Есть много в небесах и на земле такого,
Что нашей мудрости, Гораций, и не снилось.
(перевод князя К.К.Романова)
Посвящается водителям - дальнобойщикам!!!
- Уф! – проговорил Иван, наблюдая через боковое зеркало как исчезает чёрный БМВ в сторону Челябинска и, обернувшись к своему напарнику Серёге, продолжил, – Ну, совсем бандиты оборзели. Пятьдесят баксов пришлось дать, на меньшее не соглашались. Мы типа по их дороге едем.
Серёга, соглашаясь с Иваном, молча развёл руками - мол ничего не поделаешь, плетью обуха не перешибёшь.
- Всё-таки догнали! – продолжал возмущаться Иван.
- Маляву нам выдали, накатали. Я с них потребовал. Вот она, написана вроде как-бы от какой-то челябинской семьи, и даже сумму поставили с..и.
- Это ты, Иван, правильно сделал, что маляву стребовал, - откликнулся Серёга, - она сгодится на случай, если следующие бандюки встретятся. Пускай видят, что мы с ними рассчитались. Малява и будет как отметка от их челябинских коллег.
– Ну, не обидно? – продолжал возмущаться Иван, – Ведь мы с тобой вчера и разгрузились быстро и сегодня в 5 утра встали. Хотелось из Челябинска по-тихому выскочить. Я ж думал что они, как все нормальные люди спят, а они теперь и по утрам на трассе стоят, круглые сутки водителей поджидают.
Иван просто кипел от злости.
- Вот скажи зачем мы в 5 утра вставали? Могли бы ещё поспать. И вообще! Совсем оборзела бандитская шайка! И днём дерут, и ночью дерут. Уже и утром дерут! На ходу взять не могут, так на заправке достали.
- А что бандиты сегодня предлагали? - спросил Серёга.
- Да какое-то барахло предлагали купить. Я даже и не глянул. Деньги отдал и всё.
- А мне в прошлый раз предлагали кирпич купить за 10 баксов. Или поймаешь бесплатно, в лобовое стекло. Сейчас, значит, кирпичи уже все распродали, барахло вытащили. – невесело засмеялся Серёга, снова залезая в спальник.
За такими вот разговорами Иван уже завёл машину, разогнал своего даймлера и катил на Москву.
Тяжёлый нынче рейс у них с Серёгой получился, какой-то неправильный. Выехали из Алма-Аты в Москву под Новый год, груз хайвай тащили (одежда из Китая). Всё было бы без проблем, если бы сразу назад поехали, но Иван с Серёгой согласились на каботажный рейс - ковры надо было из Москвы отвезти в Омск. Хотя тут тоже всё нормально складывалось: по нужному адресу заехали, ковры погрузили, охранника рядом с ними посадили. Ковры в Омске выгрузили и теперь вот из Омска через Челябинск в Москву возвращаются, там их уже клиент с шадринским молоком ждёт, домой в Алма-Ату повезут.
Договорённость, что они молоко заберут заранее была.
А ехать не хотелось, хотелось дома вместе с семьёй за столом посидеть, в ванне полежать, расслабиться. Новый 1995 год с женой встретить, а не в дороге. Но слово надо держать, потому и тащились они на своём грузовике через полстраны в Москву, порожняком. Шадринское сгущённое молоко без сахара в России особым спросом не пользовалось, его в основном возили в Казахстан. Чай с ним там пили. В Казахстане обычай такой, что чай пьют с молоком, вприкуску. К чаю берут конфетку или кусочек рафинада.
В Москву приехали, молоком быстро загрузились, охранник Михаил под центнер весом на сиденье рядом с Иваном плюхнулся, калаша между ногами поставил.
– Теперь нам никакие бандиты не страшны. – повеселел Иван, - будем спокойно ехать до Алма-Аты.
И действительно, спокойно поехали. На остановках молоко пьют (клиент им ящик молока в кабину закинул), когда и официанток в кафе баночкой угостят, чтобы не задерживали, по-быстрому обедом накормили. У дальнобойщиков работа тяжёлая, но деньги всегда есть, в питании себе не отказывают. Нормально едут. Иван с Серёгой по очереди за рулём магистрального тягача сидят(водитель должен быть всегда свежим и отдохнувшим), охрана рядом. Чего ещё надо?
Такой порядок, чтобы меняться каждые 4 часа, Иван сам ввёл. Флотский порядок ввёл, вахты на корабле по 4 часа матросы стоят, вот он и привык за три года службы. Теперь лишь по 4 часа сидит каждый водитель за баранкой, т.е. один водитель за рулём, а другой отдохнуть должен, выспаться. А когда дорога тяжёлая, к примеру, гололёд, дождь сильный, а в туман глаза вообще никакие, тогда и каждые 2 часа надо меняться, напряжение снять.
Михаил, охранник, тоже, оказывается, доволен. Рассказал случай.
- Сопровождал я как-то груз, вот как и с вами. Два водителя были. Руль друг другу передавали как придётся, как устал один, то садится другой. Такого порядка как у вас, чтобы меняться через определённое время, не было. И вдруг они останавливают машину и в мешки заваливаются спать – устали мол оба. Я один остался. Хожу с автоматом как дурак, спящих охраняю. А у вас хорошо, нормально едем.
- Ну, до таможни ещё далеко, всякое может произойти. – улыбается Иван – Меня вот чего-то сон не берёт. Второй раз уже отдыхаю, а сна нет. Никак не могу понять куда это мой сон подевался.
- Вроде всё в порядке у нас. Машина едет хорошо, вовремя меняемся. А у меня сон пропал. Что за чертовщина приключилась? – Иван помолчал, затем продолжил, - Спальник раскладываю, ложусь, а сна нет. Нет сна совсем, вторые сутки не сплю. Не могу уснуть и всё тут.
Серёга хохотнул и говорит:
- Иван, раз уж ты не спишь, то давай покушаем.
Действительно, почему не покушать? Михаил тоже за! Иван из спальника вылез, Серёга машину у встречной кафешки остановил, зашли поели, молока шадринского прямо из банки попили. Серёга предлагает:
- А давайте кофейку на дорожку попьём.
Что ж, можно и кофейку попить, себя побаловать. Разводят кофе, кому какой нравится, Мишка себе двойной делает, чтобы погуще был, позабористее. После кофе расходятся каждый по своим местам: Серёга за руль, Михаил с автоматом рядом, Иван в спальник залез, думает почему сон к нему не идёт. И вдруг понял причину.
А причина была совсем простая. Вот как сейчас было. Серёге, когда он за рулём, захотелось покушать. Он Ивана толкает «Давай покушаем», а потом оба кофе пьют. Серёга, взбодренный, за руль садится, а Иван кофеином накачанный спать ложится. Естественно, не спит.
Скоро и его время за руль садиться, а он и не спал совсем, не отдохнул. Время проходит, опять меняются, снова Серёга кофе наливает. Опять у Ивана сна нет. Вот так и получилось, что вторые сутки Иван спать не мог. А за руль садиться невыспавшемуся опасно, вполне аварию сделать можно. Получилось, что за компанию с Серёгой, Иван двое суток на кофеине сидел.
Иван ребятам свои мысли рассказал. И спрашивает: «Придумайте теперь как мне заснуть. Мне же без отдыха за руль садиться опасно, как бы чего не вышло негативного». Ребята поохали и Серёга говорит:
- Иван, вот сейчас стоянка будет. Ты в кафешке баночку пива закажи. Тебя с пива немного развезёт. Вот тут–то ты и ложись, после пива должен уснуть. Выспишься наконец.
- Правильно. – поддержал Серёгу Михаил, - Я всё смотрю на вас, мужики, вот вы даёте. Оба не спите. Один едет, другой не спит. Отдыхать же надо. А то так вас надолго не хватит.
Так Иван и сделал. Тяпнул банку лёгонького пива, залез в спальник и сразу уснул. Проснулся через 4 часа и чувствует, что силы вернулись, выспался.
Вот уже и границу проехали, в Казахстан через Троицк въехали. На Кустанай пошли, потом на Урицкий, а уж с него дальше на Рузаевку.
Немного от Рузаевки отъехали и о!ужас! их поймал ледяной дождь. Новый год скоро, а тут дождь.
Бывает такое, что зимой среди морозов вдруг настаёт неожиданная оттепель, проливается ледяной дождь, а за ним снова мороз ударяет. Дорога тогда ледовой коркой покрывается – сплошной гололёд на ней, каждый камешек через ледяной панцирь видно, ноги на таком льду как на катке разъезжаются, а уж машину в таких условиях ни затормозить, ни с места не сдвинуть. А ехать надо – сроки!
На льду от водителя особое искусство требуется, жизнь всему научит. Трогаешься на первой скорости, затем вторую включаешь. И, кажется, что вроде медленно едешь, надо бы побыстрее. Включаешь третью скорость и тут - машина кажется птицей летит по гололёду! Глаза от такой езды начинают из орбит вылазить.
Страшная и неуправляемая эта езда. Осторожно надо, водитель весь в напряжении, спина мокрая, каждый камушек колёсами надо поймать, чтобы машина зацепилась за дорогу, за обочину не сошла.
Слушает Иван из спальника, что машина всё тише и тише едет, он из спальника вылез, в окошко посмотрел, а там… Ночь. Темень. Ничего вокруг не видно. На Серёгу поглядел – сидит тот за рулём весь в напряжении. Ледяная дорога под колёсами это вам не шуточки, да ещё и в степи.
Степь! – этим всё сказано. Разная степь бывает – может много чего интересного показать, а может так закрыться, что как слепой по ней проедешь – ничего не увидишь. Вот летом многое видно, есть что поглядеть: какой-то необычный кустик у обочины вырос; комбайны на полях работают; ветер траву теребит; перекати-поле катится; скот пасётся. В общем, глазу есть за что зацепиться.
Зимой же степь ровная, белая, ширь бескрайняя. Куда ни кинешь взгляд, ничего вокруг тебя нет. А уж если ночью ехать, то вокруг одна темень непроглядная, ничего не видать в густом мраке, кроме маленького кусочка дороги перед машиной, фарами подсвечиваемого. И кажется что ты один во Вселенной, во всём мире ты один.
В степи и небо меняется. В городах из-за светового загрязнения небо кажется далёким и высоким, звёзды на нём маленькими огоньками светят. В степи не так. В степи как в южных океанах небо видится огромным, висит низко и близко-близко, совсем над головой сияют большие звёзды в перекинутом от горизонта до горизонта мосту, который называется "Млечный путь". Ну, просто как люстры звезды висят. Удивительное в степи небо!
Перед Новым годом машин на дороге мало. Но, раз! Вспыхивают встречные фары и начинают приближаться. Потихоньку подходят всё ближе и ближе. Серёга фарами им мигнул – остановитесь мол.
Обе машины остановились, водители из кабин вышли, разговорились. Охранники же из кабин не вышли. Сидят, автоматы подняли. Встречные водители совсем молодые ребята, оба из семей чеченцев. Сталин во время войны выслал их дедов с Кавказа, вот и живут теперь чеченские семьи в Алма-Ате. Вино Мальборо везут из Алма-Аты. Иван им говорит:
- Земляки, дорога ужасная. Гололёд. Вы там поаккуратнее.
А чеченцы ребята молодые совсем, только что с юга. Рукой махнули.
- Да ладно вам нас стращать. Доедем.
Серёга им по баночке молока на дорожку дал, да и разъехались. Мы-то гололёд уже проехали, а им ещё предстоит по нему ехать.
Едет магистральный тягач Мерседес-Бенс по Казахстану, 25 тонн сгущёнки везёт. Иван, выспавшийся, за рулём. Михаил с автоматом рядом сидит. Серёга за водительским креслом в спальник залез. За окнами ночь. Трасса вроде прочищена. На тёмном небе звёзды сияют. Ивану размять тело захотелось, подвигаться.
Он говорит:
- А что, мужики, давайте встряхнёмся, зарядкой позанимаемся. А то засиделись мы что-то, залежались.
Все втроём вылезли - Михаил под центнер весом и с автоматом, Серёга молодой с бараньим весом, Иван бывалый во всяких переделках - посмеивается над ними. На трассе встали. Одни они стоят, никого вокруг них нет. Снег под звёздами искрится, светло вокруг. Иван говорит:
- Сейчас зарядку будем делать. Отожмёмся, побегаем на чистом воздухе.
- Ты, Иван, в своём уме? – запротестовал Михаил, - Мне и в тренажёрном зале "Динамо" зарядки хватает. Только в рейсах и отдохнуть могу. Какая мне зарядка? Отстань от меня.
Серёга тоже заныл:
- Моя смена спать. Какая зарядка?
- Ну, ладно, - говорит Иван, - давайте просто отожмёмся, попрыгаем, побегаем вокруг машины. Нормально потом поедем. Мне после двух бессонных суток встряхнуться надо. Дорога скользкая, ехать будет тяжело. Надо в себя прийти.
Стоят втроём, ноги на льду разъезжаются. На часах час ночи. Решили просто отжаться от дороги. Михаил презрительно на водителей глянул.
- Отжаться от асфальта… это пустяки! Мы это каждый день делаем.
Иван тогда говорит:
- Не просто отжаться, а отжаться на одной руке. А чтобы было совсем интересно было, – вытаскивает из кармана доллар и кладёт его на дорогу, – вот губами надо этот доллар достать. Кто отжался до конца, того и доллар.
Серёга с Михаилом переглянулись.
- Что ж, это уже интересно. Я спорт уважаю. - пробасил Мишка, - Будем соревноваться.
Серёга быстро лёг, оперся на одну руку, начал к денежке наклоняться и не выдержала рука – шлёпнулся.
Михаил, парень тренированный, принял упор лёжа и начал на одной руке, вторая за спиной, опускаться. Опустился, губами доллар захватил, отжиматься начал. До половины отжался, рука не выдержала центнера – шлёпнулся. Поднялся, на Ивана посмотрел и спрашивает:
- Ну, сам-то сможешь? Покажи-ка класс!
Серёга из кармана русскую рублёвку достал, на дорогу кинул.
- Вот наш эквивалент твоему доллару! Отожмёшься, тогда и его забирай в придачу.
- Что ж, - говорит Иван, - сам игрушку придумал, надо отвечать. Когда-то я умел это делать. У меня левая рука покрепче будет, на ней и буду отжиматься.
Наклонился на левой руке, губами денежку схватил, начал руку выпрямлять. До половины выпрямил, потом тело так изогнул червяком, что в лицо кровь хлынула от напряжения, затем резким толчком выпрямил всю руку. Встал на ноги.
Михаил головой покрутил и говорит:
- Классно! Добро! Я своим тоже такой прикол покажу, который всё тело тренирует.
Потом протягивает Ивану доллар со словами: «Мне чужого не надо. Выиграл, забирай".
Попрыгали ещё немного втроём, вроде хорошо размялись. Сели в кабину, выехали с обочины и по гололёду потихонечку, не спеша, поехали дальше на Кокчетав.
А было у Ивана с Серёгой правило: если один водитель спит, то магнитофон надо выключить, чтобы спокойно спал. Раз Серёга в спальник залез, то магнитофон молчит, в кабине тишина, молча едут. Вот так в тишине с полчаса проехали. Иван в напряжении каждый камушек на дороге ловит, машине не даёт с дороги сойти, съехать.
И тут вдруг в кабине, в правом верхнем её углу тихонько начала играть музыка, потом всё громче и ещё громче и уже во всю мощь звучит в кабине какой-то военный торжественный марш. Так громко играет, будто вот здесь в кабине оркестр сидит. И вдруг замолк.
Иван руку к магнитофону протянул – тумблер выключен. А марш уже снова зазвучал, по нарастающей звук идёт, всё громче и громче. Музыка до такой громкости играет, что уши закладывает, оглушает. Иван на Михаила глянул, а тот на него смотрит, глаза от страха выпучил.
- Значит, не у меня одного крыша поехала, - думает Иван, - вон и Мишка-охранник с шальными глазами сидит. Совсем замер от страха, но автомат держит.
- Иван, мы же договорились, - высовывается из спальника Серёга, - мне ж выспаться надо. Выключи магнитофон.
Серёга головой повертел, видит что Иван не реагирует на призыв, сам рукой потянулся, тумблером пощёлкал, убедился что магнитофон выключен, а музыка есть. На Ивана с Михаилом поглядел и так с повисшей в воздухе рукой замер. Потом совсем из спальника вылез, сел. Сидят теперь втроём и слушают как музыка из угла кабины то нарастает до оглушения, то замолкает, то нарастает, то замолкает.
Сидят молча, в телевизор, который лобовым стеклом называется, смотрят. А там степь необъятная, над нею звёзды огромные и, только одна их машина пробирается по тяжёлой ледяной дороге.
Прошла пара часов, немного освоились. Серёга с Михаилом дрожащими руками по сигаретке достали, молча закурили. Иван за руль мёртвой хваткой вцепился, на дорогу внимательно смотрит. А марш звучит и звучит, торжественно, как на параде. Серёга дрожал, Михаил так и сидел с выпученными глазами.
И только когда рассвет забрезжил, музыка замолчала.
На дальнобое чего только не случается, когда глаза усталые. Бывает, что и с открытыми глазами водитель спит. И миражи такие появиться могут, что волосы на голове зашевелятся. Иван всем рассказывал, что сам как-то увидал на асфальте военную подлодку с открытыми бойницами. В бойницах этих орудия стояли, люди с автоматами. А бывало что и голые женщины появлялись.
Всякое бывает на дороге, особенно в степи. Но, чтобы у всех троих в ушах один и тот же марш звучал? Нет, такого не было.
Рассвело. Иван машину остановил, пальцы ослабил, потихонечку их от баранки освободил и говорит:
- Серёга, давай ты за руль садись. Я что-то совсем вымотался.
Поменялись местами. Иван залез в спальник и долго не мог уснуть. Всё вспоминал ночное музыкальное сопровождение. Что за марш их сопровождал так и не вспомнил, никогда больше его не слышал.
Скоро добрались до Астаны, гололёд совсем закончился. Скорость прибавили, машина обороты набрала, и они быстро домчались до Алма-Аты. Нормально сдали клиенту груз. Клиент за груз, за охрану заплатил и все разъехались кто куда. Иван с Серёгой по своим домам, Михаил в гостиницу.
А что такое с ними было, отчего и зачем оно было, может оно о чём-то и предупреждало? Они так и не поняли.