Прохладным осенним вечерком Афанасий и Григорий уютно расположились на кухне, чтобы просто, как говорится, "посидеть".
Воистину, русский язык - это целая вселенная! Посидеть - это высокое действо, сродни искусству, во время которого вырисовываются глобальные истины... Во время посидения становится прозрачно ясно, почему у тебя всё так плохо, а главное, знаешь, как это исправить! Но после посидения всегда почему-то находятся какие-то мелкие нюансы, которые вечно всё портят... Во время посидения люди умнеют, и с языка слетают и струятся в уши собеседнику такие витиеватые выражения, которые со стороны будут совершенно непонятны! Но твой собеседник понимает тебя и парирует чем-то не менее хлёстким! Во время посидения неотъемлемым атрибутом является бутылочка, чаще всего не одна, солёные огурчики, хлебушек с самодельной аджикой, сыр, колбаска... Нельзя путать посидение с пьянкой!!! Это оскорбительно!
И вот два интеллигентных мужика решили посидеть у Афанасия на кухне прохладным осенним вечерком.
Это не какие-нибудь забулдыги! Афанасий в прошлом был музыкантом, но жизнь показала, что пюпитр - пюпитром, но денег ноты не приносят. Устроился на завод, где и познакомился с Григорием. Григорий считал себя непонятым поэтом и был уверен в том, что его предназначение - "глаголом жечь сердца людей"! Но то ли глаголы у него не слишком пылкие, то ли сердца людей такие огнеупорные... Жена от него ушла, по его словам, к какому-то казанове. На самом деле она ушла к сторожу в зоопарке, но он предпочитал думать иначе.
Посидели они уже изрядно, с кондицией было всё в порядке, пришли к единому выводу, что даже под угрозой расстрела не променяют чёрный "Бородинский" на круассаны... И тут Афанасий спросил у Григория: "Слушай, а как ты относишься к коалам?" Григорий задумчиво посмотрел на своего приятеля и уточнил: "В глубине души или вообще?" "Вообще в глубине..." Вот это только они в данный момент могли понять друг друга! "В целом, главное, чтобы не было засухи." "Где?" "Где нет воды." "Понятно. Давай я тогда покажу тебе фокус..." - Афанасий был полностью удовлетворён исчерпывающим ответом про коал... "Какой ещё фокус?" - Григорий был заинтригован. "Хороший... - Афанасий, держа сигарету в зубах и щурясь от дыма, взял со стола несколько бумажных полотенец и положил перед собой. - Я сейчас заставлю рюмку исчезнуть." Григорий немного заволновался: "А ты уверен, что это хороший фокус? - и отодвинул свою рюмку подальше от новоиспечённого фокусника. - Если ты заставишь её исчезнуть, тебе некуда будет наливать... И откуда ты взял вообще этот фокус?" "Акопяк по телевизору показывал..." "Какой Акопяк?" "Ну с усами, который... Тилибох-тилибох, не знаешь что ли?" "А... Понял... Ну так там Акопяк, а тут ты!" "Слушай, ты меня не это!.." "Ладно... Не буду... Давай свой фокус."
Распивали мужчины действительно из рюмок. Не из стопок, а из маленьких бокалов на ножке. Афанасий перевернул свою рюмку, поставил её на стол этой самой ножкой вверх, сверху наложил салфетки так, чтобы прикрыть ими всю рюмку. Провёл, держа обеими руками спрятанную под бумажными полотенчиками рюмку, несколько кругов по столу и сказал: "А теперь надо произнести магические слова!" "А ты их знаешь?.." - недоверчиво спросил Григорий. "Конечно!" - ответил Афанасий и нараспев произнёс: "Рюмка водки на столе!!!" Не успел Григорий подумать, что уже где-то слышал это заклинание, как Афанасий размахнулся что было силы и треснул ладонью по бумажным полотенцам!
Раздался приглушённый хруст битого стекла, и тишина зависла над столом. "Акопяк фигов, у тебя из руки торчит ножка рюмки..." - тихо произнёс Григорий. "Да... Странно..." - недоуменно подтвердил Афанасий. Кровь моментально впиталась в бумажные полотенца. Афанасий поднял руку, салфетки прилипли к ней, а под ними обнаружилась горсточка осколков бывшей рюмки. Он отлепил полотенца от пронзённой руки. Кровь потекла по предплечью и капала с локтя на пол.
Григорий отреагировал практически сразу! Он вскочил из-за стола, взял бутылку с дезинфицирующим средством, которое было на столе, и полил сначала им руку приятеля, а потом свой рот на всякий случай. После этого он схватил друга за здоровую руку и потащил в ванную. Когда ледяная вода смыла кровь, посередине ладони обнаружилась своеобразная "шляпка" из донышка рюмки. Будто стеклянный гвоздь был вбит в ладонь. Недолго думая, Григорий подцепил большим и указательным пальцами стекляшку и вытащил её под отборный мат кричащего Афанасия. Сорвав с батареи висящие там трусы, он обмотал ими кисть своего друга, чтобы остановить кровотечение.
"Ну ты как?" - спросил Григорий своего приятеля, когда они вышли из ванной в прихожую. "Нормально... - ответил Афанасий. - У нас там осталась ещё анестезия?" "Да должна..." "Дай мне ножку эту, которая так беззастенчиво пробила мне насквозь руку..." "Держи... Будет тебе напоминанием, что не стоит верить во всякую ерунду!"
Они приняли ещё несколько раз анестезии: Афанасий, чтобы унять боль в руке, Григорий, чтобы тоже унять боль в руке Афанасия. Ещё немного посидели, покурили... И со словами, что пора и честь знать, Григорий поднялся, слегка покачиваясь, из-за стола. "Ну ты меня совсем не уважаешь..." - обиделся Афанасий. "Вот только не надо вот так вот так! - покачивая пьяненько указательным пальцем проговорил Григорий. - Я тебя всегда уважал, уважую и буду ужувать всё время всегда!" - заплетающимся языком добавил он. "Тогда почему ты не хочешь до конца досмотреть мой фокус?" - недоумевал Афанасий. "А вот сейчас я не понял..." - растерялся Григорий.
Афанасий скомкал окровавленные полотенца не замотанной трусами рукой и швырнул их в район мусорного ведра... То есть в раковину... Положил на осколки разбитой рюмки ножку, которая насквозь пронзила его кисть, прикрыл этот мусор новыми бумажными полотенцами и треснул сверху повреждённой рукой! Григорий семь раз протёр глаза рукой прежде, чем поверил, что видит на столе целёхонькую ту же самую рюмку, когда Афанасий скинул с неё полотенца! "Во... видишь... А ты в меня не верил... Фокус - это тебе не покус какой-нибудь там! Это волшебство..." - и Афанасий лёг спать прямо за столом...