И вот, привезли мне сегодня роскошную болонку.
Она была, как в том моем сне, в котором я ее видела и о котором рассказала вам вчера.
Белая-белая и очень большая. И я увидела, как любит она свою хозяйку, как неприятен и чужд ей дом, в котором жива душа незнакомой ей Джессики и Беби, что ими пронизано всё...
Она отвернулась, понюхала шею хозяйки, лизнула ей щеку. И посмотрела на меня со спокойным достоинством.
Не было на свете, наверное, большей любви, чем её.
– Я не буду покупать Вашу собаку, сказала я.
– Но она такая прекрасная! – возразила, сияя от нежности к белой псинке, хозяйка.
– Вот именно, – сказала я. – Простите. Нельзя рвать такую любовь. Нельзя. Я не могу.
И они ушли, а я поняла, что никогда не будет для меня никого прекраснее ворчуна Беби.
Только он смог тогда заставить меня жить. Только он. И что любовь – странная штука. Сильнее смерти, сказал кто-то...
Санкт-Петербург,
2018
На фото - ворчун Беби.