Глава 6. Хлопоты бубновые

   
    Мы вернулись в наш номер. Я воздержался от возникшего было вновь желания упрекнуть Веронику за то, что она поспешила взять аванс от продюсера-бандита. Свои деньги нам были нужны, чтобы иметь большую свободу действий. Они расширяли диапазон возможностей для более масштабного поиска. Быть всё время пристёгнутыми к Грине, как к денежному мешку, становилось совестно. К тому же мы стали работать с ним в разных направлениях и нам была необходима, как воздух, финансовая независимость.

    - Никто к нам не приходил в период моего отсутствия? - спросил я, усаживаясь на свою кровать. Кресел в нашем номере не было, и я подсунул под спину подушку: хотелось слегка расслабиться и отдохнуть.

    - Приходили, - мелодично отозвалась моя соседка по номеру. Она выложила из чемодана на свою кровать стопку знакомых мне платьев от незабвенной Эвелины и стала их перебирать, повернувшись ко мне известным волнующим местом. Я преодолел искушение протянуть руку, вспомнив героев Чернышевского из романа " Что делать? ", и насильственно вытянулся с ногами на своём ложе, упёршись стальным взглядом в потолок и воображая себя Рахметовым.

    - И кто именно?

    - Сначала пришёл нарочный от наших актёров.

    - Афанасий?

    - Нет. Другой.

    - И что?

    - Звал в их общий номер для продолжения веселья.

    - А ты?

    - Я не открыла дверь, потому что была неглиже. Настроилась идти в душ.

    - А он?

    - Предложил потереть мне спинку.

    - Пьяный?

    - Я не видела. По голосу, вроде, нормальный...

    " Скотина! " - сразу вынес я вердикт. - " Такая же, как и те... в деревне... Наверняка, приходил тот самый дежурный герой-любовник. Афанасий бы никогда не сказал такую трафаретную пошлость!.. А бабам нравится... Любят такие незамысловатые игривые сальности..." - я в досаде повернулся лицом к стене. - " Впрочем, не всем нравится. Вероники не понравилось... И Арсиное бы не понравилось.. И Нине... И Марие... "

    Мне стало приятно от пришедшего вдруг ощущения, что у моих знакомых девушек, несмотря на их визуальную и социальную разность, есть общий объединяющий признак. Я опять повернулся на спину. А сквозь растаявший потолок увидел летнее голубое небо с плывущими белыми облаками.

    - А кто ещё приходил? Наверное, Патрик?

    - Да.

    - Тоже приглашал к себе?

    - К режиссёру. У него номер-люкс.

    - А зачем? Чтобы устроить шведское безобразие?

    - Чтобы продолжить начатый деловой разговор и репетировать по пьесе.

    - И что ты ему ответила?

    - Что без телохранителя в чужие номера не хожу. А ты пока отсутствуешь.

    - А он?

    - Немного надулся, но вынужден был смириться. Сказал, что они будут ждать сколько надо...

    Она, наконец, отыскала коротенькое блестящее платье амазонки и повернулась ко мне, примериваясь и ожидая моей положительной реакции.

    Но она оказалась неожиданно суровой:

    - Ты хочешь в нём светить там коленками?

    - Тебе же нравилось!

    - В другой обстановке... - я вновь вернулся в сидячее положение. - Может и вовсе не следует туда идти? Зачем нам эти чёртовы шведы? Мы же уже зафрахтовались! Стоит ли вихлять курсом? Не лучше ли настроить паруса конкретно в Мемель без захода в другие порты! Зюйд-зюйд-вест и четыре румба?!.

    Вероника заметно сникла и безвольно опустила руку с платьем, которое перестало блистать и повисло будто обыкновенная тряпка. Мне стало её жаль: я гасил загоревшийся в ней маячок, зовущий к новому и неизведанному...

   - Тогда пойдём! - я отобрал у неё обвисшее платье и бросил обратно на кровать. - У нас мало времени. Некогда тратить его на переодевания. Тем более, это не твой уровень обольщения! Тебе ли охмурять ответственных людей голой задницей? Ты хороша в любом виде...

   Она озадаченно, в нерешительности, смотрела на меня. Но я уже завёлся.

   - Пошли! В домашнем есть свой неповторимый шарм...

   Я потащил её за руку. Действительно, надо было спешить! А в чёрном облегающем спортивном костюме моя пассия смотрелась очень даже здорово и уместно - как актриса театра мим или кукловодша марионеток. Я представил, как она сейчас будет дёргать за верёвочки маститого режиссёра и солидного торгаша с зарубежья, и мне стало весело.

   Гостиница была трёхзвёздочной и номер-люкс не поражал роскошью. Но здесь было больше пространства, не то что в нашем тесном пенале, и я сразу воспользовался возможностью удалиться в другую комнату, где скромно устроился на стуле и развернул газету, дабы не мешать другим людям заниматься делом и не привлекать к себе внимания.

   Газета оказалась на эстонском языке. Я её попутно прихватил во встреченном киоске, совсем не глядя, просто ткнув пальцем, когда бесцельно прогуливался по улице Рая и почувствовал потребность совершить какое-то действо, подсознательно желая показаться окружающим людям вполне приличным человеком. 

   Эстонского я, конечно, не знал и листал страницы машинально, тупо разглядывая ликующие фотокартинки возрожденных радостей трудовой буржуазной жизни. Меня больше интересовало то, что происходит в соседней комнате.

   Веронику и Патрика я не видел. Они не вписались в обзор смежного дверного проёма, куда я время от времени бросал быстрые взгляды. Оставалось довольствоваться лицезрением Бергельсона, который вёл себя очень эксцентрично и шумно.

  Он удивил меня своим преображением. Былой величественности грузного человека не осталось и следа. Легко, будто медведь в клетке, он ходил туда и сюда по гостиной, размахивая как сумасшедший руками и горячо разъясняя свои  идеи, словно кто-то был против.

  " Все режиссёры - психи! " - успокаивал я себя. - " А Вероника пусть образовывается. Пригодится в жизни."

    То, что её увлекают в мир, откуда в обычную жизнь мало кто возвращается, я по своей неискушённости и наивности тогда и не подозревал.

    Наше скромное безмолвное сидение с лицезрением бушующего режиссёра было прервано торопливым громким стуком во входную дверь, таким громким, что даже я от него вздрогнул, находясь на значительном удалении. Через минуту ко мне заглянула Вероника с встревоженным лицом:

    - Тебя зовут. Марат приехал...

    Я вышел в коридор, ожидая увидеть нашего водителя. Но меня встретил взлохмаченный Афанасий. По всему, он страдал в одиночестве. Компания гуляющих актёров была ему чужда.

    - Там внизу ваш товарищ ругается. Его сюда не пускают. Хорошо, что я его вовремя увидел, иначе могли вызвать полицию.

    - Я смотрю, вы один? Надоели все? - поинтересовался я, когда мы вместе с ним сбегали вниз по лестнице.

    - Настроение минорное... И потом, вы же сами просили блюсти Веронику Владимировну. Вот я и хожу как часовой.

    - Так шли бы в номер к режиссёру. Она там. Помогли бы и подсказали как профессионал.

    Он покачал головой:

    - Шеф не любит этого. Субординация. Лишние люди его раздражают.

    - Однако иностранца он не выгоняет.

    - Иностранец ему нужен. Как будущий спонсор. Он его сейчас обласкивает. А моё мнение ему неинтересно. Я человек старой формации.

    Мы вышли из гостиницы. Марат как всегда курил с независимым видом около автомобиля.

    - Подождите меня здесь.

    Вместо приветствия мой приятель сразу спросил:

    - Твой пистолет при тебе?

    - Нет... А что случилось?

    - Они сняли двух хмырей. Наверное, из той банды. Гриня подал условный знак. Будем их пытать.

    - А без пистолета нельзя?

    - Без пистолета несерьёзно. Их, ведь, надо напугать.

    Чёрт побери! Всё верно! Но пистолет я отдал...

    - Давай скорее иди за ним! - торопил меня Марат. - Две девушки наедине с мужиками... Долго ли продержатся?

    - Гриня же не девушка!

    - Пока ещё девушка...

    Я лихорадочно соображал.

    - А газовый где?!

    - Здесь. В бардачке.

    - Будешь махать им на расстоянии... Афанасий! Идите к нам!

    Актёр как колобок скатился с крыльца и мгновенно оказался рядом. Мне его прыткость очень понравилась.

    - Вы никогда не мечтали сыграть роль Отелло?

    - Мечтал и мечтаю!

    - Тогда поехали!

    - А как же Вероника Владимировна?

    - Она подождёт... Она будет рада, если вы поможете нам в общем деле. Вам предстоит сыграть роль рассвирепевшего ревнивца, жена которого изменяет на стороне... Сможете?

    - Ещё бы!

    Мы спешно залезли в нашу чёрную машину и она рванула с места. Конечно, такого рода внешние эффекты из киношного ряда могли привлечь внимание сторонних наблюдателей и реальной нужды в них не было, но они создавали нам необходимое боевое настроение, что было сейчас очень важно.

    - Ты говоришь - гостевой дом? - спросил я, трогая рукой палку, подаренную мне Ниной. Теперь вся надежда была на неё.

    - Да... Ты собираешься воевать этой шваброй?

    - Это не швабра. Это боевой шест... А как мы туда проникнем? Мы с Афанасием?

    - Без проблем. Обслуге я сказал, что привезу ещё двух гостей. Им без разницы. Они сдают помещение, а количество людей не имеет для них никакого значения.

    - Понятно... А почему двух?

    - Я думал взять и Веронику.

    - Вероника занята. Её заменит доверенное лицо и верный... - я замялся, не зная как дальше сформулировать, чтобы не обидеть Афанасия.

    - Слуга и оруженосец! - напомнил мне актёр. - Это моё постоянное амплуа в костюмных постановках!

    - Я хотел сказать поклонник.
 
    - И это тоже... Вы обрисуйте вкратце сценарий моих действий.

    - Попробую...

    Я на минуту задумался, включив воображение. Перед глазами прокрутилось сразу несколько роликов нашего предстоящего столкновения с бандитами - один страшнее другого. А настоящего пистолета у нас не было. И в этом была моя вина!

    - Слушайте внимательно!.. Я ворвусь первым. С палкой бо. Вы будете на задворках и не заходите... пока я не крикну "банзай!". Потом заскочит Марат с пистолетом в обеих руках и с перекошенной от дикой злобы и ненависти рожей...

    - Я так не смогу! - закашлялся Марат. - За что мне их ненавидеть?..

    - А я вам дам горькую пилюлю, - отозвался сходу въехавший в мой проект Афанасий. - Я пользуюсь, когда надо. Только не глотайте. Она действует как слабительное. Лучше сразу выплюньте в сторону врагов. Это добавит ощущение презрения к ним.

    " Молодец!" - мысленно похвалил я его и одобрительно похлопал по плечу: он сидел на переднем сидении. А вслух сказал:

   - Ну а потом ваш выход, Афанасий! В главной роли. Смотрите сами - по ситуации и вдохновению: либо чинно и важно, как солидный уравновешенный господин, либо, наоборот, как разъярённый тигр.

   - С текстом можно импровизировать? - спросил он.

   - Можно... И предполагаемую жену тоже можете выбрать сами. Которая больше понравится.

    Мы подъехали к красивому ступенчатому коттеджу. Металлические ворота плавно поплыли в сторону, пропуская нас в ухоженный двор, мощённый брусчаткой цвета засохшей крови...