Если стихотворение уподобить поезду, идущему по рельсам к определенной цели, то рэп это поезд, который по ходу еще и пляшет, прыгает, кувыркается и вообще демонстрирует максимум движения, показывая всем своим видом, что цель не там, куда ведут рельсы, цель в самом движении (поэтому рэп-текст не должен оканчиваться точкой, он обязан обрываться; оттуда же, видимо, и вообще отсутствие знаков препинания, ибо они есть вмешательство разума туда, где должна торжествовать голая бескомпромиссная эмоция; подобное бывало уже во многих авангардных стилях, с которыми рэп сходится в максимализме концентрации на транслируемом чувстве). Движение – это энергия, сила, самоутверждение, битва и победа. Рэп родился как последняя психическая подготовка перед смертельной схваткой, как разогрев ненависти, дальше в ход идут ножи и пушки. Возникший на городских перекрестках в тусовках негритянских вэлфэр-гетто, вирус рэпа, подхваченный ветрами масскульта, пошел гулять по земному шару, даря попсовым песенкам еще один легкий и удобный прием нагнетания и педалирования «страсти-мордасти» и бесцеремонно и опасно вторгаясь в поэтическое пространство. Ритм напора ненависти, являющийся его главным стилистическим условием, может быть полезной специей, так сказать «шпанской мушкой», поддерживающей тонус речи, но способен сбить с ног и подмять под себя восприимчивых, но неустойчивых в себе стихотворцев. Ну а если человек подсаживается на рэп с младших классов, не имея ему сильных культурных противовесов, то рэп может его и пожрать, сделав его средством и жертвой каких-либо безжалостных социальных процессов, охотно использующих негативную энергию рэпа. Рэп помогает разрушать и потому противостоит поэзии, призванной строить.
18 октября 2018