Осенние дни пролетают
Но солнцу не видно конца.
Возможно, теперь поменяет
Народ выражение лица.
Быть может, он чуть встрепенется,
Осмысленно взглянет вокруг.
Возможно, народ улыбнется:
Теперь он имеет досуг.
Возможно, он снимет сегодня
Убогой расцветки наряд.
И кепку наденет фривольно,
Устроит себе маскарад.
Всю жизнь мы росли в дефиците
Счастливых, безоблачных дней.
И осень была наш учитель
(Едва ли бывает смурней.)
Учила свинцовому небу,
Одежке свинцовых тонов.
Учила, что истины нету,
Что нету на свете цветов,
Помимо серого цвета.
Помимо мышиной возни.
Что нету на свете лета,
Что нету на свете любви.
И мы усвоили твердо,
Усвоили назубок,
Что нету на свете Бога,
Что сами мы этот Бог.
И лучше нигде не бывает.
И нету других людей.
И ветры нас обвевали
Поди найди леденей.
Пришли времена другие.
И смотрит на нас детвора:
Растерянные, чудные,
Чужие идем со двора.
Осенние дни пролетают
Ненастью не видно конца.
Когда же народ поменяет
Свое выражение лица.
Когда же он чуть встрепенется,
Осмысленно взглянет вокруг.
Слегка поутру улыбнется:
Теперь он имеет досуг.
Возможно, он снимет сегодня
Убогой расцветки наряд.
И кепку наденет фривольно,
Устроит с листвой маскарад.
Всю жизнь мы росли в дефиците
Счастливых, безоблачных дней.
И осень была наш учитель
(Едва ли бывает смурней.)
Учила свинцовому небу,
Одежке свинцовых тонов.
Учила, что истины нету,
Что нету на свете цветов,
Помимо серого цвета.
Помимо мышиной возни.
Что нету на свете лета,
Что нету на свете любви.
И мы усвоили твердо,
Усвоили назубок,
Что нету на свете Бога,
Что сами мы этот Бог.
И лучше, вообще, не бывает.
И нету других людей.
И ветры нас обвевали
Поди найди леденей.
Пришли времена другие.
И смотрит на нас детвора:
Озлобленные, чудные,
Чужие идем со двора.