Балансируя на тонкой грани, за которой отношения двух людей переходят в глубокую душевную связь (слово «Любовь» он боялся употреблять), доктор Белов подумал, взвесил все риски и решил отступить на шаг назад, в безопасную зону взаимного комфорта без обязательств, без ответственности, но и без сильных эмоций и переживаний. Растущая уверенность в том, что Катя скоро уйдет, заставляла его все реже звонить ей, меньше рассказывать о своих делах и проблемах, даже отстраняться физически, когда она забиралась вечером с ногами на диван перед телевизором и доверчиво прижималась к нему всем своим существом, уютно устроив голову у него на плече.
Как-то на банкете после защиты диссертации одного из коллег Игорь Сергеевич целенаправленно напился до такого состояния, что едва держался на ногах. Более трезвые друзья доставили его уже ночью на такси домой и с рук на руки передали Катерине. Белов жаждал скандала с криками и слезами, с обвинениями в загубленной молодости и швырянием тарелок о стену. Тогда бы он мог со спокойной совестью заявить: «Не нравиться – уходи!» Он бы выгнал ее из своего дома, как ненужную вещь, без особого сожаления. Как человек, измученный страхами и сомнениями, он стремился к скорой развязке, пусть некрасивой, даже позорной, но менее болезненной.
Но Катя не сказала ни слова, просто уложила его в постель и бережно укрыла одеялом. Утомленный шумным банкетом и собственными переживаниями, Игорь Сергеевич мгновенно провалился в вязкий тяжелый сон. А когда проснулся утром, то обнаружил на тумбочке возле кровати стакан с водой и таблетку аспирина. Черт бы побрал эту заботливую терпеливую женушку!
Белов чутко, как нацеленная в эфир антенна, пытался уловить малейшие признаки, сигнализирующие о скором конце их отношений. И эти признаки не заставили себя ждать. Он заметил, что Катя стала необычно задумчивой: встанет у окна и смотрит вдаль невидящим, погруженным в себя взглядом, или молча коситься в его сторону, словно хочет что-то сказать, но не решается. О, он прекрасно знал, что именно она хочет ему сказать! Смысл ясен, а вот подходящие слова подобрать было трудно. Мысленно он подгонял ее, торопил: «Ну, решайся же наконец, скажи, скажи, что между нами все кончено, что в твоей жизни появился другой, молодой и полный жизни красавчик, что ты больше не можешь жить во лжи. Скажи, я же все пойму!». Прокручивая эту сцену в своих мыслях день ото дня, Белов молчал, наливался мрачностью и раздражением, как грозовая туча, внутренне сжимался в комок, ощетинившись, выставив навстречу миру тысячи ежиных иголок. Ни Катя, ни он не решались сделать первый шаг.
Он закончил дежурство и, передав смену коллегам, собрался ехать домой. Май уже вовсю оглушал птичьим гомоном в институтском скверике, молодая зеленая поросль листвы источала будоражащие душу ароматы, в высоком небе новенькой медалью за мужественно пережитую зиму сияло солнце. Он шел к своей машине и краем глаза заметил на аллее компанию студентов старшего курса. Молодежь что-то громко обсуждала, смеялась. Игорь Сергеевич остановился и посмотрел на них.
Среди студентов он узнал Катю. Девушка его не заметила и продолжала весело болтать с одногруппниками. Ее милое личико светилось радостью и весельем. Белов знал, что сегодня Катя сдавала очередной зачет, но подточенная червем ревности и сомнений душа связала ее хорошее настроение вовсе не с успешно сданным зачетом, а с тем, что ее окружали молодые симпатичные парни. «Кто из них?» - острой иглой кольнула мозг ревнивая мысль. Не тот ли высокий, тощий тип, что с таким интересом слушает Катину болтовню? Или другой, коренастый и светловолосый, с голливудской белозубой улыбкой увлеченно что-то рассказывающий друзьям? Нет, скорей всего тот, интеллигентный очкарик с физиономией маминого сыночка, что доверительно что-то шепнул ей на ухо! Сердце заныло от недоброго предчувствия, и доктор Белов сжал кулаки. Так захотелось подойти и начистить физиономии всем троим, для профилактики, чтобы не лезли к чужим женам. Но он сдержался.
Он вернулся домой и попытался лечь спать. Несмотря на то, что за всю долгую трудную ночь ему не удалось передохнуть ни одной минуты, долгожданный сон не шел. Вместо него целый рой беспокойных мыслей осиной стаей звенел в голове. Он маялся, ворочался с боку на бок, пытался считать слонов и овец, но все равно не спал. А Катя все не возвращалась. Вот где она застряла? Думал Белов, представляя ее в уютном кафе за столиком с высоким брюнетом. Скрипнув зубами, Белов поворачивался на другой бок и видел ее в темном подъезде целующуюся со светловолосым крепышом… Это было невыносимо. Все, хватит, пора заканчивать эту канитель! Решил Игорь Сергеевич и поднялся с постели. Именно в этот момент звякнул ключ в замке входной двери.
Натягивая на ходу майку, Игорь Сергеевич вышел в коридор. Он был готов к чему угодно, но не к тому, что продемонстрировала Катя с восторженной улыбкой, доставая из-за пазухи какой-то мохнатый комок.
- Смотри, кого я нашла! Он сидел на детской площадке голодный, замерзший и совершенно одинокий… Я не смогла его оставить.
Катя протянула к нему маленькое живое существо, невероятно лохматое и грязное. Судя по толстым лапам и висячим ушам, это был щенок. Круглые испуганные глаза уставились на Белова с надеждой. Щенок насторожил треугольное правое ухо, левое же приняло горизонтальное положение, а кончик его загнулся вниз, как лепесток цветка.
- Это еще что за чучело? – слегка растерялся Белов.
- Это собака, совсем еще маленькая собака! Игорь, пожалуйста, я тебя очень прошу, давай оставим ее себе! – взмолилась Катя, глядя на него так пронзительно, что Игорь Сергеевич не выдержал и отвел взгляд.
- Ты с ума сошла, Катерина?! Хочешь превратить квартиру в приют для бездомных животных?
Она прижала щенка к груди, словно защищая его от необоснованных обвинений со стороны Белова. А тот разошелся и уже не мог остановиться:
- Вот только собаки нам и не хватает! Я же с самого начала тебе говорил, что никаких домашних животных не потерплю. Ты не понимаешь, что это чучело перевернет всю нашу жизнь вверх дном? Он же будет ходить по квартире и везде гадить, будет грызть ножки мебели и непременно сожрет мои тапочки! С ним придется гулять не менее двух раз в день при любой погоде. Его надо будет кормить, носить к ветеринару, делать прививки. Катя, а про меня ты подумала? Я же диссертацию пишу! Мне нужны покой и тишина. А этот пес будет лаять и скулить, будет требовать, чтобы с ним играли, внимание к себе будет привлекать и не даст мне работать! Нет! Только через мой труп!! – Замотал головой доктор Белов, загородив собой половину коридора. – Будь любезна отнести его туда, где взяла!
Катя смотрела на него растерянными серо-голубыми глазами, которые отчего-то быстро стали наполняться слезами. Но Белов не собирался поддаваться эмоциям.
- Ты не поняла? Мне повторить?!
Повторять не пришлось. Не сказав ни слова, Катерина засунула лохматое чудовище за пазуху и быстро вышла из квартиры.
Вот так вот, торжествующе думал Игорь Сергеевич, пусть знает, кто в доме хозяин! А если ей не нравится, то может собирать вещи и уходить. Он зашел на кухню и выглянул во двор, наблюдая, как тонкая девичья фигурка, сгорбившись и прижимая руки к груди, медленно бредет через двор. И столько обреченности и отчаяния было в ее позе, что Белов отвернулся от окна, почувствовав подступающую к горлу жалость.
www.proza.ru/2018/10/20/997