Зависть

               

    На окраине большого города, во дворе своей усадьбы было обнаружено бездыханное тело известного бизнесмена Ильи Прокоповича. Для осмотра места нахождения трупа выехал следователь Семен Петрович Соснин и эксперт-криминалист.
    По прибытию на место предполагаемого преступления, Семен Петрович отметил в уме, что владения бизнесмена ограничивались с одной стороны поперечной улицей, а с другой – двумя земельными участками. На ближайшем с них, «красовалась» жалкая развалюха без газа, воды и электричества, на дальнем - виднелся старый, построенный, наверно, еще при Советской власти, дом со шлакоблоков. Усадьбу Прокоповича огораживал высокий каменный забор. Для въезда машины существовали мощные железные ворота с механическим приводом. Калитка для прохода людей тоже была металлической.
    После внимательного осмотра тела, уже бывшего, бизнесмена и участка земли, где оно покоилось, в сыщика сложилась предварительная картина свершившейся трагедии. Мужчина открыл калитку для знакомого человека, повернулся к нему спиной и пошел в сторону своего дома. В это время гость поднял с земли кирпич, и ударил им хозяина усадьбы по голове. Орудие убийства находилось рядом с местом преступления, и на нем остались отпечатки пальцев коварного злодея.
    Тело Прокоповича первой нашла домашняя работница. Она сказала, что преступника не видела. Он, по-видимому, успел уйти незамеченным через открытую калитку. Жены Ильи дома не было – она с детьми гостила в матери.
    Семен Петрович определил для себя четыре версии убийства. Первая, самая маловероятная, но нуждающаяся в проверке, – это ограбление. Вторая – профессиональная деятельность и издержки конкурентной борьбы. Третья – внутрисемейные конфликты. Четвертая – месть мужа любовницы.
    Проверка первой версии, как и ожидал Соснин, никаких результатов не дала. Ни денег, ни ценных личных вещей жертва преступления не держала при себе, а попыток проникновения в дом посторонних лиц зафиксировано не было. Отпечатков пальцев, снятых с кирпича, в компьютерной базе данных не оказалось. Секретные информаторы ничего не знали об ограблении. Опрос соседей оказался безрезультатным.
    После скрупулезного ознакомления с предпринимательской деятельностью Прокоповича, пришлось отказаться и от второй версии. Конкурентов в него не было. Обманом поставщиков он не занимался. Покупатели претензий не имели.
    Любовниц на предприятии в Ильи не было. Очень часто в собственников больших предприятий секретарши – молоденькие длинноногие девицы, страстно улыбающиеся своему начальнику. И тогда вольно или невольно в посетителей закрадывается еретическая мысль, что такие работницы нужны не только для того, чтоб перекладывать с места на место разные важные бумаги. В покойного Ильи «работница, ведущая деловую переписку учреждения» была пожилой женщиной, и никто даже представить себе не мог - интимную связь молодого мужчины с ней.
    Не было, что также немало удивило Соснина, у бывшего бизнесмена любовницы и за пределами предприятия. «Ангел какой-то, а не человек», - пожал плечами сыщик, когда удостоверился, что его мертвый «клиент» при жизни ни разу не изменял супруге.
    С родственников в Прокоповича была одна сестра и та жила за границей. Все его друзья и хорошие знакомые имели достоверные алиби на время убийства.
    Следствие зашло в тупик, с которого не просматривалось выхода. Тогда Семен Петрович решил еще раз поговорить с вдовой и ее домработницей. Возможно, они вспомнят что-то важное, что забыли сказать во время первой беседы с ними.
    Приближаясь к усадьбе Прокоповичей, сыщик увидел хозяина развалюхи, выглядевшей жалким строением рядом с трехэтажным зданием убитого бизнесмена. Это был уже спившийся, не бритый, не стриженный, дурно пахнущий мужчина. Он сидел на странной конструкции деревянной лавочке, и через прореху на штанине, с нескрываемым интересом, разглядывал свое грязное колено. «Нужно и с этим вонючим гражданином побеседовать, - решил для себя Соснин, - сведения для следствия, как и деньги, не пахнут».   
    - Уважаемый, с вами можно поговорить? – обратился Семен Петрович к незнакомцу.
    - А ты кто такой, чтоб со мной говорить? – изобразив на лице гримасу презрения, ответил владелец поношенной одежды.
    - Я следователь, расследующий убийство вашего соседа. – отрекомендовался Соснин,  показывая в развернутом виде свое удостоверение личности. – А вас как звать?
    - Гриша Невзоров. Что вы хотите узнать?
    - Вы, случайно, никого не видели на улице в день свершения преступления рядом с вашим домом?
    - Никого я не видел в последний для Ильи день. – с явным недовольством в голосе проговорил, дурно пахнущий собеседник и отвернул лицо, давая понять непрошенному гостю, что разговор с ним окончен.
    Интуиция следователя «нашептывала» ему: «Этот человек что-то знает, но не хочет говорить, поэтому нужно установить за ним наблюдение, и неплохо бы взять отпечатки его пальцев». За многие годы работы в следственных органах Соснин, по незначительным движениям различных частей тела своих «пациентов», научился распознавать – говорят они правду, или лгут. Чтоб не напугать хозяина, давно не ремонтируемой хибары и взять  отпечатки его пальцев, следователь протянул ему деньги, завернутые в листок бумаги, где был написан номер служебного телефона, и доверительным тоном попросил:
    - Если у вас появляться будь какие сведения об убийстве вашего соседа, позвоните мне, пожалуйста.
    Увидев купюру, за которую можно приобрести бутылку водки, обладатель рваных штанов радостно закричал: «Хорошо! Хорошо! Хорошо!», и побежал в магазин, оставив без присмотра свое имущество.
    Семен Петрович спрятал в портфель одну из пустых, в изобилии валявшихся вокруг него, бутылок, и отправился в усадьбу Прокоповичей.
    Вдова и ее служанка ничего существенного, что помогло бы следствию, рассказать не смогли. Но сыщик, узнал много интересного об их непутевом соседе. Оказывается, Илья и Гриша были одногодками, жили оба рядом в неполных семьях. Отец первого погиб в Афганистане, а другого – умер от чахотки. Ходили мальчики в одну школу и учились в одном классе. Вместе поступали в политехнический институт на один и тот же факультет. Но Гришу, в отличие от его более удачливого приятеля, не приняли в высшее учебное заведение.
   Дальше жизненные пути юношей разошлись. Карьера Ильи, после окончания института, стремительно пошла вверх. Вскоре он возглавил один из заводов. А когда Советская власть была предана осмеянию, и все недвижимое имущество страны превратилось в «общенародную собственность», которую закрепили за людьми тем, что всем рабочим и служащим выдали ваучеры (удостоверение на частицу собственности) предприятий, где они работали, Прокопович взял ссуду в банке и выкупил большую часть удостоверений на собственность в работников своего завода. Превратившись в собственника предприятия, с работой которого был досконально ознакомлен, Илья вскоре стал успешным предпринимателем.
    Григорий, после неудачной попытки получить высшее образование, пустил свою жизнь на самотек. Работал на многих предприятиях, но никакой конкретной специальности не приобрел. Несколько раз женился, но всякий раз жены от него уходили. А после смерти матери начал пить. Никаких платежей за коммунальные услуги не производил, и вскоре остался без света, воды и газа.
    Илья иногда одалживал (всегда без отдачи) другу детства деньги, но такая благотворительность никак не влияла на улучшение быта «должника». Вся финансовая помощь, до последней копейки, уходила на покупку спиртного.
    Отпечатки пальцев, снятые с пустой бутылки из-под вина, подобранной на, давно не знавшем лопаты, огороде пьяницы Гриши, оказались такими же, как и на орудии убийства Прокоповича.
    Невзоров был задержан и на первом же допросе сознался в совершенном им убийстве. Следственные мероприятия длились не долго. А когда все материалы, нужные для передачи их в суд были готовы, Соснин попросил охрану доставить в свой кабинет подследственного и предложил ему:
    - Давайте поговорим без протокола.
    - Зачем? – удивился тот.
    - Хочу узнать логику вашего проступка.
    - Какая к черту логика! Сработала инерция накопившегося зла.
    - Чем же Прокопович провинился перед вами?
    - Он виноват уж тем, что хочется мне кушать.
    - Вам не нравилось, что ваш бывший одноклассник жил хорошо?
    - А ты жил по соседству с миллионером?
    - Не ты, а вы.
    - Были бы вы бедными как я, а рядом купался бы в роскоши ваш друг – хотел бы я тогда посмотреть на вас. Когда пьешь мутный отечественный самогон, и ходишь пешком в старенькой одежде, а рядом кто-то пьет французское шипящее шампанское и выезжает с красивых ворот в шикарном лимузине с расфуфыренной красоткой, руки сами собой сжимаются в кулаки.
    - Насколько мне известно, покойный нередко оказывал вам финансовую помощь?
    - Вся его помощь - лишь крохи с барского стола.
    - Он и работу вам предлагал на своем предприятии.
    - Почему я должен своим трудом увеличивать соседу суммы на его банковских счетах?
    - Илья добился всего сам. Кто вам мешал тоже стать богатым человеком? Вы пробовали заняться предпринимательской деятельностью?
    - Пробовал, но не удачно.
    - Еще раз бы попробовали.
    - Еще раз пробовал, и тоже не удачно.
    - Третий, четвертый, пятый раз нужно пробовать. Успех не просто дается.
    Невзоров криво улыбнулся.
   - Я что-то смешное сказал? – удивился Соснин.
    - Великий монгольский завоеватель Чингисхан давным-давно написал для своего народа законы. Один из них гласил так: «Кто возьмет товар и обанкротится, потом опять возьмет товар и опять обанкротится, потом опять возьмет товар и опять обанкротится, того предать смерти после третьего раза». Умный был человек и понимал, в отличие от вас, что не все могут быть бизнесменами, как не все могут петь, рисовать или красиво играть в футбол. Видите ли, экономика любой страны может существовать только при наличии лишь твердо установленного проценте  зажиточных людей. Ни теоретически, ни практически все богатыми быть не могут. Илье повезло, а мне – нет. И зависть свою я никуда ни дену.
    - Вы экономикой интересуетесь?
    - И экономикой, и политэкономией, и философией. Я в город не с дремучего леса выскочил. У меня среднее образование. Мой отец был преподавателем философии в техникуме и оставил после себя солидную библиотеку. Я много читаю и, за отсутствием телевизора в доме, днями и вечерами предаюсь размышлениям.
    - Вы еще не пропили библиотеку отца?
    - Это не просто сделать. Научная литература не пользуются спросом. Сейчас в моде детективы.
    - И обладая таким, я бы сказал, разносторонним интеллектом, вы убили человека?
    - Это произошло помимо моей воли. Нищенское существование неизбежно накапливает в бедных людей ненависть к богатым соотечественникам, и рано или поздно она должна вырваться наружу. Так было, так есть и так будет всегда. В древнем Рыме существовала популярная максима: «Сколько рабов, столько и врагов». А в наше время можно сказать: «В богатых столько врагов, сколько бедных вокруг него».
    - Что такое – максима?
    - Максима – это логический принцип, выраженный в краткой формуле.
    - Руководствуясь своим логическим принципом, почему вы не убили, например, какого-нибудь нечестного судью, получающего от государства заработную плату, равную пенсиям сразу трехсот пенсионеров, и все равно берущего взятки, а лишили жизни честного бизнесмена? Тогда бы вас, еще можно было бы как-то понять, но не оправдать, конечно.
    - Я не Робин Гуд, придуманный людьми борец за справедливость, которой не было, нет и никогда не будет. Я всего лишь нищий человек. Я всего лишь представитель той прослойки общества, чье проявление ненависти, подобно стихийному бедствию, всегда слепое, спонтанное и по-глупому жестокое явление, которому невозможно найти разумного объяснения.
    - Как и вашему удару кирпичом по голове соседа?
    - Да, да, да! И от этого никуда не денешься.
    - У меня, в процессе нашего разговора, сложилось впечатление, что вы гордитесь своим нищенским существованием.
    - Вы слишком упрощенно понимаете жизнь. Что такое свобода? Философия дает на этот извечный вопрос единственно правильный ответ: «Свобода – это осознанная необходимость». Я осознал необходимость своей бедности, поэтому - я свободный человек.
    - Должен сознаться, - мне сложно понять смысл вашей свободы. Я хотел бы знать ответ на более простой вопрос. Прошло два месяца после свершившегося убийства. У вас было время подумать о своем проступке. Вы сейчас сожалеете о нем?
    - Да, сожалею. Теперь мне придется остаток своей жизни провести в тюрьме.       
    - Поразительно! И вам совсем-совсем не жалко, убитого вами, человека?
    - Нет, не жалко. Пожил Илья хорошо, и хватит с него. За все в этом мире нужно платить.
    - В таком случае я буду стараться, чтоб вас осудили на пожизненное заключение.
    - Меня-то вы посадите навсегда в тюрьму, а вечную зависть и ненависть бедных к богатым куда денете?
    - Что вы будете делать со своей завистью? – это уже не моя, а ваша проблема.
    Суд приговорил Невзорова к пятнадцати годам лишения свободы.