской жизни, в том числе и нашего неунывающего Пита — Роберта Александровича Питиримова.