Листая странички бытия. Об усатых братьях наших ме

   

        Листая странички бытия. Об усатых братьях наших меньших.


    Первые двадцать лет моей жизни пошли в деревянном частном доме на маленькой, по-деревенски тихой, затерявшейся среди городских кварталов улочке Старая Ветка в Калуге. И, конечно же, у нас в доме постоянно жили кошки и коты. Они были неотъемлемой частью нашей жизни. Одной из них, кошке Мурке, патриарху, а точнее сказать, матриарху всего кошачьего племени семьи Дерябиных, как-то даже пришлось выполнять роль няньки при четырехмесячном заболевшем человеческом детеныше Сереженьке (меня, то есть). Мама рассказывала, как однажды, запыхавшись вбежала она в дом после срочного вызова на работу и застала такую картину: с большой кровати со стонами и плачем пытается встать бабушка (к тому времени больной раком на последней стадии), а на другой, детской, всхлипывая во сне, лежит Сережа. И на его груди сидит наша полосатая Мурка и пристально смотрит ему в лицо. Выяснилось, что бабушка так и не смогла встать к надрывающемуся в крике малышу. И тут на помощь пришла Мурка! Она вспрыгнула на меня и стала лизать лицо до тех пор, пока я не успокоился.

     О кошачьем роде нашего дома много еще чего можно вспомнить. Например, что кроме своей обычной обязанности ловли мышей, коих под полом и внутри стен деревянного дома всегда было в избытки, усатые питомцы зачастую выполняли и роль стражей от забредающих во двор бездомных псов, а, кроме того, воспитывали бдительность самих хозяев, чтобы не зевали и не оставляли без присмотра еду, которой, чего уж там скрывать, постоянно не хватало - ни людям, ни кошкам. Ну, и конечно были живыми игрушками для детей, да и для взрослых тоже, когда возникало желание просто взять на руки живой, пушистый комочек, погладить его мягкую шерстку, и, прижав к себе, услышать благодарное, умиротворяющее мурлыканье. Что было, как я сейчас уверен, действенным витамином душевного равновесия и позитивного восприятия мира для всех домочадцев.

    Однако по прошествии многих лет воспоминания о кошачьем племени дома моего детства все чаще стали вызывать у меня не только теплые и веселые воспоминания, но и растущее чувство грусти, а также непонятной вины. Может быть от того, что мы, люди, жили в одном ритме времени, а они совсем в ином, коротком веке своего существования. И сейчас, когда уже все дороже ценишь каждый час проносящегося мимо твоего сознания времени, мне все чаще вспоминается предсмертная тоска в глазах уходящего из нашего мира очередного Барсика или Муськи.  Они уходили тихо, неизменно благородно, по-английски не прощаясь, растворялись в небытие, деликатно избавляя нас от хлопот своих похорон. А мы продолжали жизненный путь в стенах дома, который был родным не только для нас, поколениям хозяев, но и для них, верных усатых братьев наших меньших, своим уходом не оставлявших у нас какой-либо заметной печали и долгих воспоминаний.

 …Вот стучу я эти строки, а между экраном монитора и клавиатурой на столе с царственной вальяжностью возлежит наш кот мейн-кун Бакс и с плохо скрываемым недовольством поглядывает на меня. Ну, хозяин, долго  ты еще собираешься ерундой заниматься и отвлекаться от главной своей обязанности - поглаживать и лелеять мою шерстку?