Михаилу Антоновичу, жителю таёжной деревеньки, по его заказу как-то подарили трёхмесячного щенка, которого назвали Виконтом. Но щенок тот был необыкновенный. Почему? А потому что наполовину волк, отец его был настоящим волком.
Ушла у егеря, Семёна Андреевича, сука, овчарка немецкой породы, в лес погулять и долго не возвращалась, пожилой мужчина уже мысленно простился с нею. А она, вдруг явилась в зиму, нежданно-негаданно. То, что у Доры, так её звали, пополнение намечается, причём, в ближайшее время, Семён Андреевич ни грамма не сомневался, живот так и выпирало в боках и соски набрякли, готовые к своей обыденной функции, кормить досыта родившееся поколение.
Лесник обрадовался встречи с любимицей, та виновата помахивала хвостом и гнулась к её ногам, приседая на все четыре лапы. При этом повизгивала от радости, лизала ему руки и лицо.
- И где это ты так славно отдохнула, а, гулёна моя? - егерь имел в виду вздувшийся живот, а сам гладил её за ухом и трепал лохматую холку. - Либо в соседнюю деревеньку бегала, а там, кобельки, не будь дураками, взяли и оприходовали тебя, да? И что у нас теперь народится, только Господу одному и ведомо.
Дора, шумно вздохнув, положила голову к хозяину на колени и посмотрела ему прямо в глаза, вроде опровергая его слова, насчёт беспородистых и дворовых псин, мол, за кого ты меня принимаешь?
- Ладно, идём в дом, я зайчатиной тебя угощу. Тебе питаться хорошо надо, а в лесничестве разные щенки пригодятся, ты не думай, я на тебя не в обиде. - Семён Андреевич лукавил. У Доры намечался первый помёт, а он вознамеривался покрыть её каким-нибудь маститым партнёром, чтобы и дети у них появились стоящие. Собак много надо в его владениях, кабаны весь участок истоптали, ничего нельзя для себя вырастить да и друзья просили щенков от Доры, ну и как теперь им подаришь такой позор? Он-то ладно, ему какая разница, но есть принципиальные люди, им только "титулы" подавай.
Каково же было его удивление, когда Дора принесла ему самых настоящих волчат. Уж в этом лесник здорово разбирался.
- Ух ты! - Семён Андреевич только выбрался из постели и когда позвал к себе Дору, она, как было раньше, не подбежала. Почуяв неладное, егерь выскочил в другую комнату своего деревянного сруба, а там, на подстилке, лежала Дора, кормящая пятерых своих детёнышей. Собака подняла голову и внимательно посмотрела на хозяина, изучая его эмоции. Примет ли такой подарок?
- Дорка, осчастливила-то как! Боже мой! Умница моя... - глаза собаки засветились довольством, она лениво махнула хвостом и снова принялась вылизывать своих малышей.
Всё шло своим чередом, единственное, что беспокоило мужчину, это один из щенков был хиленьким и очень плохо развивался. Почти ничего не ел, а в основном только спал. Лишь иногда подавал недовольный голос, когда его собратья, чуть только у них глазки открылись, уже с повизгиванием игрались между собой и таскали друг друга за уши и хвосты, а иногда нечаянно, в ходе потасовки, наваливались и на него. Поскуливая, он отползал в сторону и свернувшись в клубочек, вновь крепко засыпал.
- Дорка, что-то не совсем ладно с твоей доченькой. Сыны, он какие, все как на подбор, а девка слабенькая у нас получилась. А я и не знаю, как выхаживать таких маленьких волчат. - сетовал Семён Андреевич. - Которые повзрослее, тех, помню, лечил от отравления, а с этой что делать? Она же ещё на грудном вскармливании, ей, поди, нельзя никакие отвары принимать. Да и от чего её выхаживать, тоже понятия не имею.
Однажды, лесник не выдержал, когда девочка совсем перестала мамку сосать. Сгрёб её себе за пазуху и, встав на лыжи, отправился в деревню к ветеринару, наказывая своей питомице:
- Дорка, ты за старшую остаёшься. К вечеру буду.
Но не донёс он малышку, по пути сдохла. Семён Андреевич вырыл топориком, который всегда с собой носил за поясом, ямку под лапастыми елями, и там её похоронил. Хотя был уверен, что зверьё всё равно разроет, но просто так выкинуть собачьего детёныша он не смог.
- Всё, Дорка, нету твоей дочурки, померла по дороге, ты уж прости. - Дора, будто всё понимая, шумно вздохнула.
- Стало быть, теперь будем воспитывать четверых пацанов. Двоих себе оставим, когда ещё тебе предоставится такая возможность от волка родить? А то всех пораздаём, а сами хороших сторожей зараз лишимся. - Всё время думаю, как же тебе это удалось, а, Дорка? Удивляюсь, как они тебя не загрызли? В округе народ жалуется, что если собака или кошка в лес углубились, то всё, волки обязательно разорвут животное, а ты целёхонькая. Видать, вожак стаи тебя облюбовал, а вожаку все там подчиняются. Иного объяснения я не вижу. Потому что издревле так ведётся, что собака - это враг серого разбойника, хоть и к псовым они оба относятся.
Всё хорошо, Дорка, только бы папаша твоих щенков не нагрянул нас проведать. А то повадится матёрый кобелина и не будет от него никакого покоя. Не хочу убивать его, понимаешь? Я здесь для того, чтобы охранять всё живое, а не истреблять. А он же глупый, потому что дикий. Ещё кидаться на меня начнёт, а тогда уже и мне деваться некуда, окромя как прицелиться и на курок нажать. Ладно, не будем заранее разглагольствовать, может ещё и не наведается.
Но волк наведался.
Уже щенкам почти по два месяца исполнилось. Он долго сидел в конце опушки и не сводил взгляда с дверей лесной избушки. Дора первая его почуяла, забеспокоилась вся. Егерь выглянул в окно и всё понял.
- И что теперь делать будем, а, красавица моя? Да уж, проблемы...
Но Дора и с места не сдвинулась, она выбрала не стаю, то не для неё, а хозяина, который заботится о ней и её детях. У собак нету такой верности, чтобы одна пара и на всю жизнь, потому Дора и не испытывала угрызения совести.
Волк просидел весь световой день, а когда ночь накрыла тайгу, то завыл протяжно и тоскующе. Дора лишь ушами слегка пошевелила, но даже на ноги не встала. А вот щенки, вдруг зашевелились. Они стали тявкать и немного пытались подвывать, подпрыгивая к небольшому окошку, чтобы лучше разглядеть, кто их так вызывает к себе.
- Ты гляди, шустрые какие! - с улыбкой сказал егерь. - Дорка, а ведь они его понимают.
Волк вскоре ушёл и больше в этих краях не показывался.
После новогодних праздников к егерю приехал на санях, запряженных двумя лошадками, его друг, Михаил Антонович Мельников. За щенком.
Разглядывая приплод Доры, он восхищённо цокал языком и поочерёдно гладил малышей по их серой шёрстке, и вдруг один из них оскалился и цапнул его за палец. Михаил Антонович отдёрнул руку, а на пальце тут же выступила рубиновая капелька крови.
- Этот самый задиристый, зовут Виконт. - оправдывался егерь. - Весь в батю. Боже упаси, чтобы он проиграл, всегда чтобы первенство принадлежало только ему. Ты не думай, Мишка, они не все такие, те трое нормальные, поспокойней. Выбирай любого, поскольку первый наскочил. Потом участковому ещё одного, а двоих я себе решил оставить.
- Нет-нет, - Михаил Антонович взял за шиворот того же волчонка, который его укусил. - Не прогоняй его, Сёма. Мне он понравился. Настырный такой, он мне моего Батыя напоминает. Ты не забыл моего азиата, что от старости помер?
- Чего же я его забуду? Конечно, помню. Да мне всё равно, Мишка, понравился этот, так и забирай этого. Какие проблемы?
Всю дорогу волчонок порыкивал на нового хозяина, когда видел, что тот любуется им. Гладить не давался, бил лапой и рычал ещё сильнее.
- Ничего, привыкнешь. - сам себя успокаивал мужчина и легонько погонял лошадей.
Ночью, когда Михаил Антонович улёгся в кровать, то всё ждал, что щенок заскулит без мамки и своих братьев, но тот даже голоса не подал.
- Живой ты тут? - зашёл в пристройку Антонович. Волчонок не добро глянул на него и спрятался под стол. - Еду всю съел, молодец! - похвалил питомца мужчина. - Ну и правильно, что не плакал. Ты же волк всё-таки, да? А чего, тут отапливается и корм я тебе поставил с водичкой. Ничего, уживёмся.
Они и действительно ужились, но между ними, в восприятии друг друга, существовала большая разница. Михаил Антонович всей душой прикипел к волчонку, а тот лишь терпел его. Весной, когда сошёл снег и выглянуло солнышко, Михаил Антонович стал оставлять подросшего щенка во дворе, в утеплённой будке, но не привязывал того на цепь, не хотел ронять честь и достоинство важного зверя. Тот прижился и на улице, холодными ночами чувствовал себя прекрасно.
Соседи косились, мол, негоже волка держать у себя. Собака, так и то порой рвёт хозяина, а что с хищника спросить?
- Да ладно вам. - с улыбкой парировал он. - В нём и собачья кровь тоже течёт.
- Какая там собачья? - сплюнул себе под ноги сосед Микола Аникеев. - Глянь на него, там и близко собакой не пахнет. А зыркает как?! Аж мурашки по коже.
- Это ты, Микола, не доволен на него за то, что он тебя во двор не пускает, а раньше ты тут на всю катушку хозяйничал. Ага, теперь держись, теперь Виконт моё добро охраняет.
Но летом волчонок исчез. Утром пошёл Антонович к будке покормить его, а Виконта и близко нету. Звал, звал, но никто к нему не выбежал из-за угла или из кустов малины, и мужчина загоревал.
Чего же ему не сбежать, вырос-то здоровенный, ведь на домашних харчах, вот и перепрыгнул высокий забор.
- Сколько волка не корми... - радовался Микола.
- Вернётся. - спорил с ним Антонович. - Нагуляется вдоволь и куда денется?
- Ты молись, чтобы он не загрыз кого, а то наделает он нам делов.
- Не выдумывай! Хоть кого-то он тронул здесь? - рассердился Антонович.
- А того и не трогал, что был в недосягаемости. Зато мимо никому нельзя пройти, так и кидался на калитку. А меня, так чуть за руку не схватил, когда я лопату тебе отдавал.
- Он же думал, что ты ударить меня замыслил, вот и принял соответствующие меры.
- Не заступайся, ты ему сто лет не нужен. Вот Батый, тот да, почитал тебя, а этот только зубы скалил да рычал, как скаженный. И зачем нужна такая собака?
- Эх, Микола, ничего ты не соображаешь. Волк - животное гордое. Он даже в цирке не выступает, а ты говоришь...
- А что я говорю? Сто раз тебя предупреждал, отвези Виконта обратно и найди себе обыкновенную послушную псину, но тебе разве докажешь?
Уже и август подходил к концу, но Виконт всё не возвращался. Михаил Антонович, про себя соглашался с соседом Миколой, который сказал, что сколько волка не корми - всё равно в лес смотрит.
"Наверное, убежал к сородичам, потому мне пора бы уже и другого щенка заводить." - и вскоре Михаилу Антоновичу привезли месячного собачонка, правда, не породистого, там помесь крупной дворняги и азиата. Но кобелёк получился очень даже симпатичный, и Михаил Антонович назвал его Батыем, в честь своего любимого умершего пса.
А тут, нежданно-негаданно, и внук с невестой в гости нагрянули на недельку, и пенсионер забыл все тревоги, что в последнее время волновали его душу.
Пока молодёжь спала, Антонович, в рань раньскую, поспешил на окраину посёлка к Вере Саловой, которая держала коровку, а он часто покупал у неё молочные продукты. Нынче Михаил Антонович приобрёл у неё домашнюю сметану и творог, чтобы внука и его девушку накормить вкусным завтраком.
На обратном пути к Антоновичу подбежал запыхавшийся Микола.
- Я так и предчувствовал, Мишка, насчёт твоего Виконта.
Сначала мужчина не понял о чём речь, а потом вспомнил, как сосед его предостерегал, мол, как бы тот волчара... того, никого из деревенских к праотцам не отправил. Вспомнил и обомлел.
- Неужели Виконт кого-то покусал?
- Не покусал, а порвал. Насмерть! - громко выкрикнул Микола последнее слово.
- Да ты что? - побелел Антонович. - И кого же?
- Ваньки Сапрыкина телёнка. И на Сапрыку кидался, но тот из ружья вверх пальнул и Виконт твой в лесной чаще укрылся. А я предупреждал, помнишь?
- Да помню я. - отмахнулся Антонович, занятый другими мыслями. За телёнка он полностью заплатит Ивану Сапрыке, только бы...
- Микола, а ты не видел случайно, Виконт домой не забегал? А то щенок у меня там и гости. Как бы тоже не порвал, ведь для него они чужие.
- Не забегал, это точно. А с твоими гостями всё замечательно. Целые и невредимые в лес пошли прогуляться. Так что, ты не беспокойся о них.
- Куда пошли? - ещё больше расстроился Антонович. И только теперь до Миколы дошло, что ляпнул он лишнее.
- Ой, а я и не подумал... Мишка, а ведь они именно туда отправились, куда и волчара утёк...
- Ёлки зелёные... - на ходу крикнул Антонович и бегом побежал к дому, давая соседу распоряжения, тот едва поспевал за ним.
- Микола, собери людей. Хотя бы Эдика Косулю и Пашу Бандуриста. Сам ружьё возьми. А я к вам присоединюсь минут через пять, продукты домой закину и тоже ружьишко прихвачу.
- Лады, Мишка! - согласился сосед, он давно бы пристрелил того волка, но из уважения к Михаилу Антоновичу не посмел этого сделать.
*****
Савелий и Оксана не спеша шли по широкой лесной тропинке, взявшись за руки. Савелий уже не раз к деду приезжал и для него не впервые любоваться местными красотами, а вот Оксана никогда в своей жизни леса не видела. Девушка открыто восхищалась тем, что они встречали на своём пути.
- Только тихо всё вокруг, как будто все животные вымерли. Не находишь, Савельюшка? - грустно улыбнулась Оксана.
- Ну почему же? Слышишь, где-то впереди птицы поют? - не согласился с нею парень. - Просто мы ещё толком в лес не углубились, а его жители всегда стараются держать человека на расстоянии. Хотя... - Савелий оглянулся назад. - По-моему, там кто-то порыкивает, метров через триста или больше.
Молодые люди остановились.
- Савелий, мне страшно. - прижалась к нему девушка. - Может, вернёмся? - до неё тоже донеслись угрожающие звуки.
- Как раз оттуда и идёт это рыканье, а в лесу всё разносится очень далеко.
- А кто это, медведь? - девушка дрожала всем телом, она всё теснее прижималась к нему.
- Похоже на волка. - Савелий гладил её по спине, пытаясь успокоить, но и у самого в душе постепенно появлялся какой-то страх перед неизвестностью.
- А ты что, знаешь, как волки рычат?
- Нет, не приходилось. Но это почти те же собаки.
- И что теперь делать, Савелий? Зачем мы только сюда пошли без твоего дедушки?
- Я хотел, как лучше. Да мы сюда постоянно пацанятами бегали, без взрослых. И всегда всё обходилось благополучно. Может, что-то изменилось за все эти годы? И правда, вокруг какая-то зловещая тишина.
- Савелий, мне страшно. - повторила Оксана, озираясь по сторонам. - Придумай, что-нибудь, пожалуйста! - голос её срывался на крик. - Так и будем стоять и ждать с моря погоды, пока... - она не решилась продолжить дальше.
А что он мог ей ответить, если и сам такой же, как и она. Родился в городе, к деду наезжал с родителями и пару раз сам. Но это не значит, что ему удалось выучить все жизненные законы, распространяемые на тайгу и её жителей. Савелий тяжело вздохнул.
- Ксюха, единственное, что приходит в голову, это залезть на дерево. Волки не умеют лазать по деревьям. Вон, как раз и лиственница подходящая. Смотри, кто-то низ её обрубил на пару метров вверх, а сучки теперь составляют вроде той лесенки. Ну что, готова? Другого выхода у нас пока нету.
Девушка лишь плечами пожала, ей никогда ещё не приходилось осваивать "вершины" таким образом. Но страх, поступающий волнами в её сердце, был сильнее, тем более, другого выхода и действительно нету, а те сучки и правда очень схожи с лесенкой, так может, и у неё получится?
Примерно, через минут двадцать они поднялись на четыре метра от земли. Савелий влезал последним, подталкивая Оксану вперёд, на ходу давая ей советы, за что держаться руками и куда ставить ноги. И только они уселись поудобнее на раздвоенные толстые ветки, как на поляну выскочил лохматый серый зверюга.
- Я же говорил, что это волк. - специально безразлично сказал парень, на всякий случай обхватывая девушку за талию, ибо она замерла, увидев разъярённого хищника и едва сдерживала истерику. А волк рычал неистово, он злился, что люди для него оказались в недосягаемости.
- Они точно по деревьям не лазают? - тихо прошептала Оксана, не спуская глаз с дикого зверя. Савелий понимал, что она держится из последних сил.
- Точнее быть не может. - снова ответил он безразличным тоном, давая понять своей подруге, что с ними всё в порядке и скоро найдётся какой-то выход из создавшегося положения.
- И долго мы тут будем сидеть? - обронила она, будто читая его мысли.
- Понятия не имею. Не станет же он нас до вечера караулить. Когда-то и уйдёт...
- И ты посмеешь спуститься? - она широко открыла глаза, явно не соглашаясь с его словами. - Откуда тебе знать, что он за кустом не затаился, чтобы потом напасть? Ты как хочешь, а я и здесь посижу, пока не придёт к нам какая-либо помощь.
- Да и я, в принципе, тоже не собирался слазить. - вымученно улыбнулся ей Савелий.
- А чего он на нас так разозлился, что мы ему сделали плохого? И где его стая? Может, и они где-то рядом? - Оксана готова была расплакаться.
- На эти вопросы только он сможет ответить. - Савелий указал пальцем на животное и тот вновь громко и протяжно зарычал. - Странный он какой-то. Вроде волк, а вроде и не волк. Разве у серого разбойника бывает такая длинная шерсть? - Савелий с интересом разглядывал это чудо природы.
- Это теперь неважно. От него к нам идёт прямая угроза, и кто нас разорвёт, то совершенно не имеет особого значения. Савелий, что будем делать? - настаивала Оксана. - Я считаю, что нам нужно кричать и звать на помощь. Деревня не так далеко, наверное, нас услышат.
- А вдруг прибегут сюда безоружные люди и мы их подставим, да?
- Хорошо, что предлагаешь ты? А то только замечания способен делать, а ничего конкретного ещё не сказал.
- Почему ничего конкретного? Благодаря мне мы ещё живы. Кто придумал забраться на лиственницу?
- Ладно, ты прав, но а дальше? В общем, я начинаю звать на помощь. - и Оксана, набрав в лёгкие воздуха, действительно позвала:
- Люди, аууу! Есть тут кто рядом? Люди, помогите! На нас волк напал и мы сидим на дереве! Ау! Кто-нибууудь...
Зверь ещё больше нервничал при каждом крике Оксаны. Он кидался на дерево, взахлёб рычал и грыз сучья. Савелия раздражала такая обстановка. Мало того, что снизу столько шума от таёжного обитателя, ещё и Оксана орёт под боком. Но что сделаешь, если сейчас её одёрнуть, то она просто-напросто расплачется, а когда зовёт на помощь, то, надо думать, что в её душе поселилась надежда и ей так легче переносить невольное заточение.
Так продолжалось минут тридцать, у Савелия уже и уши заложило от образовавшегося вокруг рыка и ора, а у Оксаны заметно охрип голос, как вдруг, раздался оглушительный выстрел и волк сразу же замолк. Оксана вскрикнула и уцепилась за Савелия обеими руками и они вдвоём чуть не упали с дерева. Парень умудрился глянуть вниз, почему молчит животное и нашёл последнего чуть в стороне, всего окровавленного. Тут же на поляну выскочил Микола и подняв голову, крикнул:
- Слезавай, молодёжь! Амнистия стало быть...
За ним показались ещё двое пожилых мужчин, а своего деда Савелий заметил в последнюю очередь. Тот держался за сердце: от быстрой ходьбы и переживаний.
- Хух, слава Богу! - выдохнул Михаил Антонович. - Савелий, ну что ты творишь, чего так рано в лес попёрлись? Кабы задержались на завтрак, я бы и объяснил, что сюда пока ходить не следует, потому что Виконт телёнка загрыз и на вас может накинуться.
- Оба-на! Дед, что ещё за Виконт? Уж не тот, кого застрелили? - молодые люди потихоньку спускались с лиственницы. Савелий успевал и с дедом переговариваться, ещё и Оксану слушать, которая в волнении заладила и несколько раз произнесла одно и то же:
- Я права, Савелий, что придумала кричать. Вот видишь, нас и нашли по моему зову. И всё нормально обошлось. Видишь, Савелий?! Как же я рада, Господи! - девушка старалась не смотреть в то место, где лежал бездыханный хищник.
- Это моя собака, внук. Он убежал в начале лета и вот недавно вновь объявился. Не совсем, собака, конечно. У лесника сука погуляла с волком и вот результат.
- Понятно. А зачем брал такого монстра?
- Думал, что охранник будет мне добрый, но в семье ни без урода. Остальные щенки все послушные, никто не жалуется, а мне - вот как посчастливилось...
Микола несколько раз пнул мёртвого зверя, словно убеждаясь, правда ли тот никому больше не принесёт вреда, а двое других односельчан лишь улыбались, они молча вытащили сигареты из карманов брюк и закурили.
- Да, это правильно, что мы его уничтожили в самом начале, он мог бы много вреда нам принести. По деревне и по лесу детвора шастает туда-сюда, тут неизвестно чем бы закончилась эта история. - сказал один из них. А уже дома Михаил Антонович заговорил с Оксаной:
- Ты до сих пор напугана, внученька, а я тоже распереживался теперь.
- А вы чего? - участливо спросила девушка.
- Да вот... Ты теперь, наверное, никогда сюда не приедешь, опосля такого жуткого случая, да, детка?
Немного подумав, Оксана ответила:
- Ну почему же, дедушка, приедем обязательно! Но в лес, без вас, я никогда больше не пойду.