Часть.1 Слышать
;
Неторопливое позвякивание ложки о кофейную чашку иногда прерывалось шелестом колес проезжающих автомобилей за окном, сзади доносились тихие разговоры случайных посетителей и официантов, а иногда становилось совсем тихо, так тихо, что можно было услышать шуршание скатерти или скрип мебели. Зазвенел колокольчик двери. Лёгкое постукивание каблуков, снова скрип дивана. " Здравствуйте, что-нибудь сразу закажите или пока посмотрите меню". "Капучино, пожалуйста", голос был мягким, с нотками меланхолии, и с той небольшой хрипотцой, которая не вызывает раздражения, а скорее наоборот привлекает мужчин. " Хорошо, сейчас принесу. " Спасибо" чуть бодрее, но так же мягко ответила она.
Зазвенел колокольчик двери. Внезапно, все остальные звуки превратились в шум. Из- спины до него доносились лишь оттенки, но он точно знал, что эти колебания воздуха принадлежат именно ей. Молния сумочки открылась, на стол, судя по всему, упала пачка сигарет, а через секунду и зажигалка. Кнопка, щелчок, вдох и протяжный выдох. Он знал наизусть все эти шорохи, эта церемония происходила ежедневно в одно и тоже время. "Ваш кофе" , блюдце, чуть звеня, тоже оказалось на столе. Негромкий скрип ненатуральной кожи, это она облокотилась на спинку, лязганье застёжки, туфли почти бесшумно приземлились на пол. Снова шелестящий вздох, и такой же долгий выдох. Ритуал начался.
Часть 2 . Вдыхать
;
Среди душных запахов недорогого придорожного кафе, отчётливо доминировали ноты жаренного бекона, прокуренной мебели и освежителя воздуха, хотя возможно это было чистящее средство. Позже, всю остальную часть дня, он чувствовал на своей одежде этот неприятный душок, напоминавший ему походы в школьную столовую и одновременно пропитанный табаком номер дешёвого отеля. Оазисом был аромат свежесваренного кофе, терпкий, густой, без посторонних добавок, уносивший его мысли прочь от этого места, куда-то в южные страны. Время от времени кофейные нотки перебивал резкий Kenzo, которым себя настойчиво бальзамировала официантка, проходящая мимо. Через несколько минут, он почувствовал чуть уловимый запах газа от зажигалки, тлеющего дорогого табака и благоухающих духов за соседним столиком, в котором угадывались ещё еле уловимые нотки бальзама для волос и ни с чем не сравнимый, почти незаметный, оттенок её запаха, сначала тонкий, а потом все более концентрированный, заполняющий через рецепторы и нервные окончания, все его мысли.
;
Часть 3 Видеть.
Яркий полуденный свет, прорываясь сквозь бежевые жалюзи, придавал всем предметам и людям в помещении более четкие очертания. Шахматные плитки кафеля, глянцевые белые столы и кружки обзавелись бликами. На бордовых диванах, можно было разглядеть каждую трещину кожи, каждый изгиб, как, впрочем и на давно требующих ремонта голубоватых стенах.
На его столе мирно соседствовали абсолютно чистые приборы, кружка с недопитым черным кофе и сложенная втрое алая салфетка.
Он сидел к ней спиной. Все это время он равнодушно рассматривал то незатейливое убранство кафе, то людей за соседним столиком, то минималистичный натюрморт перед собой, стараясь не издавать ни звука.
Через минуту, он, как ему казалось, незаметно пересел на противоположное место. Отсюда были видны видны её волнистые каштановые волосы, чуть осветлённый солнцем сбоку, они скрывали шею, но позволяли рассмотреть часть открытого плеча и лямку платья желтоватого оттенка.
Она время от времени выпускала серо-голубой дым, который причудливо извиваясь, почти мгновенно растворялся в воздухе.
Облокотившись назад, она раскинула руки, голова чуть запрокинута.
Браслеты на руках, время от времени подпрыгивали в такт ритму нервно постукивающих по мебели тонких пальцев. Прошло ещё несколько минут, после чего она опустила руки, потушила сигарету, сделала глоток и повернулась. В её василькового цвета глазах немедленно отразилась скрытая ранее часть зала, стол и диван, на котором сидел он, неуспевший отвести взгляд в сторону. В эту секунду он смог передать, сказать, объяснить, показать ей столько всего, что после этого, им оставалось только молчать. Молчать вдвоем.